Я и Христос.
В звенящей, страшной тишине,
явился смутный образ мне.
Я осенил себя крестом,
но этот образ был Христом.
В сопровожденьи молнии и гроз,
а на щеках его следы от слёз.
Стоял он хмурый и молчал,
начало наших всех начал.
И вдруг мне как холодный душ:
Не вижу я невинных душ.
Погрязли в воровстве, в разбое,
нет сил терпеть уже такое.
А я стоял с поникшей головой,
как будто это я всему виной.
Он продолжал ещё: От старой Византии
вы взяли крест и имя светлое Россия.
Но почернели ваши все знамёна,
от лжи и от пустого перезвона.
И ты, мой любимый Пётр, ты не невинная овечка,
не надейся что тебя в Раю ждёт тёплое местечко.
Я посылал тебя сюда в жизнь не за наградой,
а для того чтоб твой народ не стал бараньим стадом.
Как ты позволил безумным Петербургским недоноскам
развалить свою страну и растащить её по доскам.
Вот дьявол будет очень рад,
вы все пойдёте прямо в Ад.
И я стоял с поникшей низко головой,
и понимал что это я всему виной.