Это был обычный ленинградский парнишка - маленький, худой и щуплый. Он жил в «хрущобе», в убогой и бедной квартирке на окраине. Отец работал на заводе, а мама делала свое привычное дело - служила и любила мужчину, который ей достался-готовила еду, вернувшись с рабочей смены. Она заботилась, как могла, о муже и о сыне.
Его назвали Леонид, Леня, в честь деда, как у нас в России принято. Он ходил в школу, как все дети, дрался с парнями по классу и постарше, получал плохие отметки и фингалы под глаз, втихаря курил папиросы в школьном туалете.
Пришел переходный возраст и в этом безверии, бедности и несчастье, вдруг взорвалась матрица - то, что было запланировано и предопределено бесчисленными поколениями униженных русских людей, страдающих от деспотизма и рабства, уловок политиков, жуликов, торгашей и предателей!
Леня вдруг необычайно вырос.Он еще не был львом, но уже стал львенком! Он пошел в секцию бокса.
Стал большим и очень крупным парнем, активным и агрессивным на ринге, и был равнодушно спокоен и безмятежен, как лев, в обыденной и простой жизни и не мог обидеть больного, нищего или бомжа- не то чтобы ударить, даже прикоснуться к нему пальцем с агрессией или осуждением, но, наоборот, готов был протянуть руку помощи, хотя привык жестко и дерзко драться на ринге, на котором скоро добился успехов - и тут он уже стал молодым львом - он не хотел на ринге добивать соперника и послать в нокаут - ему это было просто неинтересно!
Леонид занимался спортом долго и упорно, успешно, но грянул Афганистан, и он, как молодой человек призывного возраста, был призван в армию и по своим физическим показателям был определен в воздушно-десантные войска.
Его постригли под "ноль", раздели догола, осмотрели внимательно и дотошно врачи в военкомате и отправили по назначению - его мясо подходило для этой бойни!
Затем, он был ранен, контужен, обезображен душой и видел столько бесконечной боли и крови, что даже и молодому льву это было не переварить, но он выжил, хотя так и не понял сущности и содержания перемещения по минным полям!
После войны Лев спасал калек и инвалидов, изувеченных этой безумной войной - бедных детей нашей странной страны, которая о них вдруг забыла!
Но он не забыл - потому что был Львом и был уже мудр, добр и высокомерен! Лев вообще ничего не должен помнить - он просто Лев! Но отбросить от своего сердца этот кошмар войны было невозможно !
И Леня стал Львом в полном смысле этого слова - маленький и худенький мальчик из нищей питерской семьи!
Ему перестала быть интересна эта страна, которую он безмерно любил, но и презирал, страна, где правят шакалы, которые единственно что и умеют - это ловко ходить по минному полю, по которому львы никогда не ходят, перебирая тощими лапками и вынюхивая прибыль, чтобы добраться до заветной добычи и насладиться сладким запахом экскрементов и падали!
Лев стал учить испанский язык. Просто так - без цели, как делают львы, которые бродят по саванне с отрешенным взглядом, но с созерцанием местности и спокойствием. Однако, он делал это так, как на тренировках по боксу - так его жестко и упорно заставлял преподаватель-смешной, странный и неуклюжий человек в немодном и потрепанном костюме! Они понимали друг друга.
Лев захотел поменять пейзаж, ему было скучно видеть на горизонте стаю алчущих жадных и визжащих полу-волков полу-лисиц, которых преследовать льву и даже касаться их большой и лохматой лапой - просто лень и не интересно!
Однажды, на занятиях, его преподаватель испанского языка рассказал о своих проблемах с, так называемым, « зятем» - адвокатишкой, который по их вороватому призванию, претендовал на имущество нищего учителя.
Лев медленно проследовал в свой отливающий жесткой блестящей перламутровой чернотой « Гелентваген», принес маленький короткоствольный пистолет и сказал:
« Врубите ему сразу в морду - промеж глаз! Пожалуйста!!! Я вас прошу! И все! С ним будет покончено!»
При этом, в его словах было поклонение и уважение, как в церкви, как в храме господнем, к этому бедному, жалкому, нищему профессору, который учил его высокой мудрости, и которому он верил бесконечно !
И, одновременно, в его глазах полыхнула молния - ярко-красное пламя ярости и пренебрежения к шакалам, и Лев знал, чего это стоит! И эта ненависть, и это презрение!
Он уехал из страны, в которой верховодили шакалы и их прислужники-для него это уже было слишком!
Лев обосновался там, где эти существа по крайней мере
прячутся в кустах, в сопках, в песках, на пляжах, в горах, и он их не видит, гарцующих на горизонте.
Он отвлекал себя прыжками с парашютом в разных точках мира, как это было в воздушно-десантных войсках, зачем-то обходил на яхте мыс Горн и пересекал границу Колумбии с Эквадором. Это было бесполезно - Лев уже оставался Львом!
Для жизни он выбрал известный испанский курорт - Бенидорм, знаменитый небоскрёбами и пьяными англичанами, приезжающими по-дешевке попить пивка и изобразить англо-саксонское преимущество интеллекта перед прислуживающими и подающими закуски - «tapas”, испанцами, абсолютно забывшими свою культуру и времена прошлого могущества великой империи королевы Исабель. Они ловко и быстро подносили под их пьяные красные и рыжие морды, уложенные на барную стойку, пиво, в бесконечной глупости бестолковой и бессмысленной пьянки.
Известен курорт и замечательным кабаре, и там ему нравилось бывать - тут выступали лучшие «Vedettes” мира!
Здесь он был спокоен и умиротворен - веселая и позитивная программа кабаре никак его не тревожила и не раздражала - эта легкая, совершенно нелепая, веселая музыка и танцы были ему по душе. Артисты были полураздеты и очень эротичны.
У Льва родился львенок.
И Лев его охраняет так, как не охраняет никто, только сам Лев!
Даже львица над ним не властна - им овладела именно та матрица, которая жила в его сердце и шептала тихонько и нежно в ушко, как в детстве, о прошлом и о будущем, о бесконечности - колыбельная песня его матери, и это Лев воспринимал, как правило, как закон жизни!
Он здесь- этот огромный и сильный человек, превратившийся в большую и добрую маму, которая и вскормила его и была рождена народом, непобедимым и странным, - этой горькой кровью поколений, которая для него была и есть естественна,
как молоко матери! Как молоко Мадонны!
Но когда Лев возвращается домой, укладывает львенка, беседует с женой, и ужинает, он тотчас плотно закрывает все окна и двери дома так, чтобы не прошел воздух в его нос и не проникали в ноздри даже эти испарения - и сердце его не разорвало от зловонного запаха шакалов!