Исцеление. Мухомор. 1983 год.
(из уст очевидца)
Василий сидел на крыльце своего просторного четырёхкомнатного дома. После года жития в зятьях – в маленькой тёщиной избёнке, где ни сесть, ни встать без её одобрения считалось, если не преступлением, то, по крайней мере, непростительным проступком, он с большим энтузиазмом взялся за строительство собственного гнезда.
Сколько времени и сил было потрачено! Сколько профессий пришлось ему на ходу осваивать, чтобы сэкономить лишнюю копейку! И вот он дом – большой, красивый, с огромными полукруглыми окнами, с резным парадным крыльцом, с флюгером-петухом над железной крышей. И кому это всё теперь нужно?!
Пять лет назад от него ушла жена. Выяснилось, что Василий не может иметь детей. А женщина, если она – настоящая женщина, всегда мечтает стать матерью. Жену он свою не осуждал, но обида вопреки рассудку всё-таки затаилась у самого краешка сердца. Что тут поделаешь: человек – существо несовершенное, одним разумом жить не умеет.
Но беда никогда не приходит в дом одна: Василий заболел, стал слабеть. Дело дошло до того, что принести ведро воды из колонки и то уже – подвиг великий. А ведь ему и сорока ещё не стукнуло. Походы в городскую поликлинику никаких результатов не дали. Одна врачиха даже выгнала его из кабинета, обозвав симулянтом. «Утопиться? Повеситься? Говорят, грех. Себя ли погубил или ещё кого-то – всё равно убийца.»
– Ну, чего расселся-то? Все дела что ли уже попеределал? – шутливо окликнул Василия сосед, дед Тимоха.
– Да разве их все переделаешь. Помрёшь, и то ещё на две недели работы останется, – невесело откликнулся больной.
– Чтой-то, паря, мне твой модус вивенди1 сегодня дюже не нравится.
Дед Тимоха слыл за Матой2 человеком чудаковатым. Окончив всего два класса, то есть, едва научившись читать и писать, он продолжил своё обучение уже самостоятельно: накупил всевозможных словарей, энциклопедий, справочников и стал их методично штудировать. Толку от подобного самообразование, конечно, никакого не было, но в разговоре дед Тимоха мог выдать пару-тройку таких заковыристых словечек, что у многих «профессоров» челюсть отваливалась от удивления напрочь.
– Заболел я, дядь Тим, совсем сил не стало, – первый раз сознался Василий.
– Дык, тебе к докторам обратиться надо бы.
– А то я у них не был! Они диагноз никак поставить не могут, а я по их милости в симулянтах теперь хожу.
– Дык, Васька, это, верно, в тебе паразиты завелись, – многозначительно заявил дед Тимоха после непродолжительной заминки.
– Какие такие паразиты?! – возмутился Василий.
– Ты не ерепенься! Послухай! Есть такие маленькие инфузории с туфелькой3. Глазом их увидеть мудрено. Вот они-то организму безнаказанно и жрут! – настаивал на своём сосед.
– Да иди ты со своими инфузориями с ботинками! – возмутился больной.
– Ты обожди, обожди, Васька! Я вот в одной книжке читал, что этих самых паразитов лоси мухоморами выводят! – открывая задом калитку, пытался перекричать дед Тимоха предполагаемого хозяина одноклеточного организма.
– Да ерунду всякую в твоих книжках пишут! Ты иди, иди, дядь Тим по добру, по здорову! А то гляди, я тебя сам инфузорией сделаю!
– Ой, и дурак ты, паря! – уже с улицы прокричал дед. – Лось – животное умное! Просто так разную гадость жрать не станет!
Василий усмехнулся и побрёл в дом. Пора спать. Но уснуть ему так и не пришлось, не давала покоя соседская инфузория. «А вдруг дед Тимоха прав! Не зря же он столько книг прочёл.» И это «вдруг» всю ночь то кружилась в его мозгу отчаянной юлой, то, нехотя, переваливалась с боку на бок.
Не дождавшись рассвета, больной насильно позавтракал вчерашней яичницей и отправился на стареньком «Москвиче» в лес. Василий остановился в небольшой берёзовой роще. Роща встретила человека тёплой осенней тишиной. Берёзы уже слегка пожелтели. Их золотые листочки неслышно шевелились от едва уловимого дыханья ветерка. Создавалось впечатление, что деревья всякий раз то оживают, то снова замирают.
Мухоморы долго искать не пришлось. Целая семейка из трёх грибов примостилась тут же у ближайшего пня. «Смотри-ка: папа, мама и сынок!» – невольно подумалось Василию. Он аккуратно срезал грибы, медленно рассматривая их красные с белыми рваными наростами шляпки.
– Ну, что? Поехали! – сам себе скомандовал больной и тихонько откусил гриб. На вкус мухомор оказался чуть сладковатым. Съев все три шляпки, Василий сел на землю и, привалившись спиной к заднему колесу, начал ждать. Он и не заметил, как внезапно стал лёгким, почти воздушным и, оттолкнувшись от земли, взмыл в небо в погоню за пролетавшей мимо сорокой.
Очнулся Василий от того, что его сильно рвало, выворачивало буквально наизнанку. Как он попал домой, Василий не помнил. Проспав целые сутки, он впервые с аппетитом поел.
Через неделю Василий снова повторил мухоморную процедуру, потом ещё раз и напрочь забыл о своей слабости. «Да, иногда и в книгах что-нибудь дельное попадается».
1Модус вивенди – здесь состояние
2Мата – небольшая речка протекающая по городу Белорецку
3Инфузория-туфелька – вид одноклеточных организмов, получивших своё название за постоянную форму тела, напоминающую подошву туфли
г. Белорецк 30.09.2016г.