I
Пока листва играет с ветром
курлычат в небе журавли:
– Под осень, в дождь, светлеют лица,
осенний дождь – поток любви.
То пробежится редкой каплей,
надув смешные пузыри.
То обольёт, до самых пяток!,
со щёк смывая соль и пыль.
Промчится, словно угорелый,
в безумном танце,– в тряске нервной,–
снеся всю грязь кленовых пястей
с дубковых крон, с ветвей лещин;
с краснеющих кистей рябин.
Коснётся шёлковою дланью
дрожащих маковок осин.
И в чистом нежном безмятежье
воспламенятся дерева!
Осенний дождь – глоток надежды.
Осенний дождь – душа твоя...
II
Твой ливень пламенно игривый,
Осенний Дождь,
мой друг строптивый.
Опомнившись от дикой пляски,
сурово бровью шевельнёт.
На миг замрёт, сверкнёт очами,
да предлинющими перстами,
как гром средь неба в ясный день,
молниеносно огорошит
замшелый, дряблый, старый пень.
Смягчив свой пыл, смирит и прыть –
с плывущей по ветру листвою,
осядет свежею росою
на мрачные стволы ольшин;
и, заливаясь смехом детским,
забарабанит вальсом Венским...
Щеки румяной клён стыдится,
а у ольшин – светлеют лица.
Клюют рябину снегири –
немного времени осталось
до возвращения зимы.
III
Дожди прошли, и, спозаранку,
ударил посохом мороз,
в истоме тайной приголубив
прозрачность риз лесных берёз.
Загадка… Таинство природы —
земная святость колдовства!
И происходит наважденье —
и вьются в рощах чудеса:
на кружевных небесных кронах
сверкают капельки дождя.
В слиянии с ажурной вязью
воспламеняются сердца,
но в искрах зимнего костра
по опалённым хрупким ветвям
стекает талая слеза.