Когда я очнулся утром в комнате за стальной решёткой, первым о чём я подумал, первое чего мне захотелось, это пить. Но хотелось не воды. Голову мгновенно посетило воспоминание о вчерашнем бутыле с кровью. Казалось, что будь он сейчас здесь, я выпил бы его целиком залпом. О том, что произошло со мной при полной луне, я смутно помнил. Вспоминалось только болезненное ощущение при изменении тела, и хаотичные клочья фрагментов, которые тяжёло было собрать вместе. Сейчас же, мои руки, мои ноги, моё тело были такими же как всегда, а то, что произошло в полнолуние, как будто было не со мной. Было совершенно невероятно представить, что моё тело могло измениться. Что мои руки стали звериными лапами, что мой подбородок и нос могли вытянуться вперёд, что из моего копчика мог вырасти хвост!.. Но, я точно знал, что было этой ночью со мной. Ликос воззвал ко мне, и зверь откликнулся на его зов. Я осмотрел комнату своего заточения, и увидел стены, исполосованные следами звериных когтей. Даже стальная решётка не избежала этой участи, на её толстых прутьях красовались глубокие борозды. “Неужели ЭТО… внутри меня?” – с ужасом подумал я.
Дотянувшись до ключа, я открыл замок. Оставив ключ в замке, я выбрался из своей темницы. Далее оделся и вышел на улицу, защёлкнув за собой замок на двери в подвал. Солнечные лучи неприятно забили в глаза. Пройдя пешком квартал-другой, я наконец поймал такси, и добрался до своей убогой квартирки. На этот раз водитель попался молчаливый, что вполне меня устраивало.
Оказавшись в квартире, я, почти что, бегом бросился к холодильнику. Достав из него бутыль, я покрепче обхватил его, наклонил и стал пить кровь. Какой же приятной на вкус в этот раз она оказалась. Чёрт возьми, мне показалось что я пью нектар богов! Пью самый совершенный напиток из всех существующих в мире. Пробую самое вкусное лакомство, из всего что я когда-либо пробовал в своей жизни. Я выпил залпом около литра. После этого ощущение удовлетворения и сытости наполнило моё нутро, приятная усталость разлилась по моим конечностям. Я принял душ и опустился на кровать. Я помню что спал необычайно спокойно, память Аштеда в этот раз не тревожили меня. Впредь видения моего ирграса покинули меня. Они надёжно спрятались внутри, ожидая своего часа в глубинах хранилища памяти.
Следующий временной промежуток, в два года и четыре месяца, я провёл в этом городе. Это время было употреблено на подготовку и обучение, необходимые мне для выполнения работы мусорщика. Жил я всё время в той же убогой квартирке. Скромный быт существования в Брашове, в дальнейшем способствовал формированию всё более аскетичных предпочтений и привычек в моём характере. Как вы помните, ферги, воспитавшие меня, имели неплохие средства для жизни. И мне, первое время, не хватало просторной комфортной квартиры, в которой я раньше жил, и прочих инструментов сладкой жизни, окружающих сынка успешного отца-бизнесмена и амбициозной матери-политика. Но для жизни мусорщика материальные ценности фергов не имеют значения. Моя жизнь изменилась, и мне пришлось принять эти изменения.
По электронной почте я получил ряд писем с инструкциями и указаниями от Агмуса, по поводу того, каким будет распорядок моей жизни, на время обучения ремеслу мусорщика. Барталей не установил точных сроков обучения, отметив, что всё будет зависеть только от меня. В дальнейшем, в течение шести лет и семи месяцев, моё общение с магистром ордена сортировщиков так и оставалось односторонним – он писал мне, я читал и выполнял. Его письма можно разделить на две группы. Первая, это электронные сообщения имевшие организационный характер, всегда непосредственно касающиеся работы, которую я должен выполнить для синдиката. Вторая, это письма, которые я получал раз в год в большом конверте, запечатанные красным воском, исписанные аккуратной элегантной прописью. Такие же, как и первое прочитанное мною письмо, оставленное на письменном столе. В них Агмус постепенно приподнимал занавес над мироустройством общества декаров и структурой синдиката. Эти письма были необычайно сложны для тогдашнего меня, чрезвычайно туманны и витиеваты. Иногда даже, он вдавался в странные размышления, словно забывая что пишет мне. Но в то же время я знал, что он старался дешифровать свои мысли таким образом, чтобы я мог понять его в силу своих умственных способностей. Следовательно, его дуальность имела стратегически казуальный характер. Например, он размышлял: о значении капитализма на развитие социального конструкта; о сфере потребления, формирующей архетип мышления; о трансгуманистической точке не возврата и техногенной сингулярности; о значении касты кукловодов для ордена и линии взаимодействия с ними; о асоциальности и ксенофобии ликан, в рамках среды сосуществования с фергами и декарами; о влиянии качества крови на умственные способности и т.д. и т.п. Однако, всё то, о чём он говорил, словно намеренно было подано в форме загадок для меня. Появлялось ощущение, что тот, кто адресовал мне эти письма, знает ответы на все предполагаемые вопросы. Стола быть, его интересует только формирование почвы моего мыслительного пространства.
Остановлюсь же на том, что я понял вполне конкретно. Две расы, декары и ферги, сосуществуют вместе с момента появления на этой планете. Третья раса, ликане, существовала на голубой планете до появления двух других, точное происхождение её определить невозможно. Младшая кровь более примитивная, поэтому она живёт в неведении, на счёт существования старшей. Старшая кровь, на протяжении всего существования, занималась конструированием мира религиозных догматов, социальных симуляций и политических режимов, используя младшую как сырьё для воплощения своих планов. Декары, в отличии о фергов, не расплодились в таком количестве, ибо старшая кровь не приветствует бесцельного размножения. Агмус расценивает популяцию старшей крови Декара приблизительно в триста-триста пятьдесят миллионов особей. Конечно же, с таким неравным количественным соотношением, иронизирует в этом месте магистр, декары не могли не создать манипуляционную паутину, позволяющую культивировать иллюзии в социуме младшей крови, а создателям этих иллюзий, оставаться вне поля зрения.
Две третьих общества старшей крови чистокровны, то есть рождены от отца и матери. Остальная часть – грязнокровки. Под этим подразумевается, что они не были рождены детьми Декарии, а стали ими чрез кровавый вздох. До обращения они были существами младшей крови. Происходит это так, перед смертью человека, декар даёт ему свою кровь. И когда умирает ферг, к жизни, чрез кровавый вздох, возвращается уже декар. Старшая кровь необычайно сильна, за период обращения, который длиться от трёх до семи дней, она полностью меняет структуру прежней крови и частично форму внутренних органов. Грязная кровь обычно создаётся чистокровными декарами для выполнения того же сорта работы. Так как внекастовые существа, по большей части, не способны подняться вверх по иерархической лестнице синдиката. Как я понял, они слабее чистокровных декаров, ведь их внутренние органы претерпели только частичную трансформацию. Они не способны впадать в анабиоз и читать память из крови, не способны к деторождению, не способны подарить кровавый вздох. Однако фактическое бессмертие они имеют.
Объясню что есть касты общества пьющих кровь существ. Каста – это общие генетические признаки, внутренняя последовательность структуры клеток, что-то похожее на порядок хромосом, передающийся от родителя к ребёнку. В обществе существуют пять каст: часовщики, кукловоды, настройщики, следопыты и смотрители. Название каждой касты обладает репрезентативной функции, отображающей природные склонности и умения её представителя.
Часовщики – конструктора технологий заблуждения и социальных симуляций (как выразился о себе Агмус Барталей, принадлежащий к этой касте). Они занимают главенствующее общественное положение, но при этом не касаются исполнительно власти. Их мысли и идеи всегда в тайне от прочих каст, воплощающих исполнительную власть. Однако только воля этой касты определяет политику синдиката, внедрение и изменение вектора развития как общества фергов, так и общества декаров. Механизм мышления часовщиков отличается глобальностью амбиций, с лоском подчёркивал магистр, они не прихотливы, в быту аскетичны, избирательны только в питании.
Кукловоды – рождаются манипуляторами человеческих страстей. Только кровь этой касты способна подавить волю человека, навсегда привязав его к своему кукловоду. Сделав его куклой, дамфером, вечным слугой своему господину. Узы между господином и слугой формируются по средству питья крови, что представляет собой своеобразный ритуал для них. Раз в месяц кукловод даёт свою кровь дамферу. С каждым следующим приёмом крови, ферг становиться всё более и более зависим от декара, связь трансформируется в стальные путы. Можно с уверенностью сказать, что для дамфера, кровь его господина, наилучшее лакомство, наисильнейший в мире наркотик, с первой дозы, уничтожающий волю его мыслящего эго. Кроме того, кровь декара, при длительном употреблении, оказывает благотворное влияние на организм человека, способна на несколько десятилетий продлить преданному слуге жизнь. Дамферами кукловодов становятся только ферги полезные для синдиката (политики, банкиры, актёры, программисты, учёные, философы, музыканты, священнослужители и пр.). Если слуга будет долгое время верой и правдой служить синдикату, возможно ему сделают подарок, в виде кровавого вздоха. В противном случае, когда дамфер становиться бесполезен для кукловода, хозяин приказывает ему покончить с собой. Если нерадивый слуга не способен на самоубийство, что, впрочем, случается довольно редко, кто-то из другой касты избавляется от него. Восемьдесят процентов кукловодов женского пола, удивительно на что способна женщина из этой касты пьющих кровь. Часовщики умело пользуются врождёнными способностями кукловодов, поддерживая с ними отношения, указывая им на нужных людей.
Настройщики – являют собой бюрократический исполнительный орган синдиката. Они прирождённые ораторы и политики, их управленческие и организаторские способности незаменимы для синдиката. Они рупор часовщиков, следующая ветвь, максимально приближённая к верхушке структуры. Залы заседаний, переговоры, финансовые потоки, купля/продажа, законопроекты, короче всё что составляет юридическую и правовую сторону дела, касающуюся интересов синдиката, это их работа. Сферы их деятельности могут быть различны: от политики до IT-технологий, от киноиндустрии до ядерной физики.
Следопыты – так же воплощают исполнительную власть общества, но в данном случае её силовой характер. Они занимаются формированием ударных отрядов, вооружением и подготовкой членов синдиката, участвующих в силовой стороне решения проблемы. Их непосредственная задача состоит в защите высших каст и интересов синдиката, вне зависимости от обстоятельств. Ведь сколько бы часовщики не изощрялись в построении манипуляционного механизма, не выходя из тени, когда дело заходит о вооружённом противостоянии, нужна грубая сила, а не стратегия. Нужны хорошо обученные опытные воины, коими являются следопыты. Так как физические способности следопытов выше, чем у других каст, они занимают своё уважаемое место в синдикате.
Всё что не делает кастовое сообщество, делают внекастовые грязнокровки. Они низший слой общества старшей крови. Их работа наиболее неприглядная, хлопотная и марающая, ведь они обслуживающий персонал и расходный материал синдиката.
Для полноты картины осталась ещё каста смотрителей. Пожалуй это единственная каста не имеющая чёткой грани исполнительной власти, и единственная каста о которой Агмус почти не распространялся. Всё что мне известно, это то, что смотрители не входят ни в один синдикат, не имеют принадлежности ни к одной организации декаров. Однако иногда часовщики связываются с ними. Представители этой касты имеют иной внешний вид чем ферги и декары других каст, именно по этому они живут под землёй, и редко поднимаются на поверхность. У них есть сеть подземных туннелей по всему миру, обеспечивающих им защиту при передвижении. Но более магистр ордена сортировщиков о них ничего не раскрыл.
Кроме того, Агмус пояснил, что синдикат, которому я принадлежу, не единственный. Действующая организация декаров, во главе которой орден сортировщиков, контролирует Европу, ближайшие постсоветские страны, а так же имеет влияние на ближний восток и Африку. Под контролем западного синдиката Канада, США, Мексика, частично страны латинской Америки, и Австралия. Так же западный синдикат конкурирует во влиянии на африканском материке. Синдикат на востоке контролирует Россию, Индию, Китай, и проецирует влияние на другие азиатские страны. Во главе каждой крупной организации декаров стоит свой, официально утверждённый, орден. Помимо синдикатов, поделивших мировую зону влияния, существуют небольшие культы, не подчиняющиеся крупным организациям. Зачастую они финансируются конкурирующими синдикатами, и состоят в основном из внекастовых грязнокровок, которых жизнь выбросила на обочину. Однако некоторые из этих объединений могут нести угрозу, так как их идеология построена на культах смерти, и состоят они, цитирую Барталея, из “фанатичных звероподобных существ, позабывших о том, что в них есть капля старшей крови”.
Мусорщики, в числе которых я, является созданной орденом элитной внутриструктурной группой карателей. Отдать приказ мусорщику может только член ордена сортировщиков. Градация классов состоит из трёх ступеней. Я отношусь к третьему классу, об этом свидетельствует римская цифра три на моём перстне. Каждый класс соответствует профессиональным навыкам мусорщика, определяющим уровень значимости его целей. То есть, моими целями, как мусорщика третьего класса, могли быть только ферги контролирующие мелкую преступность (наркоторговцы, подпольные химики, сутенёры, финансовые махинаторы, и пр. неудачники, существование которых, не вписывается в мироощущение ордена), и грязнокровки декара, бунтующие против синдиката, работающие на другой синдикат или состоящие в культах смерти. Мусорщики второго и третьего класса занимались более важными целями: от журналистов и политиков до нефтяных магнатов и глав крупных корпораций в мире фергов; от следопытов до часовщиков, как других крупных организаций, так и внутри действующего синдиката.
Что же до расы, представителем которой являюсь я, ничего принципиально важного магистр не сообщил. Впоследствии я узнал, что он намеренно многое умалчивал, вдаваясь в остроумную, но лукавую полемику. Вот кое-что конкретное из его писем. По мнению Агмуса, ликане существовали на планете задолго до появления фергов и декаров, предположительно, они были первой расой мыслящих существ на Земле. Архаичное мышление не позволило им интегрироваться в новое общество созданное старшей и младшей кровью. Признавая лишь себе подобных, они, тем не менее, существовали в гармонии с окружающей средой. Появление фергов и декаров, заставило луннорождёных перебраться со степей в леса и горы. Контактировали они только со жрецами лунного бога. Жрецы приносили им жертву в день полной луны, понимая их звериный голод. В то время, а именно 12-14 тысяч лет назад, дети Ликоса редко принимали человеческий облик, и предпочитали жить в своей природной стихии в обличии зверя. Лишь жрецы лунного бога видели их в людском обличии. Чем интенсивнее развивалась цивилизация, тем менее жизненного пространства оставалось у ликан. Среда их обитания уничтожалась, а на них самих устраивали охоту. Ибо луннорождённые не стремились приспосабливаться к новому миру, созданному старшей и младшей кровью. Единицы сумели спрятаться глубоко в лесах и высоко в горах. Единицы принимали человеческий облик, вступали в переговоры, и смогли выжить. Остальные так и не смогли восполнить свою популяцию, и были уничтожены. “В нынешний век глобализации и скоростной передачи данных, я смело могу утверждать, что детей Ликоса осталось в мире не более сотни”. – Таковым было последнее слово Агмуса о ликанах.
Информация из писем магистра Барталея, носила более общий, чем конкретный характер. И хоть имела в то время для меня много значения, но представляла собой только крошки пирога, от которого я не откусил ещё и куска. Я жадно впитывал её, перечитывая по несколько десятков раз каждое письмо. Однако там не было даже намёка на то, что действительно было важно для меня.
Кто я? Каково моё происхождение? Кто мои настоящие родители, кто произвёл меня на свет? Ведь Агмус не раз давал мне понять, что ферги, воспитавшие меня, не родня мне. Почему моя кровь и кровь Валерии, нужна была для пробуждения существа по имени Мать? Почему они называли Валерию моей сестрой? Кто же на самом деле эта девушка с голубыми глазами? И что происходит с печатью на моей груди? Все эти вопросы, по-прежнему требовали ответов. И невозможность получить их, взращивала ярость в моём сердце.