…Лики дома не оказалось, Ванечки тоже, хотя время для прогулок и погода были неподходящими: шел мокрый снег с дождем, темнело, а в районе, где жили Смеляковы, и вовсе было темно, - не горел ни один фонарь.
Дверь долго не открывали. Наконец на пороге появилась испуганная Мария Васильевна в растрепанном и перекошенном парике, в застиранном халате, который она пыталась удержать на груди обеими руками, но халат все расползался, представляя на всеобщее обозрение дряблую, вислую грудь. Игорь Владимирович сидел на диване перед телевизором. Он был в пижаме, без протеза, пустая штанина была аккуратно подвернута. Только слегка приподнялся на руках, увидев вошедших Елену Павловну и Александра. Молча кивнул головой.
Мария Васильевна суетилась, двигала стульями, приглашая присесть, что-то быстро-быстро говорила, из чего только улавливалось: "…Ванечки нет! И Лики нет!... Они у Ирочки… Там живут сейчас…" Александр прервал ее лепет:
- Где Лика и мой сын? Только говорите правду…
Она запнулась на полуслове, испуганными глазами посмотрела на мужа.
- Да-да, мать, давай правду, - хмуро проговорил Игорь. – Простите меня за дочь…
Он поднялся и, опираясь на костыль, прошел в другую комнату. Плотно закрыл за собой дверь. Мария Васильевна молчала, видно, собиралась с духом. А из-за закрытой двери вдруг послышался глухой вой, словно там выла собака… или волк…
Елена Павловна почувствовала, как у нее по спине поползли мурашки. Она взглянула на сына. Александр смотрел в лицо Марии Васильевны, поднял перед ней руку, словно запрещая говорить. И медленно, четко, почти по слогам, произнес:
- Что бы ни было, - Иван мой сын, а Лика его мать, моя жена. У нас семья. Так и передайте ей, - повернулся и направился к двери.
Следующим утром Елена Павловна с мужем отвезли его в аэропорт.
- Не переживайте, - сказал на прощание сын, - не ездите туда, я не хочу знать никаких подробностей. Одумается, - вернется…
- Только через мой труп, - Виталий Сергеевич скрипнул зубами.
- Ну, ладно, пап… - улыбнулся Саша. - И не волнуйтесь: я не запью и вешаться не собираюсь! Деньги для Ивана я перешлю вам, передадите.
К концу шел октябрь. Елена Павловна собиралась съездить к Смеляковым, поздравить Ванечку с днем рождения. Но вдруг позвонила сама Анжелика, просила встретиться. Но только вдвоем, чтобы ни ее родители, ни Виталий Сергеевич не знали!
"Опять тайны мадридского двора", - подумала Елена Павловна. Встречу Лика назначила на утро, в вестибюле мединститута, - "…там никто нас не знает," – сказала она. Ну, еще бы, - посмеялась про себя Елена Павловна, - там преподавал брат ее мужа и работала секретарем его жена.
Лика явилась в какой-то старой, не по размеру куртке, в стоптанных, уже изрядно поношенных, сапогах. На голове вместо шикарного шарфа-капора, что вязала для нее Елена Павловна, сиротским колпачком смотрелся серый беретик. Увидев удивление в глазах свекрови, стала торопливо объяснять, что пальто и капор отдала Иришке, старшей сестре, а сапоги еще со школы, нашла дома. "Иришка очень просила, да и день рождения у нее был, а дарить было нечего", - со слезами на глазах рассказывала она. И Елена Павловна все поняла. Поняла, что старшая сестра "ободрала, как липку", младшую. Она помнила, как сразу после свадьбы Иришка выманила у сестры приличную сумму денег, из тех, что подарили гости молодым, и, ничуть не смущаясь, забрала себе белый, ажурной вязки, жилет, что тоже для Лики связала Елена Павловна.
- У тебя что-то случилось? Ванечка здоров? - спросила Елена Павловна. – Тебе нужны деньги?
- Нет-нет, все хорошо. Ванечка в порядке. Он с мамой. Мы сейчас живем у нас, дома… А деньги? Деньги всегда нужны, - нервно засмеялась она.
- А… - начала было свекровь.
- Нет- нет! - заторопилась Лика. - Мы расстались. .. Ну… с Геннадием… Простите меня! Я разговаривала с Сашей… Он сказал, чтобы мы возвращались домой, к нему… Он позвонит вам… Только Саша меня всегда понимал и поймет...
По щекам ее катились крупные, как горошины, слезы. И хотя Елена Павловна знала, что лить слезы для Лики - свойство организма, все же это тронуло ее.
- Только не говорите ничего Валерию Сергеевичу и моим. Папа против. Он сказал, что ни в чем помогать не будет… А Саша говорит, что вы поможете.
- Хорошо, я помогу, потому, что это мой сын и мой внук. Но вначале поговорю с Сашей. А теперь езжай домой, не мерзни. Я позвоню.
- Нет, лучше я вам позвоню… И простите меня… - уже почти шепотом повторила Лика.
Елена Павловна едва успела переступить порог своей квартиры, как зазвонил телефон:
- Мам! Помоги ей… очень тебя прошу. Я телеграфом выслал деньги. Возьми им билет на самолет. Позвонишь мне.
- Саша, я все сделаю, как ты скажешь. Ты не пожалеешь потом ?
- Мама-а! Я люблю ее! И Ванька ведь…
Как никто, - мать понимала его. Анжелика была его первой женщиной, первой настоящей любовью. И сына родила.
- Саша, сынок, я все понимаю… все сделаю, как ты скажешь, - и, чтобы увести разговор в сторону, добавила:
- Только вот приодеть бы ее, а то Ирка обобрала ее почти до нитки и твоя Лика выглядит, как бомж!
- Там денег на все хватит. Купи ей все, что нужно, и Ваньке… Из дома пусть ничего не берет, там родители ничего не знают, - иначе Игорь Владимирович может помешать!
Собирала невестку и внука у себя дома. Лике купила новую куртку, сапоги и меховую (лисью) шапку. Ванечке – теплый комбинезон. Виталий Сергеевич, узнав обо всем, долго бушевал, порывался звонить сыну: "Он что? Не понимает? Если она шлюха, то ее не переделаешь! А Ваньку заберем у нее!... - Потом затих, смирился: - Любит ее, дурак".
Вдруг позвонила Мария Васильевна:
- Елена Павловна! Не позволяйте ей возвращаться к Александру Витальевичу! – истерично кричала в трубку. - Игорь против!...
- Ну, это пусть решает Саша сам. А все остальное пусть будет на ее совести и на вашей, - твердо сказала Елена Павловна, прервав ее визг, и положила трубку.
И все же в аэропорт примчались на своем "запорожце" и Игорь Владимирович, и Мария Васильевна. Скромно стояли в сторонке, не решаясь подойти ближе. Лишь после регистрации Лика с Ванечкой на руках подошла к ним, обняла мать. Игорь Владимирович взял у нее внука, прижался к нему лицом.
"Как ни крути, - все простишь. Родная кровь! " – подумала, глядя на них, Елена Павловна.
Улетели. Вечером позвонил сын:
- Спасибо, мама… Все нормально, встретил. Ванька со мной…
Теперь он звонил реже. О Лике почти не говорили. Елена Павловна только знала, что та не работает, сидит дома с Ванечкой.
Время шло. События в стране раскручивались с быстротой ослабленной пружины. Прибалтика отделялась от "Союза нерушимого республик свободных". Анжелика настаивала на возвращении в Россию:
- Только в Г-х-оссию! Я здесь не останусь! – заявила она.
Александра уговаривали остаться, - директор, литовец по происхождению, убеждал:
- Не торопись, уехать всегда успеете. А тут все у тебя налажено, комбинат работает и будет работать: кушать всем хочется, а спецов, как ты, в республике по пальцам пересчитать!
Но… ночная кукушка все перекукует… Уехали в Россию. И здесь еще помогли старые связи и авторитет, как специалиста.
Александра пригласили на должность главного инженера подобного, но гораздо большего комбината в один из крупных областных центров Западной Сибири.
При переезде побывали в родном городе. Вещи ушли багажом к новому месту жительства. Остановились в доме Елены Павловны. Лика была предупредительно вежливой, заботливой, помогала по дому свекрови, вечерами допоздна засиживалась с Виталием Сергеевичем на кухне: после ужина, когда все расходились от стола, - Елена Павловна шла укладывать внука, Александр засыпал с книгой или газетой в руках, - они оставались "дегустировать" домашнее вино и настойки собственноручного производства Виталия Сергеевича. После пары-тройки рюмок Лика словно оживала: из-за прикрытой двери слышались ее смех, громкие восклицания, всхлипы. Бубнил Виталий Сергеевич, рассказывая в лицах анекдоты,- перед ним были "свободные уши", что доставляло и ему удовольствие, - анекдотов он знал тьму тьмущую и умел их рассказывать.
Александр уехал через две недели, Лика и Ванечка пока оставались здесь. И опять, как и в прошлый раз, на следующий день невестка с внуком ушла к родителям: "Мне жаль папу, он очень скучает без нас, " – сказала уже в дверях. Возражать Елена Павловна не стала. Потом Анжелика появлялась пару раз у нее в доме, ждала звонков Саши. Торопилась.
Вскоре Александр сообщил, что поселился пока в "гостинке", небольшой однокомнатной квартире. Лика и Ванечка могут приехать. Есть работа и для нее. Лика долго говорила с ним по телефону, - решили Ванечку пока оставить у родителей Лики, пока она уладит все с работой и детским садом.
Елена Павловна прислушивалась к их разговору и что-то ее настораживало, что-то не нравилось в тоне, каким разговаривала с сыном невестка.
Лика уехала, а дней через десять, уже поздно вечером, позвонил Александр и спросил: не появлялась ли она?
Оказалось, - Лика встретила на комбинате свою сокурсницу, Татьяну, что работала здесь технологом и жила в общежитии. Обе обрадовались встрече, все свободное время проводили вместе. А у Лики оно все было свободным, устраиваться работать она не спешила. Александр с утра и до позднего вечера пропадал на работе: комбинат был в запущенном состоянии, требовалось немало усилий, чтобы наладить производство и, особенно, - дисциплину. Не видел и не знал, где и с кем целыми днями находится жена, чем занимается. А вскоре Лика пропала , - не ночевала дома, не появилась и на следующий день. Александр, естественно, обратился с вопросом к Татьяне: где Лика? Молодая женщина не смогла соврать, тем более – своему начальству, а отчасти, - и из женской зависти к замужеству Лики, и рассказала, что Лика заняла у нее на билет деньги и уехала к родителям.
- Она велела вам не говорить… Я не знаю, - почему ! Она все время с кем-то говорила по телефону из моего кабинета!...
"Опять то же самое, те же "грабли", - подумала Елена Павловна.
- Я завтра же съезжу туда, сынок, все выясню, - сказала. – Может, что-то с родителями? С Ванечкой все в порядке, я только сегодня утром говорила по телефону с Марией Васильевной. Она про Лику ничего не сказала… Хотя… от нее вряд ли узнаешь правду! И вообще… не нравится мне все это…
На следующий день Елена Павловна сразу с работы поехала к Смеляковым. И опять долго не открывали, Но она знала: хозяева дома, - к подъезду шла мимо их окон, в квартире был свет. И опять открыла растерянная Мария Васильевна, и Игорь Владимирович сидел в той же позе перед телевизором. Как и в прошлый раз, Лики с Ванечкой дома не было.
- Где Лика? – спросила Елена Павловна, едва переступив порог, не здороваясь и не проходя в комнату.
Что-то невнятное залепетала Мария Васильевна.
- Здравствуйте, Елена Павловна, - приподнимаясь на руках, произнес Игорь. - Присаживайтесь. Мать, подай нам чай!
- Ага… Да-да! Сейчас… чай… - засуетилась Мария Васильевна.
- Ну… чаи я распивать не намерена. А поговорить надо, - Елена Павловна прошла, присела на стул. – Вы мне можете объяснить, - что происходит?
- А что происходит? – Игорь Владимирович смотрел ей в лицо. – Лика не тот человек, который нужен Александру. Пустышка она, хоть и моя дочь. Простите…
- Но… а как же Ванечка? Саша не отдаст Ванечку!
- Ваньку и я не отдам! Он мой единственный внук…
- И все же: где она?
- Да здесь она, здесь, в городе. Живет пока у Ирки, с Ванькой и с… другим уже…
- С каким - " другим уже"?
- Не с Генкой уже, с другим, - Олегом. Ну… он работал с Сашей в Литве!
- Понятно… Помню я Олега… Но почему она так?... Можно же нормально, по-человечески, объясниться, - как бы себе самой проговорила Елена Павловна.
- А может, она в сексе несчастлива? – вдруг громко, даже чуть взвизгнув, влезла в разговор Мария Васильевна. - Я вот тоже, может, несчастлива в сексе… всю жизнь!
- Дура… ну, и дура, - Игорь Владимирович, закрыв глаза, уронил голову на грудь.
Елене Павловне показалось, что она даже услыхала глухой стук.
- Вам, Мария Васильевна, пора уже о душе подумать, а не о сексе, простите, - с усмешкой произнесла, увидев, как та вызывающе вздернула подбородком. - Так когда я смогу увидеть вашу дочь и Ванечку?
- Они собираются ехать в Польшу! Скоро! – торопливо заговорила Мария Васильевна. – Ванечка будет у нас, приходите. И Лика хочет оформить развод... - она повысила голос. - И алименты! Им же надо на что-то жить!..