Не сравню со светом солнца очи той, что свет затмила.
Не кораллов цвет коснётся губ её и жар кармина.
Снежным вряд ли назову я вид груди её прелестной.
Завиток волос и кудри словно из другого теста.
Нет намёка и на розы в красках дивного лица.
Аромат исходит прозы иль букет от мудреца.
Слышать речи мне приятно от возлюбленной в тиши,
Хоть мелодия невнятна для изысканной души.
Тяжела её походка, грациозности чужда -
Не божественная кротость, и в изяществе нужда.
Но любовь моя сильнее и красивей, уверяю,
Чем возвышенная нега - та, что фальши потакает.
My mistress' eyes are nothing like the sun;
Coral is far more red than her lips' red;
If snow be white; why then her breasts are dun;
If hairs be wires, black wires grow on her head.
I have seen roses damasked, red and white,
But no such roses see I in her cheeks,
And in some perfumes is there more delight
Than in the breath that from my mistress reeks.
I love to hear her speak, yet well I know
That music hath a far more pleasing sound;
I grant I never saw a goddess go -
My mistress when she walks treads on the ground.
And yet, by heaven, I think my love as rare
As any she belied with false compare.
Глаза моей возлюбленной совсем не похожи на солнце;
Коралл гораздо краснее, чем красный цвет ее губ;
если снег - белый, то почему тогда ее груди бурого цвета;
если волосы сравнивать с проволокой, то у нее на голове
растет черная проволока.
Я видел дамасские розы, красные и белые,
но никаких роз я не нахожу в ее щеках,
и есть ароматы приятнее,
чем дух, исходящий от моей возлюбленной.
Я люблю слушать, как она говорит, и все же мне хорошо
известно,
что у музыки гораздо более приятный звук.
Признаю, что никогда не видел, как ходят богини,
моя _же_ возлюбленная, когда ходит, _тяжело_ ступает по земле.
И все же, клянусь небом, я полагаю, что моя любовь
не уступит красотой
любой женщине, оболганной фальшивыми сравнениями.