«Замечательно. Я грохнулась высоты в пятнадцать-четырнадцать Взмахов и я ещё жива» — ворчала про себя я, не понимая, что происходит. Кажется, мой труп нельзя было увидеть сверху, потому что надо мной были заросли каких-то трав и деревьев, растущих прямо на скалах. «Меня, наверное, принесло сюда рекой?» Еле повернув голову и заодно убедившись, что она всё ещё прикреплена к телу, я увидела близко от меня реку. Холодную, прозрачную… Пить…
Я снова закрыла глаза… теперь, вернее, глаз. Кажется, всё моё тело было проткнуто тысячей игл, дикая жгучая боль не давала покоя. Но почему я была жива? Мне стоили немалых усилий попытки узнать, правдивы ли мои догадки. Я пыталась посмотреть на руки.
Точно. Руки были огненно-красными, вытянутыми и тощими. Полупрозрачными, что самое главное. Я была в теле Харуло. Неужели за счёт этого мне удалось выжить? «Ну и зачем ты спас меня? — спросила я у Харуло. — Я никого не смогу убить. Не смогу разрушать. Шёл бы ты к кому-нибудь другому»
Ответа не было, поэтому, повалявшись неопределённое время на камнях около бурного потока, я решилась встать. И встала довольно-таки быстро, если учитывать то, сколько травм получила до этого. Но размышлять над произошедшим было ещё рано. Я передвигала ноги с черепашьей скоростью, кряхтя и хрипя. Мне удалось немного попить из реки, посмотреть наверх и убедиться, что мои враги ушли, и сдвинуться с места на десяток шагов. Я не сразу поняла, что нахожусь снова в своём теле. Запёкшаяся кровь и раны виднелись везде; доспехи пришлось снять, потому что теперь эта тяжесть была неподъёмной. И каждое движение было невыносимо трудным. Я понятия не имела, как могла терпеть это. Это было хуже, чем гореть заживо.
Бормотание Харуло было неразборчивым и действовало на нервы. Я шла вверх по течению, по узкой тропе, осторожно ступая, чтобы не упасть в воду. Я понятия не имела, где я, где мои враги и где союзники. Меня оставили здесь. Теперь я для всех них — труп. Отсюда я точно живой не поднимусь, так что они правы. Кажется, только один раз надо мной пролетела чёрная тень гигантского ворона и скрылась. Они не искали меня, они не знали, что я здесь, прямо под ними, скрытая камнями и растениями.
Впереди был тупик. Наверху — скалы, заросшие зеленью. Но я упрямо шла к этому тупику, потому что в конце был странный, тёплый оранжевый свет. Потеряв надежду, я, наверное, видела галлюцинации и умирала. «Всё, пора сдаться и умереть прямо здесь», — говорила себе я, но тут же отбрасывала желание упасть на камни лицом. Ещё одного удара я бы точно не пережила.
Никаких мыслей, кроме презрительных саркастичных замечаний насчёт моего состояния и убогого вида, в голове не имелось. Трудно передать словами, какую усталость я тогда чувствовала, и трудно вспомнить эти жуткие полчаса.
Впереди была пещера. Небольшая, скрытая кустами, корягами и прочим. Из неё вытекала река, хотя в этом месте она была похожа на небольшой ручеёк. Это казалось мне нелогичным, но я не могла размышлять над этим вопросом. Наоборот мне было на руку то, что я могла обойти поток воды и пригнуться, чтобы войти в пещеру. Впереди потолок был выше. И впереди мне приветливо махало рукой красное существо.
«Следуй за мной. Я приведу тебя к мудрецу», — сказал Харуло, и я хотела вякнуть что-то вроде «Лучше уж понеси меня, я не дойду», но во рту опять пересохло, а красная тень исчезла за поворотом. Внутри небольшой пещеры горели редкие оранжевые фонари, которые почему-то издалека казались ярче. «Кругом парадоксы. Что за день», — усмехнулась я и, делая шаги из последних сил, переставляя ноги с шарканьем и наклоняясь всё ниже к земле, продолжила упорно идти к долгожданному повороту. Харуло же не должен был оставить умирать меня в этой жуткой пещере после того, как спас меня?
Впереди, впереди… Все мысли о том, что было впереди. Что было за поворотом и что ждало меня в будущем. Мне было так плохо, и я тешила себя лишь тусклыми мыслями о том, что всё будет хорошо. Но ничего не было хорошо. Слёзы стекали по щекам, горячие, как кипяток. Они разъедали царапины, и я подвывала от отчаяния и ощущения того, что за этим поворотом — моя смерть.
Но впереди меня ждал мудрец. Точнее, потомок мудрецов. Так расшифровывалось его имя. Граллуз. Тот, кого нет. Тот, кто видим для человеческих глаз, но кого не видел никто. Существо-призрак.
Я увидела краем глаза маску этого существа. Безжизненные, пугающе нарисованные глаза, занимающие большую часть на маске, чёрные разводы, идущие от них, широко улыбающийся прямыми огромными зубами рот, от которого тоже исходили чёрные линии и заканчивались на крае маски. И странное тело… Тело, которого нет. Оно то появлялось, то исчезало, менялось каждую секунду, мигало, расплывалось. Что было под маской? Или Граллуз и был маской? Кто он?.. Я слышала о нём столько легенд. Столько преданий, которым тысячи и тысячи лет. Говорят, Потомок Мудрецов существовал ещё до появления Эндеса. Он был невидимой нитью в истории, сплетал её воедино. Каждый король, многие легендарные герои и книжные персонажи встречали это существо. Но в то же время не знал, кто это на самом деле. Я думала, он — выдумка…
После нескольких мыслей об этом существе я упала на пол. Прекрасная смерть. Но если и не смерть, то в любом случае это проявление особой вежливости — терять сознание прямо перед величественным духом. Но что поделаешь, если я не особо вежливый и к тому же смертельно уставший человек.
Не знаю, спустя какое время я очнулась. Мне было по-прежнему плохо, хотелось пить, желудок скручивало от мучительного голода. Кажется, у меня был жар. Пещера горела всеми цветами радуги, сияла неоновыми радугами и кислотной дымкой. По ней летали искры, зависая в воздухе, замедляя ход времени. Пространство в некоторых местах искажалось. Из-за дыма я ничего не видела перед собой. Чётко просматривались только галлюцинации: мерцающие иероглифы и потоки радуги. Это было чертовски красиво! Неоновые блики, вспыхивающие в воздухе...
Я даже забыла, что творится с моим телом. Наверняка я потеряла очень много крови. В бою я даже не обращала на раны и порезы, которые изредка всё-таки наносила Войль, но сейчас всё тело стало одной точкой нескончаемой боли. Но по сравнению с этой неописуемой красотой ставшей огромной пещеры мои переживания казались ничтожными. Меня охватило смутное чувство, похожее на расслабление и восхищение. Но во мне по-прежнему бушевали смятение, страх, непонимание и страдание.
Из тумана кто-то протянул руку. Это была рука (если это можно назвать рукой) Граллуза, которая постоянно меняла форму, оттенок и размер. В ней была зажата не меняющаяся никаким образом сигара.
— Возьми, не помешает. — Я сглотнула; горло защипало. Но всё же у меня ещё остались силы, чтобы поднять с пола руку и взять то, о чём я так мечтала.
— Спасибо, — сказала я, но это звучало отнюдь не членораздельно и не было похоже на человеческую речь. Я зажала сигару в зубах, которые дрожали и еле смыкались. Я хотела что-то пробормотать про огонь, потому что теперь магию использовать я физически не могла, но тут же сигара зажглась сама собой. Это был зелёно-голубой огонь, иногда становившийся розовым.
Эти несколько минут были раем среди часов непрерывных страданий. Коротким отдыхом перед новым боем с собой и своими проблемами и пугающими мыслями.
— Ну всё, прекращай валяться на камнях, дружище. Я рад, что Харуло хватило ума спасти твоё хлипкое тело. Хотя… не время радоваться, а? — звучал голос Граллуза, и я слышала его как под водой. Я не могла определить тембр или тон речи, но мне показалось, что дух был настроен дружелюбно.
Я с удивительной лёгкостью поднялась с пола. Мне захотелось танцевать. Неоновые блики кружились перед глазом быстрее, и я забыла, что было пять минут назад.
Пять минут назад я была самым несчастным человеком на свете, а теперь я чувствовала себя прямо наоборот. В голове я слышала музыку без гармонии, мелодии и даже без нот. Я танцевала, смеялась хрипло и почти беззвучно, и кашляла сгустками крови. Я была так счастлива…
— Сядь, — сказал Граллуз. Я вспомнила, что кроме меня здесь есть ещё одно существо, и повиновалась. Сидя скрестив ноги, я пыталась привести в порядок вышедшее из равновесия сознание. Что подсунул мне этот призрак? Зачем я здесь?
— Твои руки… В них твоя сила, да? — Я смотрела на мутную маску Граллуза, пугающую улыбку и широко раскрытые глаза с маленькими чёрными точками вместо зрачков.
— Я имею в виду… Кто-то дал тебе часть своей силы. Она чужая для тебя, она и сдерживает того, кого вы зовёте Харуло.
— Ты что-то знаешь обо всём этом? — спросила я, удивляясь тому, что мой голос не похож на мой и звучит так, как будто я пила подряд три недели. Не знаю, как звучат голоса тех, кто пил три недели подряд, но вроде бы мой голос звучал так.
— Я знаю всё. Что тебя интересует? Да, старина Граллуз — кладезь со знаниями, но он говорит то, что знает, не всем и не всегда, — бормотал Потомок Мудрецов, вращая головой-маской вверх и вниз, описывая круги.
— Что мне делать дальше? — спросила я, не зная, о чём ещё спрашивать.
— Смотря что ты хочешь сделать, дружище, смотря что ты хочешь сделать…
— Хочу защитить Эндес и отомстить тем, кто убил маму… и Илэма, — проговорила я, откинувшись спиной на прохладную стену.
— Много хочешь. — Граллуз вроде бы засмеялся.
— Плевать. Что я должна для этого сделать?
— Ну, наверное… Ты сильна только тогда, когда объединяешься с силой внутри. А сейчас ты отвергаешь её. С ней борется Аэдо. Слышишь, ненужное мелкое отродье? — Я поняла, что Граллуз обращался к кому-то другому. Но смотрел на меня. — Дух создания, как и только что созданный мир, был хрупок, неуверен и жалок. Теперь он никому к чёрту не сдался, если только не потребуется создать новую Вселенную. Он тянет тебя вниз, на самое дно. — Рука Граллуза показала на пол, и я вздрогнула, увидев, как улыбка на его маске становится шире.
— Я и так на дне. Как мне подняться?
— Харуло. Харуло, Харуло, Харуло. Вот мой ответ.
— А если попонятнее? — Мой язык уже заплетался от количества слов, сказанных мной в таком состоянии.
— Ты не против, если я уберу твои когти? Харуло хочет свободы. Он не хочет мириться с новой силой внутри тебя.
— Делай что хочешь, если это приведёт меня к цели. — Несколько секунд были полны тишины и ожидания, а затем я почувствовала себя так, как будто из меня резко выдернули сердце. Кончики пальцев приятно защипало, но в глазах ещё какое-то время бегали тёмные круги. Потом я пришла в себя и посмотрела на руки. То я в теле Харуло, то я с когтями, то я без когтей. Когда это всё кончится?..
— Теперь ты один на один с Харуло. Теперь у тебя есть только твоя сила. Что, — засмеялся дух, — чувствуешь себя ещё слабее, чем до этого?
— Харуло, дружище, теперь ты можешь прогнать Аэдо. Нэтлиен, освободи Харуло, будь добра. — Я разлепила глаза и непонимающе посмотрела на силуэт Граллуза.
— Ч… что?
— Скажи сама себе, что ты готова разрушить и убить. Что ты сметёшь всё, что встанет на твоём пути. Ты отбросишь всё ненужное, чтобы возродить то, что было дорого тебе. Это я про Эндес, между прочим, так что давай, шевели языком, поторапливайся.
— Э-э… Ну, предположим, я готова разрушить, убить, и что там… — Я закашлялась.
— Глупая. Не мне это говори, это не клятва и не заклинание. Прими это чувство. Скажи своему разуму, что ты готова убивать и идти напролом. Такова природа Харуло — идти напролом. Природа Аэдо — это обходить преграды. Харуло имеет облик и цели, а Аэдо — бесформенный дух, который уже много миллионов лет пытается выжить.
— Много миллионов… — фыркнула я. — Хватит нести чушь.
— Это ты прекрати нести чушь. Я тебе всё сказал. — Граллуз исчез. Я вздрогнула и снова закашляла. В горле помимо сухости и жжения появился металлический привкус крови.
«Я смету всё на своём пути. Я уничтожу тьму, чтобы освободить Эндес. Мне не надо для этого создавать. Мне больше не надо быть милосердной. Я хочу убивать. Убивать тех, кто убивал сотнями и тысячами… Я хочу… Я…» — мой словарный запас кончился, но, кажется, дальше продолжать безумную речь не надо было.
— А я готов тебе помочь, — раздался голос Харуло, не скрежещущий и не режущий слух. Он шёл из угла пещеры, который был скрыт туманом.
— Ну, я уладил конфликт между вами и вроде как всё объяснил, ага? — Граллуз вновь появился, на этот раз ближе ко мне. — Ты теперь можешь идти.
— Объяснил? Как же! — фыркнула я.
— Наиглупейшее создание… — вздохнул Граллуз. — Я думаю, ты уже понимаешь, что есть три духа: Хаос, Создание и Разрушение. Хаос — то, что было до создания Вселенной, теперь это зовут «изначальный хаос». Создание — то, что появилось вместе с новой Вселенной. Разрушение — то, что помогает изменять, разрушать и искажать миры. Эндес — это Разрушение и Создание, объединённые. А Безрассветье — это Хаос и Разрушение. Разрушение позволяет мирам меняться, отбрасывать ненужное, искажает ткань простра…
— Что ты несёшь? Я не соображаю, — буркнула я.
— Ну, что ж, в этом нет никакой беды. Всё равно тебе не придётся создавать новую Вселенную или разрушать её, ха-ха. Мозгов не хватит. Но пожелаю я тебе не мозгов (для четырнадцатилетнего человека мозги — не так важно, в будущем ты приобретёшь и опыт, и способность мыслить), а терпения и упорности. Ты выносливая, ты сильная духом, но твоя выносливость угасает на десятой минуте и ты… падаешь лицом в грязь, или, как я наблюдал, лицом в камни. А если бы там было что-то острое? У тебя теперь глаз вдвое меньше, поэтому береги то, что осталось. — Я выдохнула с раздражением, а Граллуз довершил воспитательную беседу: — Да и вообще всё, что у тебя есть, осталось только потому, что ты ещё не успела это потерять. Я удивлён, что ты не лежишь обезглавленная в сожжённом городе.
— Мне пофиг, — заметила я.
— Я вижу, — кивнул Граллуз. Его маска снова описала оборот вокруг оси и вернулась на место. Глаза снова были наверху и сверлили меня. Зрачки пульсировали, как будто гипнотизируя меня.
— Если старый попугай не проснётся к тому времени, когда мир будет освобождён от темноты, то погибнут многие. Но не суть, — бормотал под нос (которого у него не было) дух. — Твоя подруга всегда приходит вовремя, в отличие от дряхлой палёной пташки. — «Это он так о Фениксе отзывается? Да кто он такой?!» — думала я, почти засыпая.
— Какая ещё… подруга… — выговорила одними губами я и тут же услышала карканье у входа в пещеру.
Это заставило меня вскочить на ноги одним рывком. Покачавшись немного из стороны в сторону и наконец восстановив равновесие, я на негнущихся ногах пошагала вон из пещеры. Я чувствовала спиной, что Харуло скользит следом.
— Крэг… — позвала я севшим окончательно голосом и вновь разразилась пугающим кашлем.
— Что ты делала в этой пещере? Я увидела красно-оранжевый свет и решила посмотреть, что здесь творится, — прокаркала Крэгелин, осуждающе глядя на меня. — Где твои когти?
— Оставила в пещере, — ухмыльнулась я. — Я сейчас, как видишь, не в состоянии ничего объяснять. Забери меня.
— А где «пожалуйста»? Где благодарность за то, что я тебя искала? — озлобленно спросила Крэгелин, всё же не сопротивляясь тому, что я взбиралась на её спину.
— Позже. К тому же, клянусь своим единственным, правым глазом, что тебя Хаглэс послал. Этот демон обо всём догадался?
— Ты о чём?.. Хотя ладно. Ты действительно ничего не видишь левым глазом? Судя по твоему внешнему виду… Странно, что ты не потеряла конечность, или ещё что. — Я покашляла, как бы намекая на то, что у меня из-за разговоров скоро не останется сил держаться в полёте.
— Ладно. Но потом ты всё объяснишь и мне, и Ворону. — Птица взлетала. Я смотрела вниз, на скалы, на город в виде небольшой белой точки вдали, на тёмно-серое море и мрачное небо. Эта пропасть была всего лишь трещиной, которая кончалась долиной, по которой текла бурная река. И как в этом месте меня нашла Крэгелин? Она вездесущая. Как и её хозяин.
Жутко хотелось спать. Голос в голове произносил отрывки из речей Граллуза. Что-то мне подсказывало, что мы ещё с ним встретимся. …Но это будет после боя, последнего боя. Ведь впереди…
Впереди нас ждал Оэгрэс.