Вселенная вестей оказалась для меня существенной составной частью того, что радикально противостоит изводу вещности. В данной вселенной, предмет не саботируется, не артикулируется для ценностного мира, не создается -- субъективно, здесь происходит розыгрыш предметности. Разыгранная весть уже не ориентирована на ценность, а значит, на сферу сценичности, реального, экспонированного. Однако, розыгрыш завершается, когда экспонат оказывается втянут в игру видимостей, вовлечен в символический обмен. Первоначально этот обмен исследовали в связи с метаморфозами красоты смысла, циркуляцией символических благ в пространстве культуры, прежде всего, в пространстве обыденной жизни, затем -- в контексте проблематики смерти. К феномену вести я обратился в период, когда на первый план вышла тема символического обмена и вещности. Только, с моей точки зрения, весть затрагивает все сферы действительности.
Безусловно, в рамках существующих различий -- действительное и реальное, соперничая и одновременно сотрудничая друг с другом, устанавливают царство свободной формы над рабской материей. Это позволяет нам обрести критическую дистанцию по отношению к коллективным формам жизни и конститутивную область собственной идентичности в качестве закрепленного пространства новой, индивидуальной логики.
...
[Обрыв анонсированого текста]