Грей повесил шляпу на крючок. Рядом на тумбочку положил ключи от машины и встряхнул зонтик. На его одиноко стоящую пару обуви упали капли дождевой воды.
На втором этаже послышались шаги – они неспешно приближались к лестнице и вот, он увидел ее – свою жену Анну, улыбающуюся и сияющую даже в такой ненастный день.
- Дорогой! Мы так ждали тебя!
Грей устало ухмыльнулся. Конечно, они ждали его.
За милым семейным трепом о делах и самочувствии Анна увела мужа на кухню, где стоял накрытый на пятерых человек стол на ужин.
- Сегодня твои любимые равиоли, - игриво шепнула она и упорхнула в сторону холодильника.
В тишине дома, нарушаемой только монотонным стуком дождя по обшивке, на втором этаже забили старые часы-ходики.
Грей уселся по обычаю во главе стола и уставился в пустые тарелки.
- Тебе как всегда побольше соуса? – захлопотала рядом Анна.
- Конечно, дорогая.
- Знаешь, сегодня Джейкоб сказал, что тоже хочет стать налоговым инспектором! Уж не знаю, где этот ребенок успел выучить это слово, но он все схватывает на лету! О, Грей, наши малыши растут слишком быстро, я прямо не успеваю быть счастливой! – и она рассмеялась. Накладывая ему на тарелку дымящейся еды. – А Лили! Ты не представляешь, сегодня она показала мне такое па, что только с третьего раза смогла повторить!
- Дорогая, это неразумно повторять это па, пока у тебя в руках половник с горячими равиоли, - пытаясь подыграть в тон веселой жене, сказал Грей. Но Анна снова весело рассмеялась и, продолжая щебетать о детях, разложила остальные три порции.
- Солнышки, пора ужинать! Быстрее спускайтесь!
Грей вздохнул и потер пальцами лоб. Каждый вечер, каждый божий день одно и то же. Но он клялся, он обещал себе не сдаваться и поддерживать ее. Ради них.
Анна уселась по правую руку от мужа и ласково погладила его по ладони.
- Милый, ешь. Остынет.
Грей почти узнал в ее неестественно веселых глазах ту самую Анну, которую полюбил десять лет назад. Ее спокойный голос почти обманул его и сделал больно воспоминанием о том, что было тщетно утрачено.
- Да, милая. Спасибо, милая, - ответил он, не сводя с нее глаз. Мимолетное видение тут же улетучилось, когда Грей почувствовал во внутреннем кармане пиджака вибрацию телефона. Он знал, что это был не звонок, но будильник, который всегда срабатывал через десять минут после его возвращения домой. Будильник напоминал ему о его обязанности.
- Дорогая, не хочешь выпить вина?
- Конечно, милый, сейчас принесу бутылку! У нас осталась открытая со вчера!
Каждый вечер он боялся, что его обман раскроется, но каждый вечер был похож на предыдущий. Густой кроваво-красный компот она не воспринимала как вино, а в нем так удобно было прятать ее таблетки. Благодаря этому обману, он мог спать спокойно, зная, что не проснется от ее ночных истерик или сомнамбулизма.
- Джереми, оставь сестру в покое! Лили, детка, прошу тебя, не ешь руками, у тебя есть для этого милая вилочка. Вот здесь, возьми. Вот умница.
За ужином Греё узнал, что Трэвис Бартон ударил Томми, друга Джереми, их первенца, но тот заступился за друга и смог отстоять свою правоту. Трэвис ретировался ни с чем. Это ли не повод гордиться таким добрым и смелым мальчиком, как Джереми?
Крошка Лили стала без ошибки выводить свое имя, фамилию и адрес, и Анна снова рассказала о волшебном па, которому та ее научила. На замечание Грея о том, что она уже это рассказывала, Анна только рассмеялась и стиснула его руку. Она пила свое «вино» и становилась чуточку спокойнее.
Малыш Джейкоб, кроме выученной профессии, задавал сегодня еще много забавных вопросов, некоторые из которых поставили Анну в тупик. Она предложила Джейкобу спросить их у папы, но тот их почему-то позабыл.
- Дорогая, я уберу со стола.
- Это так мило с твоей стороны. Прости, ведь ты устал... Мы с детишками сегодня где только не были, мы тоже так утомились! Если ты не против, я пойду укладывать младших.
Грей кивнул и собрал пять тарелок, среди которых только его и жены была пустой.
Около получаса прошло после того, как Грей домыл посуду и стал клевать носом перед телевизором. Анна неслышно подошла сзади и тронула мужа за плечо.
- Дорогой, они почти спят. Тебе стоит пожелать им спокойной ночи.
Грей протер усталые глаза, чтобы отогнать сон, и последовал за шуршащей на цыпочках женой на второй этаж.
Из-под двери в детскую пробивался свет ночника.
В комнате все было как всегда – три кровати, рисунки на стенах, слишком хорошие, чтобы быть нарисованными рукой ребенка, пустые полки для книг, пустой комод и целая корзина новеньких, но нетронутых игрушек.
- Поцелуй их, но не разбуди, - шепнула Анна.
- Спокойной ночи, Джереми. Сладких снов, принцесса Лили. Спокойной ночи, Джейкоб.
Каждый вечер Грей повторял эти слова, целуя укутанные в детские одеяльца и уложенные в детские кроватки банки, наполненными эфиром, где в мутной глубине неподвижно спали их не рожденные, вечно крошечные дети.
Джереми, Лили и Джейкоб.