- Алиса!
Мы одновременно поднимаем головы и смотрим в разных направлениях: она в сторону девушки у входа, шёпотом позвавшей её, я - на неё. С подросткового возраста это имя действует на меня завораживающе. В моём представлении все Алисы крайне привлекательны и загадочны. Хотя, сказать по правде, я ещё не встречал вживую ни одной из них, но какая разница? Главное, что эта девушка не обманула моих ожиданий, хотя я и видел её только со спины.
Распущенные тёмно-белёсые волосы явно натурального цвета, лёгкая светлая блузка, плиссированная юбка, определить точную длину которой сложно из-за сидячего положения. Сейчас она едва прикрывает колени, открывая моему взору восхитительные икры.
Алиса снова склоняется над книгой, что-то быстро пишет на тетрадном листе. Мне не до конспекта. Приподнимаю книжку, нарочито пялюсь на страницу, тайком кося глазами.
Позвавшая Алису девушка подходит к её столику и садится рядом на второй стул, приставив его вплотную к первому. Они наклоняются друг к другу и шепчутся. Алиса мотает головой, словно отрицая что-то и немного отстраняется, насколько позволяет ширина стула. Её подруга озирается по сторонам, и я, почувствовав, как её взгляд останавливается на мне, старательно щурю глаза, уставясь в книгу. Я единственный сидящий позади них в длинном полупустом читальном зале; от тех, кто далеко спереди, их надёжно укрывает нижняя часть стола. Девушка поворачивается к Алисе, и я снова могу наблюдать.
Передо мною разворачивается сцена женской атаки, по напору не намного уступающей мужской. Тонкая ладошка, тесня подол, скользит от верха белоснежной голени по обнажаемому бедру и наконец скрывается под складками юбки. Алиса вздрагивает, сжимает коленки и, порываясь отстранится от нежного нападения ещё дальше, едва не падает с внезапно закончившегося стула, но успевает ухватиться за край стола. Это шумное движение пугает её, и она начинается озираться по сторонам, но с облегчением замечает всеобщее равнодушие. Вскоре я чувствую на себе её взгляд и с ещё большим усилием продолжаю самозабвенно зачитываться содержимым книги. Видимо, это успокаивает Алису, она разворачивается к подруге, чья бесцеремонная ладонь всё это время не прерывала своих соблазнительных ласк, и теперь я могу украдкой разглядеть девушку в профиль. Её тело начинает немного подрагивать, а на щёчке, не тронутой косметикой, проступает лёгкий румянец. Она разжимает колени, словно сдаваясь настырной посягательнице, и неожиданно сама ныряет рукой под чужую юбку. Их спины смыкаются, и я не могу больше ничего разглядеть, кроме двух подрагивающих тел, но, напрягая слух, улавливаю их учащённые дыхания. Время останавливается, и счёт минутам теряется.
Наконец подруга поднимается со стула и, оправив юбку, спешит к выходу. Здесь я допускаю промашку, слишком долго смотрю ей вслед и, повернув голову, встречаюсь с пристальным взглядом Алисы. Мы молча смотрим друг на друга, и я чувствую, как лицо покрывается той же краской, что и щёки Алисы. Только вместо её "нестыдливого румянца" это румянец стыда. Я не могу точно растолковать выражение её карих глаз, но улавливаю главное: она знает, что я видел.
Алиса отводит взгляд, встаёт и с показной лёгкостью идёт сдавать книгу. Затем возвращается, укладывает ручку и тетрадь в сумку. Она проходит мимо меня, опустив глаза, и скрывается за дверью.
Я не знаю, лесбиянки ли они, или это случайное баловство двух самочек в соку, которых заводит публичность и страх быть уличёнными, но понимаю, что теперь не смогу найти в себе решимости подойти когда-нибудь к Алисе. Вероятно, она с первого курса, и мы ещё три года будем сталкиваться в институте.
А ещё я понимаю, что мой член безнадёжно возбуждён и сильно топорщит брюки. Если я понесу сдавать книгу, все мгновенно увидят это. Поэтому я старательно вперяю взор в мёртвые слова, не постигая их смысла.
Я знаю свой член. Ждать придётся долго.