* * *
Троица, наконец, вышла на проезжую часть.
Идти нужно было очень далеко, и до своей базы бойцы решили добираться автостопом.
С проезжающим транспортом в это неспокойное время проблем в горах не было. Постоянно меняющиеся позиции ополченцев из сопротивления, потоки беженцев передвигались по горным дорогам, практически, бесперебойно.
Если в первые дни Сулиман довольно спокойно переносил разлуку с отцом, отчасти от того, что остерегался его отеческой опеки над собой, то сейчас он, ослабший, истощенный, очень хотел быть рядом с ним. Он очень соскучился по родному человеку, который оказал бы ему именно моральную поддержку.
Машину ждать пришлось недолго. Рядом остановился бортовая автомашина «УРАЛ» с ополченцами. Поднимаясь на борт кузова, Сулиман особенно ощутил в себе физическую слабость и усталость. Если еще каких-то пару месяцев назад он с легкостью запрыгнул бы на борт этого УРАЛа, то сегодня это ему удавалось с большим трудом. Но показать свою немощность он не мог. Гордость не позволяла.
Сулиман присел с краю, прислонившись боком о борт. Взгляд его был устремлен в сторону леса - он любовался красотами лесных величественных гор. «Еще чуть-чуть, еще немного, и мне будет уже по легче, – утешал себя Сулиман. – Интересно, как отец хоть сам себя чувствует? Может, он в поддержке нуждается больше, чем я? Да какая теперь разница? Главное - мы будем рядом. Будем присматривать друг за другом. Родная кровь все-таки».
- Воздух, – крикнул кто-то из бойцов.
- Съезжай с дороги, – приказал водителю второй боец, который сидел рядом с кабиной водителя.
На очень низкой высоте над ними пролетели два истребителя. Бойцы повыпрыгивали с машин и спрятались за ближайшими деревьями.
- Не открывать по ним огонь и не высовываться, – дал команду командир. – Они могут обстрелять беженцев.
Примерно в полукилометре спереди от них навстречу ехала колонна беженцев, как это было принято - с поднятыми белыми флагами. Хотя, не раз колонны беженцев подвергались артиллерийскому и авиационному обстрелу. Федералы не всегда реагировали на такие сигналы, но люди, все равно, поднимали на шестах вверх все, что было белого цвета. И в момент обстрела беженцы в панике пытались укрыть себя и своих близких, среди которых всегда было много детей.
Так произошло и на этот раз.
Истребители резко поднялись высоко в небо, потом пошли в пике, выпуская ракеты по колонне беженцев.
- Видят же, сволочи, что это беженцы, – сказал Хизир. – Что же они делают?
Сулиман и Хизир находились рядом.
- Хусейн, может пострелять в них из пулемета и вызвать огонь на себя? – предложил один из бойцов. – Они же всех их поубивают.
- Вперед! – дал согласие командир. – Выйди на дорогу. Все остальные в укрытие!
Двое бойцов вышли на дорогу. Один из них стал стрелять в истребителей из пулемета, второй - из снайперской винтовки. Все остальные разбежались по лесу в поисках надежного укрытия от авиационного обстрела.
Истребители снова набрали высоту и, по расчету ополченцев, уже пошли в атаку на них.
Сулиману всегда нравились военные самолеты, он долго мог ими любоваться. Хотел и на этот раз посмотреть, но ему не позволил Хизир. Истребители пошли в пике, и Хизир закрыл его своим телом. Сулиман слышал, как Хизир шептал молитву.
Раздались несколько мощных взрывов. Земля содрогалась, словно при землетрясении. Истребители сделали еще один заход и улетели.
Бойцы вышли из своих укрытий. Лишь по счастливой случайности никто не пострадал.
Собрав имевшиеся в запасе медикаменты, командир спешно отправил трех бойцов к беженцам. Дальше предстояло идти пешком, так как их машину прямым попаданием ракеты вывели из строя.
- Хизир! Давай не будем здесь останавливаться, – попросил Сулиман, когда они подходили к разбитой колонне беженцев. – Здесь и без нас достаточно людей, которые могут им помочь. Наше присутствие мало что изменит. Я не смогу смотреть на трупы женщин и детей.
Несколько человек из колонны беженцев не успели укрыться, и их убило ракетами.
- Да, ты прав, - согласился с ним Хизир.
Несмотря на свой юный возраст, Сулиман, действительно насмотрелся на трупы. Если труп боевого товарища или противника была привычная для него картина, то смерть мирных граждан Сулиман не хотел видеть. Он хотел поскорее попасть к отцу.
Время было уже ближе к вечеру. Все очень устали и проголодались. Сулиман шел из последних сил, но мысль о том, что скоро он встретится с отцом, придавала ему силы.
Наконец, они прибыли на базу, где находился Салман. Сулиман еще издалека вглядывался в лица бойцов, в надежде увидеть знакомые черты лица родного человека.
Вдруг в воздухе снова послышался гул истребителей.
- Воздух! – послышался крик одного из бойцов, и все укрылись в блиндажах.
Сулиман, Хизир и Шамхан с трудом успели подбежать к блиндажам, и тоже укрылись в одном из них.
- Да что с ними сегодня такое? – заскрежетал зубами Хизир. – И на этот раз хотят устроить новогодний фейерверк из ракет?
Истребители совершили три атаки и улетели.
Бойцы осторожно вышли из своих укрытий.
Здесь находилось намного больше бойцов, чем предполагал Сулиман. После того, как бойцы вышли из укрытия, Сулиман прошелся в поисках отца. Хизир не отставал от него, хотел посмотреть на долгожданную встречу отца и сына и разделить с ними радость. Долгое время он находился с Салманом и знал, как тот переживал за сына и хотел его видеть.
Одна из ракет попала прямо в блиндаж. Погибли все, кто там укрывался. Было ранено еще несколько бойцов. Но Сулиман ничего не видел, никого не слышал. Он продолжал искать отца.
Краем уха Сулиман услышал имена погибших бойцов. Ему послышалось, как кто-то упомянул имя Салмана. Но он быстро прогнал мысль, что это мог быть его отец. Уцелевшие бойцы помогали раненым.
Сулиман огляделся, и не увидел рядом Хизира. Вдруг его сердце тревожно забилось. Теперь он искал не только отца, но и Хизира.
- Сулиман, – окликнул его кто-то сзади.
Юноша обернулся.
К нему быстрыми шагами шел его односельчанин, за ним следовал и Хизир.
Сулиман внимательно посмотрел на лицо Хизира. Тот прятал глаза. Односельчанин подошел к нему с распахнутыми руками. Сулиман обнял его и еще раз посмотрел на Хизира.
Хизир стоял перед ним, молча склонив голову.
- Это неправда! – дрожащим голосом сказал Сулиман. – Моего отца не было там.
Хизир подошел к нему и, крепко обняв, заплакал.
- Да примет Всевышний его Газават! – сочувственно сказал односельчанин Сулиману. – Это война, Сулиман. Мужайся.
У Сулимана вдруг все поплыло перед глазами, и он почувствовал, как теряет сознание.
* * *