Говорят, что жизнь лучше прожить в мечтах, чем в действительности!
А я вот с годами приспособилась в любой действительности искать и находить кайф! На действительность я смотрю как бы сквозь призму моего кайфа. Иногда ее озаряет честь и невинность. Чаще действительность предстает исполненной зла, лишенной совести. Иногда пребывает в роля фигляра или клоуна, пророка-спасителя, героя или злодея. Ну если ей нравится входить поочередно в те или иные роли-пусть себе! А я наблюдаю со стороны и кайфую!
Живя уже полжизни вдалеке от Родины, я всей душой ожидаю отпуска и стремглав лечу в родные пенаты. Уже отвыкшая от родной отеческой действительности, сразу же настраиваю себя воспринимать все негативные моменты с кайфом.
Кайф начинается с прохождения таможенной зоны контроля:
- И давно Вы там?
- Да уже больше двадцати лет.
- Ну и как?
- Как везде!
- Чем занимаетесь?
_ Учитель.
- Да я серьезно Вас спрашиваю.
- А если серьезно, то проституцией!
Отчетливо слыша треск, а иногда и топот печати, штампующей очередную отметку в моем паспорте и очарованно наблюдая за изумленной физиономий «контролерши» (неужели эта тетка …), я кайфую.
Мне моя действительность еще не те шутки-прибаутки готовит. Она является передо мной то в кринолине и шелковых черевичках, то с почти голой попой, но на высоком шпилистом каблуке. Это вообще всегда зависит оттого, какой тип сознания в происходящем моменте я выбираю.
Как-то, после рождения дочери, я не была в России почти три года. Срок достаточно большой, чтобы отвыкнуть от …
Стою на рынке, читаю: «Яйцо. 60 рублей». Отсчитываю шестьсот и подаю с милой улыбкой: «Мне, пожалуйста, десять яиц.» Такая себе упитанная тетка в телогреечке-безрукавке смотрит на меня подозрительно и жалит вопросом: «Ты чё с похмелья?»
А я кайфую, я ведь действительно упиваюсь воздухом и бытом своей родной сторонушки, а значит тетка почти угадала: я – с похмелья.
Юмор – замечательный способ сладить с действительностью, когда она обрушивается вам на голову.
В нашем доме, где все еще весит табличка «Дом образцового порядка» – косметический ремонт. Снаружи. По всему периметру дома натянуты леса, на которых с утра пораньше сидят парнишки из Средней Азии, шпаклюют и одновременно окрашивают в синий цвет наше родное «хрущевское» гнездо. Просыпаюсь утром, еще лохматая и не пробудившаяся мозгами, иду на кухню за чашечкой кофе, а в открытое окно кухни заглядывает Оно.
- Ты что здесь делаешь?
- Нащальника сказаль красить, вот и крашу!
А пареньку лет-то может двадцать всего… Сразу (Боже упаси!) представила на его месте своего сына… нет сразу своих двух сыновей представила!
- Кофе будешь? Бутерброды тоже есть.
И вот, я-за столиком, а молодой таджик прямо на подоконнике, уже вместе пьем кофе и едим бутерброды.
- Мам, ты что делаешь?- вопрошает, вползая в кухню, моя проснувшаяся дочь.
- Я? Я кайфую! Мы кайфуем!
- Аааа. Поняяятно…
У нас в университете, в подвальчике, есть такая малюсенькая комнатка-курилка. Она спрятана от любопытных глаз студентов и «проверяльщиков». А наведываются туда в перерывах и курящие, и некурящие, потому, что там стоит огромных размеров термос с прекрасным кофе.
В один из таких перерывчиков, наслаждаясь чашечкой кофе, я стала невольным свидетелем диалога двух наших философов, британца Джеймса и Мэтью из Индии.
Темой обсуждения были статус и значение английского языка:
- Вы, вот мне скажите, коллега, сколько лет Индия была под Великобританией? Вот… почти триста лет! Славно мы Вас поимели,-с важным видом проговорил профессор Джеймс.
- Всего-то каких-то триста лет, - с задумчивым видом ответил профессор Мэтью. Однако над вашим английским мы имеем возможность издеваться всю оставшуюся земную жизнь…
Профессор Джеймс замер, жадно затянувшись сигаретой, а его коллега, набрав кофе в свой пластмассовый стаканчик, с важным видом покинул курилку. А я впала в кайф! Я кайфовала оттого, что даже очень хорошо знающий английский язык человек, попав в компанию индусов, по началу с ужасом решит, что английского он, однако, совсем не знает. Я сама побывала в этой шкуре «патат» и «кукумберов».
А вот еще из этой-же серии. Так как мы люди здесь все уже взрослые, то английское слово «Fuck» в переводе не нуждается. Поясню о нескольких других словах, дабы был понятен нижеследующий диалог.
Feel (фил) - чувствовать.
Him (хим) – ему.
Лечу в самолете из Москвы домой. Впереди меня сидят две девушки (русская и афроамериканка) и русский паренек. Диалог проходил на английском языке. Русская девушка рассказывала афроамериканке о том, как она и ее братец (сидящий с ними паренек) сдавали экзамены в московский университет.
- Я поступила на филфак. А брат поступил на физикфак. Правда папа хотел, чтобы брат поступил на химфак… Папа сам закончил химфак…
Глаза афроамериканки становились с каждой секундой все больше, все шире. Мимика лица выражала весь тот ужас воображения обо всех этих «факах»… А мне этот диалог был в кайф! Я кайфовала оттого, что наш «Великий и могучий», с его непонятным и дословно непереводимым «нафига, дофига нафигачили», «обогащался» однако и филфаками, и химфаками… И оттого, что наш русский язык уж точно ну никто, ну никогда не сумеет «поиметь».
Вообще, слово «кайф» произошло от арабского слова «кэйф» (;;;;), что означает «наслаждение успокоением» или «приятное безделье». Согласно Корану, праведники, которые попадают в Рай, постоянно находятся в состоянии кэйфа. В русский язык это слово пришло от русского ученого-востоковеда, билингвиста Осипа Сенковского (Барона Брамбеуса), который в двадцатых годах девятнадцатого века путешествовал по Египту.
В наши дни нужно уметь кайфовать. Может, оттого, что основной «человейник» больше не верит в исключительность этой жизни… А может, нам обещали Рай на этой планете, а действительность не выдерживает сравнения? А может, нас надули?...