На обочине трассы, между двух высоких берёз втиснулось серое здание с вывеской "Продукты. ИЧП "Супер". Позднее утро. Первая волна покупателей схлынула, и торговля в магазине идёт вяло: так, забежит одинокий прохожий или водитель – дальнобойщик, купит сигарет – и минут десять опять никого.
Дверь открылась, впуская в магазин Ивана Катаева, хорошо одетого молодого мужчину.
– Полусладкое шампанское и конфеты "Белочка" есть? – с улыбкой спросил он продавщицу.
– Да. Вам сколько того и другого?..
Вечером у Катаева намечалось свидание, и в прекрасном настроении он решил написать благодарность продавщице. Поставив пакет с покупками на столик, он взял из ящичка, прикреплённого к стене, Книгу жалоб и предложений и, открыв первую страницу, прочитал такую запись:
"Уважаемая администрация!
Я, Селина Ада Витальевна, до глубины души возмущена поведением вашей работницы, из себя полной и с родинкой на щеке, по фамилии, кажется, Колькина. Поймёте, о ком речь, потому что её сменщица – худая, крашеная блондинка. А купила я сегодня у Колькиной 1 кг 350 грамм картошки. По приходу домой я обнаружила подпорченную картошину, которая при разрезании оказалась гнилою насквозь. Ну, принесла я её назад для обмена и сделала продавщице замечание за недосмотр. На это она пробурчала: "Сколько шуму по всякой ерунде!" Во-первых, гнилая покупка – не ерунда! Мне чужого не надо, но и своё кровное я на ветер не пускаю. Во-вторых, я порядочная женщина и хочу к себе культурного отношения. Прошу наказать Колькину за грубое поведение.
3 января. С уважением Селина А.В."
Ниже следовала благодарность:
"Директор "Супера"!
Дело было за полночь. Я на фуре мчался домой из командировки. Устал, как чёрт. Мечтаю перекусить и передохнуть. Но многие магазины по трассе уже закрылись, а в открытых – не было, чего хотелось. Ни тебе колбаски свежей купить, ни кипятку достать, чтоб согреться. Только в этом магазине продавец Надежда Лапина обслужила меня по-человечески и душевно. Выражая полное удовлетворение, прошу поощрить Лапину Н. премией.
8 января. Коростелев А."
Дальше без даты и подписи следовало чьё-то резюме, зачёркнутое прямой резкой линией, что, впрочем, не мешает его прочитать:
"Коростель, у тебя губа не дура! Ты, значит, получил от Лапиной удовлетворение, а отдувайся-плати за тебя, выходит, Пушкин?!"
И снова благодарность:
"Коллектив магазина всегда отзывчивый, с чувством юмора, которое нелегко сохранять, целый день стоя на ногах. А сегодня продавец Конкина обслужила меня даже в свой законный перерыв. Прошу премировать её деньгами или ценным подарком.
Водитель такси И. Лагутин"
К этому высказыванию прилепилась фраза, опять анонимная и тоже зачёркнутая резкой, как бы сердитой чертой:
"А сам ты, водила, чем отблагодарил бедняжку за её жертвы?"
Широко распахнулась и с треском захлопнулась дверь. Мимо Катаева, к прилавку, с ящиком пива прошёл водитель торговой базы; опять выходя на улицу, к машине, подпирает дверь обломком кирпича… И уже бегает туда-сюда без помех. Продавщица принимает и считает товар, а Катаев читает очередную запись в графе "Принятые меры":
"Уважаемые покупатели! Настоящая книга является документом. Просьба использовать её по назначению. Кроме того, ваши благодарности будут учтены при подведении итогов работы предприятия за квартал, а лично Конкиной В.В. сделано строгое замечание с рекомендацией обслуживать покупателей вежливо и качественно.
Дирекция ИЧП "Супер"
Две последующие страницы были исписаны уже знакомым Катаеву почерком:
«Когда, наконец, закончатся безобразия в этой торговой точке? Вот вам очередной неприятный конфликт. Покупаю я сегодня триста грамм карамели "Вишня" у той самой Конкиной, что подсунула мне гнилую картошку. Смотрю, значит, а весы дают 5 грамм в сторону завышения. Ставлю её в известность, а она говорит: "Ничего подобного, с моей стороны отклонение – ноль". Тем более подозрительна противоречивость одних и тех же весов! Пусть на дешевой карамели я потеряла копейки, хотя они заработаны честным трудом. Ну, а за день да со всех покупателей сколько копеек набежит в незаконную пользу одной только Конкиной?! Говорю ей про это, а она в ответ хамит: "Если вам дома испортили настроение, не отыгрывайтесь на мне!" Во-первых, я женщина одинокая, и моё настроение некому дома портить. Но я не могу молчать, когда на глазах происходит оголтелый обман! Товарищи начальники, разберитесь с этим делом и призовите к ответу Конкину.
5 марта. С уважением Селина А.В."
"Уже вторую "телегу" накатала», – подумал Катаев и снова погрузился в чтение:
"Дорогие продавщицы, женщины вы наши и кормилицы рода человеческого! Поздравляем вас с 8-м марта! Да иссякнут ваши слёзы, век цветите, словно розы! Желаем оторваться на всю катушку. А на торговлю наплюйте. Денёк подождёт. Все нормальные люди пойлом и закусью загодя запасаются. У нас демократия и равноправие. Если гулять – так гулять всем!
7 марта. Братья Веселовские"
"А мне крашеная тёлка не продала сигарет. Тоже ещё супер-пуперша нашлась! Наверно, думала, я заплачу. Да мне один дядька тут же купил сигареты. А тебе, дура, на, выкуси…
С приветом Горыныч"
(Перед подписью красовался внушительный кукиш).
"Уважаемая гр. Селина А.Д! Проверкой вашей жалобы на продавца Конкину В. якобы из-за неисправных весов – установлено: весы исправны. Однако за неделикатное поведение продавцу поставлено на вид.
15 апреля. Дирекция"
Как заметил Катаев, высказывание юнца, назвавшегося Горынычем, дирекция хоть и зачеркнула, но обошла молчанием, дабы не тратить пыл по мелочам.
"Господа директора! Сегодня как я ни смотрела, а так и не увидела цены на сосиски "Ядрёна копоть" и консервы "Килька в томате". На моё замечание продавец Лапина огрызнулась, что ценники слетели на пол, когда она обслуживала очередь. "Они не слетят, если их прицепить нормально", – объясняю ей. – "А ещё лучше приклеить "Моментом", тогда они точно не улетят", – съязвила она. От такой наглости я дар речи потеряла! В прежние времена за товар без ярлыков продавцов лишали премии. Сейчас в стране беспредел, и они этим пользуются. Это видно даже по их внешнему виду. Возьмите хотя бы их головы. Вместо колпаков к ним пришпилены какие-то кружавчики интимного свойства! И сами продавцы грубые, словно не с людьми, а с кирпичами работают. Так неужели в этом магазине никогда не будет порядка?!
10 мая. Селина А.В."
"Этой бабе, видать, нравится жалобы писать. Опять целую петицию сочинила. Из-за двух-то ценников! – прерывая чтение и почёсывая в затылке, мысленно рассуждал Катаев. – Начала с сосисок – и пошла-поехала. Вроде бы факты изложила, но стоят ли они такого трезвона? Интересно, что она накрапает ещё?"
А ещё были две записи.
"Света Рюмина, глянь в эту книгу и узнай, что я тебя люблю! А кто я такой, угадай сама.
Твой однокашник"
"Товарищи начальники, вы что, в отпуска все поуходили?! Что это такое, в самом деле! Прошёл дождь, и как мы ни старались обойти огромную лужу перед вашим магазином, а всё одно промочили ноги. Нам нельзя промокать. Мы и без того старые да больные. Засыпьте же, наконец, проклятущую яму!
13 сентября. Пенсионерки Титова и Панова"
Администрация не ответила на последние жалобы, но к просьбе пенсионеров глухой не осталась: площадка перед магазином была выровнена щебёнкой. Катаев удивился тому, что такой наглядный и вопиющий факт, как бывшая яма, прошёл мимо внимания гражданки Селиной. Как ни странно, она отмалчивалась четыре месяца подряд!
Он достал из кармана ручку, взглянул на полную продавщицу – однозначно, не Лапину – худую по описанию. Правда, и родинки Конкиной на её щеке также не было. Хотя к такому нюансику внешности он не присматривался.
– Извините, как вас зовут? Хочу написать благодарность, – широко улыбаясь, громко обратился он к ней.
– Селина Ада Витальевна, – ответила она, принимая от водителя очередной ящик.
Катаев растерялся: итак, перед ним ни кто иной, как любительница жалоб собственной персоной! Значит, одну из прежних продавщиц уволили.
И взглядом, уже придирчивым, он окинул витрины в поисках какого-нибудь беспорядка и тут же его обнаружил. На том самом "Советском полусладком", бутылку которого он только что купил, не оказалось ценника. Возможно, Селина нечаянно смахнула его, когда брала товар с полки. Но факт оставался фактом: ценника на месте не было! И, ехидно ухмыльнувшись, Катаев пишет в книге жалоб:
"Дирекция магазина! Сегодня, как я не пытался, а так и не увидел…"