(Русская рыба фугу и псевдокозлы из Вышнего Волочка)
Пока у вас там грибной сезон заканчивается, а у нас в Турции еще и не думал начинаться, стал я на досуге праздно размышлять о причинах такой притягательности сбора грибов. Ну, не только же в их заготовке дело.
Лично для меня, например, нет занятия, по психотерапевтическому эффекту равного походам по грибы. Как бы ни было сумрачно или растрёпанно на душе - грибы помогают всегда (просьба без очевидных шуток).
Почему так? В чем причина этого наступающего умиротворения? Ну, понятно - лес сам по себе способствует прямому общению с мирозданием. Недаром сравнение леса с храмом - самое избитое. Во-вторых, мистическая природа грибов. Любой грибник знает, что твой гриб найдёшь только ты, а другие пройдут мимо. Что нельзя оставлять увиденный гриб. И что лучшие грибы находятся, когда ты достигаешь этого самого умиротворенного состояния, а не сгораешь от нетерпения. И эта иррациональная радость при виде такого белого...
Но ещё - вот что. Грибная охота - занятие, полностью лишенное агрессии. Ты просто с благодарностью берёшь то, что природа тебе даёт, то есть, именно что ждёшь милости от неё. Это так редко для сегодняшнего мира. Но люди, мне кажется, начинают чувствовать , что бесконечная агрессия по отношению к природе и друг к другу - путь к самоуничтожению. Поэтому и получают удовольствие от обратного. Я так думаю.
Наибольшая степень эмоциональности, которую я помню применительно к грибам - это когда моя бабушка вела бесконечный спор с одним из односельчан о том, как наиболее безболезненно срывать грибы:
"Я ему говорю: надо срезать. А он мне голосом таким противным: нннет, выкручивать..."
И, пожалуй, последнее. Грибы - это такая русская рыба фугу. В том смысле, что даже зная гриб, никогда нельзя быть до конца уверенным, что не отравишься. Всегда присутствует некая игра с судьбой. Особенно, конечно, это касается всяких там сморчков-строчков. Каждый знает, что в невымоченном виде они смертельно опасны - и тем ещё более желанны.
В этой связи мне вспоминается следующая история. В девяностые годы мы с друзьями несколько лет подряд отдыхали на незамысловатой турбазе в Псковской губернии у озера со странноватым и незаслуженным названием Жижица. По молодости тяготы и лишения такого отдыха переносились легко и приятно. Основными занятиями мужской части населения были, разумеется, рыбалка и распитие алкогольных напитков, однако выбирались и за грибами.
Во время одной такой вылазки было найдено место с огромным количеством маленьких и крепеньких (ну, вы понимаете) грибков, крайне напоминающих белые. Единственное, что шляпки у них были какого-то малинового оттенка, что, возможно, было связано с особенностями леса - довольно редкого. Лес носил название "Аэродром", потому что во время войны на этом месте якобы была взлетно-посадочная полоса, которую потом засадили в шахматном порядке соснами.
Мы аккуратно собрали грибочки, но все же пребывали по их поводу в некоторой неуверенности.
На выходе из леса нам попалась колоритная группа туристов. Не такого, как мы, молодняка, а настоящих, былинных - в штормовках со значками, шкиперских бородах, очках в толстой оправе, кое-где замотанной изолентой... У одного, натурально, гитара, у другого - транзистор, у всех - брезентовые рюкзаки. Было сразу видно, что это люди бывалые. С ними-то мы и решили посоветоваться.
Вычислив главного (уж не помню, то ли по кепочке "Олимпиада-80", то ли по прищуру, как у Клинта Иствуда), мы продемонстрировали ему гриб. Главный совершенно мастерски держал паузу минуты, наверно, две, жуя травинку и вертя боровик в почерневших от походов пальцах. Наконец он сжалился над нами, ждавшими вердикта.
- В Вышнем Волочке, ребят, эти грибы называют псевдокозлами. Они ядовитые. Выкиньте их.
Мы понуро побрели на нашу базу, споря по дороге, что делать. Не доверять корифеям - глупо. Да и все знали вот это вот: "Если сомневаешься в грибе - не бери его". Но грибы так призывно показывали из корзинки румяные шляпки и пузатые ножки (так и представляю, как будет недоумевать после перевода последнего выражения Гугл-трэнслэйтом мой друг и наставник Stuart Lawson. Ну да ладно. Ведь, как заметил герой "Осеннего марафона", за рубьежом грибных лесов ньет).
После совещания было принято жестокое, но показавшееся единственно возможным в сложившейся ситуации решение. Грибы мы для верности сначала отварили, потом пожарили, взяли малую их толику и отнесли Толику - запойному завхозу турбазы, жившему на ней круглый год. Мы рассудили, что, во-первых, как местный он тоже, наверно, что-то в грибах понимает. Ну, а если нет... По крайней, мере, многие спасутся.
Завхоз Толик принял угощение с радостью - ему как раз нечем было закусывать. А мы удалились (проверять, что ли, браконьерские снасти, которыми тогда баловались) и стали напряжённо ждать развязки. Ближе к ночи мы, дрожа, отправились к толикову домику.
Он лежал на крылечке в неестественной позе.
... Описывать наши ужас и отчаяние по поводу загубленной жизни, я думаю, смысла нет. Это были действительно страшные мгновения, которые я запомню на всю жизнь.
Но подойдя к телу и поворочав его, мы быстро поняли, что оно, то есть он, Толик, жив, однако абсолютно пьян. Это была точь-в-точь известная сцена из фильма "На его месте должен был быть я". Ужас сменился нервным смехом, а что делать с грибами, было по-прежнему неясно. Судя по пустой тарелке перед бесчувственным завхозом, грибы он съел, но в силу количества выпитого им, чистоты эксперимента явно не было. Вдруг яд был нейтрализован алкоголем? Мы даже в юности столько употребить не могли.
Зато в юности, как известно, глупости делаются легко, и наказания за них, по крайней мере, немедленного, чаще всего не следует. Мы съели всю сковородку псевдокозлов (надо сказать, совершенно чудесных на вкус) под, наоборот, ужасный местный самогон и стали напряжённо ждать. Мы прислушивались к своим животам и прочим частям организма, но ничего не произошло. Сейчас бы, кстати, наверняка чего-нибудь у кого-нибудь заболело - не от жуткой сивухи, так от мнительности.
С утра, вооружившись корзинами, вёдрами, ножами, палками для шебуршения в траве и прочим спецоборудованием, мы отправились на наше заветное место. И что же? По редколесью "Аэродрома" рассыпались наши вчерашние друзья-туристы. Они двигались медленно - примерно как фашисты в поисках партизан в старых фильмах, но только в основном низко согнувшись и что-то высматривая в траве.
- А что это вы здесь ищите?, - спросили мы, завидев знакомого главного. - Уж не псевдокозлов ли?
- Нет, мы это... Часы тут вчера потеряли. Вы не находили случайно? - ответил тот, помявшись. Романтический образ его стремительно таял - примерно как у КСП после конца эпохи развитого социализма.
Морали в этой истории, как обычно, никакой нет - ну разве что, если покопаться, можно придумать что-нибудь о важности не быть слишком доверчивыми, полагаться на собственные ощущения и всё такое...
Зато город Вышний Волочёк, который мне потом приходилось время от времени проезжать по пути из Москвы в Петербург и обратно, стал для меня прочно ассоциироваться со словом "псевдокозлы" и уже много позже - со строчками моего любимого автора, которым я здесь всем усиленно надоедаю:
"Худший способ вербовки ближнего -
Биография с молотка.
Эко диво, что ты из Нижнего -
Хоть из Вышнего Волочка"...
Что есть абсолютная правда.