Неваляшка

   


 Я сегодня умерла.
    Очень страшно чувствовать себя мертвой.
    Точнее мертвой быть хорошо, понимаешь, что не нужно уже спешить куда-то, что-то делать, думать о том, что одеть на завтрашнюю встречу выпускников, и тем более о том, что там будет он. Одно единственно, что беспокоит меня в этом случае - мой маникюр.
    О нем я мечтала давно, выискивала его в модных журналах, на паузу останавливала фильмы, рассматривая кисти рук известных актрис, да что уже таить - в общественном транспорте глазела на руки, держащие за поручни. И вот я нашла. В инстаграме подписалась на одну певичку, так, ничего вызывающего, фотки ее бледны, как и все ее творчество в целом. Но вот маникюр. Говоря на языке представителей сильного пола - когда я его увидела, у меня по коленкам потек кипяточек, струйка маленькая такая, но тепленькая-тепленькая.
    Не скажу, что я сторонник безголового обоготворения чего либо в этой жизни… точнее смерти… или все таки жизни… короче мне как представительнице "поколения селфи" до жопы все, что меня окружает. Но маникюр этот я захотела сразу.  Набрала Настю, и записалась на два часа.
    По дороге от Насти, я не могла оторвать глаз от моих ногтей. Никто в мире на данный момент не смог бы отвлечь мое внимание от моих рук, ну, кроме проезжающей маршрутки.
    Почему я умерла именно в этот день? Господь неблагосклонен ко мне. Нет, что бы подождать до послезавтра.
    Я готова принять самую нелепую, или самую страшную смерть в мире, но не сегодня, и не завтра! У меня дела! Ну, где ты там Ангел?
    По идее ты уже должен был прилететь за мной. Я такое видела, в каком то, фильме. Когда главного героя в конце убили, и он лежал такой на дороге, с его рта стекала кровь, точнее жидкость, напоминающая кровь, рядом собрались люди, а главная героиня, присев рядом и, взяв его голову в руки - тихо рыдала, и называла его по имени. Герой только успел прохрипеть, что-то на подобие "люблю тебя", и … тут появился ангел.  Он вышел с толпы. Ясное дело его никто не видел, иначе все бы охренели. Прикиньте, с толпы выходит афро-американец, в черном как ночь плаще, и со словами - " а ты пойдешь со мной" - вытаскивает с лежащего парня душу.
    Меня всегда удивлял тот факт, что простых жизнерадостных ангелов в американских фильмах, очень часто играли «черные» парни. Хотя, когда подумать логически, то если есть «черные» парни, то есть точно такие же ангелы. И китайцы, скорее всего, есть среди этих ребят. Согласитесь, если умирает китаец, то за ним, стало быть, прилетит китайский ангел. Китайский ангел? Наверное не самого лучшего качества…  Хотя, с другой стороны – если Бог сотворил всех по своему подобию, то откуда тогда китайцы и афро-американцы?  Странно как то все это. Если за мной прилетит китайский ангел, на каком языке мы будем с ним общаться? И умеют ли они вообще разговаривать?
    Надеюсь, Бог, если он существует, за мной пришлет ангела славянской внешности, ну или хотя б англичанина.
    А ведь впервые в жизни гороскоп не соврал, приписав Овнам неприятности с самого утра, цитирую: "… вас ждут неприятности с самого утра…" Не херовые неприятности. Автор этого гороскопа явно не овен. Ненавижу людей, которые придумывают гороскопы. Хоть я никого с их братии не знаю, но если бы мне хоть один попался, где-то в подворотне… Я уже вижу, как сидит какой-то говнюк у своего телевизора, где по сраному ящику показывают скучнейшие в мире новости, о том, как прекраснейшую в мире девушку переехал зазевавшийся тупой водила маршрутки, такой то марки. Крупным планом показывают мое бездыханное, но все еще красивое тело, и интервью моей типа подруги. «А ей ведь через четыре дня должно было исполнится - двадцать пять лет» - признается она. Сука. На всю страну! А этот звездочет, потирая руки, и с довольной улыбкой ехидно выпаливает на всю комнату – «овен…. а я же говорил…» А ведь смерти все равно, какого ты знака зодиака.
    Я посмотрела по сторонам. Толпа зевак что то снимала на телефоны.
    Мой взгляд уловил в толпе парня, одетого во все черное. Видимо в канцелярии рая решили поржать с меня. Передо мной стоял кавказец. От него несло чебуреком и немытым телом. А ведь я подозревала, что  нам в Библии, что-то не договаривают. Все у них там уж больно хорошо. Все есть. Все включено. Турция от завести закрывает границы для отдыхающих, теперь покупайте путевки прямиком в рай.
     «Прошу обратите ваше внимание, дорогие покойнички, на право. Именно с этого дерева, сама Ева сорвала и скушала яблоко, из-за которого, вы все стали смертны, и собственно, находитесь тут. А вот и сам змей-искуситель, осторожно, не наступите».
     Я решила не ждать, пока ара подойдет ко мне, и как можно приятней улыбнулась, и помахала ему рукой:
   - А, что у нас сегодня за день? Вторник? - спросила я у него. - А. Точно! У вас же в Раю душ по четвергам. Раз в год. Перед Пасхой. Браток, ну тебе еще пол годика подождать…
   - У нас в Раю не нужен никому душ, мы принимаем ванну, - откуда-то сзади послышался спокойный, чуть приглушенный голос.
    Я обернулась на голос. Глаза мои наткнулись на парня, одетого во все белое.
    Ну вот, могут когда захотят.
    Я уже начала жалеть, что умерла, и попаду в рай. Чебуречник, как перевозчик моей души, не подходил мне по жанру всей этой пьесы. Мой маникюр стоит дороже, чем.. Впрочем, в жопу ашота. Я сосредоточенно посмотрела на ангела.
   - Мне казалось, что вы ангелы - бесполые существа, - вырвалось у меня.
   - А кто тебе сказал, что я ангел?
   - Ну, для слуги приисподни ты нарядно одет. Или у вас в аду день рая? Типа как у нас в школе в детстве, на День учителя, старшие классы вживались в роль учителей своих, и учили младших.
    Лицо парня расплылось в улыбке. Видимо он любил юмор свеже-усопших людишек, которые еще не понимают, что с ними случилось.
   - Красивый маникюр, - с легкой иронией произнес парень.
   - Особенно он прекрасен на среднем пальце. - продемонстрировала я.
Парень расхохотался.
   - А мне ведь говорили, что ты дерзкая. Вы все сейчас дерзкие на земле. Этакие сильные, независимые женщины, королевы.
   - Угомонись, философ. Пабликов начитался?
   - Нет. Я их пишу.
Я удивленно посмотрела на него. Наука не стоит на месте. Уже и в раю есть интернет. Интересно, какой там пароль? День рождения Иисуса? Или, что-то на подобии «иудалох» маленькими буквами без пробелов.
    А интересно, в аду есть? Потому что вдруг…
  - В аду тоже есть, но мобильный. Но зато есть 3дж, но только «Лайф»- перебил он меня.
  - Хоть где то он ловит, - вырвалось у меня.
  - У меня очень мало времени, я бы с тобой поговорил с удовольствием, но ты, к сожалению, у меня не одна сегодня.
  - Ну? - лениво спросила я. - А у меня теперь его по ходу много.
  - Нет. У тебя всего лишь 24 часа, что бы составить список всех хороших дел, которые ты сделала за всю свою жизнь.
  - Так, стоп! Ты вообще, кто такой, что бы мной командовать???
Толпа зевак сомкнулась в кольце за его спиной, как будто папарацы, щелкалая фотоспышками своих мобильных телефонов.
   - Я твой адвокат. Адвокат Бога. От меня зависит - будешь ты гореть в огне, или наслаждаться виноградом в райском саду. Тебе повезло умереть осенью. В Раю как раз во всю уборка винограда.
   - Я не люблю виноград.
Он явно не ожидал, что его будут перебивать. Остановив свою речь на секунду, ангел расплылся в улыбке.
   - Тогда у тебя будет время в аду помечтать о нем. В течении отведенного времени, ты должна будешь переубедить меня в том, что твое место в раю.
   - Тебя? Ты ж адвокат, ты должен переубеждать. Я так понимаю, моя роль в вашей игре в суд, маленькая - сидеть, да помалкивать. А твоя изрекается в высказываниях и красноречии. В худшем случае, я потребую себе другого адвоката!
   - Ну, это вряд ли. Твое дело изначально проигрыш для любого из нас. Ни один мой коллега не рискнет взяться за него. Это равносильно засунуть голову в пасть голодного льва.
Адвокат достал пачку сигарет. Взяв одну, он затянулся, и выпустил дым. Воздух заполнил сладкий вкус. Виноград…
   - Миссионер, можно курить в другую сторону?
Он без каких либо слов послушал меня.
  -  Мое министерство поручило мне твое дело, и поверь, если я тебе не помогу - тебе никто не поможет. По этому, тебе лучше дружить со мной.
  - Может тебе еще ноги раздвинуть?
  - Это не к чему. Ты не в том положении, что бы наслаждаться земными прелестями. Да и к тому же, ты не получишь от секса того удовольствия, что ты получала раньше, будучи живой.
   "Особенно последних полгода" - проскочила мысль в моей голове, и засела там словно заноза. Последних полгода, я и секс не пересекались.
    После того, как он бросил меня, я не то, что бы возненавидела всех мужчин, и все, что с ними связанно, но желания  с ними встречаться не возникало.
    Поначалу, я как дурочка изливала слезы, и высушивала свою душу беспробудным поглощением алкоголя. Но однажды утром, с вместимостью моего желудка, в унитаз спустилась и вся любовь к нему. Я начала жить заново, но уже с твердыми знаниями о том, что мужики козлы, и убежденностью, что я до конца жизни буду сама.
    Мне было хорошо и без них, я всецело была поглощена только собой любимой.   
    Ну, а сексуальную жажду у меня, хорошо получалось гасить штучными заменителями этих мудаков.
    В принципе, я не ошиблась. Я до конца своей жизни так и осталась верна только своим пальцам.
    Запах винограда вернул меня к жизни. Точнее в реальность, если смерть можно назвать реальностью.
  - Хорошо. А если я откажусь от адвоката, и буду сама защищать себя?
   - По нашим законам, ты имеешь такое право. Но, принимая это решение, вспомни, чем заканчивались все твои порывы к независимости. Чем заканчивалась твое стремление быть самостоятельной, все делать самой, никого не слушать и не спрашивать у других совета? В конце концов, вспомни, чем закончился сегодняшний день..
   - Ой, все! Достаточно! Ты думаешь, что ты умнее и выше меня? То, что ты адвокат, ничего не говорит еще. Я первые секунды в вашем мире, но понимаю, что у вас тут все намного сложнее, чем у нас там.
   - Это тебе так кажется. У тебя 24 часа, что бы принять решение. Подумай все хорошо. Я буду завтра в 12.15 на этом же месте. И надеюсь, ты меня будешь ждать со списком. Пока.
   - Подожди! А как же?..
    Но он исчез. Никого не было. Были лишь люди, бегали, суетились, кто-то плакал, кто-то снимал на телефон, орала сирена, и фраза из толпы - "Такая молодая..."
    Я обернулась и посмотрела на асфальт..
    Там, в лужи крови, лежала я.


     Ну и кому теперь нужен твой маникюр? Ты так долго подбирала его, и потратила бешеную кучу денег, а сейчас вот лежишь на земле, и никто даже не посмотрит на него.
     Толпа незнакомых мне людей, стояли и глазели на меня. Никому в этот момент не было интересно кто я, и уж тем более их не волновал мой маникюр.  Ну да, я бы тоже не обратила на него внимание, будь я свидетелем такой истории, но что бы вместо меня тут лежал кто то другой. Тут вон столько крови. Я думаю не каждый день они видят, как девушку на пешеходном переходе сбивают насмерть. Вон сколько их пришло. Мерзкие, гнилые мудаки. Видимо нашему обществу и вправду скучно жить. Уже вижу, как они вечером рассказывают родным и близким, о том, что девку какую то расквасило на асфальте. Хотя я выгляжу неплохо. Прям даже очень неплохо.
    Впервые в жизни смотрю на себя со стороны. Не в зеркало, не на фото, а именно со стороны.
    И почему я раньше хотела изменить, что-то в своей внешности? По-моему весьма симпатичная девушка.
    Я как будто бы позировала, для какого-то модного журнала. Моя белокурая голова, слегка наклонена в левую сторону, аккуратно лежала на асфальте. Губи, вытянулись в чуть видимую улыбку, как будто сдерживая эмоции радости, хотя, скорее всего блаженного удовлетворения.
    Представьте себе девушку, с самых малых лет любившую одного парня. Но по року судьбы, эти чувства были далеко не взаимны. Пройдя через годы депрессии,  она все-таки смогла стать на ноги, сделать с себя вполне независимую успешную стерву.  И вот, когда весь мир у ее ног, в сценарии ее душевных скитаний, появляется он. Все такой же красивый, все такой же родной и любимый. Но теперь уже он, бросая себя в ее объятия, и моля о любви, будет отвержен королевой, которая уходя, повернется к нему  и не скажет, ни слова… Только чуть видимая улыбка блаженного удовлетворения..
    Откуда у меня столько королевского, сама не пойму.
    Сделав шаг вправо, я столкнулась взглядам с усопшей. Мои голубые (как мне казалось всегда) глаза, почему то смотрели на меня зеленым, но уверенным в себе взглядом. Как будто они были еще живы. В них было столько сосредоточенности, что я почувствовала на своей коже мурашки. Она (то есть я ) жгла меня глазами. Нет, эти глаза не мертвы! Хотя, какая уже кому разница?
    Левая рука как будто тянулась к волосам,  но остановилась на уровне глаз, сантиметров 10-15 от головы. Я посмотрела на нее. А ведь все-таки врут эти руки. Всегда мне говорили, что у меня длинная линия жизни, и сейчас присмотревшись в нее, я действительно увидела длинную вмятину, сулившую мне долгую жизнь. Но отсутствие пульса на запястье, той, же руки, говорило обратное.
    Правая рука смирно опустилась вниз к ногам, которые в свою очередь изображали цифру 11 . Их все так же украшали мои модные туфли на высоком каблуке. Уже и не вспомню, сколько они стоят, но то, что они вскружили голову не одному парню, это факт. А ведь на них ни одной царапины. Можно будет кому-то отдать. Мне-то они уже не нужны.
     Хотя думаю, в морге им найдут применение.
     Уже вижу, как молоденькая любовница, моего хирурга (забыла, как называют их в медицине), будет расхаживать в них по клубам, хвастаясь подружкам, что «это мой мне их подарил».
     А ведь все может быть. На них же не будет написано – «Личная собственность гражданки N, убитой в дорожно-транспортном происшествии, при переходе улицы имени  Кого-то там».  А ведь если б такие надписи наносили на вещи, они много могли бы нам рассказать.
     Мне повезло, что кисть руки, упала на асфальт ладонью вниз, таким образом, открывая зрителям мой маникюр. Пределу моей радости не было границ. Ну как его не заметить?
     Все было хорошо в моем теперешнем состоянии, только одно, что меня раздражало - пятно болота на моей кофте, видимо при ударе, осталось от машины. Вот как мне такой лежать?
    Я уже вижу удовлетворительные улыбки и шушуканье моих подруг на моих похоронах, о том, что я плохо выглядела… Нагнувшись, я попыталась вытереть пятно, но моя рука утонула в теле усопшей. Значит, через стены ходить я могу. Хоть какая-то польза от смерти.
    Когда то в детстве я мечтала быть невидимой, и уметь проходить сквозь стены. Тогда бы я заходила в любой понравившийся магазин и объедалась бы мороженым. Теперь-то я уже взрослая.
   Может банк ограбить? И на все деньги купить себе белья? Хотя, зачем мне деньги? Точно, проще обнести какой-то бутик. Вот адвокат удивится, увидев меня в новом белье.    Хотя, я не уверенна, что он имеет то, что так отличает мужчин от женщин. А даже если и есть, то им, наверное, запрещено пользоваться. Тем более с мертвой.
   У слуг господних, судя по внешности адвоката, отбоя нет от земных дурнушек. Уверена, не один из них, взяв отпуск, опрометчиво летит на землю, впиться своими нектарными губами в греховное тело какой-нибудь  мулаточки. Знаю я этих мужиков. Будь он даже ангелом, но страницы библии вряд ли пахнут так, как тело юной девицы, почувствовавшей влажность в районе ниже живота.
    Странно, но при этой мысли я возбудилась. Это все виноград. Знает же, сука, что на меня действует.
    Послышался звук сирены. Приехала полиция.  Зевак стало еще больше.
    Я удивляюсь, как это еще никто не додумался сделать со мной селфи. Ведь в наше время модно это, и уже вошло в привычку.
    Если есть люди (теперь-то я откровенно могу назвать их идиотами), которые фоткают еду для инстаграма, то как это они удерживают свое нутро, что бы не сделать парочку селфи на фоне трупа.
    А что? Выкинь такую фотку в инсту, или любую социальную сеть, при этом напиши, что-то вроде – «Друзья мои любимые – это СorpseBucketChallenge, и я передаю свою эстафету следующим умалишенным, ограниченным, морально-несостоявшимся кретинам (список из шести ублюдков). У вас ровно 24 часа, что бы сделать селфи с трупом кого либо. Если вы не сделаете это, и эстафета прервется, то следующим станете вы…»
     И уже завтра, весь мир захлестнет трупоселфомания. Каждый уважающий себя придурок на этой никчемной планете будет обязан иметь себе такое фото. Будь ты самый последний в мире бомж, или человек, ныряющий в океан со своей яхты.
     Ненавижу эту планету. И слава Господу, что я уже с нее унесла ноги.
 
   - Скоро и такое будет.
Я обернулась, сзади меня стоял молодой парень, лет 25.
   - Ты это?... Ты типа тоже?....
   - Что тоже? – спросил он.
   - Ну, это – ты тоже мертв?
   - Нет!
   - Тогда как ты меня видишь? Я же умерла.
   - Я знаю, – улыбнулся он. – И больше того скажу тебе, ты умерла окончательно.
   - А ты смешной, – попыталась съязвить ему в ответ. – Еще будут остроты с твоей стороны, или скажешь кто ты?
   Вот уже второй тип, который заговорил со мной после смерти. Как и первый, он был радостный и улыбающийся. В раю видимо не только урожай винограда вовсю. Я попыталась уловить носом запах, как это делала моя мама, когда хотела выяснить курила ли я.  Запахло карамелью.
    - А разве непонятно? - перебил он меня.
     - Представь себе! На минутку! Я впервые в жизни мертва! Раньше я всегда была жива, и свое живое существование мне как то привычно стало. Я даже нашла в нем некоторые плюсы. Но вот в один миг, говоря словами классика – я мгновенно стала смертельна. Ну, есть у людей такая слабость. Я еще не научилась быть мертвой! Вот видишь – то тело накрыто простыней – это я! Точнее то, что от меня осталось. А перед тобой, я даже не знаю, как это называется.
     Для убедительности Я развела руками в сторону.
   - Душа, - перебил меня парень.
   - Кто это сказал?
   - Так говорят в моем мире.
   - Иди на хрен! Так говорят в моем мире!
   - В моем тоже так говорят. Больше того скажу, именно мы и научили вас так говорить.
   - Кто мы? В каком таком мире? Если ты со стороны света, то вы быстрее язык проглотите, чем пошлете кого-то на хер!
   - Иди на хер! - с улыбкой произнес он. - Вот видишь, и молния меня не ударила, и земля подо мной не расступилась. В моем мире можно все! Это в вашем мире про нас всякие слухи распускают. Праведные. Что б было вам к чему стремится. А так, в моем мире пользуются всем тем, что проверенно на вас. Придумали, например, новый айфон, кинули вам на землю, увидели, что вы готовы друг другу головы оторвать, и поняли, что в нашем мире он будет бесполезный. Ладно, шучу. В моем мире ботексные губки - это мувитон. А нет ботекса – и айфон на хер никому не нужен. 
   - Что за мир то такой у вас?
   - Мир душ, - спокойно ответил парень.
   - Не ну логично! Если я душа, сейчас перебываю тут, то я автоматически в мире душ. Если бы я стала рыбой, то я бы оказалась в мире рыб.
     -Не паясничай. Ты умерла. И  прекрасно знаешь, где ты, и что с тобой.
   - Допустим, я умерла. Тело мое валяется никому не нужным на асфальте, маникюр мой никто не оценил, а туфли мои достанутся какой-то макрощелке с накачанными словно мяч губами, увлекающейся коллекционированием денег и камасутрой. Это все ясно. Но кто ты такой? И что тебе нужно от меня?
   - Я пришел помочь тебе,- все так же, улыбаясь, ответил он. - Тебя уже успели осведомить, что твой случай не из легких.
   -А-а-а-а! Я поняла, ты тоже адвокат? - перебила я.
   Как я сразу не догадалась. Видимо тот белый испугался. Тряпка. А я еще грешила на земных мужиков, которые измяв мой новый комплект постельного белья, убегали, словно крысы с корабля. Тут вон адвокатишка небесной канцелярии обоссал себе все ляжки, увидев, что дело не из легких. Все мужики одинаковы – будь ты ангелом воплоти, для Бога, для бабы ты останешься мудаком.
       - Не совсем. Я твой призрак, - не дав мне возможности мне войти в кураж, перебил меня мой новоиспеченный призрак.
   - Бред! Ты хочешь сказать, что у призрака может быть призрак?
    - В нашем мире может. Давай оставим пустые разговоры на потом. Скажи лучше мне, в каком месте ты при жизни больше всего хотела побывать?
    - Что?
    - Когда ты была живой, ты, как и все люди мечтала. Зная вас людей, я уверен, что ложась спать, хоть раз в жизни ты думала о сказочных странах, море, или красивом городе, где бы ты, разгуливала под ручку со своим любимым человеком, любуясь незнакомыми пейзажами. Но у тебя, как и у большинства людей, не хватало, то времени, то денег, то желание, что бы мечты стали реальностью. А становясь взрослой, ты обрастала проблемами «поважнее» путешествий, обрекая себя так, и остаться прикованным к одному месту. Это проблема вас всех. Лишь единицы из вас проводят жизнь свою в развитии себя как личности, и, бросив все, пускаются вниз головой в мир, изучая через него себя.
   - Напоминает лекцию по философии в нашем университете. Когда старый, дряхлый профессор, пропитанный запахом табака и дешевого коньяка, вторил нам малолетним студентам, живущим на одну стипендию, о том, что путешествуя,  мы становимся единым целым с миром. А сам всю жизнь прожил в старой отцовской хрущевке, и лишь одиножды выезжавший за пределы своего города, на конференцию, таких же, как он философов-путешественников.
  - Вот вы люди любите усложнить все и запутать. Я ведь тебя просто спросил, где бы ты хотела побывать? Разве так сложно? Я не пытаюсь учить тебя жизни, и тем более читать философские нравоучения. Пойми, у нас с тобой не так и много времени осталось. А нам еще много чего нужно сделать!
    -Например?
   - Знаешь, я всегда удивлялся любознательности человеческой психологии. А ведь от нее и все ваши проблемы. Предлагаю нам сесть где-то, пообедать, а то я проголодался. Коль ты уперто умалчиваешь, ответ на мой вопрос, кафе, стало быть, выберу я. Как ты относишься к английской кухне?
   - Мне все равно. Я мертва, - безразлично ответила я. Я очень устала, и, кажется, я только начала понимать, что со мной произошло.
   - Тогда предлагаю маленькую уютную кафешку в Лондоне. "Уилсонз". Она давно славится своими воскресными ланчами, и шеф-поваром в шотландской юбке. Хотя готовят здесь превосходно и в другие дни недели. Так как сегодня  вторник, я думаю, нам не откажут, тем более шеф мой хороший друг. Да и помниться мне, ты никогда не была в Лондоне. – Он почему-то улыбался как ребенок, только что получивший в подарок долгожданный игрушечный самолет. – К тому же, там сейчас превосходная, лондонская слякоть. Так что вот тебе шарфик, что бы ты случаем, не простудилась, и не заболела..
    - И не умерла, - лениво ответила я..
    Он укутал мою шею платком, взял меня за левую руку, повернулся ко мне лицом, и, глядя мне в глаза, тихо произнес: «Доверься мне! Тем более тебе уже нечего терять! Просто закрой глаза.»
Я покорно отреагировала на его просьбу.



    - Можешь открыть глаза.
    Я повиновалась.
    Первые секунды я не понимала, что со мной происходит. Движение моей головы не совпадало с движением моих глаз. Как будто я смотрела фильм с очень плохим интернетом, где картинка воспроизводится немного позже, чем звук. Такое я ощущала после…
   - Кокса.. – перебил меня, чей то голос, - это один из немногих видов наркотиков, легализированных в моем мире. Многие призраки ради забавы этим занимаются. Вроде как вдохновение приносит. А для нашей профессии ой как нужно оно.
    Мне, чертовски сложно, было сфокусировать свое внимание на говорившего. Но, я собралась с силами, и подняла на него глаза.
     - А, это ты!
    -Я! – ответил мой спутник, называвший себя призраком.
     Понемногу, ко мне вернулось сознание.
    Я оглянулась.
     Заведение, куда привез меня мой спутник, по-английски строго смотрело на меня. Его стены украшали портреты известных англичан, и я, стоя в самом центре кафе, как бы ощущала их взгляды на себе. 
    Деревянные стулья, визуально казались, большими и грубыми, как будто были сделаны под заказ дровосеками, которые своими огромными топорами абы-как рубили их, не обращая внимание на симметричность и ровность досок. Но это было обманом зрения, сев на него, я ощутила довольно комфортную поверхность, и не менее комфортную спинку.
    Столы далеко не убежали от стульев, и,  по-моему, были сделаны  теми же дровосеками. Пол был сделан с паркета. Огромные, высокие окна были украшены королевскими занавесками, собранными внизу и связаны толстым многожильным канатом золотого цвета. На подоконниках стояли вазоны. На стене между окнами висели огромные подсвечники, в которые были вставлены восковые свечи.
    На улице опустились первые сумерки, по этому, молодой парень как раз зажигал их одну за другой.
    Постепенно кафе наполнилось приятным, темно-коричневым светом, и едва слышным запахом свечек. Подняв голову,  я увидела большую, деревянную люстру, все с тех же свечек. Их было так много, что казалось, я нахожусь на балу, или приеме королевы Великобритании.
    Мне стало спокойно и тепло на душе, что я даже на минуту забыла, что мертва.
   - William, can you?, – куда-то вправо обратился сой спутник.
    Я повернула голову  и увидела барную стойку, и по всей видимости Уильяма. За стойкой бармена стоял афро-американец лет шестидесяти. Его белая, как снег, голова стильно сочеталась с его белой рубашкой, черной жилеткой и красной бабочкой на его шее. Он спокойно вытирал бокалы, и подпевал Джо Кокеру, который в это время пел с колонки, висевший над стойкой.
    Услышав свое имя, Уильям повернулся в нашу сторону, и улыбнулся. Он начал кричать, что-то на английском, и все с той же улыбкой, отложив в сторону бокал и тряпку, двинулся в нашу сторону. Мой спутник тоже улыбнулся, и встал со стула, раскинув руки в сторону, обнял подбежавшего к нему Уильяма.
  -Сер, как давно я вас не видел, - сказал Уильям.- Какими судьбами? По работе, или отдыхать?
   - Скорее на экскурсию, - улыбаясь и глядя на меня, ответил призрак.
  - Весьма рад, весьма рад, ms, - он взял мою руку и поцеловал ее.
   Я молчала. Я не знала, что ответить ему, ведь я не знала английского.
   - Чего же ты молчишь? Ну, скажи хоть что-то Уильяму,- хохоча, сказал мой спутник. – Ты же прекрасно владеешь языком.
  - Я не знаю английского, - немного стесняясь, ответила я.
    Уильям и призрак начали смеяться.
   - Очень хорошая шутка, ms, очень хорошая, - продолжая смеяться, Уильям повернулся и пошел в сторону бара.
Спутник мой продолжал улыбаться.
  - Что смешного? – грубо спросила я. – Грешно смеяться над мертвыми.
   - Угомонись. Разве ты не заметила, что понимаешь, о чем мы разговариваем с Вильямом?
   А ведь и вправду. Засмотревшись на Уильяма, я не обратила внимание на то, что понимаю его. Да и почему он…
   - Видит тебя? – перебил меня призрак. – Это я сделал. На период нашего разговора с тобой, я сделал тебя видимой. Но ты все так же продолжаешь быть мертвой.
    - Моей радости нет предела, – с иронией ответила я. – Спасибо тебе огромное, мой призрак, ты сделал большее дело, и можешь ставить плюсик в графе «хорошие дела, сделанные мной». Я думаю, когда ты умрешь, ты попадешь в рай. Или ты уже умер? А может ты и не жил? Или ты сейчас живешь?
   - Не язвы. Твой яд так и плещет с твоих уст. Если ты считаешь, что это как то влияет на меня, или злит меня – ты ошибаешься. Вся твоя ирония – это всего лишь отрыжка твоих интернет пабликов и прочих форумов, якобы независимых, сильных женщин, мечтавших о большем капитале, при минимальной затрате энергии,  как правило, в конечном итоге, сводящихся  к работе ртом, или, на худой конец, к раздвижению ног. Давай оставим соревнование по иронии и сарказму, и покушаем что то. Кстати, я тебе вернул вкусовые качества, можешь насладиться ланчем Уильяма, запив его дорогим французским вином, или крепким ирландским виски. Я угощаю.
    Тем временем Уильям несся к нам меню, под нос себя все еще шептал – «очень хорошая шутка, ms, очень хорошая».
     Сделав заказ, я, молча, посмотрела в окно.
      Как же я мечтала побывать в Лондоне. Мне всегда казалось, что на планете не существует более удобного места для мечтаний. Коричнево-серый цвет городских домов, каменные улочки, тускло-оранжевый свет фонарей будоражил мое сознание, вызывая в нем бурное чувство одиночества, но не меланхолического, порождающего депрессию, а мечтательного и спокойного, порождающего романтику.
     Если осень имеет свой собственный дом, то этот дом непременно в Лондоне.
     Серое небо с грустью нависло над городом. Казалось, что если подпрыгнуть, то можно дотронуться до него, и даже оторвать кусочек. Повышенная влажность воздуха, вынуждала гуляющих по улице, потеплее закутаться в шарф, а непредсказуемость погоды – носить с собою зонт. Но это не мешало людям прогуливаться по городу.
    Джентльмены, в длинном пальто и перчатках, твердым шагом вели своих леди под руку, молчаливо выслушивая их разговоры. Некоторые, сидели на лавочке, взявшись за руки, а некоторые просто стоя читали газету.
     - Как тот господин, - вывел меня с транса голос призрака. И он показал пальцем в парк, где на лавочке сидел старик с книгой в руках. – Он тоже умер сегодня. Но в отличие от тебя, его суд всего лишь формальность. Все три стороны согласны в едином мнении.
    - Все три стороны? - удивилась я. - Нам в школе постоянно твердили, что идет извечная борьба между двух сторон. Кто третий?
    - Твой адвокат! Он будет пытаться доказать суду, что твои земные деяния не причиняли зла миру, и что твои мысли, были всегда чисты, даже когда ты грешила. В твоем случае – это очень сложный процесс. Но давай по порядку.
    - Это я уже слышала от адвоката. Типа я настолько плоха, что только он один в этом мире может меня спасти. Может проще если этот ваш судья, не будет тратит попросту время на меня, и сразу предаст мою душу в вечное заточения в ад? И адвокату будет проще. Он не будет вынужден врать, что я вся такая хорошая и пушистая.
   - Не все так просто, как ты думаешь.
    - А я и не думаю! Я вообще не понимаю, что тут происходит. Пять минут назад, я еще шла по улице любуясь своим маникюром, а тут уже сижу в Лондоне в кафе, разговаривая с каким-то призраком на английском языке, на котором до этого умела только материться. Я ничего не понимаю! Мне не нравиться быть мертвой.
   - Вот вы женщины. Вы умудряетесь капризничать даже после того, как вас переехала машина? Я попробую тебе коротко объяснить кто я, и почему тебе нужна моя помощь.
  - Я думала, ты уже и не вспомнишь  о том, что мы незнакомы с тобой.
    Я была зла. Не думала, что быть мертвой, это так сложно. Всем от тебя, что-то нужно. Разве нельзя просто - положить меня в гроб, вбить в него четыре гвоздя, и засыпать его землей. Все. Я даже не требую пышные похороны, с рыдающими друзьями, и четным числом цветов. Хотя, я как девушка, могу требовать на свои похороны цветы и кислые лица подружек.
  - Я призрак, - нагло перебил меня мой собеседник.
    -Замечательно! – вырвалось у меня.
    - В моем мире, точнее уже – в нашем с тобой мире, все намного проще, чем у людей. Есть два начала – светлое и темное.
    -Не стоит читать мне лекции по религии. Да и цитировать Библию или другие религиозные книги не нужно, я к этому отношусь нейтрально. Я не верю в Бога, святых, и прочую ересь, кормящую наше сознание праведностью, и связывающую наши руки греховными нитями. Ведь если ваш Бог сотворил нас по своему подобию, то почему люди убивают, воруют, сквернословят? По подобию вашего Бога?
    - Типичный вопрос атеиста. А можно тебе вопрос? Ты не веришь в Бога. Это не хорошо и не плохо – это твоя жизненная позиция, твоя внутренняя воля. А ты веришь в жизнь после смерти?
    Честно говоря, этот вопрос застал меня врасплох. Я не знала что говорить.
    Отвернув взгляд от собеседника, я посмотрела в окно.
    А ведь и вправду, я еще десять минут назад, в своей земной жизни, не верила ни во что. Да и смерть мне казалась, каким-то далеким будущем, своеобразным концом всему, который может наступить с кем угодно, но только не со мной.
    Раньше в детстве, я думала, что умирают только старые люди. Что-то типа по выслуге лет. Вот как уходят на пенсию в определенный возраст, вот так и со смертью. Но в классе восьмом мое понимание смерти изменилось.
   Как сейчас помню, на улице была осень. Я, сделав уроки, уже обувала сапоги в прихожей, как отворилась дверь и вошла мама. Бледна, еле шевеля губами, она сообщила мне о смерти моего одноклассника. Жуткая трагедия для всего класса. Причины никто не объяснял, просто сказали, что упал со стройки, где они с ребятами часто любили гулять. Вот так вот просто.
   Я была влюблена в него. Тогда мир изменился во мне. Мне сложно было осознать, что вот тут есть человек, а тут его уже нет…
   - Да, небеса забирают лучших из нас… - произнес призрак. – Ты, не против, если я закурю?
   Я ничего не ответила. Он достал сигару, откусив ее маленький кусочек, поджег, и сделал первый затяг. Дым окутал мою голову. Его аромат, казалось, заполнил всю мою душевную дыру.
   - Ты же тоже курила?
   - Было дело.
   - Попробуешь? Настоящая, кубинская. Вчера с одним поэтом  обедал. Вот он мне и подарил в знак своей добрейшей души, целую упаковку этих замечательных сигар. Ох уж эти поэты. Несносные до одурения юноши. Удивительный народ. Ему было ровно пятьдесят, когда его положили на операционный стол. Рак горла. Оперировали его часов шесть, и знаешь, что он попросил после того как открыл глаза? Он попросил закурить.
   - Это как то связанно со мной?- как можно строже попыталась перебить его.
   - Нет. Я всего лишь пытаюсь с тобой перейти на более дружеские, доверительные отношения. А ты упорно продолжаешь делать из себя неприступную. Давай отложим в сторону неприязнь, возникшую между нами, и перейдем к делу.
   - Давно пора.
    - Давай с самого начала.
   - Сначала было слово? - даже не пытаясь язвить, спросила я.
   - Именно.
    - Я не буду по десять раз повторять, о том, что не верю в богов, и мне не стоит доказывать их присутствие в моей жизни, и тем более их волшебных деяний по отношению к человечеству. Мне ни один бог, ни в чем не помог. Все, что я имею – это дело моих рук, помыслов и деяний. Все чего я достигла в этой жизни – это никак не связанно ни с одним богом. Я не верю в то, чего не видела!
   - Но и в жизнь после смерти ты тоже раньше не верила. А теперь как видишь, - он распростер руки. И повернул головой сначала вправо, потом влево. – Вот жизнь после смерти. Вот! Ты неограниченна ни в чем сейчас. Хочешь в Париж? Милан? Рим? Хочешь примерять самое дорогое в мире платье? Или на вершине Эвереста пикник устроим? С меня вино, с тебя сэндвичи. Идет? А хочешь, мотнемся в гости к самой Леди Ди? Там сейчас как раз Пресли с Бобом Марли разучивают новую песню. По истине, удивительнейшей дуэт вышел. А ведь многие сомневались в этом.
     - Ты точно сигару куришь?
    - Я к тому веду, что ты не умерла, ты перешла в новую форму бытия. Ты скинула с себя обузу – свое человеческое подобие, твоя душа вырвалась наружу, но мозг еще не может понять, что вот она долгожданная свобода. Впрочем, тебя никто не винит в этом. Ты просто среднестатистическая  глупышка, которую даже сложно назвать личностью. Ребенок «поколения сэлфи». 
    - Я, кажется, просила без лекций. Меня тошнит от тебя, и твоих нравоучений. Я хочу спать, у меня жутко разболелась голова.
    - Хахахаха. Ты сегодня умерла! Ты выбросила свое тело. Ты теперь душа. А для души нет таких понятий как усталость, боль и прочие земные «радости».
      Огромные настенные часы пробили шесть раз.
    - Шесть часов, - сказал призрак, - что-то мы с тобой заговорились ни о чем. У нас не так и много времени осталось. Просто слушай, если возникают вопросы – можно задавать. Но прошу тебя, откинь свою гордость и иронию, побудь собой немного. Все, что я тебе расскажу – поможет тебе на суде. Хорошо?
    -Хорошо, - без каких либо эмоций, ответила я.
   - Вот и славно. Теперь с самого начала. Ты мертва. Сегодня переходя дорогу в неположенном месте, ты была сбита машиной. Ровно десять минут назад, патологоанатом официально констатировал твою смерть, с чем я тебя поздравляю, – и он улыбнулся. – Шучу, я понимаю тебя, ты еще не привыкла быть мертвой, точнее ты еще это не осознала полностью. Это бывает. Многие люди, умерев, еще некоторое время думают, что они живы, такая уж физиология у вас людей. Но я не о том. В нашем мире есть два начала – темное, и светлое. Я не буду называть их привычными для вас людей именами, так как во-первых, ты не веришь в это, хоть и зря, доказывать тебе это не буду, это не моя работа, во-вторых, в нашем мире они носят другие имена, и что бы не путать тебя я буду называть их началами. У кого какие функции – ты и сама знаешь. Теперь ты должна понять – борьба между началами, это не просто соревнование – это война. И вы – люди - в этой войне самая главная награда! Точнее ваши души. Это как игра в шахматы. Есть поле боя, есть фигуры – души, у каждой своя цель и своя задача.
     - То есть ты хочешь сказать, что мы изначально попадаем под цвета той или иной силы, и на игровом поле, получив свои задачи, не в силах изменить себя?
     - Вовсе нет. Все было бы просто, если бы они играли в человеческие шахматы. Видишь, для них, очень просто предугадать ход своего соперника, как это может сделать любой гроссмейстер. Правила в этой игре немного изменены. Точнее для вас они изменены. Те шахматы, в которые играют люди – это всего лишь игра, где все фигуры, двигаясь по выдуманной создателем траектории, оберегают самую важную фигуру – короля. Игрок, желая победить, готов разгромить соперника в пух, при этом жертвуя своими  фигурами, очень часто открывает слабые стороны короля. В вашей игре все фигуры в той, или иной степени ограничены. В игре, где люди фигуры, а не игроки – совсем по-другому.
     - Ты намекаешь на то, что живые люди на самом деле ничем не ограничены?
     - Именно так! Изначально, попадая на шахматную доску жизни, фигура не имеет окраски. Она чиста, как лист. Она свободна. Ее мысли незаняты ничем – ни хорошим, ни плохим. Она еще не знает, что такое добро, а что зло. Она уникальна. Это рождения. С рождением души начинается сама игра, в которую вступают главные лица.
    - Так в чем суть ее? - заинтересовано переспросила я.
     - Правила просты как мир. С появлением новой фигуры на поле, игроки предлагают ей свои услуги и соблазны. Вот как Уильям, знаю его уже лет тридцать, а он не изменился, лишь только увидев нового посетителя в своем кафе, он бежит к нему с распростертыми объятиями, предлагая ему свой фирменный ланч, и чай, приготовленный по древнему рецепту своей семьи. И, ты знаешь, ни один в городе джентльмен, не скажет кривого слова, в сторону этого, чертовски привлекательного старика, - он улыбнулся Уильяму, и тот в ответ помахал ему своей молочной рукой. – Вот так и начало, каждое по своему пытается заполучить себе душу. Вот подумай, у каждого человека всегда есть сотни выходов из любой ситуации, но всех их можно разделить на две группы – светлые и темные. И человеку в конечном итоге приходиться выбирать между ними. И не всегда это сделать просто, ведь обе стороны не хотят быть в проигрыше, и всегда наготове кинуться в бой, и растерзать душу на куски.
     - А чем закончится эта игра? И закончится она вообще?
     - На этот вопрос никто не знает ответ. Сторонники света твердят, что победа на их стороне, в то время, как темные силы погружают их в войны и голодоморы. Люди не знают фигурами какой игры они стали. Вы заложники выбора. Хотя, для вас кажется, что выбор – это признак свободы, но в данной ситуации выбор – это ваше наказание. Ведь выбрав зло – ты будешь рано или поздно этим же злом и наказана, а выбрав добро – ты становишься кровным врагом злу.
    - В любом случае мы обречены?
    - Нет, почему же? Тебе дана жизнь, ты вправе ее прожить так, как тебе хочется. Можешь ходить по земле, распространять свою веру между неверующими, или заниматься сексом в туалете ночного клуба с обнюханным незнакомым парнем. Это твоя жизнь! Ты не сможешь прожить ее чистым праведником, делающим постоянно добрые дела, или серийным убийцей, воплощающим в себе исчадие ада. И так все люди. Если посмотреть на шахматное поле – все фигуры двигаются хаотично, пересекаясь друг с другом, убивая друг друга, насилуя, или спасая друг друга от голодной смерти. Сегодня ты пошел по праведному пути,  провожая бабушку через дорогу, а завтра по тропинке похоти и разврата затащил свою секретаршу в постель. И так каждый день. Люди привыкли к этому, они уже не замечают за собой свои грехи, но при этом добрые дела свои выставляют напоказ. Но все это заканчивается рано или поздно.
    - Смерть?
    - В точку! И тогда душа, измотанная и истерзана грехами с одной стороны, и умыта и зачесана с другой, встает перед праведным судом. Вот тут в игру вступают адвокаты сторон.
    - Ты хочешь сказать, что помимо адвоката Бога, есть еще адвокат Дьявола? - с нескрываемым интересом поинтересовалась я.
    - Скорее прокурор. Видишь, в нашем мире есть много структур, министерств, отделов, называй, их как хочешь, которые являются основным оружием той или иной стороны. Многие из них занимаются тем, что бы вы, люди, не узнали о существовании параллельного мира. Среди живых много мертвых, но вы об этом не знаете. Вот как ты, разве хоть один человек, сидящий в этом кафе, может предположить, что ты мертва? Вот этим они и занимаются. Если хоть капля информации протекает, они знают, что с этим делать. Ведь в психбольницах не обязательно больные лежат. И таких ведомств тысячи в каждом из начал. Если сторона света придумала любовь, то сторона тьмы ответила разводами и изменами. 
     - Что и Купидоны существуют?
     - И они тоже. Ведь нужно же кому то сводить сердца влюбленных.
     - А кому то и разводить.
    - Ты уже начинаешь понимать структуру нашего мира. Это хорошо. Но я не про это. В конечном итоге со всех ведомств, прокурор собирает на обвиняемого досье – это не только перечень темных делишек, но и мысли человека в той или иной ситуации. И они играют не малую роль, ведь грех зарождается в голове.
    - А адвокат Бога?
   - Противоположное – все хорошее, что сделал человек.
   - Ну, так и у людей.
   - Только тут взяток не берут, - улыбнулся призрак. – Перехожу к самому интересному. Ты может, хочешь, что-то спросить?
   -Хочу, - машинально ответила я. Но я ничего не хотела спрашивать, мне все и так было понятно.
   - Не все! Разве тебе не интересно, почему твое судебное дело такое сложное, и кто я такой?
    - Ну, допустим.
    - Люди любят постоянно твердить, что небеса забирают лучших из них. В этом есть логика. Светлая сторона забирает лучших, когда уверенна, что душа уже полностью их, в то время, как темная сторона не спешит убирать свои фигуры, вдохновляя себя их злодеяниями. У вас в мире говорят, что небеса забирает лучших. И это так. Но в мире много и других фигур, не отдающих себя, ни к одной из вышеперечисленных групп. Мы их называем «невидимками». Это люди, которые для общества пустое место. Они ничего не дают миру, да и от мира ничего не требуют.
    - Я поняла твой намек. Ты хочешь сказать, что я «невидимка»?
    - Опять угадала, - он по-детски захохотал и захлопал в ладоши. – Вот этот стол для общества полезнее тебя, – не переставая хохотать, он постучал по столу рукой.
    - Знаешь, что – призрак, или кто ты там? Мне наплевать на твое мнение, мне надоел ты и твой скучный рассказ! Я ухожу!
    - Постой, еще пару минут и я сам уйду, оставлю тебя сам на сам, с твоим «я», которое сыграло с тобой злую шутку. Что бы ты поняла всю трагедию своего состояния – твоя душа на данный момент не нужна никому! Ни светлым, ни темным. Это как рукой зачерпнуть воздух, и крепко его зажать в кулак, ходить прислонив его к уху, пытаясь услышать ветер, но разжав его – огорчиться пустотой. Что бы выиграть тебе дело, нужно быть самим собой, такой как я тебя и создавал.
    - Стоп! Ты меня создал? Ты хочешь сказать, что ты Бог?
     - Нет, Я не Бог, я твой призрак. Призраками в нашем мире называют простых писателей, создающих биографические линии будущего человека. Что бы обе стороны были в равных условиях, мы создаем макеты будущего определенного человека. Например – придумываем ему цвет кожи, глаз, волос, даем ему имя, помещаем его в определенную семью, наделяем его талантами и способностями. Но при этом мы не пишем человеку судьбу, он ее пишет себе сам, в зависимости от соблазнов, предлагаемых ему началами. В момент рождения души, наше влияние на человека прекращается.
    - То есть, ты придумал меня?
    - Да. Я дал тебе имя, таланты, глаза. Это все моя задумка, - он посмотрел на часы.
     - Спешишь?
    - Да! Нам нельзя видится со своими «книгами». Но мне нужно было тебя увидеть. Я должен помочь тебе выиграть суд.
    - Почему?
    - Ты моя первая «книга». Я был молод, моя рука и перо были не так обточены еще, но я подошел к тебе со всей любовью и душой, я попытался в тебе воплотить все самые лучшие качества женщины, и человека в целом. Я не мог, конечно же, предвидеть твое будущее. Нам не разрешено подходить к написанию «книг» с чувствами, тем более любовью, мы должны не думая машинально писать. Но я не могу понять, где я допустил ошибку. По моему сценарию, ты должна была стать учительницей, верной и любящей женой, и мамой троих прекрасных ангелов. Где же я ее допустил?
   - Выходит меня убил ты?
   - Нет! Мы не властны над смертью… Ты думаешь, если б я придумал твою смерть, то она была бы такой скучной? – он улыбнулся.
   - Нет ничего скучнее, чем умереть в аварии. Я мечтала не о такой смерти. Так кто меня убил?
   -  В наших силах только создать шедевр, который станет бессмертным. Ты сама себя убила. Перед тем как мы с тобой расстанемся навсегда, я хочу попросить тебя – никому никогда не говори, что мы встречались. Кто бы тебя не спрашивал – ты обязана молчать! И помни – будь собой! Искренность – вот то, что я заложил в тебе, но чем ты так и не воспользовалась. Какие же красивые глаза я тебе дал…- не успев произнести он, как в кафе вошли двое людей в черном.




     - Он был здесь? – первое, что я услышала, когда открыла глаза.
     В кафе ничего не изменилось, все так же пахло воском и все так же на меня смотрели портреты уважаемых в Англии людей. Уильям, улыбаясь, подошел к моему столику.
      - Господа, что-то изволите?
     Повернув голову вправо, я увидела возле себя двоих мужчин. Они смотрели на меня ледяным взглядом, эмоции на их лицах отсутствовали. Черные строгие костюмы, белые рубашки и галстуки в тон пиджака, говорили о  том, что эти люди пришли со мной не кофе пить. «Типичные кгбшники», - подумала я.
      - Можно и так сказать, - сухо произнес, уже знакомый мне голос. – Нам два кофе. Сахар не потребуется.
     Уильям, пытаясь удержать на лице улыбку, вежливо наклонил голову и ушел в сторону бара.
     Я резко встала, сухо, по-английски, развернулась и попыталась уйти.
    - Мисс, - обратился ко мне тот, что симпатичней. – Разве Вы не составите мне, и моему другу компанию?
    - Видите ли, господа,  у меня времени нет. Вы, конечно, же не примите мой уход близко к сердцу, ведь вы, и ваш коллега мне очень симпатичны, но у меня аллергия на черные галстуки.
    - Мы с удовольствием их снимем, ведь рабочий день уже истек. Может виски? – по наивному улыбаясь, спросил второй.
    - Разве по уставу можно пить виски без галстука? – как можно громче спросила я, пытаясь скрыть от их глаз свое передвижение в сторону дверей. Так как шла я задом, то движение мое было очень и очень медленным.
     - Осторожно – там стул. Не хватало, что бы вы еще перед судом голову себе разбили.
     Я остановилась.
    - Не бойтесь, это мы на вид такие строгие, в душе мы озорные и добрые.
    - Я не сомневаюсь, - пытаясь успокоить себя, ответила я как можно уверенней. Мои опасения подтвердились, они знают, что я умерла, знают про суд, и явно с этими ребятами шутить не стоит.
    - Это почему же? Можно с нами шутить. Даже нужно! Ведь вы всегда такая веселая по жизни…была…извините, что напомнил.
    - Ничего страшного, я привыкла.
     - Вот и хорошо. Не бойтесь нас, мы вас не обидим.
     Один из них поднялся, подошел ко мне, взял меня за руку, и провел к столу.
    - Присаживайтесь, мисс.
     Я опустилась на стульчик. Кто они такие? Что им от меня надо? И когда это уже все закончится?
    - Можно ответить на все вопросы по очереди? Или на все сразу?
    Они читают мои мысли. Лишь бы не узнали о….
   - Друзья мои, сколько лет, сколько зим? Как давно мы  с вами не виделись. Уже и не припомню когда. Кажется, прошлым годом, в Италии. Точно. В Милане. Слышал, вас после Милана повысили. Примите мои дружеские, искрение поздравления. Я всегда твердил вашему боссу, что с вашей парочки вырастет хороший тандем. Я сейчас конечно не о интимных вещах говорю.
     Я обернулась. За моей спиной стоял мой Адвокат.
   - О, и ты здесь? Не успела умереть, а уже в Лондон приехала. – смеясь, он взял меня за руку и поцеловал. – Весьма рад видеть тебя. Ну как? Привыкла быть мертвой? Я же говорил, что тебе понравиться. Я думаю, вы не будете против, если я  присяду за вашим столиком. Нынче у Вильяма много люду. Все места заняты.
    Я посмотрела в зал. Все места были свободны, только за одним из столиков сидела влюбленная парочка, не замечающая вокруг себя никого.
   - Что ты тут делаешь? – спросил один из людей в черном.
    - Я? Та вот решил навестить своего старину-друга Уильяма. Старик обещал меня накормить своим ланчем.
    - Не поздновато для ланча?
     - В самый раз. Я вот немного похудел, пиджаки все висят на мне. Не так ли, мисс?
    Я растерялась, и потеряла нить происходящего.
    -Да,- чтобы  не выдать себя, сказала я.
      - А вы что тут делаете? Помнится мне, вы не любители кофе. А, ну да, виски рановато, служба, понимаю,– иронично произнес Адвокат.
     Тем временем к нам подошел Уильям.
   -  Сер, очень рад Вас видеть. Вы давно обещали, но все никак.
   - Да вот, Вильям, дружище, нашел перерыв в своем графике, дай думаю, загляну  к своему старому товарищу. Очень рад видеть тебя, дай-ка я обниму своего Уильяма!
Он полез обниматься со стариком, и вроде как нечаянно повернулся к парням спиной. Таким образом, наши глаза с ним встретились. У меня в голове прозвучал его голос – «Ни слова о призраке!»
    - А, ты, я вижу, Вильям, все такой же крепышь как и был, крепкие мужские объятья – признак породы! Знал я твоего отца, добрейшей души человек был. До сих пор никак не забуду диалоги на философские темы, которые мы с ним проводили долгими осенними вечерами, сидя, вот за этим самым столом.
    - Да, я помню, я был совсем крохотным дитем, когда он ушел из жизни.
    - Вы, долго будете еще вспоминать о прошлом? – еле сдерживая гнев, произнес черный галстук. – Коль вы так давно не виделись, и вас соединяют такие крепкие дружеские узы, не лучше бы вам сесть за другой столик, и за чашечкой чая, поболтать о жизни?
   - Нет, конечно! Согласно уставу заведения, рабочему персоналу нельзя сидеть за одним столиком с посетителями.
   - А вмешиваться в разговоры посетителей, персоналу можно? – чуть не крича, произнес галстук.
   - А вы разве говорили о чем-то с мисс?
   - Нет, я даже не знаю, кто они, - пришла на помощь Адвокату. – Я сидела в кафе, и уже собираясь уходить, ко мне подошли вот эти двое мужчин, и наглым образом начали ко мне приставать.
   - О, как это не по-джентельменски, господа. Где ваша воспитанность? Это же дама! Я сообщу вашему руководству о поведении его подчиненных.
    - Сообщайте что хотите. Мы действуем согласно закона, - и он достал из потайного кармана пиджака, какую то бумагу. – И, Вы, Адвокат, в данном случае, мешаете следствию.
    Адвокат как будто бы ждал этого. Он взял бумагу, прочел ее , улыбнулся, и приветливо посмотрел на Уильяма.
   - Как видишь, друг мой, не дают мне отдохнуть. Если можешь, принеси мне стакан молока, как я люблю.
    - С большим удовольствием, сэр! – и Вильям, словно мальчишка, попрыгал в сторону бара.
    Убедившись, что старик отошел на расстояние, чтобы не слышать разговор, Адвокат обратился к пиджакам.
     - По какому поводу допрос?
     - Я не думаю, что он настолько серьезен, - с довольной ухмылкой, произнес один из галстуков, - что бы задерживать Вас Адвокат. У вас много работы, мы понимаем, и не будет настаивать, что бы вы остались с нами.
     - Друзья, - искренне и по-доброму, произнес Адвокат, - я долго подбирал минутку в своем графике, что бы попить холодного молока в Лондоне, а вы хотите меня лишить этого удовольствия? Я понимаю, что у вас тут рабочие моменты и все такое, но мы ж с вами знаем, что мисс, в данный момент является моей клиенткой, и какие либо допросы, без моего участия просто невозможны, ну если, вы, конечно,  хотели ее допросить не для протокола. Но в этом случае, мы же понимаем, что такой допрос не является законным. Или ваше ведомство уже не подчиняется праву?
     Пламенная речь Адвоката, поставила ребят в затруднительное положение. Глаза и щеки галстуков налились кровью, спокойная улыбка исчезла с их лиц, а дыхание стало частым и громким. Всем видом пиджаки показывали, что появление Адвоката было для них нежелательным. Адвокат в это время сделал первый глоток молока, принесенного Уильямом.
      - Мммм… Вкус детства. Сколько себя помню, столько и помню вкус молока. Родители мои имели свою собственную ферму, как сейчас помню…
     -У нас мало времени, давайте в другой раз поведаете нам о своем детстве, - резко и грубо перебил его оппонент.
    - Ловлю на слове, ребята. Нужно будет как то встретится с вами за стаканом виски, а то вроде как коллеги, а так мало друг о друге знаем, - уже откровенно издевался Адвокат.
    - Адвокат, в ваших интересах не мешать следствию, коль вы тут – сидите тихо, и не мешайте!
     - Я сама тишина, - шепотом произнес Адвокат. – Начинайте.
     Один из пиджаков достал диктофон. Второй достал сигару и закурил.
    - Как не культурно с вашей стороны, джентльмен! Разве вы не знаете, что в обществе девушек, не принято курить, в лучшем случае, спросили бы разрешение, - он достал из кармана сигареты. Посмотрев на меня, спросил:
     - Мисс, вы не будете против, если я покурю? – улыбаясь и косясь на галстуков,          Адвокат сделал первую тягу.
       – Продолжайте, продолжайте, - обратился он к ним.
     Куривший сигару, быстро затушил ее.
     - Мисс, на все мои вопросы вы должны отвечать только правду.
     - А если я совру? Что тогда? Вы посадите меня в тюрьму? Должно быть, в вашем мире комфортабельные тюрьмы. Там есть вайфай? Сколько раз кормят, и в какой одежде я буду ходить? Это очень важно. Если у вас в тюрьме есть вайфай, то извольте, правды вы от меня не услышите. К тому же у меня суд на носу, а там еще не ясно, куда я попаду. В тюрьме, скорее всего, лучше, чем в аду.
      Говоря все это, я смотрела на довольное лицо Адвоката. Он не скрывал удовольствия от услышанного. Его присутствие успокоило меня. Постепенно ко мне возвращалась моя язвительность. Да и что они мне могут сделать?
     - Мы можем подать на вас жалобу о даче ложных показаний!
     - Меня судят и приговорят к смертной казни? У вас вешают или стреляют? Хотя, какай бы ни был вид казни, она будет куда интересней моей смерти. Вы же, наверное, уже наслышаны, что меня сегодня сбило маршрутное такси?
     Адвокат рассмеялся. Глаза его наполнили слезы, он уже не мог сдерживать в себе смех, и откровенно хохотал, словно ребенок. Пиджакам это явно не понравилось. Один из них встал, схватил за ворот Адвоката, и крича произнес:
     - Коллега, занесите в протокол непрофессиональное поведение стороны защиты!
     - И превышение полномочий вашего коллеги! – продолжая смеяться, сказал Адвокат. – Вам нравится мой пиджак? Он вам будет маловат.
     Галстук отпустил адвокатский пиджак, взяв себя в руки, произнес:
     - Извините за вспыльчивость, джентльмен.  Впредь буду сдержанней.
     - И вы меня извините, сэр – не удержался. Обещаю больше не смеяться.
      На минуту наступила тишина. Галстуки довольно быстро успокоили свой нрав, натянув на свои лица маски спокойствия. Адвокат продолжал изображать дружелюбие.
      - Мисс, -нарушил тишину пиджак, - извините меня за эмоции. У нас мало времени с вами. Вы очень светлый и приятный человек, с вами ужасно приятно общаться, вы веселы и дружелюбны. Но сейчас вы на допросе! И я попрошу вас, отвечать на все вопросы четко и коротко. И помните, что все ваши ответы должны нести в себе правду.
    - Хорошо, - ответила я. – Я с радостью отвечу на все ваши вопросы, но только если мне разрешит мой Адвокат.
     Галстуки посмотрели на Адвоката.
    Он встал. Медленно ступая, обошел спинку моего стула, и остановился за моей спиной. Я ощутила его руки у себе на плечах. Они были настолько теплые и ласковые, что я забыла на секунду, где я нахожусь, и, что со мной происходит. Исчезли галстуки, кафе, Лондон, Уильям со своим молоком, я даже забыла, что  умерла. Мне было так хорошо, что уже не хотелось никогда выходить из этого  состояния. Но меня вернул в реальность голос Адвоката.
    - Видите ли, мои друзья. Я хоть и являюсь адвокатом вот этой мисс, но согласно нашим законам, я не имею право влиять на ее мнение, и уж тем более заставлять ее, что-то делать. Даже если я захочу помочь вам, и скажу ей отвечать на все ваши вопросы, она может этого не делать, так как я всего лишь представитель ее защиты, и являюсь поставщиком услуг. Я не в силах управлять тем, кто управляет мной.
    Я подняла глаза на него. Он спокойно смотрел на меня.
   - Ты не обязана отвечать на их вопросы.
    - Но закон на нашей стороне. Ты прекрасно знаешь, что будет, если она соврет, или откажется от показаний.
    - Что с ней будет? Ничего. – Спокойно ответил Адвокат. – Вы забыли, что она невидимка?
    От этого слова я вздрогнула, но пальцы Адвоката крепко, незаметно сжали мне плече.
    - Вы нарушаете кодекс! Душа не должна знать до заседания суда, что она невидимка! – громко стуча по столу кулаком, галстук встал.
     - Как и то, что вы не имеете права ее допрашивать! – строго, но спокойно парировал Адвокат. – Когда мое руководство узнает, что я нарушил кодекс по отношению невидимки, меня отстранят от работы на год. Не скажу, что это плохо для меня. Мне давно уже нужен отдых. Да и в океане давно уже не плавал. Я не блефую. Тем более мое ведомство, как и ваше, пользуется теми ж методами. Или вы думаете, что нашим ребятам не знают, что такое амнезия?
    - Адвокат ты сильно много на себя берешь!
    - Возможно. Со мной, то все как раз и понятно. А вот  с вами ребята не очень. Ты понимаешь, что тут происходит? - спросил он меня.
     -Не очень.
    - И я тоже, - глядя на галстуков, произнес Адвокат. – Но я знаю одно учреждение, где с удовольствием попробуют разобраться в этом. Ну, что, ребята, позовем друзей наших, пусть рассудят нас?
     Пиджаки переменились в лице. Они оба стояли по струнке смирно, как будто бы на осмотре войск. Только сейчас я заметила, что они похожи между собой. Наверное, братья.
     - Думаю не стоит! Мы все равно знаем, что она встречалась с призраком. И доказать это, будет не сложно. Их видели вместе. Так, что это дело времени! – один из братьев повернулся ко мне. – А с Вами, мисс, мы встретимся после суда. Тогда уже никто вас не спасет. Разрешите откланяться.
     - Мы не против, - улыбнулся в ответ Адвокат. – И с радостью уделим вам внимание. Тем более, что после суда у мисс будет очень много свободного времени.
      Пиджаки довольно быстро собрались, расплатились за кофе и повернулись уходить.
     - Э-э-э, - остановил их голос Адвоката, - когда вам уже разрешат ходить в джинсах?


Убедившись, что пиджаки ушли, Адвокат повернулся ко мне. Его доброжелательной, дружеской улыбки, как и не было. Он строго произнес:
- Бегом за мной!
Я повиновалась. Мы подошли к барной стойке. Уильям открыл дверцу, и мы вошли в нее.
- Спасибо Вильям, - Адвокат пожал ему руку. – Послезавтра тебя еще раз потревожат эти типы, ты знаешь, что говорить.
- Я как всегда, сэр, ничего не видел, ничего не слышал.
Адвокат улыбнулся, обнял старика и открыл еще одну дверь, ведущую в никуда. Уильям остановил его, протягивая сверток.
- Это отцу от меня. Скажите, что я уже считаю дни, когда встречусь с ним.
- Хорошо, друг.
- Прощайте, мисс. Рад был встречи.
Я хотела, что то ответить Уильяму, но меня потянули за руку и завели в темное помещение. Дверь захлопнулась.
Я потеряла ощущение времени и пространства. Голос как будто застрял в моем горле. Я не могла ни кричать, ни дышать. Казалось, не хватало кислорода, но отсутствия вдохов и выдохов никак не смущали меня, ведь я сосредоточилась на своем страхе. Впервые я ощутила страх. Страх, что я умерла. Если раньше я относилась к этому с безразличием, то теперь я осознала, что со мной произошло. Говорят, что мертвые ничего не чувствуют, это так и есть. Я потеряла не только чувство касания, но и возможность ощущать физическую боль. Может это и есть одно из возможностей души, а может всего лишь условие, что бы попасть в другой мир. То, что я не ощущала тела, меня не смущало вообще. Мне даже проще было без него. Живым не понять, но это как летать во сне, когда  глаза твои не ограничены в свободе зрения, а мысли, это не что-то пустое, то чего не потрогаешь рукой, а ты и есть сама мысль. Вот если бы оторвать руки, голову, ноги, туловище, и все выкинуть прочь! Оставить лишь мысль. Вот это и будет то состояние, которое я испытываю. Меня ничего не сдерживает, ни моя черепная коробка, ни мое худое туловище. Я потеряла границы. Но не потеряла страх.
Я поняла, что я мертва.
- Вот, и хорошо, - привел меня в чувство голос Адвоката. – Полдела сделано. Осталось еще, что бы ты поняла, в какую историю влипла.
- Не без вашей с призраком помощи! – резко ответила я. – Вы такие добрые ко мне, что он, что ты. Помогаете мне. Нарушаете закон ради меня. Но при этом, не спросив меня, нужна ли мне ваша помощь? А может мне не нужно вообще ничего этого? Может я вообще  хочу попасть в ад, и там провести остаток своей жизни!
- Очень многие этого хотят. Но все не так просто. Суд все решит.
- Суд, суд, суд, суд… С самого утра слышу это мерзкое слово. Такое ощущение, что этот ваш суд, не знает ничего. Им ведь все известно про меня, от самого начала, и до самого конца. Они же сами и придумали меня, и всю мою жизнь, и даже смерть. Мне все призрак рассказал.
- Не все. Он многое не успел тебе сказать, так как знал, что за ним уже ведут наблюдение.
- Это вот эти два пиджака?
- Называй их как хочешь, но это очень серьезные ребята, с очень серьезной компании.
- Я догадалась. Я не думала, что у вас тоже есть кгбисты.
- Они не совсем так называются, но функции у них приблизительно одинаковые. Кстати, с вашими спецслужбами они тоже тесно сотрудничают.
Мы шли по какому то осеннему парку. Длинная алея, была выложена с разноцветных листочков. По-моему, это были кленовые листья. В их хаотичном расположении, казалось, была замешана рука художника. С каждым нашим шагом, мы погружались в мир красоты. Никогда до этого я не видела такого чудесного парка. Осеннего.
Начинало темнеть. Небо, до этого затянуто тучами, низко нависло над нами. Зажглись фонари. Желто-красный свет ламп, лишь усилил визуальную картинку моих глаз. «Не хватает дождя» - подумала я, и услышала тихое шлепанье капель по листве. В воздухе запахло осенью. Этот запах – запах детства. Я всегда была по уши влюблена в осень. С самых первых минут дыхания. Ее хмурость и непредсказуемость всегда навевали на меня легкую меланхолическую депрессию, вызывающую мечтанье и влюбленность. Да, именно влюбленность. Всех мужчин, кого я когда то любила, всех встречала именно осенью. Может это закономерность, а может и совпадения.
- Совпадений, не бывает, – тихо произнес Адвокат, и раскрыл зонтик. – Все, что происходит с человеком в жизни – все кем-то написано.
- Не нужно зонтик, дайте мне насладится дождем. Может быть, уже никогда не увижу его. Чертовски люблю осень. Помню, в школе всегда ждала ее. У нас за школой был маленький парк. Деревьев двадцать там было. Скамейки такие маленькие, аллейки. Что бы ученики на перемене могли посидеть, подышать свежим воздухом, побегать. Он был такой крохотный-крохотный. И вот, когда приходила осень, мы все гурьбой сносили на кучу листья, и прыгали в него. Мокрые, грязные, но счастливые. Наш класс выходил окнами в этот парк, и я часами могла сидеть и смотреть на деревья. Моим любимым занятием было считать, сколько листочков осталось на том, или другом дереве. Вот так сижу, и считаю. А после перемены, прихожу и считаю снова, сколько листочков успело упасть. Постоянно влетало от учителей. И однажды, они не выдержали, и пересадили меня от окна. Забрали у ребенка осень. Но мне на помощь пришел дворник. Да, именно дворник. Он начал палить эти кучи с нашими листьями, и класс наполнился запахом дыма. Горелое листья, что может быть приятней этого запаха? Этим, наверное, и пахнет осень.
- Нравишься ты мне, когда не язвишь, - улыбнулся Адвокат. – Наконец то, ты стала собой. Как думаешь, что это за парк?
- Не знаю, - ответила я. – Но мне кажется, что я уже тут раньше была. Возможно во снах. Мне часто снились парки. В детстве. Когда я еще чувствовала себя счастливой. Это было очень давно.
- Это твой парк. Это твои мечты. Ты его сама создала. Еще давно-давно, когда маленькой бегала в том парке за школой. Ты просто забыла за него. Так часто бывает, когда человек взрослеет, он забывает, что когда то был маленьким. Хочешь, что-то покажу?
- Покажите.
Адвокат засунул руку в карман, и достал маленькую куклу.
- Денни, - улыбнулась я. – Это же моя Денни. Где вы ее нашли? Я ее потеряла, когда мы с родителями переезжали в другой город. А вы нашли ее.
Я дрожащими руками взяла свою Денни. Это была моя любимая кукла. Ее мне подарил папа на День рожденье.
- Любимые вещи сложно потерять. Даже если их утратить физически, они остаются в нашей памяти. Впрочем, как и люди. Вот и твоя Денни всегда была рядом, нужно было просто засунуть руку в карман, и достать ее. Это мой подарок тебе, за то, что ты не рассказала им за призрака. У него будут большие проблемы, если министерство узнает, что он виделся с тобой. Тебе повезло, что меня замучил аппетит, и я решил заглянуть к старине Уильяму. Иначе, они бы выбели из тебя показания против призрака, хоть и не законно.
- А потом?
- Потом стерли тебе память.
- Так, кто они такие?
- По-вашему - это министерство безопасности. Там много отделов и секций, в зависимости от задач и функций. А наши пареньки занимаются  сохранением информации касательно нашего мира. Попросту – они следят за тем, что бы люди ничего не знали о нас. При этом не стыдятся сотрудничать с вашими службами, министерствами и властью.
- Теперь понятно, почему у нас там так усердно скрывают все это. А существование вашего мира, всего лишь теорема, которую так никто и не доказал.
- И не докажет. Для людей, которые знают о нас, уготована койка в психбольнице. Это, кстати, подконтрольное ими предприятие.
- Так, хорошо! А почему мне нельзя рассказывать все это? Я уже вроде как не человек? И призрак может говорить со мной про это.
- Пока не было суда, ты еще считаешься в списках живых. Но это лишь юридически. Так вот, эти ребята выслеживают потоки информации с нашего мира в ваш. И если кто-то попытается связаться с людьми – они его нейтрализуют.
- Убьют?
- Нет, - улыбнулся Адвокат. – В нашем мире нет такого понятия. Нейтрализуют по-нашему – это сделают человеком, и отправят исправляться на землю. Один из способов исправления души.
- То есть, наш мир – это тюрьма?
- Ну, в некоторой степени да. Вот эти ребята подошли вплотную к призраку. Поверь, ему светят очень радостные деньки в мире живых. А ты можешь его спасти, впрочем, как и погубить.
- Что я должна сделать?
- Выиграть суд! Только в этом случае они не смогут тебя допросить, так как ты переходишь под юрисдикцию неба.
- А если я проиграю?
- Они вызовут тебя на допрос. А на допросе ты вынуждена будешь..
- Отвечать правду.. .- перебила я.
Мы остановились. Я смотрела в землю. Он повернулся лицом ко мне.
- Ты не имеешь право подвести его. Он не побоялся пожертвовать собой, что бы спасти тебя. Ты для него очень дорога. Ты его первое, и самое любимое творение. Он вложил в тебя часть своей силы. Ты должна выиграть суд.
- А как же Вы? Если они узнают, что Вы мне все это рассказали? Вы же тоже будете нейтрализованы?
Он улыбнулся. Нежно взял мою руку.
- Мисс, не бойтесь за меня. Мне уже нужен отдых. Да и давненько я был у вас. Это мне не повредит.
- Вы блефуете?
- Ну, конечно же, - с улыбкой произнес он. – Я Адвокат, так просто они меня не возьмут.
- Но, почему призрак не сказал мне самого главного?
- Как выиграть суд? Ты невнимательно слушала его. Пойдем.
Мы продолжили путь по алее. Я молчала. В моей голове все перемешалось. Весь день проносился у меня в голове с мельчайшими подробностями. Столько всего произошло. А может  я сплю? Стараясь не показывать свое волнение Адвокату, я достала из кармана руку и легонечко ущипнула себя. Нет, я не спала. Дождь усилился. Адвокат попытался накрыть меня зонтиком, но я сделав шаг влево, показала ему, что не стоит этого делать. Дождь хлестал меня по щекам, ветер взъерошил мои волосы, но меня это не беспокоило. Так даже лучше было. Я вдохнула воздух. Зачем это было нужно ему? Зачем меня спасать? Ведь если все так происходит, как они мне сказали, то мне все равно не выиграть суд. По их словам я ничего не сделала хорошего, но и плохого за мной не замечено.  Но тогда зачем мне нужен адвокат? Зачем мне все это рассказал призрак? Зачем меня хотят допросить пиджаки? Я не могу ничего понять. Мне что-то не договаривают.
- Адвокат, я требую, что бы вы мне все объяснили! Как я могу выиграть суд, если я не нужна никому из сторон? Но вы и призрак утверждаете, что я могу выиграть. Как? Если логично мыслить, то не привязанность ни к одному из начал – это и есть мой проигрыш. А они меня по вашим словам там не ждут! Зачем тогда нужен этот суд? Не молчите! Говорите!
Я обернулась. Никого не было. Я стояла одна посредине огромного парка. Адвоката как будто испарился.
- Замечательно! – крикнула я! – В самое время меня бросать одну! Все вы мужчины одинаковы! Когда нужна поддержка, вы исчезаете. Ну да, вы же сильный пол! Вернись! Я приказываю, тебе вернутся!
Но никто не возвращался. Я стояла одна. С неба лил дождь, на дворе была осень. Я заплакала.
Да, мертвые тоже плачут. Я рыдала как тогда, когда потеряла свою Денни. Денни? Где же она? Сначала я обыскала все свои карманы., потом упала на колени, и начала трогать руками землю. Сантиметр за сантиметром я щупала темноту, но Денни моей не было. Я второй раз в жизни потеряла ее. Или не было никакой Денни? Я упала на землю и начала рыдать. Все мое лицо было в болоте, одежда испачкана и пропитана грязью, пристала к моему телу. Я почувствовала холод. Мертвые не должны ничего чувствовать, подумала я. Но холод жег меня до кости, я задрожала. Мое тело забилось в судорогах, но я нашла силы встать на колени. В двух шагах от себя, я увидела лавочку. Деревянную. Я подползла к ней, и села на нее. Поджав колени к подбородку, я изнемогала от жуткого холода в моем теле. Зубы стучали так сильно, что перебивали завивания ветра, и казалось, в парке больше не существует иного звука, чем звук, издаваемый моими зубами.
Так прошло полчаса, может час. Все это время, я сидела на лавочке, вставившись в маленькую белую точку в шагах пяти от меня. Денни? Это была Денни. Она лежала в луже грязной воды вперемешку с осенним листьям. Вот она, моя Денни! Я нашла в себе силы, и упав на колени, поползла к луже. Денни, сейчас, я спасу тебя, еще немножко. Протянув руку к Денни, и взяв ее, я крепко прижала куклу к груди. 
- Больше никогда я не брошу тебя.
«Будь собой» - прозвучало у меня в голове.
Я потеряла сознанье.


- Встать!
Я повиновалась голосу.
- Можете присаживаться, мисс.
Я опустилась на стульчик. Открыв глаза, я увидела темноту. Точнее свет. Он светил на меня откуда то сверху. Подняв голову, я поняла, что лучше этого не делать. Поток света был направлен мне в голову. Я сидела строго по центру образовавшегося круга, диаметром в пять-шесть метров. А дальше темнота.
Я почувствовала себя актером, играющего Гамлета. Окруженный темнотой, для эффекта усиление его монолога. Но это была не сцена. Да и зрителей не было видно. Точнее, я интуитивно догадывалась, что кто-то рядом. Такое ощущенье, что сотни глаз сжигают тебе спину, но когда ты оборачиваешься, они прячутся. Но они есть. Я это чувствую.
- Назовитесь, мисс,- прямо мне в лицо сказал голос.
Я собралась с мыслями.
-А где я?
Сзади себя услышала шорканье ног. Точно кто-то есть.
- Не отвечайте суду вопросом на вопрос! – грозно сказал голос.
Дрожь пробежала по моему телу. Я испугалась. Суд. Нужно брать себя в руки. Где же Адвокат мой, что мне делать?
- Вашего Адвоката отстранили от дела. Если хотите, суд вам предоставит нового.
Все-таки добрались до него. Меня начала одолевать паника. Если бы был Адвокат, было бы спокойнее. Надо что-то делать. Дрожь усиливалась.
Я впервые в жизни была в суде. А тут еще и такой суд. Я очень была напугана. Руки мои дрожали. Дыхание выдавало мое состояние, и громче него, казалось, стучало только мое сердце. Сердце? Я приложила руку к груди, и почувствовала стук своего сердца. Но я мертва.
- Для суда Вы еще живы.
«Юридически..», вырвалось у меня в голове. Все как Адвокат говорил. Нужно успокоить себя. Глаза мои бегали по сторонам, я не знала, что делать.
- Мисс, вы будете отвечать? – снова прозвучал голос.
Я хотела что-то сказать, но голос как будто застрял  в горле.
- Вы берете себе другого адвоката?- голос стал строже. – Или будете строить защиту сами?
- Сама, - почему то вдруг вырвалось у меня.  Я не хотела этого говорить, но слова как будто пробили щит молчанья. – Я сама себя буду защищать!
Настолько уверенно были мои слова, что мне показалось, что это не я говорю. Речь была ровной и уверенной, что вообще не совпадало с состоянием моего тела, которое, казалось, разорвется сейчас на куски.
- Хорошо, - произнес голос. – Можете приступать к своей защите.
Минуты казались годами. Я сидела и смотрела в темноту. Понимая, что суд ждет от меня каких либо оправданий, или слов, я попыталась начать свою защиту, но дрожь мешала мне сосредоточится.
- Давайте дадим ей минуту отойти, - откуда-то сзади прозвучал тихий, спокойный женский голос. – Разве вы не видите, что девочка напугана. Успокойся, все будет хорошо, мы тебя не тронем. Попей водички.
Возле моей правой руки появился стакан. Я крепко сжала его и сделала первый глоток. Теплая вода привела меня в чувство. Допив до дна, я машинально поставила стакан туда, где и взяла его. Я ощутила, как спокойствие наполняет меня. Руки перестали дрожать, дыханье стало ровным, а сердце забилось в нормальном жизненном ритме. Ко мне вернулся дар речи, и возможность думать. Но самое главное, меня покинул страх, а мое привычное саркастичное состояние вновь завладело мной.
- Господа, - тихо произнесла я. – Я сегодня умерла. За всю свою жизнь я не сделала ни одного хорошего дела. Можете меня судить в этом. Но и плохого ничего не делала. Я никого не убивала, не грабила банки и не обманывала людей. Врала. Много. Но ради шутки, или ради того, что бы тем, кому я врала было спокойнее. Можете поставить в графе «грехи» плюсики. Я не буду сейчас вспоминать все свои деяния, направлены против стороны добра, и уж тем более хвастаться «переводом бабушек через дорогу». Я не буду описывать все подробности своей интимной жизни, и уж тем более, вспоминать в голос имена всех мудаков, которые когда либо вкусили, прелесть моего молодого тела. Вам это все известно! Тем более, что есть специально обученные люди, которые, уже накопали на меня все это. Я думаю, каждый из вас, сидящих в этом зале, не знаю сколько вас, уже читали историю моей жизни, и знаете, какого цвета были мои трусики, когда я первый раз..
    - Попрошу в суде не выражаться вульгарно!
   - Извините, плохую девушку, - попыталась съязвить я, - я в суде первый раз, и не знала, что нельзя обсуждать с судьями свое нижнее белье. Я просто хотела. Что бы вы поняли, что мне скрывать от вас нечего, даже такие подробности..
   В зале послышалась легкая улыбка. Именно послышалась. Никогда никому не приходило в голову, что улыбку можно услышать, не только увидеть. Я была на сто процентов уверенна в том, что кто-то улыбнулся. Он был тут. Но почему ему нельзя было защищать меня? Неужели его отстранили от дела? Моего дела?
   - Да, его отстранили от дела, за близкий контакт со своей подопечной, - грозный голос, будто гром, свалился на меня.
    - Мы не спали с ним! – уверенно произнесла я. – Это не мой тип мужчин. И вам не кажется, глубокоуважаемый суд, что вы меня ставите в неловкое положение, указывая на мою легкодоступность?
    - Леди, никто такого не говорил! Близкий контакт – это не обязательно интимность.
    - Тогда объясните мне, что по вашему значит «близкий контакт»?
    - Вы виделись со своим Адвокатом до суда?
    - Да!
    - Сколько раз вы виделись?
     Я задумалась. С ним мы виделись два раза. Первый раз сразу же после смерти, второй в кафе у Вильяма. Но, что ответить суду?
    - Правду! – все тот же грозный голос, ударил мне в ухо.
   Я не выдержала.
    - А вам, не кажется это несправедливым, что вы читаете мои мысли, а я ваши нет? Зачем вы меня спрашиваете, если все можете прочитать у меня с головы? Вам нечего делать? Вас жены и мужья не ждут дома, или вы получаете деньги за количество проведенных часов в суде? Зачем мне ставить вопросы, ответы на которые вы знаете и так?
    Он опять улыбнулся. Видимо я его сегодня веселю.
     Ответа от судей не поступило.
   В молчании прошла минута. А может и две. Я не знаю. Оно как будто остановилось.
   - Молчите? Хорошо. Не знаю, слушает меня кто то или нет, но это мой суд, и у вас не получится его сорвать. Я знаю, что вы хотите от меня услышать. Я грешила! Много! Я не верила в Бога, не читала Библию, и мне было все равно на ваши противостояние и битву за мою душу. Мне было все равно на людей, сотворенных вами, и тем более на их деяние. Я Была эгоисткой. Я любила только себя, и свой маникюр. В то время, как все грешники толпами шли на хер, я посылала в жопу всех праведников. И те и другие были мне безразличны. Как и сейчас вы, сидящие в этом зале. Вы даже ссыте показать мне свои лица, при этом требуя, что бы я открыла вам свою душу! Я скажу сейчас то, что вам так нужно услышать – в погоне за нашими душами, вы  забыли, что сами эти души уже потеряли. Мы не можем, там, на земле, быть другими, ведь то, что нас сотворило, такое же, как и то, что нас хочет соблазнить. И на последок, если бы мне дали прожить еще одну жизнь – я бы прожила ее не с верой в Бога, или с Дьяволом в сердце. Я бы прожила ее в Лондоне.
    Удар молотка об стол.
    - Дописать.
   Я упала в обморок.


Я открыла глаза. Не знаю, сколько я пролежала так, но у меня, кажется, залежалась левая рука. Я попыталась открыть глаза. Резкий белый свет тут же их закрыл. Пахло лекарствами, но я не сразу сообразила, где я.
    - По-моему, пришла в себя, - приглушенный голос, как будто из туннеля, долетел до меня. Мужской.
     - Дайте ей минутку, - ответил нежный женский голос. Мне показалось, что я знаю чей это голос. Скорее всего, я его, где то слышала. – После этих препаратов, вы же знаете, как сложно им отойти.
    Препаратов? Что со мной, и где я?
    Я попыталась встать, но силы как будто покинули мои руки.
    - Тише, не спеши, сейчас все получится, еще минутка, и все вернется к тебе, - тихо на ушко прошептал мне женский голосок.
    - У нас мало времени, они уже должны зайти в палату.
    Значит в палату. Я в больнице.
    Дверь открылась, послышались шаги чьих-то ног. По звуку я не смогла определить количество моих посетителей.
   - Что с ней? – произнес незнакомый мне голос. – Она пришла в себя?
   - Сейчас, с минуты на минуту, - произнес самый первый голос, мужской. – уже зашевелилась.
   - Солнышко, открой глазки, милая, - женский сладкий голосок, как будто пронизал меня всю, - не бойся, ты дома.
   Дома? С каких пор больница, это мой дом?
   Я попыталась открыть глаза. На этот раз было все намного лучше. Правда, я не до конца могла сосредоточить взгляд на посетителях, но уже могла сосчитать их количество. Их было пятеро. Одна женщина и четверо мужчин.
  - Пока она придет в себя, разъясните обстановку.
  Прямо как в армии сказал. Я постаралась настроить взгляд на человека, который говорил, но пока получалось плохо. Но ощущение, что я его видела меня не покинуло.
   - Все по старому, - заговорил первый мужской голос. – До сих пор думает, что она попала в аварию, рассказывает про Адвоката своего, про Уильяма и Денни.
   - По ночам до сих пор бредит и разговаривает на английском? - спросил писклявый тоненький голосок.
   - Так точно, господин. При том, что в школе, учила немецкий. Вот аттестат об окончании средней школы. Да и по словам друзей и близких, она никогда не знала английский.
    Врешь! Нет у меня друзей! Знакомые могут говорить все что угодно. А английский я действительно не знаю. И во сне могу говорить, что захочу! Это мои сны.
   - А что про суд говорит? – этот голос я точно слышала уже!
   У меня застучало сердце. Я попробовала подняться на одну руку, и сосредоточится на говорившем. Это был один из галстуков! Я узнала его! И рядом его братец. Они пришли за мной! Сейчас они начнут меня допрашивать… Значит я суд проиграла.
    - Сколько лет, сколько зим, друзья, - как можно веселее начала я. Но видимо, от того, что я долго не говорила, мой голос еле-еле пробился сквозь засохшиеся слюни в моем горле. Это скорее походило на писк, чем на голос.
    Ребята улыбнулись. Сейчас начнут допрашивать. Ну, давайте, все равно я вам ничего не скажу!
   - Она меня с кем-то попутала, - улыбнулся один из галстуков. – Такое бывает после анестезии.
   - Я вам ничего не скажу, даже если меня обязует ваш суд. Никому ничего не скажу!
   - Как я и говорил, коллеги, сложнейшая форма шизофрении. Усилить лечение, препараты, получаемые пациентом – увеличить вдвое. Мы приедем к вам ровно через неделю. Нетипичный случай для вашей медицины.
     Слово «вашей» резануло мне ухо. Значит все-таки это они, и они меня тоже узнали. Они пришли сюда не просто так.
    - Если что, телефон у вас есть наш, как только буду ухудшение, звоните.
   Вся делегация уже собралась уходить, и повернули свои лица к двери, что мне были видны их затылки. Как один из братьев – галстуков повернулся:
     - Я ж не думаю, что ей хоть кто-то верит в этой больнице? Сильный стресс из-за смерти близкого человека, ведь такая распространенная вещь в нашем обществе. Вот, как и с ней, смерть родной мамы, погибшей под колесами проезжающей машины, сбил, бедолагу, с ритма собственной жизни, и внушил ей, что это она сама погибла в ДТП. Это и есть любовь. Уверен, что она очень любила свою маму. Но, внушать себе, что это она умерла тогда, а не кто-то другой, это глупо, и уж тем более, когда про это всем рассказывать.
    Последние слова как будто были сказаны только мне.
    Он улыбнулся, подмигнул, и вся его свита вышла в коридор.
   Он врал. Это не мама тогда умерла, а я.
    Я почувствовала, как тоненькая иголка нежно вошла в мою шею. Мне стало тепло и хорошо, мое тело стало легким, и я как будто начала подниматься вверх. Далеко-далеко. Куда-то высоко в небо, где нет адвокатов, английского, нет старого уильяма, и где не пахнет свечками и молоком. Конечно же я не умерла, меня не сбивала никакая машина, я не видела призрака, и уж тем более не была в Лондоне. Это все мне приснилось, и я сейчас опять лягу спать, и обязательно проснувшись, пойму, что все это сон. Я забуду все, и суд, и Денни, которую, потеряла еще в детстве, и галстуки, , и осенний парк. Я жива, я просто устала, мне нужно немного поспать. А завтра вечером я пойду на встречу выпускников, где будет он. И он обязательно увидит мой маникюр. Ведь я его делала для него. А для того, что бы время быстрее двигалось, мне нужно уснуть, всего лишь сощитать до десяти, и я проснусь новым человеком.
    Один….
    Два…..
    Три…..
    Четыре…..
    Пять……
    Шесть…..
    Семь…..
    Восемь…..
    Девять…..
«Какие же все-таки у тебя красивые глаза»
Я уснула.