Сердце друга 27

 
*  *  *
 
Прибыв на автостанцию Грозного, пассажиры вышли из маршрутки. Часть пути им предстояло пройти пешком. Незадолго до их прибытия было совершено нападение на один из блокпостов и движение автотранспорта в этом районе было парализовано.
 У попутчицы - Асет с собой были две большие сумки, и Сулиман вызвался ей помочь.
Первый блокпост, через который они прошли, был совместным. Там находились федеральные войска и чеченская милиция. Граждане проходили беспрепятственно, проверяли только документы и не задерживали.
Люди неоднозначно относились к милиции. Одни их обвиняли в предательстве, другие благодарили за относительный порядок в присутствии их.
- А как ты относишься к нашим милиционерам? – спросила Асет Сулимана.
- Я в первый раз с начала войны в городе, – ответил он. – Честно говоря, до этого момента считал их предателями. Но теперь не знаю. После того, что пережил. Эти оскорбительные, унизительные проверки, досмотры. Это первый пост, через который мы прошли без издевательств.
- Не считай их предателями и не называй их так, – сказала Асет. – Это наши братья, кто бы  и что не говорил. Вас ведь и так мало, чтобы враждовать друг с другом. Кто-то устроился туда, чтобы помогать людям, не давать их в обиду, кто ради собственной безопасности, а некоторые из-за зарплаты и стажа. В любом случае, осуждать их нельзя. А ты к кому приехал?
- Да ни к кому, сейчас здесь вряд ли кого найдешь. Я хотел телеграмму отправить.
- Телеграмму? У нас разве работает почта?
- Не знаю. Надеюсь, что работает. Но телеграмму мне обязательно нужно отправить. Если не работает здесь, то придется, наверное, поехать в Дагестан или Ингушетию.
- Я не слышала, чтобы у нас работала почта. Уже даже и забыла, что это такое. А к чему такая необходимость? Если не секрет, конечно. Ой, заболталась я с тобой. Давай сумку. Устал, наверное, уже?
- Нет-нет. Она не тяжелая.  Другу отца хотел написать. Он забрал к себе мою мать и сестру. Хотел поблагодарить его и попросить не отпускать их домой пока. Ну и о смерти отца известить.
- О Аллах!
Сумка сорвалась с ее рук. Она резко остановилась и заплакала, закрыв руками лицо.
- Бедненький ты мой сыночек, – запричитала она. – Такой молодой, а уже такой груз на сердце несешь.
Асет приблизилась к нему и обняла. Сулиман оторопел от вида плачущей женщины, которая годилась ему в матери, и пожалел о том, что поведал ей о себе.
 Одна женщина из колонны пассажиров остановилась и поинтересовалась, в чем дело.
- Все нормально. Идите, мы догоним, – поблагодарил ее Сулиман. – Тетя, успокойся. Забудь о том, что я сказал тебе. Не думал я, что сейчас такой новостью можно кого-то удивить. У нас ведь почти каждый третий - сирота. Да я уже взрослый. Двадцать третий год.
Асет  вытерла слезы платком, еще раз взглянула ему в глаза, затем подняла сумку и медленно побрела вслед за толпой. Сулиман последовал  за ней.
- Удивить - не удивишь. Но привыкнуть к этому невозможно, – сказала она. – Тебе сейчас, наверное, в центр надо?
- Да. Если тут смогу разобрать, где центр, а где окраина.
- К сожалению, за последние два года,  уничтожено то, что наш народ построил за два столетия. Мне в другую сторону. Но, как же я отпущу тебя одного? Может, поедешь со мной? Положим сумки дома и вместе пойдем на почту. Боюсь я тебя одного отпускать.
- Нет, спасибо, – сказал Сулиман. – Чему быть, того не миновать.
- Но, ты же не успеешь в обратную дорогу? Скоро уже и темнеть начнет.
- Не знаю. Как получится.
Как только Асет ни настаивала на том, чтобы Сулиман поехал с ней, но он так и не согласился -  отказался наотрез.
 Сулиман передал ей сумку и пошел к блокпосту, который стоял  по направлению к центру Грозного.
По пути, озираясь по сторонам,  он пытался увидеть хотя бы что-то, что напомнило бы ему о прежнем цветущем красивом  городе.   Но Грозный невозможно было узнать. Столица Чечни утопала в руинах.
 И вот он – очередной блокпост уже в самом городе, который городом назвать ни у кого не повернется язык.
Военные проводили его за выстроенные стеной строительные блоки. Документы не спрашивали. Там стояли еще двое молодых мужчин из местных жителей. Их под прицелом автомата держали трое солдат.
Женщин пропускали, предварительно проверив ручную кладь.
Затем к парням привели еще двоих. Это были уже взрослые и крепкие мужчины.
- Они что, и документы не спрашивают? – поинтересовался на чеченском языке у молодых ребят один из них.
- Молчать! – заорал на него солдат. – Лицом к стене. Руки за голову.
Мужчины выполнили команду.
- Похоже, спета наша песенка, Руслан – шепотом сказал своему товарищу тот же мужчина.
- Молчи ты. Сейчас точно допоешься, – послышался ответ.
«Неужели это конец? – подумал Сулиман. – Так легко и быстро? Без суда и следствия?»
Сначала Сулиман не верил, что прямо на блокпостах расстреливают неугодных граждан. Сейчас он понял, что это вполне реально. Кто узнает о том, что их расстреляли? Кто посмеет жаловаться, да и кому жаловаться? Боже, чего стоит их жизнь? Здесь, сейчас. Их спокойно могли расстрелять и тут же закопать.
Сулиман мысленно еще раз укорил себя за то, что решился на эту поездку и с молитвами уже прощался с жизнью. Он не боялся смерти, но не хотел за «дешево» так глупо умирать.  Сейчас он больше жалел не о том, что его жизнь, возможно, уже закончена, а о том, что не успел отправить телеграмму. Ведь он хотел еще в ней предупредить дядю Андрея, что отпускать домой мать и сестру опасно.
Наконец, к ним подошли офицер и двое солдат из старослужащих. Все трое были пьяны. «Да сколько же можно пить?» - недоумевал Сулиман, глядя на покрасневшие от хмеля лица военных, когда они дали команду задержанным повернуться лицом к ним.  Руки следовало держать за головой.
- Ну, что? Хватит на сегодня? – спросил солдат офицера. – Нападавших ведь было около десяти.
- Да хватит пока, – ответил офицер. – Скажут привести еще - найдем, сколько нужно.
- А вы что, документы проверять не будете? – спросил один из задержанных.
- Закрой свою вонючую пасть, тварь! – зарычал на него офицер. – Документы и вам уже скоро не понадобятся. К машине их!
Всех мужчин вереницей повели к БТРу.
Сулиман шел третьим. Впереди него, вторым был парнишка лет шестнадцати.  Накрепко запомнил Сулиман слова своего отца, который наказал ему не сдаваться живым ни при каких обстоятельствах! Он оценивающе глянул на солдата, который шел рядом с ним. Времени на обдумывание уже не хватало.
Действовать надо было немедленно и решительно.  БТР, к которому их вели, был уже совсем рядом. Сулиман, конечно же, догадывался, что их может ожидать после того, как они только приблизятся к БТРу. К тому же, офицер ясно дал понять, что жить им осталось совсем немного. Нет! Отдавать себя на растерзание сын Салмана не собирался!
Граната на ремне солдата висела очень удобно для того, чтобы Сулиман успел ее отобрать и взорвать. Сулиман наспех обдумал план действий, и уже хотел было приступить к его осуществлению. Но в последний момент он еще раз взглянул на подростка впереди, и что-то его остановило. Он не хотел, чтобы из-за него пострадали другие.  Он понимал, что никто из пятерых задержанных не выживет.  «А, будь что будет, – сказал себе Сулиман. – Может,  выпадет такой момент, когда рядом не будет мирных граждан» - и решил смиренно выполнять команды.

*  *  *