Мокрые кусты, свесившиеся над тропинкой. Размытые дождем следы. Дождь то шатался из стороны в сторону рассеянной сыпью, а то мерно капал, на подоконник, словно педантичный учитель, проводящий перекличку учеников перед началом урока.
На стекле неожиданно образовывались капли, в самых непредсказуемых местах. Словно они ни с какой высоты не летели, не капали, а появлялись именно там, где им было предназначено. И потом, посидев немного в неподвижности, капли начинали вздрагивать, двигаться, литься, сливаться и течь как и положено всякой жидкости.
Медленное движение водяных крупиц навевало не сон, а раздумчивость. Что-то хотелось мучительно вспомнить. Ведь кто-то ушел по тропинке, раз в доме никого? И кусты нависли так низко? Это движение, протекавшее за окном, призывало слиться с всеобщим неспешным движением частиц. Как сделать это было неизвестно, и это не давало покоя.
Хотелось постичь это неравномерное появление и исчезновение частиц. Частиц природы. Частиц жизни. И установить с ними, с их жизнью, и со своей жизнью связь. Каждая из них была по-своему дорога, оригинальна, но она неизменно смешивалась с другими. Жизнь капли была недолгой. Каждую хотелось остановить, узнать у нее что-то, узнать о ее путешествии в мире. Но капли исчезали, сливались, смешивались с потоками дождя, так же быстро, как и появлялись.
А кто ушел? Кто оставил следы на тропинке? Одна из капель. Самая дорогая капелька, о которой многое узнал. И полюбил. И с которой не хотел расставаться никогда. Но течение разве остановишь?