…Небо было размытого грязно-серого цвета. Тяжелые пуховые тучи почти слились с небесной высью, и теперь об их существовании напоминали лишь поблекшие, размытые очертания. Повсюду были слышны раскаты грома, гудящего, словно горн древних героев Эллады. День мгновенно облачился в темные тона и стал походить на поздний вечер. Время от времени окрестности освещались яркими вспышками Зевсовой молнии.
Сплошные ливневые потоки затопили все дороги, поля и луга. Казалось, что на землю обрушилась сплошная дождевая пелена, которая не только не уменьшалась со временем, но, напротив, лишь усиливалась.
Землю сотрясали яростные раскаты грома, а в небольшом бревенчатом домике, где находились люди, было тепло и уютно. Хозяйка разливала по чашкам горячий чай. Василиса подошла к окну, сквозь мутное стекло которого практически ничего не было видно. А дождь все лил и лил. «Ох, и тяжело будет потом ехать с телегами. Они увязнут в жидкой грязи из образовавшихся грозовых «океанов», ; заметил кто-то. Тут же послышались возгласы, выражавшие согласие со словами товарища.
Василиса продолжала смотреть в окно. Было что-то удивительное и таинственное в этом явлении при-роды. Внезапно девушка увидела, как с дерева, стоявшего рядом с домом, вспорхнула птичка и приземлилась на карниз окна. Птичка была совсем маленькая, светло-серого цвета. Свою небольшую головку она прижала к беленькой грудке и сидела, нахохлившись. С тоской она смотрела на нескончаемый ливень. «Холодно тебе, дружок? Отдохни в укрытии. Всем нам сейчас нелегко», ; с сочувствием прошептала девушка.
Василисе казалось, что она, как никто другой, понимает это маленькое трепещущее создание, которое, вероятно, как и она сама, находилось вдали от своей семьи, близких и друзей. И теперь одиноко блуждало среди прочих птиц, подгоняемое жестокой погодой. Было ощущение, что небеса решили восполнить частыми дождями ту нехватку влаги, которая была прошлым летом. Вначале иссохшая земля с жадностью пила освежающую воду, но потом, насытившись, перестала ее впитывать, и милостивый дождь превратился в грозного разрушителя.
С другой стороны, складывалось впечатление, что частые дожди хотят смыть всю ту кровь, которая уже была пролита многими людьми в беспрестанных сражениях и, скорее всего, прольется еще. Природа хотела смыть, загладить, устранить, заглушить всю ту боль и утрату, которые пришли в страну вместе с кровавыми реками на земле и бездыханными телами на бархатистой траве. Смывая все ужасные следы сражений, природа будто оживляла все вокруг, давала новую надежду. Надежду на жизнь, надежду на то, что все это закончится, и не будет больше страданий, лишь душистые сады расцветут повсюду.
Сейчас Василиса чувствовала некую защищенность, ведь она находилась в безопасности. Да, она далеко от родного дома, родных и близких. Но все же она не одинока. Здесь она нашла новых друзей, знакомых и просто хороших людей, которые, может быть, ранее и не сошлись бы вместе, но сейчас, во время войны, помогали друг другу. Василиса вновь взглянула на одинокую птичку и почувствовала, как в ее душе поднимается новая волна заботы и нежности.
Девушка незаметно прошла в кухню, отломила небольшой кусочек хлеба и, накинув на плечи плащ, вышла на улицу. Дождь постепенно стихал. Девушка подошла к той стороне дома, где сидела птица. Поскольку хлеб был довольно жесткий, ей пришлось размочить его с помощью дождевых ручейков, стекавших с крыши. Василиса положила хлебный мякиш на большую деревянную бочку со стальными кольцами, стоявшую рядом с окном. Боясь спугнуть птицу, девушка немного отошла от «кормушки» и стала ждать…