Глава 4.2. В клинике. Ирина. Воспоминания.
Разговор в кабинете продолжался несколько минут, после чего медсестра, по просьбе врача, принесла Ирине халат, и они все втроем пошли в палату Павлика. Ирина чувствовала, что силы покидают ее: медленно идя по коридору, она узнавала этот этаж, расположение на нем постов медсестер и дверей палат, вспоминая, как училась здесь ходить после тяжелой операции. Медсестра открыла дверь, приглашая всех войти, и Ирина, инстинктивно, боясь потерять, от нахлынувших воспоминаний, сознание, сжала руку доктора.
– Вам плохо? Пожалуйста, не волнуйтесь, я же все вам рассказал: жизни вашего мужа ничего не угрожает!
– Нет, дело не в этом. Несколько лет назад я была прооперирована в этом отделении. Я лежала в маленькой одноместной палате, как в купе поезда, а в такой палате, как эта, было четыре кровати.
– После того, как клинике была разрешена госпитализация на платной основе с отдельными одноместными палатами повышенной комфортности, в здании был сделан ремонт. Вы, вероятно, давно здесь лежали, я лично не припомню, чтобы при мне были палаты величиной с купе!
– Да, это было более десяти лет назад, – ответила Ирина.
Павлик спал. Левая рука и правая нога были в гипсе, голова забинтована. Ирина медленно прошла в противоположный угол комнаты, в котором стояли два кресла и журнальный столик. На стене висел большой телевизор, справа от которого стоял шкаф с посудой. Ирина села в кресло и почувствовала, как слезы катятся по ее щекам.
– Вы не должны так переживать, пожалуйста, успокойтесь, все будет хорошо. Хотите, идите домой, а когда ваш муж проснется, медсестра, кстати, ее зовут Полина, вам позвонит, или вы хотите побыть здесь? – услышала она голос врача.
– Простите, если можно, я дождусь, когда он проснется, немного поговорю с ним и уйду, – ответила Ирина, стараясь сдерживать слезы.
– Хорошо. Вы, извините, я должен вернуться в приемное отделение, – сказал доктор и вышел из палаты.
– Давайте я принесу вам ужин, – предложила Полина. – Из напитков вы будете чай или кофе? У нас очень вкусный кофе, из кофемашины!
– Спасибо, Полина. Принесите мне, пожалуйста, и кофе, и чай.
Через несколько минут Полина принесла небольшой поднос, на котором стояли чашки с кофе и чаем, два бутерброда и фруктовый салат.
– Приятного аппетита, и постарайтесь немного отдохнуть!
– Спасибо.
После ужина Ирина еще раз подошла к кровати Павлика. Множество проводков от разных приборов были прикреплены к его телу, а в вену правой руки поступала жидкость из капельницы. На какое-то мгновение Ирине показалось, что все это сон, она даже подумала о том, как все изменилось в бывшей четырехместной палате, но в это время Павлик застонал и она, посмотрев на него широко раскрытыми глазами, в которых застыл ужас, поняла, что это не сон.
– Так, прекрати паниковать! Ты не имеешь права, понимаешь, не имеешь никакого права так себя вести! Он будет спать еще не менее двух часов. Думай, как успокоится, чтобы, когда он проснется, ты улыбалась, шутила и восхищалась им.
Ирина вдруг поняла, что к ней вернулось ее «второе» Я, с которым она «советовалась» и которое помогало ей принимать правильные решения.
– Подойди к окну, посмотри на улицу и вспомни что-то очень доброе, светлое в своей жизни. Вспомни один из дней, в который Павлик подарил тебе счастье!
Это было прошедшим летом. В начале июня они отметили шестилетие их отношений и три с половиной года со дня свадьбы. В конце июля дети вместе с Елизаветой Петровной вернулись с дачи, которую Ирина сняла для них в Подмосковье на два месяца.
В последний четверг июля Павлик неожиданно позвонил с работы и сообщил, что срочно улетает в командировку и вернется только в воскресенье, а вечером мама попросила отпустить ее в пятницу, во второй половине дня, к приятельнице на выходные за город.
– Мамуля, конечно, поезжай! В субботу я с детьми схожу в бассейн, а в воскресенье они будут у Сережи. Думаю, Павлик, по дороге из аэропорта, сможет заехать за ними и забрать домой.
Но все ее планы резко изменились. В субботу утром позвонил Павлик и сообщил, что он и его коллеги уже вернулись в Москву и решили выходные провести с семьями в пансионате, принадлежащем компании.
– Ирина, я попросил Сережу привести вас сюда, ты не возражаешь? Он согласился. Поплаваем в бассейне, поиграем в теннис, и главное, подышим свежим воздухом!
– Хорошо! Только я не понимаю, Павлик, зачем ты попросил Сережу привезти нас, я и сама могла бы с детьми добраться.
– Ирина, мне так спокойнее, тем более, ему хочется провести выходные с детьми, пусть и не в Москве!
Сергей заехал за ними сразу после работы. К этому времени Ирина с детьми успела и в бассейн сходить, и пообедать.
– Ваня, а велосипеды будем брать? – спросила Анечка брата.
– Нет, Анна, не будем! Сегодня мы приедем почти к ужину, а завтра после обеда поедем домой. Мы так с папой вообще не побудем, а у него ведь нет велосипеда.
– Хорошо, я поняла. Давай, забирайся на заднее сиденье машины!
Ирина разместилась возле Сергея на переднем сиденье и в тот же момент он почувствовал какую-то щемящую боль в сердце: «Она пользуется все теми же духами!»
Ехали молча. Дети, одев наушники, размахивали в такт музыке руками и ногами, Сергей делал вид, что с повышенным вниманием следит за дорогой, а Ирина в мыслях ругала себя за то, что не поехала с детьми на своей машине.
«Мы сейчас, как одна семья: мама, папа и дети. Мы могли бы что-нибудь рассказывать друг другу, шутить или прикалываться», – думала она. Слово «прикалываться» уже давно появилось в лексиконе ее сотрудников, а последнюю неделю она стала его слышать и от детей, решив, что они «поймали» его во дворе.
Так могло быть в действительности, если бы Сережа не подал заявление на развод. Как часто она давала себе слово вообще не общаться с ним, так как любая встреча напоминала ей о том, что он ее бросил. «Бросил!», слышала она от своего второго я, отвечая ему: не бросил, а предал!
Но, совсем не видеться невозможно: из-за детей, для которых он прежде всего отец, ей приходится приглашать его в свой дом. «Какое все же счастье, что у меня есть Павлик! Вот пройдет немного времени, и он встретит нас, отведет в наш гостиничный номер, и я забуду, тут же забуду об этой поездке с Сережей!»
Машина свернула с главного шоссе и помчалась по резервной дороге.
– Странно, а мы правильно едем, Сережа? – спросила Ирина.
– Вроде бы, правильно. Павел сказал, что вначале мы подъедем к коттеджному поселку, где он будет нас ждать, затем проедем этот поселок и сразу окажемся на территории пансионата.
– Да, так и есть! Вон Павлик, видишь, у шлагбаума? – радостно произнесла Ирина.
– Вижу, я же говорил, он все подробно объяснил, мы не могли перепутать дорогу, – ответил Сергей.
Павел ждал их у въезда в коттеджный поселок, жестами показывая Сергею на парковку, расположенную слева от шлагбаума.
– Давайте до пансионата пройдемся пешком, – предложил он, когда Ирина, Сергей и дети вышли из машины. Ирина взяла Павлика под руку, и они возглавили семейное шествие, которое продолжили Сергей, Анечка и Ванечка. Через несколько минут Ирина резко остановилась, и удивленно произнесла:
– Павлик, дорогой, а что здесь делает моя мама?
Все посмотрели вперед и действительно увидели Елизавету Петровну, стоящую у красивых резных ворот, за которыми возвышался трехэтажный особняк. Елизавета Петровна, улыбаясь, держала в руках полотенце с караваем хлеба.
– Добро пожаловать в дом, – торжественно сказала она, приглашая всех войти на лужайку возле дома.
– Ирина, дорогая, это наш дом. Я выстроил его для нашей семьи. В создании проекта мне помогала Елизавета Петровна и, если бы не ее помощь, дом не получился бы таким прекрасным! Через несколько дней наступит 1 августа. Двадцать пять лет назад в этот день я впервые увидел тебя и с тех пор всю жизнь мечтал построить большой дом и подарить его тебе, – торжественно и с гордостью произнес Павлик.
Ирина молчала. Она никак не могла свыкнуться с мыслью, что этот огромный трехэтажный дом, выстроенный на зеленоградской земле, принадлежит ей и ее семье.
– С тобой все хорошо, дорогая? – спросил ее Павлик.
– Да, все нормально. Я просто никак не пойму: все что происходит здесь – это сон или наяву.
– Это все наяву, это действительно, наш дом! Давайте все пойдем его смотреть! – ответил Павлик.
В доме было три этажа и подвал. В подвале размещался гараж, небольшая комната, оборудованная под прачечную и еще одна комната, в которой стояли два холодильника и короба, для хранения овощей и фруктов. Все помещения были смежными. Небольшая лестница, расположенная в холодильной комнате, вела наверх к массивной металлической двери с кодовым замком. Когда Павел открыл ее, все оказались в холле, занимавшем верхнюю часть цокольного этажа, который размещался между подвалом и первым этажом. Стены холла были отделаны деревом. Массивная деревянная лестница, под которой располагалась гардеробная комната, торжественно поднималась вверх, как бы приглашая всех на первый этаж особняка.
На первом этаже было два помещения: гостиная и кухня. Кухня была оборудована «под ключ», с полным набором необходимой бытовой техники, различной посуды и мебелью. Это был «кухонный» кабинет Елизаветы Петровны. В гостиной вокруг большого обеденного стола стояло двенадцать стульев, а в небольшом серванте разместились обеденный и чайный сервизы, выполненные в одинаковом стиле. Большой угловой диван продолжал камин, напротив которого на изящной тумбе стоял телевизор.
– Дорогая, гостиная еще не совсем готова и здесь есть над чем подумать, например, как лучше оформить окна, но этим мы займемся всей семьей! Вот только сервизы я купил в твоем любимом стиле, как в Кусково, чисто белые с золотым ободком, названные в музее «Эгоист».
– Да, всей семьей, – ответила Ирина, еще не пришедшая в себя от всего увиденного.
– Ляля, а это что за дверь? – спросила Анечка, указывая на белую, как снег, дверь.
– А это туалетная комната с ванной. Такие комнаты есть на всех этажах, только на третьем этаже ванна очень большая, а на первом и втором поменьше.
На втором этаже, над гостиной, располагались две комнаты для детей, также выполненные «под ключ». В противоположной стороне, над кухней, располагались комната Елизаветы Петровны и игровая комната детей, в которой стоял телевизор, диван, стулья и раскладывающийся стол, с нарисованной на нем шахматной доской. В углу комнаты, у окна, стояло небольшое кресло с индивидуальной подсветкой.
На третьем этаже над комнатами детей были кабинеты Ирины и Павлика, а на другой стороне этажа спальня, размеры которой соответствовали размерам кухни.
– Ну, вот мы все и посмотрели! Вы тут погуляйте, спуститесь к цветнику, во дворе на противоположной стороне дома есть гамак, а мы с Сергеем сходим на родник за водой. Ты, Сережа, не возражаешь? – спросил Павлик.
– Да нет, не возражаю, давай сходим, – ответил Сергей, которому хотелось, как можно скорее покинуть этот дом.
Когда Павлик и Сергей ушли, Ирина подошла к Елизавете Петровне, обняла ее и с душевной благодарностью сказала:
– Мамуля, а ты у нас настоящий конспиратор: вначале, скрывая от всех, заочно закончила институт, затем, чтобы читать без переводчика рецепты на испанском кулинарном сайте Silikomart, выучила испанский язык, а теперь вот помогла Павлику в строительстве загородного дома! Спасибо, тебе дорогая, я очень тебя люблю!
Воспоминания Ирины прервал приход медсестры.
– Ирина, уже полночь, вам лучше пойти домой. Я вам обязательно позвоню, как только Павел Николаевич проснется. Поймите, он может спать до шести, до восьми или даже до одиннадцати утра, и вы что все это время будете сидеть и ждать, когда он проснется?
– Хорошо, Полина, я пойду. Только вы обязательно позвоните мне или напишите SMS-ку, хорошо?
– Хорошо! Обязательно напишу.
Ирина вышла из клиники и тут же увидела направлявшегося к ней Климова.
– Александр Васильевич, вы все еще здесь? – удивленно спросила она.
– Да, как же я уйду, не увидев вас и не узнав, как дела у Павла Николаевича.
– Он все еще не проснулся. Рука и нога в гипсе. Голова забинтована. Капельница стояла достаточно долго, возможно поставят вторую. Дежурная медсестра обещала мне позвонить, как только он проснется. Она говорит, что это может произойти в любое время, даже завтра.
– Ирина Олеговна, садитесь в машину и езжайте домой, а я поеду за вами в своей машине. Я должен вас проводить до дома, так положено.
– Спасибо, Андрей Васильевич, я не возражаю. Когда на улице уже начало завтрашнего дня, волей-неволей хочется ехать домой, осознавая, что рядом надежный человек.
– Вот и хорошо. Вы мне напишите сообщение, как только у вас будет новая информация о Павле Николаевиче?
– Да, напишу. Завтра я планирую в первой половине дня его навестить, у меня пропуск. Я вам позвоню, как только выйду из его палаты. Но, думаю, если у него действительно состояние стабильное, он вам позвонит раньше, чем я его увижу.
Состояние здоровья Павлика после аварии улучшалось с каждым днем. Ирина ежедневно навещала его после работы, предварительно заезжая домой за ужином, который специально для него готовила Елизавета Петровна. Павлик был против такой заботы, так как обслуживание в клинике было на высшем уровне, и он ни в чем не нуждался, но поверить в это Елизавета Петровна никак не могла, поэтому ежедневно готовила ему «мамин ужин». Прошло две недели, и в пятницу врачи сообщили Ирине о том, что планируют через три недели выписать Павлика домой. Только через три недели.
Продолжение в "Человеческая история. Глава 4.3. Сережа. Смерть Тани."
http://www.proza.ru/2016/10/04/722