Пилигримы

 
   ПИЛИГРИМЫ

Отрывок из главы " Пилигримы" (часть IV)

  Кирилл Ожерельев покинул дом мамы Али с ощущением, что она не погибла при взрыве корабля, что осталась  жива и где-то ждёт его, что их встреча должна произойти. В его памяти и сознании возник колокольный звон, который он слышал в тёплое августовское утро накануне отъезда в Сокольский лагерь, когда Церковь праздновала Преображение  Господне. Однако он ошибся, звук не был рождён памятью. Над городом на  самом деле летел колокольный звон:
-Да будет мир и свет небесам,  динь-дон!
    Кирилл непроизвольно направился к храму, пытаясь вспомнить, какой сегодня церковный праздник. А в том, что был праздник, юноша не сомневался, потому что в будний день утреннюю службу в храме не совершали. Перебирая в памяти даты сентября, он вдруг вспомнил двадцать седьмое число – Воздвижение Честного и Животворящего Креста Господня.

   Когда они были маленькими, то часто совершали с мамой Алей виртуальные путешествия по святым местам. И он, словно сквозь годы,  услышал голос молодой ещё Алевтины Васанской:
-Римские императоры-язычники пытались уничтожить в человеке  воспоминания о священных местах, где пострадал за людей и воскрес Иисус Христос. Император Андриан приказал засыпать землёй Голгофу  и на искусственном холме поставил капище языческой богини Венеры и статую Юпитера. Через триста лет римский император Константин прекратил гонения на христиан. Однажды он увидел на небе знамение - Крест, на котором была надпись: «Сим победиши!», что означало «Этим победишь!».
    Император решил найти этот Крест. На нём был распят Иисус Христос. Он направил в Иерусалим свою мать, царицу Елену  с большой свитой. Царица до удивления и тогда, в детстве, и сейчас была похожа на крёстную маму Алю, а в свите он опять увидел своих друзей - пилигримов: Женьку Скоробогатова, Николая Величко, Юрия Корсуна, Сологуба Алексея. Были здесь и крестницы мамы Али: Ксения с Юлькой.
   Долгое время поиски оставались безрезультатными. Но вот как-то старый еврей сообщил им, что Крест зарыт там, где стоит капище Венеры. Они разрушили капище и обнаружили, что находятся на Голгофе, месте, где распяли Иисуса Христа. Нашли они гроб Господень и три креста, дощечку с надписью, сделанной по приказу прокуратора Иудеи  Понтия Пилата, а также четыре гвоздя, пронзившие тело Господа.
    Чтобы узнать, на котором из трёх крестов был распят Спаситель, патриарх  Макарий поочерёдно возложил кресты на покойника. Когда был возложен Крест, на  котором распяли Всевышнего, мертвец вдруг ожил. Макарий приказал поднять и воздвигнуть Крест, чтобы все христиане могли созерцать его. Елена - Алевтина  вернулась с ними в Константинополь и привезла  Животворящего древа и Гвозди. Константин повелел воздвигнуть в Иерусалиме храм в честь Воскресения Христова, а в день его освещения установил празднование Воздвижения Честного и Животворящего Креста.

   Кирилл слышал завораживающий голос мамы Али и ясно видел её образ: худощавое лицо, сплошь иссечённое морщинками, которые он часто в детстве разглаживал. Ему хотелось, чтобы мама Аля была такой же красивой, как и его мать или Екатерина Львовна.Ещё тогда, в детстве, Кирилл заявил, что верит, как и отец, в высший Космический Разум, что Иисус Христос  сын Высшего Разума, как и Кирилл, только на несколько порядков выше по уму. Мама Аля не стала с ним спорить, перекрестила его и сказала: «Господь простит тебя!»

   Кирилл так и остался некрещеным, несмотря на все уговоры мамы Али. Для него выше всего был авторитет отца, который говорил, что мысли и слова  быстрее достигают Бога, когда идут к нему напрямую,  как гипотенуза треугольника. А слова и молитвы мамы Али идут к Богу  через церковный храм и отца Константина, проходя, таким образом, путь двух катетов. Кирилл ещё тогда, в детстве, выбрал более короткий путь, хотя со слов отца знал, что на этом пути он более уязвим и открыт  для недоброжелателей, что ему придётся надеяться только на собственные силы, закалять тело и воспитывать дух так, чтобы любой форс-мажор  был для него штатной ситуацией.

   Перед входом в  храм Кирилл остановился. Глянув на позолоченный купол, он непроизвольно перекрестился и почувствовал, что у него учащённо забилось сердце. Он понял, что душа мамы Али здесь. Он её чувствует, осязает. Его, словно флёром, укутало невидимое покрывало. Церковный хор пел величальную, в храме совершался чин воздвижения Креста, а мама Аля вышла к нему. Он её не видел, скорее осязал: она впервые была в  белых одеждах.

-Сокол мой ненаглядный!-  Кирилл узнал её голос. – Ты первым прилетел на мой зов колокольный. Любовь моя  и память земная! Не тревожься  обо мне! Господь сам положит меня во мрак, в бездну. На небесах я буду жить молитвой о тебе. Живи под кровом Всевышнего! Береги честь свою и имя своё солнечное! Домом твоим будет вся Россия, многострадальная и православная! Ангелы Господни будут беречь её. Жезл свой Господь пошлёт ей, великодержавной! Прощай, сокол мой ненаглядный! Сын мой возлюбленный, прощай!  Господь призывает меня…

   Ожерельев в храм так и не вошёл. Флёр теплоты и ласки освободил его. Кирилл почувствовал, как  это тёплое облако  поднимается  к куполу, над которым возвышается православный Крест, Символ того, большого, Животворящего креста Господня, который они, как пилигримы, искали в детстве. Удаляясь от него, облако флёра смешалось с другими облаками и, гонимое лёгким ветром, поплыло к морю…