А вы могли бы себе представить, каково это – жить в эпоху войн и революций? Хорошо, если вы уже взрослый и состоявшийся человек с определившимся моровоззрением... А если вам чуть-чуть за 20, и вы запутались в своем времени, считаете, что жить надо именно так, как вы считаете, но на самом деле это совершенно не соответствует действительности? Как быть в этом случае?
А каково тогда было Лёне Каннегиссеру, 22-летнему молодому человеку, поэту, другу Сергея Есенина и Марка Алданова, к тому же еврею и, как сейчас говорят, «представителю нетрадиционной ориентации», чего он и не скрывал?
Он родился в 1896 году. Людям, родившимся в то время в России предстояла нелегкая судьба – две мировых войны, революция, Гражданская война, голод, репрессии... Как совершенно точно сказал Эрих Мария Ремарк, они принадлежали к «потерянному поколению».
Под воздействием революционной идеологии и развивалось мировоззрение Леонида Каннегиссера. Забегая вперед, хочу сказать, что прославился он своим выстрелом, убившим председателя Петроградской ЧК Моисея Урицкого, произведенным в один день с историческим выстрелом Фанни Каплан, тоже еврейкой. Правда, менее удачным.
Жил Леонид в Петрограде, вместе с родителями. Несмотря на то, что в Российской Империи существовала «черта оседлости», для евреев, имеющих высшее образование, она отсутствовала. Таким образом его родители (отец-инженер и мать-врач) и оказались в Санкт-Петербурге. И сам он по окончании гимназии поступил в Политехнический институт. В 1914 году.
Война пробудила в народе патриотические чувства, и Леонид не был исключением. Не закончив институт, он поступил в Михайловское артиллерийское училище.
О том, как он воспринял Февральскую революцию, говорит одно из его стихотворений. Вот отрывок из него:
Тогда у блаженного входа
В предсмертном и радостном сне,
Я вспомню — Россия, Свобода,
Керенский на белом коне.
В ночь с 25 на 26 октября Каннегисер вместе с другими юнкерами защищал Временное правительство.
О мотивах, побудивших его к выстрелу, сказал в очерке «Убийство Урицкого» друг Каннегиссера, писатель Марк Алданов:
«Леонид Канегиссер застрелил Моисея Урицкого, чтобы, как он заявил сразу же после ареста, искупить вину своей нации за содеянное евреями-большевиками: «Я еврей. Я убил вампира-еврея, каплю за каплей пившего кровь русского народа. Я стремился показать русскому народу, что для нас Урицкий не еврей. Он — отщепенец. Я убил его в надежде восстановить доброе имя русских евреев».
Подобно Шарлотте Корде, убившей Марата в годы Французской революции, незадолго до выстрела он говорил с Урицким, правда, в отличие от неё, по телефону.
По моему мнению, Леонид Каннегиссер стал российским аналогом Гаврилы Принципа – как убийство эрцгерцога Фердинанда открыло путь к Мировой войне, так и убийство Урицкого, в паре с покушением Фанни Каплан на Ленина, из-за неумелой организации сорвало котрреволюционный «заговор послов» (вместо того, чтобы послужить ему сигналом) и послужило поводом к началу «красного террора».
И не только в этом проявляется их сходство. Дело в том, что эрцгерцог Фердинанд вовсе не был противником славян и даже отстаивал перед императором их право на автономию. Несмотря на это, организация «Млада Босна» выбрала его в качестве жертвы. Ведь им нужна была не свобода в составе Австро-Венгрии, а революция и возможность захвата власти...
Похожая ситуация была и с Каннегиссером. Согласно документам, ставшими доступными в наше время, Урицкий вовсе не был «кровожадным» чекистом, и даже выступал против бессудных расстрелов. Так, в деле о контрреволюционном заговоре в Михайловском артиллерийском училище, в заседании Чрезвычайной Комиссии от 19 августа, Урицкий отказался от участия в голосовании о расстреле офицеров училища, в том числе друга Каннегиссера Владимира Перельцвейга.
Однако фактическому руководителю подпольной организации, куда входил Леонид, Б.С.Савинкову, было необходимо, несмотря ни на что, убить именно Урицкого, как одного из руководителей ненавистной россиянам Чрезвычайной Комиссии. И в результате, как выстрел Принципа фактически развязал Первую мировую войну, так и выстрел Каннегиссера привел к началу «красного террора».
И Принцип, и Каннегиссер были молодыми людьми, плохо осведомленными в области большой политики. Ими двигало лишь чувство справедливости в их собственном понимании. И их неопытностью, и этим чувством пользовались другие, более старшие и опытные, превращая им подобных в «потерянное поколение».