СИМЕИЗ СКАЛА ДИВА ПРИ ЛУННОМ СВЕТЕ
Дива расположилась в море вблизи пляжа и, в соответствии с местоположением, смело открыла лучам солнца свои каменные телеса, откинув голову и распустив волосы.
Но ещё прекрасней ДИВА ночью при лунном свете.
Дива наиболее посещаема среди местных скал, так как имеет на своем крутом склоне рукотворные ступени, ведущие на самую ее вершину со смотровой площадкой.
Фотография из серии - «ночная Дива Симеиз Дива ночь» photosight.ru
СОЗИДАНИЕ
ГЛАВА 9 1968 ГОД
ЧАСТЬ 4 – 2 ИСТОРИЯ СИМЕИЗА
Первое, что из этой поездки запомнилось ярко - мы доехали до Симеиза.
Возможно, не все слышали о жемчужине Крыма – курортном поселке Симеиз. Варианты названий поселка – Семеиз, Симииз, Семииз, Семеез, но правильно называется он именно Симеиз.
Основание поселка можно отнести к 19 веку, когда известный русский промышленник Иван Акимович Мальцов приобрел здесь тридцать десятин земли (одна десятина это чуть больше гектара).
Иван Акимович Мальцов приехал на отдых в Симеизскую бухту вместе с Александром Сергеевичем Грибоедовым, русским дипломатом и поэтом. Купаясь, промышленник потерял кольцо. Долгие поиски не дали результата, и Грибоедов в шутку предложил Мальцову купить здесь землю, чтобы кольцо осталось в собственности предпринимателя. Это послужило толчком, и Мальцов, видя все преимущества бухты и ее потенциал, решился на сделку.
Сергей Иванович Мальцов продолжил дело отца и сделал из поселка курортный центр. Поселок расположен в 18 километрах западнее от Ялты. После революции все дачные постройки были национализированы и превращены в санатории.
Поселок со всех сторон, кроме моря, окружен живописными скалами.
Первые хозяева Симеиза были тавры – оседлое племя. Они облюбовали для житья гору Кошка – одну из местных достопримечательностей. Тавры пребывали здесь с середины первого тысячелетия до нашей эры до первых веков нашей эры.
В 8 – 10 веках здесь появились христиане. Они воздвигли на скале Панеа живописный укрепленный монастырь, состоящий из трех храмов. В одном из храмов выложена цветная мозаика, изображающая павлинов, клюющих виноград. Прошло без малого 11 веков с момента постройки храма, а мозаика нисколько не поблекла.
Также в поселке расположена обсерватория. Здесь установлен радиотелескоп. Его диаметр составляет 22 метра. Разрешающая способность телескопа такова, что он способен уловить спичку по ее толщине на расстоянии полутора тысяч километров.
Достопримечательностью этих мест является гора Дива – ее высота составляет 70 метров. Прямо в горе выдолблены ступени. Гора поражает контрастами – море, безжизненный камень и высота. Фильм «10 негритят» С.Говорухина снимался здесь.
Меня, как всегда, заинтересовала история этого чудесного места, где мы провели свой отпуск, впервые совершив его на нашем новеньком МОСКВИЧЕ.
Тогда мне не удалось узнать подробности истории СЕМИИЗА.
И только теперь, подготавливая к публикации эту часть нашего путешествия, я прочитала статью автора admin в рубрике Ялта, с которой хочу ознакомить и Вас…
История развития в Крыму курорта Симеиз непосредственно связана с историей рода Мальцовых. В 1828 году заводчик и землевладелец И. А. Мальцов купил в Симеизе 30 десятин земли у Ф. Д. Ревелиоти. Это было урочище «Кокос» и «Ай-Панда».
Постепенно земли сосредоточились в его руках. Первоначальное имение, основанное им в 1828 году, к 40-м годам превратилось в латифундию почти в 600 десятин. Отнюдь не праздный характер новых владельцев проявился уже тогда.
Мальцов в то время активно занимался вопросами сельского хозяйства и новые приобретенные земли он решил использовать для развития виноградарства и виноделия. Он строит в Симеизе один из первых винзаводов на Южном берегу Крыма, который сохранился до сегодняшнего дня и входит в систему винкомбината «Массандра». Проект винзавода был одним из лучших в то время, его галереи самые сухие, в них не проникала вода, не было плесени, что всегда способствовало созданию качественных вин. Практически, большая часть земель в Симеизе была засажена виноградом, что подтверждают фотографии конца XIX века. Основал единственный на всю округу склад материалов и товаров с магазином при нём;—;к услугам соседей помещиков.
Особенно колоритной личностью был унаследовавший Симеиз после кончины батюшки - Сергей Иванович Мальцов. Деяния его не ограничиваются рамками южнобережного имения. Наряду с такими великими соотечественниками, как Путилов, Обухов, Морозовы, С. И. Мальцов стал одним из столпов российского предпринимательства XIX века. Впрочем, вяленькое словцо «предприниматель» сути деятельности Мальцова не раскрывает, он — промышленник. Несколько поколений Мальцовых создавали настоящую промышленную империю. Любопытны эпитеты современников в отношении Мальцовых — «титаны русской промышленности», «русские Медичи», и в отношении их производств — «Америка в России». Начинали со стекольного производства, далее— хрусталь, к 20-м годам XIX века присовокупили металлургию. Даже промышленным производством свекловичного сахара страна обязана И. А. Мальцову.
Из биографии С.И. Мальцова: блестящая военная карьера — в молодости гвардеец-кавалергард, адъютант принца П. Г. Ольден-бургского, к 1849 году, ещё не в годах, генерал, затем выход в отставку и многолетняя успешная деятельность на промышленном поприще. Впрочем, излом карьеры — вовсе не неожиданность, Мальцов немного «выбежал вперед эпохи», в которой пришлось служить. Инициативы постройки железной дороги от Екатеринослава в Крым, прокладка сети шоссейных дорог на полуострове, оснащение имеющихся боевых кораблей паровыми машинами, введение в артиллерии железных лафетов — такая буря прожектов, исходящих от одного человека, естественно, насторожила неторопливого в нововведениях государя Николая Павловича. Впрочем, прожектерству С. И. Мальцова предшествовали основательная стажировка в Бельгии и немалый опыт управления фамильными заводами.
Несколькими годами позже печальные результаты Крымской кампании показали своевременность практически всех предложений Мальцова. Вступивший на престол Александр II подвел итог кадровой политике покойного августейшего родителя: «Батюшка были гений, и нуждались лишь в исполнителях, я же простой человек, и нуждаюсь в помощниках».
Деятельность С. И. Мальцова воплотилась в создание «Мальцовского заводского округа», охватившего территории Орловской и Калужской губерний. В его состав входили чугунолитейное, рельсопрокатное и машиностроительное производство. Была модернизирована унаследованная от родителя стекольная фабрика, знаменитый Гусь-Хрустальный, заложены новые хрустальный и фаянсовый заводы. Из цехов Мальцова вышли первые три сотни отечественных паровозов, бурно развивавшиеся речные пароходства обеспечивались его паровыми машинами. Своеобразно этот «хищник капитала» решал и социальные вопросы. Установил приемлемое жалованье, 8–10-часовой рабочий день, организовал соцкульт-быт-жилье, церкви, школы, техническое училище. Принял на себя выплату подушных, а позже земских повинностей, пенсионное обеспечение, помощь вдовам и сиротам. До поры на его заводах агитаторам-социалистам делать было нечего. От возведения благодарными пролетариями прижизненного монумента скромно отказался.
Всё бы хорошо, но семейные раздоры вылились в конфликт с высшими кругами. Некогда любящая супруга инициировала процесс об учреждении над С. И. Мальцовым опеки и отстранении от управления заводами. В неумеренных расходах на «социалку» и некотором бытовом эксцентризме усмотрели элементы безумия. Это совпало с неурядицами в деле, сорвалось несколько крупных «госзаказов», требовавших серьезных предварительных вложений, завелись изрядные долги; в конце концов, в 1885 году заводы перешли в казенное управление.
Стареющего магната сломили, он объявил, что «утомлен кипучей деятельностью», и отошел от дел. Без С. И. Мальцова дело в полный упадок вроде бы не пришло, однако, как говорится, «и труба стала пониже и дым пожиже». Прежнего величия мальцовская промышленная империя уже никогда не достигала. Сам Мальцов удалился в Симеиз, где и прожил до кончины в 1893 году.
Симеиз также не был обделен вниманием своего владельца. Его деятельность здесь началась несколько эксцентрично — со строительства в 1849 году дворца, вызвавшего немалое удивление современников. На Орловщине был заготовлен лес, из которого в Симеизе собрали просторный господский дом. Изюминкой проекта были обширные остекленные галереи из металлических конструкций, окружившие постройку по периметру, и стеклянная же крыша. По аналогии с главным павильоном первой Всемирной промышленной выставки, прошедшей в 1853 году в Лондоне, здание окрестили «Хрустальным дворцом». Очевидцы оценивали постройку скептически, полагая, что она в большей степени рассчитана на внешний эффект, нежели пригодна для проживания. Видимо, так и было, практичный владелец не пользовался сверкающим на солнце хрустальным «аквариумом», предпочитая скромный уютный коттедж на мысе Ай-Панда, а зимой перебираясь в старую усадьбу Потоцкой в глубине парка в восточной части имения.
Дворец ежегодно сдавали для устройства в нём пансиона, поджаривая на крымском солнышке гостей, соблазнившихся необычной постройкой. До наших дней это чудо не дошло — в 1889 году дворец спалил пребывавший немного не в себе камердинер. Позже на его месте возвели новый «Приморский пансион» — сооружение не столь претенциозное, но несравненно более практичное. Приморский пансион в свою очередь сломали в конце 1950-х годов, ныне на этом месте спорткомплекс санатория «Симеиз».
Архитектурные изыски Мальцова не ограничились одним курьезом. Однажды он завез в имение десяток новеньких, но некондиционных железнодорожных вагонов, расставил их среди парка, устроил террасы, кухоньки, скромно обставил и получил по смешной цене несколько дач для отдыхающих со средним достатком. Этот опыт имел большой успех и многочисленных подражателей не только в Крыму.
Мальцову-старшему наследовали сыновья: И. С. Мальцов — как и батюшка, генерал — и Н. С. Мальцов, имевший немалый придворный чин шталмейстера двора. Мальцовы-младшие, люди уже зрелые, сразу имение делить не стали, выстроили себе по отдельному особняку в разных его концах. Благо размеры вотчины позволяли при желании не встречаться…
Весьма солидный особняк Н. С. Мальцова был возведен в старом парке бывшей усадьбы Потоцкой в восточной части имения. С некоторой натяжкой он, пожалуй, тянет даже на определение «дворец». Здание, возведенное в середине 1890-х годов, относительно неплохо сохранилось. Стиль можно охарактеризовать как близкий к неоренессансу с элементами ордерной архитектуры. Сложный рельеф заставил строителей возвести высокий цоколь, добавивший пол-этажа высоты южному, обращенному к морю, фасаду. Южный фасад оживлен двумя просторными террасами на уровне второго этажа, по обе стороны от мощного выступа фасада — ризалита. Террасы покоятся на ордерных колоннадах, причем западная выполнена в виде круглой ротонды. К сожалению, из утилитарных соображений промежутки между колоннами заложили, оставив оконные проемы, и возвели над террасами кровли.
Привлекает внимание мемориальная доска на фасаде, свидетельствующая, что здесь в 1885 году останавливался Л. Н. Толстой. Учитывая, что особняк построен спустя лет десять после визита графа, наверное, следует понимать, что Толстой останавливался не в этом именно доме, а в имении Мальцевых вообще.
И. С. Мальцов под свой усадебный комплекс облюбовал местность на мысе Ай-Панда, где некогда стоял летний дом еще его батюшки. Главный корпус усадьбы также можно назвать дворцом. Он был построен в самом конце XIX века. К сожалению, не нашлось данных, какой архитектор проектировал и строил мальцовские виллы. Здание выдержано в неоклассических формах, фасады, пожалуй, строже, нежели у палаццо Н. С. Мальцова. Южный колорит зданию придавали некогда открытые террасы и огромные трёхчастные окна южного фасада. У восточной стены произрастают две громадные секвойи, любопытно видеть их на старых снимках пушистыми молодыми деревьями. Меньший усадебный дом стоит на самом берегу моря, он перестроен, только башня сохранила первоначальный вид. К востоку располагались хозяйственные постройки и электростанция, а ещё дальше — большое «ванное заведение». Есть сведения, что в обеих мальцовских усадьбах сохранились отдельные элементы интерьера и внутренней отделки.
В начале XX века Мальцовы решили избавиться от западной части имения, не приносившей дохода, разрабатывать её братья настроения не имели. Однако не будь они Мальцовыми, пошли бы по пути своих соседей, сдававших спекулянтам «бросовые» земли. Они подошли к этому вопросу с основательностью своего батюшки.
Перед продажей участков братья вложили изрядную сумму в благоустройство территории будущего курорта. Трудами военного инженера генерал-майора Я. П. Семенова (он и построил здесь первую дачу в 1902 году) был составлен план застройки, разбиты участки, намечены улицы.
По крутому склону провели шоссе, соединившее Симеиз с Ялтинской трассой, протянули телефонные провода. Устроили водопровод, канализацию, ванное заведение. В дальнейшем появились почтово-телеграфная контора, библиотека, разместившаяся в старой усадьбе Потоцкой, уличное освещение. Владельцы благоустроили и сделали общедоступным обширный приморский парк, основанный ещё И. А. Мальцовым. Изначально закладывались высокие стандарты качества строительства и уровня комфорта будущего курорта.
Только после завершения предварительных работ была объявлена распродажа участков. Результат превзошел ожидания — за короткий срок возник новый образцовый курорт, способный принять полторы тысячи гостей в сезон, благоустройством превзошедший именитых южнобережных соседей.
Довольно быстро выяснилось, что число желающих обзавестись здесь недвижимостью явно превосходит количество первоначально намеченных участков.
Была распланирована ещё часть имения, на этот раз в его восточной части. К 1913 году была продана почти сотня наделов, и оставалось место ещё для 50–70 желающих. Цены были не запредельными: в основном от 10 до 50 рублей за сажень, что было доступно для людей, имеющих не состояние, но достаток. Владельцы Симеиза получили такую большую прибыль, что посчитали возможным передать поселку безвозмездно унаследованный ими приморский парк.
Совладельцы недвижимости организовали «Общество благоустройства поселка Новый Симеиз». Его председателем стал видный деятель кадетской партии и земского движения Н. Н. Богданов. Таврическим губернатором был составлен и утвержден устав товарищества, регламентирующий дальнейшее развитие городка и некоторые бытовые вопросы курортной жизни. С современной точки зрения некоторые пункты представляются курьезными. К примеру, морское купание допускалось исключительно в пределах специально устроенных на берегу купален, остальная территория пляжа предназначалась лишь для прогулок почтенной публики, сидения или лежания на песочке, со строгим запретом не только купаться, но даже и раздеваться здесь.
Сообщение с Ялтой и соседними местностями Южного берега Крыма поддерживалось наемными экипажами, дилижансами, а позже и авто. В свете ожидавшегося строительства Южнобережной железной дороги в плане поселка уже было выделено место для железнодорожной станции. Морское сообщение от Алупки до Симеиза поддерживалось паровыми катерами, принадлежавшими ялтинскому судовладельцу И. Гавалло. Позже к флотилии катеров присоединилось и более крупное судно — быстроходная паровая яхта «Титания», отличавшаяся хорошими мореходными качествами, изяществом обводов и отделки помещений. Пристань Симеиза была недоступна для крупных коммерческих судов — для высадки пассажиров приходилось вызывать с берега шлюпку.
Вот в таком исторически знаменитом месте Крыма, мы остановили свою машину, да так и остались в Симеизе на весь свой отпуск.
На окраине Семииза, в одном из домов мы сняли большую комнату, напоминающую больничную палату, т.к. от стены до стены стояли кровати. Кроме них, нам поставили для мальчишек две раскладушки. В комнате был стол и табуретки. В общем-то, это нас устраивало. Плата взималась с каждого спального места и не очень дорого.
Хозяйка работала воспитательницей в детском саду, который располагался прямо напротив окон нашего жилища, и мы её видели постоянно. Муж её работал на машине скорой помощи, и всегда был в отъезде. Ходила она в коротком халате и, когда она нагибалась, то вся нижняя часть была видна ребятишкам и, конечно, нам.
Надо сказать, что наш домик стоял у подножья горы Ай-Перти. На вершину Ай-Петри шла извилистая дорога - тёщин язык. Вдоль гор шло отличное шоссе. Если спуститься, кручёными дорогами, ниже - стоит несколько домиков, в том числе, и наш. Дальше гора сбегала к морю. Если по левой тропинке спускаться, то придёшь на пляж, проходя мимо огромного бассейна для дельфинов. Сначала была стоянка для машин дикарей, а ниже пляж.
Слева в море выдвинулись две огромные скалы, с которых любители экстрима прыгали как с вышки.
Если - по правой пойдёшь тропинке, то попадёшь в столовую. Туда мы ходили обедать.
Справа, если спустишься с обрыва к морю можно попасть на небольшой закрытый для посторонних пляж, где мы и любили загорать.
Столовая (или кафе для сотрудников научного городка) была выстроена чуть ниже нашего дома, и располагалась почти на краю обрыва. Мне больше всего нравилось, что несколько столиков стояли на краю полукруглой веранды, по краям которой стояли колонны и с которой открывался чудесный вид на море... Да, и кормили здесь неплохо и достаточно недорого.
Недалеко от нашего дома, не доходя до столовой, стоял маленький магазинчик. На пустых полках стояли трехлитровые банки с сухим белым вином. Мы покупали и попивали его с удовольствием за ужином и, даже, брали с собой на обед.
Завтракали и ужинали мы дома. Во дворе разжигали примус и готовили что-нибудь простенькое, типа макарон и т.п.
Иногда, когда нам надоедало валяться на пляже, мы делали вылазки - короткие поездки на машине.