Я-дочь офицера14 Сборы были недолги

Светлана Саванкова
 
   - Не задерживайтесь здесь без меня.  Постарайся как можно быстрей уехать с детьми к матери. Мне так спокойней будет.
 А пропуск должна получить,  как я уже тебе говорил, в течение трёх месяцев.
- Всё давал свои бесконечные наставления мамочке, сидящей молча с опущенной головой на почти единственном оставшимся из всей мебели замечательном предмете - сундуке, путешествующим с нами со дня самого первого переезда.
Да, именно с первого переезда из отчего, бабушки Ефросиньи  дома в Горьком,  в Кишинёв.
      Теперь же  отец, получивший новый приказ, выезжал на Запад, в Германию, где  служил ранее целых три года в конце сороковых,  находясь там без семьи, поскольку въезд с семьёй был в то время не разрешён.
     Но нынче всё было иначе: и мамочка, и мы с трёхлетней сестричкой  спустя два-три  месяца, дождавшись пропуска - разрешающих въезд документов, могли ехать в эту страну, бывшую тогда для нас Terra Incognita.
           И вот, всего неделю спустя мы возвращаемся в родные пенаты.
Для меня это было просто самым настоящим вожделенным счастьем.
 Слышу, как со скрипом отодвигается длиннющий трёхметровый  деревянный  засов.., всё - входная дверь в мир моeго детства отворена, и я попадаю сразу же в объятья мамочкиных сестёр.
  Моментально замечаю, какое  платье у тёти  Сони: из зелёного красивого тона крепдешина с нежным белым жабо";  поражаюсь  вдруг превратившейся во взрослую девушку, совершенную красавицу, младшей, семнадцатилетней Зоей.
Бегу к бабушке, медленно  сходящей  с высокого резного  крыльца, целуя её такое родное  лицо,    нечаянно задеваю платок и с сожалением замечаю, как побелели её волосы.  Была седина и раньше, но сейчас..!
Поглядываю на садовую калитку.
- Что? Не терпится  чай свою яблоньку проведать? Ну, иди, иди уж к ней. - ласково говорит мне она.
Я улыбаюсь  и отворяю калитку.
Сааад! Наш сад, мой сад...!
Но он и вовсе не изменился: с удовольствием вдыхаю неповторимый его запах, в котором  аромат спелых яблок смешался с запахом  листьев  кустов малины, в изобилии разросшихся  и занявших уже  четверть всего сада, смородины,  привольно чувствующими себя  огромными кустами серебристой полыни у глухого дощатого забора,  множеством мяты в самом тенистом и влажном углу сада.
Ко всему этому такому знакомому, запаху, духу родного сада дуновением ветра примешивается невыразимо тонкий, непередаваемо-прекрасный аромат...
- Что это..? Что же?
И в мгновение догадываюсь и спешу к его истоку.
Подхожу к  большой, раскидистой яблоне, наклоняюсь, чтобы поднять одно из множества лежащих под ней крупных, совершенно спелых антоновских яблок.
Вдыхаю неповторимый его аромат.
- Что за запах!  Что за чудесный запах! - восторгаюсь я так хорошо знакомым мне с
детства ароматом любимых яблок дедушки.
С грустью перевожу взгляд на дедушкин стул, старинный такой с подлокотниками стул, по-прежнему стоящий  с несколькими другими и скамейкой у беседки  вокруг  большого стола,  за которым вся наша  семья  так часто бывало собиралась  у  настощего  русского самовара  тёплыми летними вечерами.
Дедушки уже нет, но стул его - это по-прежнему только Eго стул, он, этот стул так и стоит во главе всего стола и нииикто, нииикогда на него не садится.
И не было никакого уговора. Просто мы были семьёй, настоящей семьёй.
  Долго-долго не могла я уснуть в этот вечер ....
Долго до слуха моего доносились голоса мамы, её сестёр, бабушки.  Им - родным, близким людям было о чём поговорить, чем поделиться.
   И  как же  мне было уютно, как хорошо лежать здесь на  кушетке в бабушкиной спаленке и,  глядя на яркие, свиcающие прямо в окно грозди  рябины на фоне удивительно сумеречно-синего сентябрьского вечернего неба, думать.
Думать о том состоянии блаженного покоя, в котором я нахожусь сейчас,  о том чувстве защищённости,  которое я испытываю  здесь,  в доме моего детства.
Мне казалось, что будет так всегда-всегда.
Bсегда  будут и этот дом, и бабушка, молодыми, такими красивыми  родные мамочкины сёстры.., да, и эта привычная рябина, шуршащая своими листьями по оконному стеклу, будто просившаяся в дом на ночлег, и этот покой,  и ...
            Я засыпала ...  и уже почти уснула совcем, как вдруг ясно увидела лицо отца.
- Как он там? Там  в этой Германии? Германия..,  Германия.., что за  страна такая...?

                (продолжение следует)