"Такие смутные дни, смутные дни", - хочется сказать словами из песни "Пикника". Но дело не в мутности или смуте как таковой, а в ощущении, которое передается в песне - стремительное движение, которое непонятно - куда. Волнующее, будоражащее. Пред-радость. Пред-чувствие. Потому и смутное, но такое живое!
Сегодня провела консультации с двумя очень важными для меня людьми, завершающие некий цикл нашей совместной работы. Для меня все люди, с которыми я работаю, важные. И каждый по-своему особенный. Но эти двое потребовали полной собранности и умения учиться на ходу и порой изобретать то, что находилось на стыке понимания и предвидения. И я за всё время своей работы не нашла, к чему придраться)) В своей работе, естественно. Придираюсь я только к ней и к себе. И не для бичевания, конечно, а так, по совести - всё ли сделала, что могла и чего не могла тоже...
Но речь не о том, как я работаю и о чем думаю в это время и после)
Речь о том классном чувстве, которое бывает, когда воедино сливаются и помощь, и умения, и отдача, и чувство выполненной важной работы.
Но ещё больше речь о днях, во время которых ты как будто бы бежишь изо всех сил, чтобы не упустить чего-то очень важного. О днях, которые можно назвать такими вот "смутными" - ты понимаешь, что происходят очень глубокие изменения (иногда это в тебе, иногда в тех людях, с которыми работаешь). Не всегда они ощущаются как что-то желанное, скорее как очень непривычное. Однако если есть привычка наблюдать за собой без драматизации событий и придавания им значения и осмысленной окраски, остаётся "голое" переживание этой самой стремительной смутности, за которой (и ты это чувствуешь и ощущаешь) тебя ждёт совершенно новый этап, где ты переступаешь некий порог. Точку невозвращения. И всё это стОит проживания по полной - и сами дни, и твои чувства в это время, и та точка, после которой ОП... и отпустило. И вот ты стрела, которая освободилась от направляющей руки и привязанности к тетиве лука, и ты летишь. Летишь не ради попадания в цель, а для полёта и жизни в нём.