Объем 5,1 тыс.зн.
Лилю выдернуло из сна ураганом: по всему телу яростно хлестала вода, мокрая одежда перекручивалась и впивалась в кожу, трещала по швам, а видимость перед глазами кружилась пятнами, бесформенными яркими кусками, как разбитое зеркало в водовороте – чьи-то грубые руки ворочали Лилю, как большую мокрую куклу. Она хотела закричать, позвать на помощь Хэмфри, но рот оказался заклеен и щёки стянуты. Мокрые волосы залепили глаза, сквозь них ничего было не разглядеть. Лиля энергично замотала головой, уткнулась лицом во что-то скользкое. Невидимые руки сразу рванули её на себя, но волосы с глаз всё же убрались и ей удалось сфокусировать взгляд. Она увидела перекошенное лицо Хэмфри, его бескровные губы – они двигались, что-то шепча, извивались двумя синюшными пупырчатыми слизнями. Он рвал на ней одежду и сосредоточенно поливал обнажавшееся тело водой из душа – они были в ванной.
– Не смываются! – яростно пожаловался он, наткнувшись на её взгляд, зиявший разверстым вселенским ужасом меж разлепленных прядей. – Не смываются!!!
– О-о? Ы-ы-ы!..
Лиля силилась прокричаться сквозь кляп, но Хэмфри обеззвучил её надёжно.
– Что ты ноешь, дрянь? Я любил тебя – слышишь, любил! Как ты могла... Как ты могла – ты вся в его генетических следах теперь, и они не смываются! На тебе его поганые ДНК, понимаешь? Их нужно смыть! Убрать! Изничтожить! Вот дьявол!.. Холодной не получается...
Он выключил холодную воду и открыл горячую. Лилины плечи ошпарило - она завыла, задёргалась, выкручивая себе руки и ударяясь головой о ванну.
– Повой-повой, потаскуха, – умиротворённо усмехнулся Хэмфри, утолкав её в воду ногой и продолжая охаживать кипятком. – Почувствуешь заодно то, что чувствую я... Но чёрт! Они всё равно вот они! Нет! Не смываются!
Лиля вывернула голову так, чтоб видеть его – и чтоб он видел её, понимал, как больно он ей делает. Но Хэмфри было уже всё равно.
– Что ты пялишься на меня своей траханой мордой?! – разорался он ей в лицо. – Она вся в этих поганых ДНК, вся! Твоя мерзкая рожа... Тварь!.. Вот! Вот тут он тыкался своими слюнявыми губищами, тут хватал тебя волосатыми лапами... – Хэмфри остервенело тыкал в неё обжигающей лейкой душа. – Что? Не нравится? А поганиться с этим ублюдком нравилось? Ах, я так кайфовала... Гадина! Кайфовала она! И чем это смыть теперь, чем? Они повсюду! Такие липучие, крохотные жгутики чужой дряни... Я не смогу жить, я просто не смогу жить, пока ЭТО будет на тебе!!!
Он бросил лейку и стал щипать и царапать её своими наманикюренными ногтями, стараясь содрать одному ему видимые липкие следы чужого генетического кода, но, наверное, у него не получалось – он снова повалил её в ванну, лицом вниз, и стал скрести шею и плечи бритвенным станком, оставляя на ошпаренной коже неглубокие, слегка кровоточащие борозды. Лиля заизвивалась яростнее, силясь освободить руки – и... у неё получилось! Скотч размок в горячей воде, растянулся и потерял клейкость – упершись кулаком правой руки в запястье левой, она вырвалась из липких пут и первым делом постаралась освободить рот и закричать: её услышат, её спасут! Она вцепилась в скотч одной рукой и принялась его срывать, другой же рукой ухватила Хэмфри за одежду и рванула, надеясь повалить его в ванну – она могла бы на нём повиснуть, вцепиться в него и орать, пока соседи не выломают дверь.
Хэмфри лишь покачнулся и тут же отпрянул, ухватив её запястье и сдавив его двумя пальцами – сдавив так, что она снова завыла, уже измученная болью, завыла, как собака на живодёрне, но вот уже скотч с лица содран, и тихий вой превратился в отчаянный вопль:
– Хэм! Это же я, твоя Лиля, посмотри на меня, очнись, пожалуйста!
Хэмфри ударил её по лицу. Ударил со страшной силой. Но звук был глухой и совсем не пугающий – как по неживому ударили. И этот глухой и разочаровывающий звук к тому же перекрылся плеском Лилиного тела, обмякшего и повалившегося набок. Хэмфри ударил её ещё – нагнулся над ней и ударил: в ухо, в висок, снова в ухо – каждый раз тяжело хыкая, как бы придавая шумными выдохами немного поэтического звучания своим прозаическим и таким нестрашным ударам. Она лежала неподвижно и тихо. В воду алыми змейками заструилась кровь.
Хэмфри постоял несколько секунд, в оцепенении разглядывая этих змеек. Он было присел на унитаз, намереваясь потратить на это зрелище несколько больше времени, но тут ему в голову пришла какая-то замечательная идея – так засветилось его лицо, как будто он понял, как всё легко и просто разом исправить. Он поспешил в кухню:
– Счистить... Срезать, на хрен, чёртову кожу!.. Только так! Только... Да… Только так!.. Или нет – выжечь! Всеочищающим огнём!..
Когда в дом вломились полицейские и пожарные, Лилино местами ободранное, местами обугленное тело уже лишь слегка курилось, а Хэмфри, взъерошенный и тоже обожжённый, всё приговаривал, сидя над нею на корточках:
– ДНК... Проклятые ДНК... Мы же современные, образованные люди... Что нам делать?! Зачем он заляпал её всю своими чёртовыми ДНК!..
© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2016
Свидетельство о публикации №216091402200
обсуждение здесь http://proza.ru/comments.html?2016/09/14/2200