ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Проснулась Вера позже Татьяны, приведя себя в порядок, они отправились в ресторан завтракать, заранее договорившись, что будут говорить по-итальянски, чтобы к ним никто не приставал. День прошел незаметно, проехали Брест, Варшаву, Германию, и вот началась Франция - чистенькие деревеньки, словно игрушечные, городки и поселки при приближению к Парижу, потом появились и двух-трехэтажные дома, особняки, иногда мелькали и средневековые замки, проплыл удивительной красоты старинный собор. Поезд прибыл на Северный вокзал, на перроне толпились нарядные люди, слышались гудки лимузинов, звуки шарманки. Сквозь людской поток к ним приближался низенький, кругленький, похожий на мячик, мужчина. Им оказался шофер Авроры - Густав. Он сказал, что мадам Аврора предложила на выбор - два-три дня пробыть в Париже, а потом поехать в Бордо или наоборот. Татьяна, хорошо знающая свою мать, решила, что вначале Париж, а потом Аквитания, Бордо, замок месье Анри Сержа де Ламоля. Остановились они в парижской квартире Ламоля, расположенной недалеко от Елисейских полей, к их приезду все было готово. Густав позвонил в Бордо и передал трубку Тане, сообщившей матери, что они доехали отлично, все в порядке, два-три дня они побродят по Парижу, а потом приедут к ней. Без "гида" Густава они решили обойтись, так как язык знали в совершенстве. Позавтракали они дома, им предложили омлет или с грибами, или с ветчиной, несколько сортов сыра - французы его обожают, свежевыжатый апельсиновый сок, багет, масло, джем, горячий шоколад или кофе. Но они ограничились лишь сыром, багетом с джемом и горячим шоколадом.
Они прекрасно понимали: чтобы осмотреть все достопримечательности Парижа, им не хватит и месяца. Еще около вокзала они обратили внимание на красивейшую церковь Сен-Венсен де Поль, как объяснил Густав, ее возвели вместо старого комплекса Сен-Лазар. Как заправский экскурсовод, он обратил их внимание на бордюр, где изображено сто шестьдесят святых, а на главном алтаре - бронзовая скульптура "Голгофа". Он же как истинный француз очень эмоционально поведал о Елисейских полях, куда они собрались идти. По легенде, Елисейские поля - прекрасные поля блаженства в загробном мире, на берегу реки - Океан, куда по окончании бренной жизни попадают любимые богами герои. На островах "блаженных" царствует весна, нет болезней и страданий. Идти было недалеко, легкий ветерок играл листьями каштанов, побродив немного, они дошли и до Триумфальной арки, до дворца Наполеона в Лувре, полюбовались, но осматривать его не было сил, к тому же на это ушла бы не одна неделя. Недалеко от Люксембургских садов, одного из красивейших мест Парижа, они нашли небольшое уютное кафе, где пообедали, заказав себе суп-пюре, луковый заказать не рискнули, сосиски с тушеными бобами в горшочке, сыр, а на десерт крошечные пирожные и кофе. Во время обеда Таня вспомнила деда, воевавшего против Наполеона и дошедшего до Парижа. К вечеру решили вернуться домой, бродить вдвоем по вечернему городу было страшновато и неудобно.
На следующий день они захотели посмотреть Нотр-Дам-де Пари, та и другая читали роман Гюго "Собор Парижской Богоматери", теперь можно было увидеть и вживую, а еще Эйфелеву башню и Монмартр. С утра они направились к Эйфелевой башне, находившейся на Марсовом поле, на левом берегу Сены. Сам автор называл ее просто - "300 метров" - самое высокое сооружение Европы. Создана она была сравнительно недавно, в 1889 году, ко дню открытия Всемирной выставки и должна была служить необычайной аркой для входа на выставку. Затем по теплым осенним улицам, на которых было много цветов и нарядных, веселых парижан, прошли к бульвару Ла Шанель, вышли на площадь Бланки, где некогда стояли ветряные мельницы. А на вершине Монпарнаса были видны белые купола базилики Сакре-Кер, открывался прекрасный вид на Париж. Вера вспомнила Москву, когда они вместе с сестрами и отцом ездили на Воробьевы горы. Москва оттуда была видна, как на ладони, и была такой же красивой.
Площадь Тетер на Монмартре - это величайший холм Парижа, и венчает его Нео-Византийская церковь. Все это Таня и Вера узнали по дороге от словоохотливых парижан. Площадь уже была заполнена художниками, всюду стояли мольберты и стульчики. Большинство художников были в свободных блузах, многие в беретах. Одни рисовали красками, другие карандашом, и безусые молодые люди, и убеленные сединой мужчины, но все они были убеждены, что создают шедевры. Сколько художников, столько и разных стилей письма, но лишь немногим удавалось через портрет показать характер человека. Вот к одному такому художнику и обратились подруги с просьбой нарисовать их портрет. Макс с удовольствием взялся за работу - всегда приятно рисовать красивых людей. Заплатив Максу, довольные, они отправились обедать в ресторанчик с красивым названием "Эльдорадо", съели марсельскую уху, блинчики с мясом и выпили кофе со сливками. Рядом находился один из многочисленных парижских скверов, где было много осенних цветов, названия которых они не знали. На скамейках чинно сидели старушки, гуляли няни с детьми. Посидев немного, они отправились к собору Парижской Богоматери, смеялись, а вдруг увидят живого Квазимоду, вспоминая "Собор Парижской Богоматери" и "Отверженные". Этот Париж мало походил на изображенный в книгах Гюго, Дюма и Эжен Сю. В этом было много ярких красок, цветов, нарядно одетых людей, хотя даже в богатых районах можно было встретить клошаров. Нотр-Дам-де Пари впечатлял размерами и был виден издалека. Его начали строить еще в пятнадцатом веке, на фасаде - крылатые чудовища с головой и шеей льва, туловищем козы и хвостом в виде змеи. Это гаркульи и осимеры. По легенде они охраняют святыни, а ночью оживают. Смотреть на них было неприятно, а вот цветные витражи поражали своей красотой.
К полудню Таня и Вера устали, завтра с утра они отправлялись в Бордо, дорога предстояла неблизкая.
Завтрак был ранний, но плотный: рагу из белого мяса под белым соусом, традиционно много зелени и сыр, кофе со сливками. И в путь.
КОНЕЦ ДВАДЦАТЬ ПЕРВОЙ ГЛАВЫ