Глава тринадцатая. – Три в одном!?
* * * * *
Как говорится всему свое время, и период праздности для Каленовского очень быстро закончился. Уже на следующий день Егору позвонил его юрист Родион Зеленов и попросил о неотложной встрече, чтобы решить с ним несколько вопросов, которые последнему казались срочными.
-Это касается вашего акционирования в «Приватбанке», Егор Петрович! – твердым голосом заявил он, дав понять своему хозяину, что пора заняться бизнесом всерьез, если он хочет достаточно долго продержаться на плаву среди солидных компаний.
Каленовский мало чего понял из того, о чем оживленно поведал ему Зеленов, когда они обсуждали нюансы банковского бизнеса у него в кабинете, но одно он усвоил точно: с юристом ему повезло, и что этот еще достаточно молодой парень сечет в тонкостях коммерции не хуже, чем старые зубры из юридических контор, расположенных в центре города.
-Лариса, огромное человеческое спасибо тебе за Родиона! – с чувством большой благодарности высказал он Макеевой, когда ему удалось дозвониться до нее.
-Ты же знаешь для любимых друзей ничего не жалко, и им же все самое лучшее, - с пафосом прокомментировала ситуацию она.
-Даже не знаю, как и благодарить тебя, Лариса! Ты меня облагодетельствовала со всех сторон, - вздохнул Егор, реально понимая, что она для него в его делах почти все, примерно на девяносто процентов.
-Ты ведь пообещаешь, а потом забудешь, - как-то замысловато произнесла она и затихла. У Каленовского было такое ощущение, что она чего-то серьезно не договаривает.
-Ларисочка, ты ведь знаешь, - снова заговорил он после короткой паузы, - я не умею и не люблю разгадывать ребусы. Скажи мне чего ты хочешь за свои труды, и я постараюсь максимально реализовать твое желание.
-Мое желание может показаться тебе довольно странным в сложившейся ситуации, но я хотела бы встретиться с тобой где-нибудь на нейтральной территории за ужином, и у меня есть тема для серьезного разговора, - промолвила она, но Егор так до конца и не понял ее намерений.
-«Дедлайн» тебя устроит, милая? – спросил он. – А о чем будем вести беседу?
-Это не по телефону, - заметила она, - я буду ждать тебя в назначенном месте в семь вечера. Нет возражений, Егор?
-Я не против, - коротко ответил он, и после дежурных фраз, произносимых при прощании, он отключил телефон.
«Вот и пойми этих женщин, - сокрушенно подумал он, - только мне сильно понравилась Аврора, как вдруг, похоже, Лариса не собирается сдавать своих позиций в этом отношении. Хотя, возможно, у нее есть предложения и по бизнесу. Так что не будем торопить события!». Но едва он закончил разговор с Макеевой, как кто-то снова звонком потревожил его через мобильную связь.
-Да что же это такое?! – воскликнул вслух он. – Так ведь и похудеть можно. Уже скоро полдень, а я еще и не завтракал.
Вышедшим на связь оказался Алонский Борис Яковлевич. В начале, как всегда, он рассыпался в комплиментах, а затем почти без всякого вступления перешел к делу.
-Егор Петрович, вы ведь понимаете, что в жизни бывают серые будни, а случаются и судьбоносные встречи и решения, - забросил свой любимый крючок он, обращаясь к Каленовскому.
-Это вы о битве при Ватерлоо, или имели что-то другое в виду? – наш герой отпустил не совсем добрую по своей энергетике шутку.
-Да Наполеон Бонапарт тут не при чем! – возразил с жаром Алонский, и Егор представил, как Борис Яковлевич при этом оживленно машет руками в знак отрицания.
-Тогда что же вы имеете в виду? – переспросил его Каленовский.
-Наш общий знакомый и партнер по бизнесу Варфоломеев Эдуард Максимович хотел бы сегодня встретиться с вами, так сказать, тет-а-тет! - сообщил лаконично тот и замолчал, видимо, пытаясь понять, какова будет реакция Егора на его слова.
-Вы имеете в виду общественные заведения или где-то в другом месте? – без всякого страха и внутренних колебаний, как-то неожиданно даже для самого себя, переспросил его наш герой.
-Он хотел бы сделать это без лишнего официоза и, разумеется, без лишних глаз, - ответил Борис Яковлевич, тактично поясняя ситуацию. – Эдуард Максимович приглашает к себе вас в гости. Как вы на это смотрите, любезный Егор Петрович?
-В принципе, неплохо, - ответил тот, - но, к сожалению, я абсолютно, к стыду моему, не знаю, где проживает многоуважаемый господин Варфоломеев.
-О, Егор Петрович, эта проблема решается очень просто! – воскликнул в ответ с чувством управляющий «Приватбанком». – Я могу заехать за вами и доставить вас прямо к месту назначения. Как вам нравится такая перспектива?
-Это вполне устроило бы меня. И вообще, Борис Яковлевич, вы для меня как визитная карточка. А перед вами в этом городе открываются почти все двери, - Егор сумел тонко подсластить своего компаньона.
-Вот умеете вы, Егор Петрович, найти нужное слово и умело вставить в разговор, да и всегда к месту. И возразить-то по существу нечего. Как вам в час дня сегодня, будет удобно?
-Буду ждать вас с нетерпением, - поддакнул ему Каленовский.
«Надеюсь, мне удастся совместить эти два мероприятия вместе: деловую встречу с Варфоломеевым и ужин с Ларисой, - подумал с некоторым смущением тот, где-то в глубине души поздравляя себя с тем фактом, что им уже заинтересовались сильные мира сего. – Что же хочет от меня эта акула местного и регионального бизнеса? Не понимаю, хоть убей меня, зачем я ему? Что с меня взять, кроме нескольких миллионов гривень, большая часть из которых уже вложена в совместный бизнес».
Пока Егор пытался разгадать эти бизнес-ребусы, к его дому подкатил автомобиль серо-зеленого цвета марки «Шкода Октавия». Это был легкий на помине Алонский Борис Яковлевич. Он вылез на полкорпуса из машины и пару раз резко посигналил рулем, чтобы дать знать, что он уже поджидает Каленовского под его домом. Последний про себя отметил, что раз управляющий «Приватбанком» с такой поспешностью собирается отвезти его к Варфоломееву, значит дело и впрямь не пустяковое.
-Ну не на партию же гольфа меня пригласили поиграть! – вслух хмыкнул он, спускаясь со второго этажа и направляясь через весь дом к входным воротам по аккуратной бетонной дорожке.
-Вы чудно устроились, любезный Егор Петрович, с чем вас и поздравляю. Чувствуется широта мысли гениального человека! – заявил Алонский со свойственной ему склонностью к гиперболизации и преувеличениям, пожимая руку Каленовского.
-Спасибо за комплимент, Борис Яковлевич, - лицо Егора озарило слабое подобие тщеславной улыбки. – Насчет гения вы сильно льстите мне.
-Какое там льщу! – с волнением произнес Алонский, заводя машину. – Вы же просто везунчик, баловень судьбы, я бы просто сказал. Другие люди годами или десятилетиями трудятся над тем, чтобы получить то, что вы урвали от жизни запросто за несколько дней, можно сказать, не пошевелив даже мизинчиком, скакнув из пешек сразу в дамки. Но деньги это что? Их можно заработать, а вот такого недюжинного ума, как у вас, Егор Петрович, не купишь ни за какие деньги. Вы прямо как Илья Муромец! Тот тоже сидел на печи тридцать лет, а потом пошел и натворил таких делов: и Соловья-разбойника уделал, и Змея Горыныча победил, и над многим другим потрудился на славу.
-Но это же сказка, Борис Яковлевич! – возразил наш герой, окидывая своего собеседника изумленным взглядом.
-Знаете, сказка ложь да в ней намек, добрым молодцам урок, - не сдавался Алонский. – Это же принципы, на которых держится вся жизнь.
Егор не стал возражать и их разговор на этом прекратился до самого дома Эдуарда Максимовича Варфоломеева. Каленовский всю дорогу пытался представить, каким же образом выглядит жилище этого магната. Был ли это, как минимум, трехэтажный дом, или огромная квартира в элитном особняке: это очень интересовало его, а спросить Бориса Яковлевича он почему-то стеснялся. «Ладно, вскорости я и сам все увижу, - махнув рукой на собственное любопытство, подумал он. – Чуточку терпения и, как говорится, лучше раз увидеть, чем сто раз услышать».
Через минут двадцать они оказались совершенно в другой части города, о которой Егор имел очень слабое представление. Она носила название «Кампанья». Это был целый поселок домов, где проживала местная буржуазия старого замеса и новоиспеченные нувориши. Дома здесь были на любой вкус, но жилье Варфоломеева оказалось чем-то очень смахивающим на строение со строгой британской классической архитектурой. Каленовский подумал, что, вероятно, его хозяин побывал до этого в Лондоне и это повлияло на его вкусы. От всего этого комплекса веяло какой-то «мраморной» уверенностью, как будто строивший его пытался выстроить скорее маленькую крепость, в которой можно было схорониться от всех своих врагов, нежели жилье мирного фермера, которому нечего было бояться в жизни, кроме колорадского жука и капустянки.
Наш дуэт был встречен у ворот дома, где заглушил мотор своей «Шкоды» Алонский, среднего роста мужчиной в типичном для службы секьюрити костюме, который всем своим внешним видом показывал, что большую часть времени он проводит в спортивном зале, качая мышцы и тренируя реакцию.
-Добрый день, Борис Яковлевич! – поздоровался с управляющим «Приватбанка» он. – Эдуард Максимович с нетерпением уже ждет вас вместе с Егором Петровичем.
-Как меня уже знают в лицо!? – удивился пуще прежнего тот.
-Страна должна знать своих героев в лицо, - Алонский сделал вид, что смущенно преклоняет перед ним голову.
-Вы меня вгоняете в краску. Я так, пожалуй, еще зазнаюсь и вознесусь выше звезд, - попытался пошутить Егор, но Борис Яковлевич мягко, но уверенно положил ему свою ладонь на его правую руку, и произнес фразу, которая позволила Каленовскому спуститься с небес и понять, кто здесь в городе настоящий хозяин положения:
-А друзья для чего, любезный Егор Петрович?
Наш герой даже вздрогнул, прочувствовав на собственной шкуре энергетику интонации этих слов, озвученных Алонским.
-Разумеется, я же все прекрасно понимаю, - пробормотал в растерянности Егор, но Борис Яковлевич ничего не ответил ему на это, а лишь пропустил его вперед, так как они уже стояли у самой входной двери в дом Варфоломеева.
Когда Егор вошел внутрь, то сразу же понял, что его дом также далеко стоит по всем параметрам от дома Варфоломеева, как неизмеримо глубоко различие между Третьяковской галереей и какой-нибудь экспозицией художников-передвижников районного масштаба. Он реально ощутил себя каким-нибудь мелким прыщиком на теле громадного носорога, но старался бодриться и не падать духом. Охранник по имени Виктор провел их в зал, расположенный на первом этаже. Здесь он предложил им сесть в кресла, после чего указал на отдельный столик, на котором они могли найти интересующие их безалкогольные напитки, приготовленный заваренный чай и кофе. Оба посетителя дома Варфоломеева любезно отказались от предложенного, после чего страж босса удалился, сказав на прощание следующие слова:
-Шеф сейчас через минуту будет.
И действительно хозяин дома не заставил себя долго ждать, как и всякий, уважающий драгоценное время, деловой человек, появившись в зале спустя каких-нибудь тридцати-сорока секунд.
-О, какие люди в моем доме! – наигранно радушно приветствовал наш дуэт он, как будто он ровным счетом ничего не знал об их прибытии.
Алонский расцеловался с ним на манер дона Карлеоне времен чикагской мафии и, чуть посторонившись, указал взглядом в сторону Каленовского со словами:
-А это тот самый Егор Петрович, с которым вы, Эдуард Максимович, имели честь познакомиться на собрании акционеров «Приватбанка». Прошу любить и жаловать.
Егор смущенно кивнул головой, на что Варфломеев протянул для приветствия ему свою правую руку, не спуская с него взгляда.
-Мы с вами, Егор Петрович, знакомы пока что, как говорится, шапочно. И я со своей стороны хотел бы нарушить это статус-кво, если вы, конечно, не против…
-Что вы, почту это за честь, Эдуард Максимович! – испуганно проговорил Егор, подобострастно пожимая его крупную руку.
Хозяин жестом пригласил всех сесть. В зале снова появился его охранник Виктор, которому Варфоломеев дал устное распоряжение прислать экономку с тремя чашками хорошего бразильского кофе. Когда все приготовления и формальности были соблюдены, и триумвират «Приватбанка» остался наедине, Егор весь внутренне напрягся, пытаясь угадать, в каком направлении будет развиваться их разговор.
-Как ваши дела, Егор Петрович? – спросил его хозяин дома.
-Спасибо, Эдуард Максимович, все хлопоты по дому и семье, - ответил, стараясь не краснеть Каленовский.
-Вы женаты, у вас есть семья, жена, дети?
-Была когда-то, а сейчас я живу один. Ну, не совсем один, а с родителями в одном доме, - оправдывался Егор, путаясь от волнения в своих ответах.
-Можно сказать, что господин Каленовский – потенциальный жених, - вставил свои пять копеек в разговор Алонский.
-Жаль, конечно, что поделаешь, но приходится констатировать факт: современное поколение опустило семью до уровня ниже плинтуса, совершенно не ценя тот опыт предыдущих поколений, который нарабатывался веками, - словно не услышав реплику управляющего «Приватбанком», проговорил Варфоломеев.
-Самому неприятно это, Эдуард Максимович, но, видит Бог, я не виноват в этом. Всегда хотелось быть семейным человеком, но не повезло с выбором супруги, - Егор в эту минуту чувствовал себя, как минимум, проштрафившимся школьником.
-Да что вы оправдываетесь, Егор Петрович! Простите Бога ради, но я ведь пригласил вас сюда совсем не для того, чтобы интересоваться вашим семейным положением или устраивать вашу личную жизнь. Пожалуй, мы заехали несколько в сторону. Итак, вернемся, как говорят, к нашим баранам.
Алонский и Варфоломеев многозначительно переглянулись между собой, и этот факт не укрылся от зоркого взгляда Каленовского.
-Видите ли, уважаемый Егор Петрович, я хочу быть с вами предельно откровенным, чтобы не ходить вокруг да около битый час и не тратить попусту свое и ваше время, и рассчитываю на такое же понимание с вашей стороны, - первым заговорил Эдуард Максимович.
-В этом полагайтесь на меня на все сто процентов, - откликнулся Каленовский.
-Мы раскрываем перед вами все карты и надеемся, что на тот случай, если мы все-таки не достигнем с вами консенсуса, то вы умеете держать язык за зубами, чтобы не было утечки коммерческой тайны, которой в своих интересах могут воспользоваться наши конкуренты.
-Об этом, Эдуард Максимович, вы могли бы даже и не говорить.
-Короче говоря, господин Каленовский, я предлагаю вам стать нашим стратегическим партнером, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
-Что дает лично мне, это стратегическое партнерство? – поинтересовался Егор.
-Борис Яковлевич, объясните, пожалуйста, нашему возможному будущему компаньону суть дела, - Варфоломеев перевел взгляд на Алонского. – Вы более красноречивы в этих вопросах.
-Помните, Егор Петрович, наш с вами разговор по поводу контрольного пакета акций в «Приватбанке»? – в разговор срочно вмешался Борис Яковлевич.
-Да, что-то припоминаю… - Каленовский сделал вид, что старается напрячь свою память.
-Так вот, если мы с вами втроем завладеем контрольным пакетом акций, то сможем направлять денежные потоки в нужное нам русло. А это принесет нашему основному бизнесу большие барыши, - начал было говорить управляющий «Приватбанка», но Егор тактично перебил его:
-Пока я что-то, Борис Яковлевич, не совсем понимаю, о чем конкретно идет речь.
-Все дело в том, что у Эдуарда Максимовича разработана целая схема серьезного бизнеса по продовольственной и другим прибыльным на сегодняшний день группам товаров. Но на реализацию всего плана нужны хорошие суммы денег. Деньги – это как кровь всего экономического организма. Контрольный пакет даст нам возможность ссужать деньги самим себе под ничтожно малые, смешные проценты, и возвращать их тогда, когда мы сами этого захотим, или когда нам выгодно будет это сделать. Эдуард Максимович продумал все до мелочей и дело за малым: нужен третий ответственный компаньон, которому можно доверять на сто процентов.
-И вы считаете меня таким человеком?! – с волнением переспросил его Каленовский.
-Егор Петрович, вы кажетесь нам с Борисом Яковлевичем человеком весьма и весьма неглупым, харизматичным, одаренным во многих областях жизни, с невероятно огромным фартом, везением. Итак, если вы согласитесь и войдете в партнерство с нами, мы выделим вам отдельный участок работы, за который вы будете нести прямую и личную ответственность. Там не будет ничего сложного, просто нужно внимательно контролировать некоторые процессы, связанные с перевозкой грузов и их экспедированием. Я думаю, вы справитесь с ними без особого труда, - стал объяснять ему Варфоломеев.
-Ну, с банком все понятно, а зачем вам вводить лишнего человека в достаточно согласованную и отработанную вами же схему? Вам же придется делиться со мной частью пирога, или я не прав? – Егор внимательно посмотрел ему в лицо.
-От него ничего не скроешь, схватывает все налету! – воскликнул, хлопнув в ладоши, Алонский. – С таким человеком просто приятно работать. А еще скромничает…
-Да, Егор вы очень проницательны. Но весь пирог, как вы выразились, настолько велик, что хватит на всех. Буду откровенен с вами, я же человек, а не всемогущий Бог. Мне уже за пятьдесят и здоровье человеческое не бесконечно. Так посудите сами, зачем мне пытаться поднять непосильную ношу, рискуя полностью сорвать спину!? Когда при этом можно поделиться и дать заработать хорошему человеку, и самому держать под контролем весь процесс. Я же не в состоянии унести с собой в могилу все свое состояние, если же говорить вообще с позиций бренности человеческого бытия, - на последних словах Варфоломеев вздохнул и уставился на Егора, ожидая от него ответа.
-Какова цена вопроса? – брякнул тот фразу, услышанную в каком-то сериале про мафию.
Алонский взглянул без слов на Варфоломеева, с трудом сдерживая бурную радость. Тот без слов одобрительно кивнул ему головой, и Борис Яковлевич, оторвав небольшой листок из куба цветной бумаги, лежавшего перед ним на столе, шариковой ручкой начертал на нем порядок цифр, передавая его тыльной стороной к нему. Егор на секунду накрыл листик рукой, как если бы кто-то посторонний мог видеть его, а затем с чувством, в котором на мгновение в единое целое слились страх и надежда, сомнение и радость, прочитал цифру, едва слышно шевеля своими пересохшими от волнения губами.
Сначала он не поверил своим глазам и вопросительно посмотрел по очереди то на Алонского, то на Варфоломеева.
-Могу ли я верить написанному, господа? – уточнил он.
-Несомненно, господин Каленовский. На первых порах вы будете получать, пока войдете в курс дела, пятьдесят тысяч долларов в неделю, плюс маленькую премию в десять тысяч теми же «зелеными» за каждую удачную сделку. Затем ваш гонорар вырастет втрое, и как только мы увидим, что вас можно отпустить в большое и самостоятельное плавание, вы станете получать пять процентов с каждой партии реализованного товара, - стал растолковывать ему хозяин дома.
-Какова же стоимость одной партии товара? – Егор все еще не мог угомониться по этому поводу.
-Она колеблется в разных случаях от пятидесяти до трехсот тысяч долларов, - Варфоломеев произнес эту фразу с таким скучающим видом, как будто речь шла о несчастных копейках из фонда страхования домашнего имущества.
«Значит, моя доля будет от двух до пятнадцати тысяч баксов! – тут же в уме подсчитал Егор. – Это весьма и весьма недурственно. Многие люди в год столько не зарабатывают. Я пока не представляю себе даже, куда я буду тратить такую уйму денег, но об этом можно подумать попозже».
-Что ж извольте, господа, я согласен стать вашим стратегическим партнером и компаньоном! – произнес он вслух.
Алонский радостно пожал ему руку, сказав о том, что он никогда не пожалеет об их сотрудничестве, а Эдуард Максимович изъявил желание угостить их хорошим коньяком в знак заключения устного меморандума о намерениях.
-Вы, Егор Петрович, еще такого коньяка не пробовали в жизни, клянусь собственным здоровьем! – заявил хозяин дома. – И заодно я познакомлю вас с моими домашними, пользуясь случаем.
-И много их у вас? – поинтересовался Егор.
-Жена и дочь. Много у меня чего есть, а вот сына Бог не дал мне, - посетовал тот.
«Интересно, какого возраста его дочь? – с улыбкой подумал Каленовский. – Надеюсь, она не маленькая девочка, а жена Эдуарда Максимовича сама не годится ему в дочери». Супруга Варфоломеева оказалась женщиной солидной комплекции, несколько склонной к полноте, и вся и внешне и в поведении казалась под стать своему мужу, одеваясь в строго классический стиль и умеренно употребляя косметику. Возраст ее, вероятнее всего, перевалил за пятьдесят и приближался к пятидесяти пяти годам. Что-то показалось знакомым в ее облике, и Егор не мог понять, где он мог видеть похожее женское лицо, и при чем совсем недавно. Он быстро оставил это занятие, чтобы не выглядеть рассеянным при беседе с уважаемыми людьми, потому что, если бы он серьезно задумался над тем, что несколько беспокоило его, то так бы ушел в себя, что пропустил многое из важной беседы мимо своих ушей.
-Жаль, что дочери нет сейчас дома, но она должна скоро быть. Я звонила по телефону и она сказала, что уже в пути. Вот тогда-то мы и познакомим вас с ней, - проговорила, обращаясь к Егору, Раиса Акимовна, жена Варфоломеева.
-Да, у нас очень симпатичная дочь, - вмешался в разговор хозяин дома. – Ей скоро исполнится двадцать семь, но она тоже, как и вы, Егор Петрович, не замужем.
-Я тоже не замужем!? – переспросил, с трудом сдерживая смех Каленовский.
-Я имел в виду, что она холостая, как и вы. Извините за двусмысленность, Егор Петрович! – смущенно сказал Варфоломеев и, не выдержав, рассмеялся. – Вот такая получилась оказия!
-Вечно ты, Эдик, что-нибудь как ляпнешь. За тобой постоянно нужен глаз да глаз! – погрозила ему пальцем Раиса Акимовна.
Когда нервная разрядка в виде взрыва смеха прошла, Эдуард Максимович сделался снова серьезным и важным, как броненосец «Потемкин».
-Для нашей дочери, как для современной молодой девушки, да еще при таком состоянии, как наше с Раисой Акимовной, очень сложно найти достойную пару. Вокруг нее вьются постоянно какие-то сомнительные молодые люди и дочь убеждена, что они делают это с дальним прицелом стать богатым зятем, а сама она их, как личность совершенно не волнует. Для них она как денежный мешок, которым хотят завладеть все, кому не лень. Так же легче пройти по жизни! Зачем трудиться, зачем в поте лица зарабатывать свой хлеб, когда можно придти на все готовенькое? Сейчас находясь в зрелом возрасте, я понимаю, что для того чтобы сколотить свое состояние мне пришлось очень хорошо вкалывать около пятнадцати лет и учиться зарабатывать деньги на ровном месте, - делился своими переживаниями он. – И я хотел бы, чтобы будущий муж нашей дочери тоже обладал этой способностью нести ответственность за семью. Одним словом, это должен быть настоящий мужчина, а не тюфяк, альфонс или какой-нибудь жалкий неудачник.
-Целиком понимаю вас как отца и очень сожалею, что вашей дочери не нравится никто из ее окружения, но думаю, что рано или поздно такой парень или мужчина появится и сможет сделать ее жизнь счастливой, - искренно с сочувствием произнес Егор в ответной реплике, обращенной к хозяину дома.
-Эдуард, у тебя несколько устаревшая информация по этому поводу, - в разговор вмешалась супруга Варфоломеева, - кажется, нашей дочурке совсем недавно понравился один молодой человек.
-Откуда такие сведения? – тот удивленно посмотрел на нее.
-Я невольно подслушала часть разговора дочери с ее лучшей подругой по телефону. Она говорила, что у нее появилась определенная симпатия к одному парню, с которым они вместе провели досуг в одном их культурных заведений. Я точно не поняла, но они ходили вместе с ним куда-то в кино или театр. И она до сих пор находится под глубоким впечатлением от общения с ним, - добавила та.
-Ну, вот видите, как все чудно устраивается! – радостно заметил Егор.
«Интересно, каково это быть зятем Варфоломеева? – у него в голове закралась вполне крамольная мысль. – Да, Егор Петрович, скромности вам не занимать. Во-первых, вы не видели саму девушку. Может быть, она абсолютно не понравится вам? Да, и вы, любезный голубчик, можете запросто оказаться не в ее вкусе. Так что извольте умерить свои аппетиты!».
В этот момент послышался звук открываемой входной двери. Все повернули головы в ту сторону откуда доносился шум. Сначала не было видно никого, потому что прежде чем попасть в зал дома Варфоломеевых, нужно было проделать путь в дюжину шагов и повернуть направо.
-Кто там, Виктор? – окликнул охранника Эдуард Максимович.
-Это вернулась ваша дочь, - послышался ответный мужской голос.
-Вот и замечательно, Егор Петрович, сейчас вы познакомитесь с Авророй! – проговорил хозяин дома, приподнимаясь с кресла.
-С кем!? – сдерживая улыбку, переспросил Каленовский. – При чем тут символ Октябрьской революции?
-Потому что этот символ – моя дочь! – уверенно заявил тот.
Пока Егор переваривал сказанное Варфоломеевым, в поле зрения присутствующих появилась элегантная молодая девушка в костюме, напоминавшем по цвету шкуру пантеры с золотистым вкраплениями по всей ткани. Каленовский ужасно побледнел, когда увидел ее. «Не может быть! – в его голове мелькнула поразительная по своему содержанию мысль. – Это же та самая Аврора, из-за которой я потерял покой и сон! Разве в жизни бывают такие совпадения!?».
-Доченька, позволь представить тебе нашего компаньона и близкого друга Каленовского Егора Петровича, - произнес отец Авроры и повернулся лицом к нашему герою.
Егор с трудом поднялся с кресла, чувствуя как предательски дрожат у него ноги. Девушка взглянула на него и остолбенела от неожиданности. Она вся переменилась в лице, увидев перед собой своего недавнего знакомого, и растерянно произнесла:
-Егор, ты!?
Каленовский без слов махнул головой в знак подтверждения, понимая, что его язык предательски прилип к нёбу. Варфоломеев удивленно переглянулся с супругой, затем уставился на Егора.
-Вы знакомы с моей дочерью, Егор Петрович!?
-Получается, что да, - пробормотал неуверенно тот, понимая, что выглядит сейчас глупее не придумаешь.
-Что ж это в корне меняет дело, - твердо произнес Эдуард Максимович. – Егор Петрович, можно вас на секунду в сторонку, пока дамы займутся сервировкой стола.
«Вот вляпался! Это же надо было так угораздить!», - тяжело вздыхая, подумал Егор и побрел за хозяином дома с видом побитой собаки.