Утренняя планёрка подходила к концу.
- И всем задание: думайте о продолжении нашего сериала про дохлого кота, - Воронцов обвёл взглядом свой небольшой творческий коллектив.
- Да, о чём тут ещё скажешь-то? – живо вскинулся оператор Андрей. – Ну, запинал малолетний негодяй кошака. Ну, показали мы ментов, учителей, родителей, хозяйку кота. Даже опрос вчера на улицах провели, - люди возмущены.
- Хорошо, - согласно кивнул главный редактор. – Очень хорошо! Вот и давайте дальше пробуждать в людях чувства. Лето же! В вашем славном городишке всё равно снимать нечего.
Константин Воронцов был назначен главным редактором муниципального телецентра Заозёрска всего лишь как пару месяцев. С успехом проведя в качестве политтехнолога предвыборную кампанию, усадив в кресло этого небольшого уральского городка с населением в тридцать тысяч человек нового принципиального мэра, он было уже распрощался с Заозёрском. Но новый глава обратился с просьбой: вывести на качественный уровень муниципальные телевидение и газету. Задача простая для профессионала в медиа бизнесе, хоть и мелковата. Однако других контрактов на тот момент на горизонте не маячило, и Воронцов согласился.
Освещать хронику маленького города было откровенно скучно. Нужно изрядно проявлять фантазию. Вот третьего дня возмущённые пенсионеры, рыдая в телефонную трубку, поведали, как в их дворе какой-то подросток забавы ради ногами забил кота. Усатый уже доживал свой век, часто грелся на майском солнышке на тротуаре у подъезда обычной пятиэтажной «хрущёвки». Чем он помешал мальчишке, не понятно. Но одного пинка было вполне достаточно, чтобы поломать его всего. Вторым ударом ногой юный заозёрец отшвырнул животинку на газон, прямо под окна престарелой хозяйке.
- И что теперь будем коту девять дней отмечать? Потом сорок? – откликнулась Варвара, новая восходящая звезда заозёрского ТВ.
- Узко мыслите, Варенька, - улыбнулся шутке главред. – Эта история с дохлым котом вызвала большой общественный резонанс в городе. Все социальные сети обсуждают сюжет: иду перепосты, лайки, комменты. Наши съёмки запросило областное телевидение. Даже на кабинете главы города обсуждался этот вопрос.
Воронцов ещё раз обвел всех взглядом, выдерживая многозначительную паузу.
- Но это скучно, вы правы. Все осудили, потрындели и забыли. Нужен нестандартный подход. О! – воскликнул Воронцов. – А давайте найдём кого-нибудь, кто бы встал на сторону этого малолетнего ублюдка. Кто бы сказал пару слов в его защиту. Вдруг эта тварь блохастая всех царапала и кусала, а хозяйка кота – старая грымза, которая всему дому житья не давала?!
- Это очень приличная женщина, работала у нас в соцзащите, - отозвалась Ольга, второй корреспондент телевидения. – Константин Викторович, у нас город маленький, все друг друга знают.
- Тогда давайте в социальных сетях запустим станицу или там флэшмоб какой-нибудь в защиту этого... Как его?
- Вы же сами сказали, что по этическим соображениям лицо мальчика не показывать, настоящее имя не называть, - сказала Варвара. – Хотя, конечно, весь город знает, что это Миша Пономарёв…
- Варя, вы не поняли, - поучал главный редактор. – Не мы это организовываем, эту акцию в защиту вашего Пономарёва, не ТэВэ, а активные неравнодушные жители Заозёрска. Мы только делаем об этом репортаж…
В дверь постучали, в проёме показалась седая голова мужчины:
- Константин Викторович, я - Кузовлёв, мы договаривались…
- Да-да, проходите, - пригласил пожилого человека Воронцов. – Всё ребята, идите - работайте, позже договорим.
Юрий Павлович Кузовлёв был мужчиной в возрасте, но достаточно крепким и бодрым на вид. Не обрюзгшее лицо, подтянутый живот, цепкий взгляд. Твёрдой уверенной походкой посетитель подошёл к столу главного редактора и, решительно придвинув стул, сразу приступил к сути дела.
- Как вы смотрите на то, чтобы сделать интервью с достойным человеком, ветераном, активистом-общественником?
- Ничего не имею против, конечно. А информационный повод есть какой-то?
- Да, юбилей – восемьдесят лет.
- Восемьдесят лет? – размышлял Воронцов. – А где он воевал? Ветеран какой войны? На начало Великой Отечественной ему должно было исполниться не больше шести лет.
- Да, не воевал, конечно, - слегка замялся посетитель. – Но, вы понимаете, сейчас всех пенсионеров называют ветеранами. Организация у нас так и называется «Ветеран». Но и на трудовую деятельность выпало не мало. Вкалывал, дай бог каждому! Так что можно сказать – «ветеран труда», хотя звания и не присвоили пока.
- Ну, хорошо, - согласился главред. – Ничуть не хочу умалять заслуг героев труда. Годы были не простые, вы правы, людям было нелегко.
- Вот-вот, - согласно кивнул бодрый пенсионер и протянул Воронцову помятые листы бумаги. – Я тут план интервью написал.
С удивлением взяв исписанные ровным почерком тетрадные листы, Константин бегло пробежался по строчкам. Это были заготовленные вопросы и также заранее прописанные ответы.
- Вы и ответы заранее прописали?
- Ну, да! Мне так проще мысли формулировать, чтобы потом на камеру без запинки, без сбоев говорить. Я всегда все свои речи прописываю. Да, и вам проще теперь понимать о чём речь будет идти в сюжете, - пояснил Юрий Павлович.
- Подождите, - удивился Воронцов. – Так интервью-то мы с вами что ли делать будем?!
- Ну, да! – не моргнув глазом, ответил Кузовлёв.
- Честно признаюсь, в моей практике это впервые, чтобы человек сам за себя приходил просить об интервью, - Константин по-новому взглянул на посетителя.
Такой поворот дела не то, чтобы смутил главного редактора, но что-то в этом было неправильно. Если человек такой весь из себя достойный, с тяжелым военным детством, с замечательной трудовой биографией, почему он сам за себя ходит и просит? Почему ветеранская организация, дети-внуки, наконец, не обратились с просьбой? Что-то не так…
Тут взгляд главного редактора упал на руки посетителя. Наколки! Зэковский перстень! И точки, обозначающие срок отсидки. В начале своей карьеры журналиста Воронцов трудился криминальным репортёром, и в таких вещах теперь разбирался. Вот так ветеран заслуженный!
- Ну, хорошо, - как бы в раздумьях сказал Константин. – Давайте я подумаю, как нам лучше этот сюжет сделать. Может быть, рубрику какую-то запустить. Просто так ведь в выпуске новостей интервью с вами не поставить…
- Ну, спасибо, Константин Викторович, я вам позвоню…
И он позвонил через неделю. Настойчивый и даже на взводе, с требованием назвать конкретное время съёмок его интервью. Главный редактор сослался на занятость.
Через полчаса позвонил уже мэр города Степан Николаевич Сланцев:
- Константин, ты чего нашего заслуженного ветерана обижаешь? Жалуются тут на тебя.
- Какого «заслуженного ветерана»? Не знаю такого, бывший уголовник вот какой-то заходил, а заслуженных я не видел, - с сарказмом отозвался Воронцов.
- Понятно, приезжай, - сказал глава города. – Поговорим. Ты просто не понимаешь специфики нашего города до конца.
Когда Воронцов вошёл в приёмную, из начальственного кабинета как раз выходили чиновники администрации: закончилось очередное совещание. По селектору градоначальник дал распоряжению секретарю, чтобы пропустила Воронцова.
В кабинете Сланцева помимо хозяина оставался ещё и начальник местной полиции подполковник Сагайдак (как всегда в идеально отутюженной форме и начищенных уставных ботинках, а как сияют звёздочки на погонах!).
Очень, кстати!
- Задержитесь, Николай Василич, - задержал офицера Сланцев. – У Константина Викторовича вопрос, как раз, по вашей части. Так что там за проблемы с Кузовлёвым?
Воронцов вкратце изложил ситуацию и свою позицию, а также свои опасения:
- На лицо все признаки мошенничества, не так ли, товарищ подполковник?
- Ну, какое уж тут мошенничество, что вы, - откликнулся главный заозёрский полицейский. – Юрий Палыч – человек у нас известный. Общественник, патриот, прекрасный оратор. На всех военно-патриотических встречах, митингах очень правильные речи говорит. И как! Держит зал, аудиторию. Люди его всегда внимательно слушают. В сегодняшней ситуации в нашей стране это очень важно.
- У нас на него большие планы, Константин, - подхватил мэр. – Скворцова Нина Петровна померла на днях, а она возглавляла организацию «Дети войны». Теперь думаю на это место Кузовлёва рекомендовать.
- Он сидел…
- Господи, да что он там сидел-то, Константин Викторович, - подполковник пожал плечами, отчего звездочки на погонах распустили по кабинету яркие лучики. – Да, и кто в нашей стране не сидел в те годы…
- Не надо! У меня у самого прадед расстрелян как враг народа, - возмутился главред. – А у этого вашего чисто уголовные наколки. Вы же знаете, что у него за статьи?
- Конечно, две ходки, одна из них «по малолетке». Но они обе погашены за давностью лет, - всё так же невозмутимо ответствовал офицер.
- Он мне нужен, Константин. У нас в городе провал с патриотическим воспитанием, - отметил Сланцев.
- Но есть же что-то святое, - упрямился Воронцов.
- Ну, ты же пиарщик! О чём святом ты говоришь?! Есть цель, есть инструменты для достижения цели, - ответствовал мэр.
- Вот только не понятно, кто для кого является инструментом. Кузовлёв для вас, или вы для этого мошенника, - сказал Константин, посмотрев в глаза главам города и полиции.
- Ну, дорога всегда должна быть с двусторонним движением. Мы закрываем тему патриотики, а он удовлетворяет своё тщеславие.
- Заставь, сам знаешь кого богу молиться, - не унимался главный редактор.
- Костя! Не выпендривайся, он нам нужен, - перешёл на повышенные тона Сланцев. – В конце концов, выключи в себе журналиста, включи политтехнолога.
Воронцов скривился.
- Я для чего тебя позвал обратно в Заозёрск? Не только ведь наладить работу телецентра. Мне нужен твой опыт политтехнолога, чтобы выстроить работу в городе и с общественными организациями, и с политическими движениями. Вот и считай, что это Кузовлёв – твой очередной пиар-проект. Ты же сам мне говорил на выборах: редко когда есть возможность выбрать кандидата. Кого спонсор даст, с тем и работаешь, - напомнил Степан Николаевич давний разговор. – Ну, я тебя убедил?
Соглашаясь, Воронцов промолчал. Подполковник Сагайдак улыбнулся едва заметно.
- И еще просьба, раз уж ты здесь и как раз в тему, - уже спокойным ровным голосом продолжил градоначальник. – Скоро 22 июня – День начала Великой Отечественной войны. Юбилейный год. Не стоит, думаю, объяснять, как важно это событие в патриотическом плане. Так вот, очень нужно хорошо снять и правильно показать это мероприятие. Ты сделай это сам, а то девочки твои вряд ли справятся.
На этом и расстались, и лишь уже в дверях, обернувшись, очень тихо Константин повторил свою мысль:
- Вот только не понятно, кто для кого инструмент…
22 июня над главной площадью города звучали песни военных лет. Ветерок слегка колыхал штандарты с символикой Дня Победы, развешенные на фонарях освещения. Одинокая собака породы «двортерьер» ошалело слонялась по свободной дороге, с двух сторон перекрытой сотрудниками ГИБДД. Колонны формировались в теньке возле Дворца Культуры. Уральская природа обещала неожиданное пекло.
Смены детских летних лагерей уже заняли позиции на газонах вокруг Вечного огня. По периметру – казачьи патрули. Застыл в ожидании военный оркестр. Скучают врачи «Скорой помощи», на всякий случай подогнанной к месту массового скопления людей. Оператор заозёрского ТВ Андрей занял позицию на входе в аллею, чтобы снять движение колонны через площадь. Воронцов рядом.
И вот оркестр ожил. От ДК через площадь и проезжую часть на аллею двинулась колонна. Впереди флаговая группа из офицеров и сержантов соседней воинской части. Затем председатель Совета Ветеранов Антон Сергеевич Муромцев под руки вёл настоящих боевых офицеров-ветеранов с гвоздичками в руках. Они шли медленно, сосредоточенно смотря себе под ноги. Но шли! А ведь каждому уже за девяносто лет! Воронцов разглядел на мундирах ордена «Славы», «Отечественной войны» двух степеней, «Красной звезды», медали «За боевые заслуги» и «Отвагу». Невольно захотелось поклониться…
Следом шли члены совета ветеранов: более крепкие старики и старушки, среди них и бодрый Кузовлёв. За пенсионерами, с пышными корзинами цветов – глава города, работники администрации и градообразующего предприятия Заозёрска, офицеры силовых ведомств. В общем, у Вечного огня представлены все слои населения.
Всё прошло как по маслу: звучали речи ответственных людей, дети читали стихи и дарили ветеранам цветы.
- Спасибо деду за победу, - закончила девочка в сарафанчике с ромашками и побежала вручать свои гвоздики, сидевшим на лавочках членам Совета Ветеранов.
Но пока она проникновенно декламировала, её ровесники уже всем всё раздали. Цветов оказалось больше, чем пенсионеров. В растерянности девочка встала в ступор перед рядами пожилых людей. Сидевший с краю Кузовлёв протянул руку за вторым букетом. Обрадованный ребёнок расцвела и поцеловала Юрия Павловича в щёчку.
Наблюдавший всё это Воронцов молча отвернулся. Уже второй раз за митинг: первый, когда Кузовлёв толкал речь и люди ему аплодировали.
Но вот объявили минуту молчания. Воинский караул дал салют холостыми патронами. Чёрный дымок от сгоревшего пороха растворился в знойном воздухе. Митинг Памяти объявили закрытым. Главред с оператором засобирались в телецентр писать и монтировать сюжет о важном мероприятии.
- Константин Викторович, подождите, - окликнул Воронцова свежеиспеченный председатель общества «Дети войны».
Константин нехотя обернулся.
- Я хотел вам сказать спасибо, - улыбался, протягивая руку, Кузовлёв.
- Добрый день, вы уже благодарили. Я тут не причём, репортаж о вас делали девушки, съемочная группа. Вон оператора ещё поблагодарите.
- Да, я не об этом, Константин Викторович, - не разжимая рукопожатие, заглядывая в глаза, Юрий Павлович стал говорить тише. – Мне сказали, что это ваша идея в интернете завести сообщество в защиту моего правнука. Вы ведь практически спасли его!
- Вашего правнука?! О чём вы?
- Миша Пономарёв, мальчик, что кота убил, – мой правнук. Спасибо вам! Его ведь на учёт хотели ставить, из школы исключать, - тряс руку благодарный пенсионер, председатель патриотического общества с тёмным уголовным прошлым. - А сейчас, благодаря вам, в Интернете, в этих социальных сетях такая пропаганда в его защиту прошла, что любо дорого! Спасибо! У парня теперь всё будет хорошо.
Константин ничего не ответил, просто повернулся и ушёл писать репортаж.