- Мария Николаевна! Маша! К Вам новенький мальчик! - в "лягушатник", где я занимаюсь с малышней, заглянула администратор бассейна.
Что-то мне в ее голосе не понравилось. Ну новенький так новенький! Сколько их прошло через меня, скольких я научила плавать! И талантливых, которых, как коршуны, разбирают маститые тренера и растят потом чемпионов, вытягивая все соки из растущих организмов. Плаванье - удел юных! Поблистал самородок несколько лет, и нет его! И никому уже нет дела, что здоровье утрачено, а жизнь еще только начинается! И капризных я навидалась, и воды боящихся до судорог, и хулиганистых - их хлебом не корми, дай что-нибудь вытворить "эндакое"! И со всеми нахожу общий язык, всех обучаю плавать! Да потому что люблю их, сорванцов! Люблю всех, как родных! Поэтому и тренером настоящим не хочу работать. Мне не нужны регалии за воспитание чемпионов и рекордсменов. Мне их здоровье важнее! А в большом спорте здоровья нет...
Я вышла в фойе.
- А вот и наша Мария Николаевна! - сладким голосом проговорила Нина Сергеевна.
Я посмотрела на того, перед кем так расшаркивается наша "броня", как мы ее прозвали за глаза - строгая уж очень! Улыбки в ясный день не дождешься! А тут прямо хоть к ране прикладывай!
Передо мной стоял шкафоподобный, бритый налысо детина. Я, с моим ростом метр семьдесят семь, смотрелась рядом с ним Дюймовочкой. Огромными, как клешни гигантского краба, ладонями, он держал за худенькие плечики малыша лет трех-трех с половиной. Вид у ребенка был до того испуганный, что кажется, он вот-вот грохнется в обморок.
- Это мой сын Вадим, - пророкотал амбал. - Он должен научиться плавать! А то дома бассейн, а он к нему на пушечный выстрел не подходит! Скольких инструкторов я ни нанимал - без толку! В воде просто теряет сознание!
- Или притворяется! - добавил он грозно после паузы.
Мальчик при этом вздрогнул и побледнел еще больше. Хотя больше уже, кажется, некуда!
Господи, да его запугали до полусмерти!
Нина Сергеевна, угодливо глядя на монстра, сказала:
- Теперь время с двенадцати до часу полностью выкупил в "лягушатнике" Семен Петрович. Ты будешь заниматься только с его сыном.
- Если научишь плавать мальца, - снова пророкотал любящий папаша, - получишь дополнительно штуку ! Как премию! А не научишь - больше тебе тренером в этом городе не работать! Полы будешь мыть!
Злость во мне не просто закипела. Она готова была выплеснуться, как извержение вулкана! Мне хотелось вышвырнуть наглеца вон! Но... я взглянула на бедного Вадика. И вулкан погас, магма остановилась на полпути к жерлу.
Игнорируя папашу, я протянула руку малышу:
- Пойдем со мной! Я покажу тебе кое-что интересное!
Я ожидала, что он будет упираться, заплачет, но бедняга неожиданно доверчиво вложил свою ладошку в мою руку. Детина сделал движение, чтобы идти с нами.
- А Вас я попрошу подождать окончания тренировки в фойе! - если бы взглядом можно было убить, то уважаемый Семен Петрович уже бы обуглился тут же, на виду у всех!
Неожиданно он послушался.
Я привыкла, что в "лягушатнике" шумно, весело, брызги летят во все стороны. Детвора балуется, визжит, пока не началась тренировка. Это потом они у меня "ходят по струночке": старательно выполняют упражнения, играют в игры. Но им ведь и пошуметь, и подурачиться нужно! Сегодня квадратная чаша необычно пуста.
- Ты хочешь научиться плавать? - спросила я мальчугана.
- Нет! - честно ответил он. - Я боюсь воды! Но папа говорит, что настоящий мужчина должен уметь плавать!
Для своего возраста он говорил удивительно правильно. Как взрослый.
- А в ванной ты любишь купаться?
- Люблю. Но там ведь мелко!
- А у нас здесь тоже мелко! Тебе будет только по пояс. Хочешь, я зайду в бассейн вместе с тобой?
- Я не хочу в бассейн, я боюсь!
- А я пока не буду учить тебя плавать!
- Правда? А как же папа?
- Мы ему пока ничего не скажем! Это будет наш с тобой секрет! Хочешь?
Вадик оживился, как будто ему отсрочили смертную казнь:
- Хочу!
Я помогла малышу переодеться. Ого, да у него очки для плавания такие, что наши чемпионы умерли бы от зависти! Я тоже сняла спортивный костюм, оставшись в купальнике. Спустилась в "лягушатник".
- Иди ко мне! - я протянула к мальчику руки. Но его вдруг затрясло, как будто в бассейне вдруг наступил ледниковый период.
- Я б-б-боюсь! - продрожал он.
- А ты сегодня в воду можешь и не заходить. - успокоила я его. - Если не захочешь. Просто садись вот сюда, на краешек, опускай ножки в воду, и мы с тобой поиграем!
Он сел, настороженно глядя на меня. А вдруг я сейчас его схвачу и насильно опущу в воду?!!
Я про себя усмехнулась: знаем, плавали! И не такие трусишки через десять занятий лихо сигали с бортика, спокойно делали упражнение "поплавок" и проплывали всю длину бассейна.
Вначале Вадик просто футболил надувные игрушки, которые "подплывали" к его ногам. Потом незаметно для себя спустился в бассейн, и мы с ним бегали, взявшись за руки. А в конце занятия даже присел и, задержав дыхание, опустил голову в воду и смотрел, сколько пальцев я ему показываю под водой. В своих крутых очках, конечно! И вообще вид у него был потрясенный.
- Это что - я воды вовсе и не боюсь, что ли? - с удивлением спросил он.
- Конечно не боишься! Все детки, когда еще находятся у мамы в животике, они там ПЛАВАЮТ! И ты ПОМНИШЬ, как это было! И плавать уже умеешь. Просто забыл немножко. Или тебя напугали.
- Я завтра еще приду! - с жаром заверил меня малыш. - И я точно научусь плавать!
- Не сомневаюсь в этом! У меня ВСЕ научаются! И ты научишься!
Едва мы вышли в фойе, папаша вскочил с места и бросился к нам.
- Ну что - бесполезно? Да? Он даже в воду не зашел?
Мне хотелось огреть его чем-нибудь тяжелым по лысой башке.
- Вы ошибаетесь, Семен Петрович. Ваш мальчик очень смелый и талантливый!
При этих словах, Вадик, все еще держащийся за мою руку, прямо зарделся от смущения и гордости.
- И, я Вас уверяю, что он очень быстро научится плавать! До завтра!
- Пока, Вадик! - я ласково потрепала его по непослушному русому вихрю.
- Пока! - радостно и открыто улыбнулся он мне в ответ.
Вот теперь вид у папеньки был точно, как будто его мешком с мукой по башке шандарахнули!
Знай наших!