Книга готовится к изданию, здесь - подготовленный к печати текст.
Кроля – 1
Проснулся оттого, что почувствовал, как что чья-то нежная ручка ласково, но уверенно, стягивает с меня трусы. Естественный вопрос – почему чья-то? Да потому, что в кромешной тьме разобрать совершенно невозможно, ибо.… Ибо разобрать, кто из девушек решился на столь рискованный эксперимент, невозможно. Хотя это может быть ближайшая соседка.
Мы ночуем вчетвером (вповалку) на огромном … семиметровом настиле. Матрасы, подушки. Каждый укрывается своей простыней, места достаточно, чтобы не мешать друг другу. И за неделю я уже привык. Девчонки расположились ближе к входу, определив мне место в углу….
Да, все, кроме Кроли. У Кроли – своя комната, с отдельным входом, но мне туда путь заказан. Собственно, именно Кроля подвигла меня на столь рискованное предприятие. Заранее предупредив – будет много интересного, девочек много, но чтоб на её благосклонность я не рассчитывал. Понимаешь, я о чём? Согласился, а про себя подумал – там будет видно.
И вот… Мне остается лишь гадать, кто из девушек… Света, Света или Ира? Но – некогда. Та же нежная ручка поглаживает моего лучшего дружка, нежные губки прикасаются к моментально отреагировавшей головке…
***
Кроля: «Небось, мечтаешь каждую?» Усмехаюсь: «Разве нормальный мужчина отказаться от подобной перспективы?» – почти искренне. Да, если бы не Кроля, и она знает об этом.
Мы сидим на самом краешке чудного пляжа, среди камней, куда, похоже, никто до нас не добирался. Девушки пока стеснительные, прикрываются ладошками, входя в воду. Я уже не отворачиваюсь. За несколько дней привык к подобному разоблачению, хотя сначала было как-то не по себе. А им все равно, меня девчонки вообще не воспринимали, или так только казалось?
***
Она сжимает меня все сильнее, проводит по головке влажным язычком. Я не удерживаюсь, и глажу её по голове, плечам. Девушка по-прежнему ночной сорочке – они так приноровились спать. И кто, всё-таки? Не рыженькая Света, полненькая, а кто? Какая, в сущности, разница, потом разберемся. Тяну сорочку вверх, груди девушки касаются моих бёдер. Я чувствую упругие соски, однако не проявляю активности. Возможно, девчонке захотелось ограничиться вполне невинной оральной лаской. А мне что делать? Ведь управлять набухшим членом все сложнее.
Зато девушка чувствует всё. Наклоняется ко мне, прикладывает палец к губам – понятно, все должно происходит полнейшей тишине. Божественный миг падения в глубину. Или восхождение?
***
Я чувствую её легкое дыханье, щекочут острые набухшие соски, но боюсь пошевелиться. В тот момент мне не пришло на ум простое решение – взять и переместиться вдвоём на лоно природы. Ведь здесь любой шорох выдаст нас мгновенно. Хотя наши соседки мирно посапывают. Или прислушиваются? Внезапное желание сдержать невозможно. Сжимаю упругие ягодицы девушки, и вращаю их, чтобы дольше продлить акт любви, но постоянно приходится себя контролировать.
Через некоторое время наших безмолвных, и, надеюсь, оставшихся незамеченными, объятий, я понял, что больше не могу сдерживаться. Но и девушка тоже. Она дрожит, и впивается в мою ключицу. Прокусит вену, и хана. Я бурно изливаюсь накопленной за несколько лет энергией…. Еще несколько минут мы лежим абсолютно неподвижно, пока восстанавливается дыхание и сердечный ритм приходит в норму.
Меня целуют в губы и протягивают полотенце. Значит, девушка подготовилась заранее. Она хочет подняться, я – удержать её. Она же гладит меня по головке и перекатывается рядом, на свободное место. Значит, это Света, вроде она ложилась рядом. Но я не уверен. Подкатываюсь к ней, но девушка заматывается в простыню. Хороших снов.
***
– Так, значит, ты Светку выe*…? – невозмутимо, между делом.
Выходит, они заранее договорились? Даже если и не так, то совсем бесшумно заниматься любовью невозможно!
Я развешиваю картины, а рыжая Света устанавливает мольберт. У нас хорошее, проходное место, картины у девчонок, надо признать, настоящие, а рыженькая прекрасно рисует с натуры.
Я чуть не поперхнулся. Отвечать – что? Ладно, замнем, по крайней мере, я почти уверен, что это была не Ира. Хотя…
Использование ненормативной лексики в их художественной среде считается чуть ли не нормой, извините за тавтологию. Но при мне девчонки еще не выражались. Получается, я переспал с одной из них, и стал своим. А девчонка ждет ответа.
– С чего ты взяла?
– А я слышала, как вы там возились, – берёт на понт?
– А я думал, что это ты, – пусть соображает…
– Разве ты не способен отличить мой четвёртый размер от первого?
Ну, тут она загнула – у девушки Светы нормальный второй, а её бюст до четвёртого не дотягивает. Так, самую малость. Однако слова девушки навели на размышления, и я чуть не ляпнул, что надо бы провести следственный эксперимент. Но тут подошли потенциальные покупатели, и я начал расхваливать полотна своих подельниц, а рыженькая получила заказ на тату – прямо здесь, на пляже.
Она не пользовалась трафаретами, а рисовала с истинным вдохновением. И сама могла служить моделью – в коротких джинсовых шортиках и маечке на голое тело, через которую отчетливо проступали соблазнительные соски. Бедро, плечи и спина – все в татуировке, даже я нарисовал дракончика. Конечно, через несколько дней картинки смоются, зато сейчас смотрелось по-настоящему здорово…. И её работы пользовались популярностью.
Мне же досталась роль зазывалы, продавца, телохранителя. Цены мы ставили высокие, чтобы люди понимали, что это не поделки, а искусство. И ведь брали!
***
Теперь самое время рассказать, где и почему я оказался в такой странной компании…
С Кролей мы познакомились давно, несколько лет назад, и совершенно случайно. Приятели затащили меня на открытие новой галереи новых художников, претендующих на новое слово в искусстве. Не скажу, что мне шибко понравилось, но зрители воздыхали и, аж цепенели от восторга.
Кроля оказалась владелицей этой галереи, как теперь говорят, галеристкой. Сначала не произвела на меня впечатления, полненькая, с авангардной прической, в экстравагантном платье с разрезом до самой поясницы. Правда, и публика была соответствующая. Потом – фуршет, плавно перешедший в банальную пьянку, и я, в качестве извозчика – у меня свой микроавтобус, купленный после продажи полученной в наследство комнаты. Кроля вручила мне визитку – мол, заходите…
И я стал изредка заходить, а вскоре понял, что меня тянет не столько посмотреть на новые работы, сколько пообщаться с хозяйкой.… В цивильной одежде она выглядела намного интереснее, но что ж поделаешь – понты…
В то лето у меня был стремительный роман, о котором я поведаю позже. Вернее, мне так казалось, но я ошибался. Короткая связь со мной была, скорее всего, лишь прихотью молодой женщины. А я ухитрился влюбиться, и переживал, когда понял, что меня просто использовали, и что она не собиралась менять свой образ жизни и устроенный быт на неясную перспективу. Несмотря на это, я был благодарен ей, но сердце моё было разбито. Я даже сменил работу и… И через некоторое время встретил Кролю. Она тоже была чуть старше меня, зато свободна.
Я начал ухаживать за девушкой, она благосклонно принимала знаки внимания, но не больше. И как-то сказала, чтобы я ни на что не рассчитывал. Но меня было уже не остановить. В результате я перестал замечать остальных девушек и тупо ждал – может, Кроля когда-нибудь смилостивится и снизойдет до меня.
В глубине души понимал, что все это туфта, что мне ясно дали понять, что не дадут. И что ей приятно видеть меня рядом с собой – когда ей это необходимо. Ничего о личной жизни Кроли, ни о том, откуда у неё взялись средства на организацию галереи, я не знал.
Артистические и художественные тусовки меня мало интересовали, я начал преподавать в новом университете, родившемся из педвуза, смирился с тем, что докторская мне не светит. Зато имел возможность подработки и летнее время для отпуска.
Кроля иногда милостиво позволяла мне обнять её, даже погладить, и даже поцеловать в щёчку, но на дальнейшие поползновения делала изумленное лицо – мол, Вадим, мы же договаривались. Хотя ничего подобного не было. И была она вовсе не Каролиной Бест, а Алёной. Кролей же стала потому, что, однажды, в гневе, пообещала всех порубить в капусту и отдать на съедение кроликам. Все изумленно ахнули, а кто-то сказал – ну, Кроля, ты даешь! И прилипло…
На вернисажах, куда даме являться одной не рекомендовано, Кроля представляла меня в качестве своего друга, я старался соответствовать, и только. Мне оставалось лишь улыбаться и быть её тенью. И одеваться соответственно. Когда - свитер и джинсы, когда и строгая тройка. Делать умное понимающее лицо и согласно кивать.
А потом отвозил Кролю к дому на Морской набережной. И уезжал восвояси, удостоившись очередного поцелуя в щёчку.
***
И вот, через год после нашего год нашего знакомства, Кроля невзначай сказала:
– У тебя летом отпуск, – посмотрела на мою реакцию и, помедлив, продолжила, – как ты относишься к тому, чтобы провести его вместе со мной?
У меня всё вдруг опустилось, как бывает при падении самолета в воздушную яму или при отрыве от трамплина, и с трудом выдавил:
– Да. На большее не хватило, перед глазами поплыли заманчивые перспективы. Которые следующей фразой были убиты наповал.
– Только с нами будут еще три девушки. Мы поедем на юга, на натуру. Они будут рисовать, а ты охранять нас, и продавать товар. Да не делай кислое лицо! Девчонки – прелесть, и ты их, наверное, знаешь. Есть, где остановиться, никто не будет мешать, и интернет там работает. Заодно заработаешь.
Последнее – вряд ли, абитуриенты и нерадивые студенты приносили больший доход, ну да ладно.
Через неделю мы загрузились в мой мини-вэн, и поехали.
***
Я задумался и отвлёкся.
– Ты что, не слышишь? Клиент пошёл, – это уже Света. Рыженькая.
К вечеру нам удалось неплохо заработать, мы свернулись, закупили провизии и поехали на базу в отделенный посёлок – километров пятнадцать, где, кроме нас никого не было.
Утренней темы мы не затрагивали. Я вообще не склонен рассказывать о своих делах, а девушка поняла, что больше из меня ничего не вытянешь. Или у неё были свои планы.
Продолжение следует