Считается, что влюблённые жить не могут без ласковых прозвищ. Маша поначалу тоже хотела называться "солнышком" или каким-нибудь там "котёнком", но из этого ничего не вышло: с Диминых уст подобные нежности никогда не слетали. Зато слетали разные заковыристые рифмы - дань его творческой натуре.
И каких только конструкций там не было! Маша-обнимаша, Маша-вкусную-еду-приготовляша, Маша-всё-понимаша, Маша-сказки-рассказаша и даже Маша-неврастеняша (это после того, как Маша увидела на стене таракана и неделю пугалась каждой пылинки). Это были, конечно, не совсем традиционные ласковые прозвища, но Маша не возражала. По крайней мере, по ним было видно, что любимый мужчина точно помнит, как её зовут и каковы её конкурентные преимущества перед другими женщинами.
Сама же она долго не решалась назвать Диму как-то иначе, чем "мой господин". Ну, не называть же "зайчиком" стокилограммовое бородатое чудовище? Прочие нежности тоже звучали недостаточно почтительно, поэтому Дима долгое время оставался просто Димой. Помощь пришла, откуда не ждали: Маше вспомнилось обращение Дейенерис Таргариен к кхалу Дрого: "моё солнце и звёзды". Так и повелось.
Иногда Маша пытается сокращать это громоздкое обращение до "моего солнца", но Дима каждый раз требовательно переспрашивает:
- А звёзды?
- И звёзды. И газовые планеты, и черные дыры, и радиоактивные частицы, и весь пояс Койпера. И даже космический мусор. Моё вот это вот всё, - уточняет Маша.
- Хорошо, - успокаивается Дима. - Хорошая у меня Маша. Маша-космос-изучаша.
Он по-царски разваливается на кровати и млеет.
Потому что давать друг другу странные прозвища - это тоже любовь.