«Ну всё, это последний!» — думала она, заходя в обшарпанный обменник.
— Можно обменять доллары на рубли?
— Конечно, девушка. Кладите купюру в ячейку. Нет, паспорт не надо...
Ну надо же, паспорт не потребуется. Может, и правда выгорит? Ну в кои веки нашла между книжных страниц стодолларовую купюру — заначку первого мужа, с которым давно развелась. И как его угораздило спрятать деньги в томик Маяковского, ведь тяжелее «Московского Комсомольца» ничего в жизни не читал...
Десять лет подполья в тылу советского авангарда пагубно сказались на внешности вражеского дензнака: он был бледен, сильно потрёпан и подозрителен. Кассиры семи посещённых ранее приличных банков все как один предлагали принять банкноту «на инкассо». Незнакомое слово пугало владелицу купюры и сулило не только дополнительные расходы, но и вероятность быть призванной к ответу за фальшивомонетничество.
Вот и эта женщина за кассой долго рассматривала купюру, изучала её в ультрафиолетовом свете, пропускала через различные приборы, сличала со справочниками и качала головой. Хозяйка неожиданного богатства покорно топталась у кассы и практически была готова сдаться.
— Ну ладно, нет, так нет, — она неуверенно тянула руки к купюроприемнику, — банкнота действительно старая...
— Ну почему же, девушка. Всё нормально. Я Вам должна шесть тысяч пятьсот рублей. Правильно?
— Правильно! — едва сдерживая радость, промолвила обладательница уже трёх новеньких купюр достоинством 500, 1000 и 5000 рублей. Они, в отличие от заокеанского коллеги, хрустели, блестели, пестрели красочным триколором и даже пахли типографской краской.
— Справку выписывать?
— Нет, нет, что Вы, спасибо! — торопливо покидая пункт обмена валюты, шептала молодая женщина и думала: «Какая милая кассир, обменяла всё-таки! Даже неловко, а вдруг и правда — фальшивка...»
«Это тебе спасибо, милая моя! Господи, прости! — бормотала добрая женщина-кассир, — но как я могла вчера пропустить эту фальшивую пятитысячную... теряю квалификацию... неудобно, конечно... и клиентка вроде не скандальная... Да ладно! У неё сотка тоже проблемная, мне её ещё на инкассо сдавать».
Молодая женщина прибежала домой и сунула пять тысяч в томик в кожаном переплёте, так, на всякий случай. До Шекспира её теперешний муж вряд ли доберётся. Главное, самой не забыть. А то неудобно как-то получится...