Голубой алмаз Будды. Часть вторая

Сергей Изуграфов
Часть вторая.


               



                "Сквозь века расцвета и упадка
                Выстоят твои цитадели,
                Храня память о твоем роде
                И легенды о твоем царстве.
 

                Сароджини Найду,   
                «Королевские гробницы Голконды».   

               




Огромный благословенный край, что когда-то по воле всемогущего создателя Вишну* (верховный Бог в вайшнавской традиции индуизма. Наряду с Брахмой и Шивой является одним из богов Тримурти (пуранической триады божеств), где выполняет функции охранителя мироздания - прим. автора) раскинулся в центральной части полуострова Индостан, гигантское плоскогорье с его полноводными реками Нармада и Кавери, богатыми рыбой, плодородными землями, что давали трудолюбивым земледельцам снимать с пашни по два урожая за год, густыми лесами тиковых, саловых* (Саловое дерево (ударение на второй слог) - дерево до 37 м высоты и диаметром ствола до 2 метров из семейства диптерокарповых, произрастающее в Восточной и Центральной Индии и у подножия Южных Гималаев. Родина - Южная Азия. Помимо Индии, встречается в Непале, Бирме, Бангладеше - прим. автора) и бамбуковых деревьев, где в изобилии водились многочисленные животные и птицы, издревле люди, населявшие его, называли Деккан.

Они говорили на множестве разных языков: деванагари, хинди, телугу, урду... Столетиями солнце благословенного края светило для всех одинаково, климат был на удивление теплым и мягким, земля щедро вознаграждала их за труд своими дарами. Но людям во все времена постоянно хочется больше, чем выпало им по жребию, - так уж устроена несовершенная человеческая природа! И когда нет возможности или желания разбогатеть честным трудом, но жажда власти, жадность и зависть, как злобные черви, разъедают душу правителя изнутри, будь он великим раджой древнего и могучего королевства или всего лишь правителем небольшой области, то всегда остается другой путь: ограбить ближайшего соседа, забрать его скот, прибрать к рукам его плодородные земли и речные порты, увести в рабство его самого и всех его родных, поживиться накопленным добром, ведь золота, жемчугов, шелка и драгоценных камней в собственных сокровищницах никогда не бывает слишком много. Особенно, если злосчастный сосед слабее, да и вообще - чужак: говорит иначе и молится другим богам...    

Оттого и воевали народы, населявшие Деккан. Воевали ожесточенно и безжалостно. Возникали и рушились княжества и царства, приходили и уходили в небытие великие династии правителей: раджей и султанов, оставляя после себя целые города, опустошенные войной, а порой и разрушенные до основания, заброшенные великолепные дворцы, могучие крепости с неприступными стенами фортов и цитаделей, мечети с резными каменными минаретами и многочисленные монументальные гробницы своих великих предков. Так в середине пятнадцатого века в результате войны двух царств Бахмани и Виджаянагара, первое распалось на пять маленьких княжеств: Биджапур, Амаднагар, Берар, Бидар и Голконду.

Когда, за сто лет до этих событий, предки раджей Варангала в священном месяце Сравана* (22 июля - 22 августа по григорианскому календарю - прим. автора)  выбирали место для строительства цитадели, они выбрали один из крупных холмов, что высился над долиной почти на сто двадцать хаста* (древнеиндийская мера длины, равняется, примерно, одному метру - прим. автора). Холм этот местные пастухи, что пасли на нем коз и построили здесь жалкие мазанки из глины и тростника, прозвали Голла Кунда, что на языке телугу и означало всего лишь: "Пастуший холм". Именно на этом холме, между двух огромных камней, один из которых напоминал голову огромного быка, находилось древнее капище богини Маха Кали, настолько древнее, что о нем народ телугу слагал устные предания, передавая их из поколения в поколение, а поколений к тому моменту сменилось уже больше двадцати. Ежегодный праздник богини Маха Кали приходился на месяц Сравана, и правители Варангала посчитали это за доброе предзнаменование. Они-то и построили первую небольшую крепость на холме.    

После падения царства Бахмани, крепость Голконда на сто пятьдесят лет стала столицей государства династии Кутуб Шахов. Больше шестидесяти лет первые три правителя династии превращали небольшую крепость в огромную, мощную и неприступную каменную цитадель: ее восемьдесят семь бастионов были готовы встретить любого врага огнем, прорвись он через ров и многочисленные ряды стен с восемью укрепленными воротами. Но ни разу ни одному противнику не удалось штурмом овладеть Голкондой, даже великому субудару Деккана, наследнику трона великих Моголов. Богоравный султан Муххамад Аурангзеб Бахадур смог взять неприступную крепость лишь с третьей попытки, да и то, благодаря подкупу и предательству. Золото, как известно, открывает любые ворота, даже самых неприступных крепостей...

Но это будет позже. А пока целая и невредимая внешняя стена, протяженностью в два гарута* (древнеиндийская мера длины, примерно 3,5 км - прим. автора) опоясывала город, который с тех самых пор славился торговлей алмазами и другими драгоценными камнями, что добывались неподалеку от Голконды в коллурских копях.

Когда-то очень давно первые алмазы были найдены все теми же пастухами в песчаниках и галечниках речных русел рек Кистна и Пеннер. Камни эти - блестящие безделушки козопасам были ни к чему - были ими сменяны на еду и немудреный скарб у местных купцов и, постепенно, дошли до раджи, который, в отличие от своих нищих подданных, прекрасно разбирался в алмазах и знал их истинную ценность. Тогда-то и началась масштабная работа по добыче драгоценностей в россыпных алмазных месторождениях Голконды.

Тысячи людей, полуголых, худых и грязных, в одних набедренных повязках день за днем истово рыли лопатами и долбили кирками красноватую землю Коллура, вгрызаясь все глубже и глубже, трудясь уже по колено в воде и земляной жиже. Они грузили влажный извлеченный грунт в корзины и отправляли их наверх, на просушку, где другие, более опытные рабочие под надзором мастеров измельчали высохший на солнце грунт в песок и находили драгоценные камни. Зной, влажность, голод, болезни и непосильный труд от зари до зари делали свое дело: люди умирали каждый день... Но людей у раджи Голконды было великое множество - порой на копях трудилось до тридцати тысяч человек разом и стоили они дешево, а алмазов в сокровищницах раджи, как мы уже выяснили, слишком много не бывает никогда... 

На найденные сокровища, что бережно отмывались и очищались от налипшей глинистой почвы, а потом полировались по имеющимся граням, Кутуб Шахи отстроили город, крепость и роскошные дворцы с бассейнами и фонтанами для себя, своих жен и наследников, развили ремесла и торговлю, создали и вооружили большое войско. Посланные своими правителями, заморскими падишахами и королями, - видимо, характер власть имущих во всем мире схож, а сокровищницы одинаково бездонны, - за алмазами из копей Голконды ехали купцы со всего света, везя товары на обмен и ожесточенно торгуясь на огромном алмазном рынке, что каждый день бурлил толпами народа, снующего между десятками ювелирных лавок. 

Каждая лавка платила налог в казну Кутуб Шаха, за этим пристально и неусыпно следил человек, которому правитель доверил самое дорогое: ключи от замков своих сокровищниц с золотом и драгоценными камнями, а вскоре, как шептались придворные за спиной вельможи, возможно, доверит и самое главное сокровище - собственную дочь.

Двадцать лет верой и правдой служил казначей Миргимола, перс по происхождению, своим господам, оберегая и преумножая и без того несметные богатства Кутуб Шахов, в надежде, что его судьба вознесет его еще выше, поставит рядом у трона могущественных правителей, даровав ему высокое родство. Река алмазов, сапфиров, изумрудов, рубинов и жемчугов годами текла мимо Миргимолы, текла в хозяйские кладовые, оседая в сундуках и кувшинах из обожженной глины. Будущий родственник Кутуб Хана изредка позволял себе зачерпнуть из нее. Но не алчность двигала им, о нет, он давно был обеспеченным человеком: и его правитель часто бывал к нему щедр, отмечая его усердную службу, и - хоть об этом никто и не знал - часть лавок на рыночной площади через подставных лиц уже много лет принадлежали Миргимоле. Он давно уже обеспечил безбедное существование себе и своим будущим потомках на много поколений вперед. Да и к чему было воровать из казны своих будущих родственников, разве его жена, дочь великого Кутуб Шаха, не сможет получить из сокровищницы отца, все, что пожелает? Нет, Миргимола был тонким ценителем прекрасного. Только лучшие и самые необычные, самые изысканные драгоценные камни были в его личной коллекции.

Гонцы и осведомители, что он рассылал каждый месяц в разные концы Деккана приносили ему известия о том, что был обнаружен очередной шедевр, достойный попасть в его коллекцию. И тогда казначей Кутуб Хана делал все, чтобы заполучить этот шедевр.

Вот и сегодня как раз был тот самый день, когда должны были вернуться его гонцы. Дошли до него слухи, что в одном из удаленных храмов, у статуи Будды Акшобхьи появился драгоценный амулет в виде крупного ярко-синего кристалла, под цвет тела самого Будды. Миргимола, как правоверный мусульманин, не мог понять эту варварскую традицию местных племен украшать фигуры своих богов. Но, впрочем, пусть! Ведь они всегда отдают своим богам самое ценное - это только упрощает его задачу...

Миргимола, мужчина лет сорока пяти с худым смуглым лицом, тонкими губами, крючковатым носом и почти сросшимися бровями, одетый в темно-красный шелковый шервани* с алмазными пуговицами и длинные белоснежные дхоти* с вышивкой по кайме в виде золотого орнамента, с тюрбаном на голове, сидел прикрыв глаза и традиционно скрестив ноги на бархатных подушках в покоях на втором этаже дворца Барадари. Он ждал сигнала, напрягая слух. И сигнал пришел: четкое эхо хлопка в ладоши словно донеслось издалека, отражаясь от дворцовых стен и потолка - это в двухстах дханус* (древнеиндийская мера длины, примерно два метра - прим. автора) от дворца, вниз по холму, в воротах Балахисар громко хлопнул в ладоши начальник стражи, подавая ему сигнал. Гениальные зодчие строили дворцы и бастионы Голконды, таят они много волшебных секретов, известных лишь избранным.

Значит гонцы вернулись. Миргимола беспокойно и нетерпеливо пошевелил тонкими худыми пальцами, унизанными драгоценными самоцветными перстнями, но глаза открыл только лишь когда огромная резная дверь наконец отворилась.         



Продолжение http://www.proza.ru/2016/10/12/1374