Святой Лев несколько раз открыл и закрыл рот. Подозреваю, просто не знал, что сказать. Окинул взглядом своих стражей, голову даю на отсечение, подумал, а нельзя ли у этих грешников кольцо просто-напросто отобрать? Но туземцы были такие тощие и измождённые, не факт, что смогут справиться с крепким цвергом, да и Чермизул немного отъелся, отдохнул и почти восстановился после морского путешествия. По той же причине, трудно будет бросить нас в яму или приковать. Остаётся только обыгрывать, а там у-у-у, там подданные уже будут не нужны, можно легко ими пожертвовать, пусть гибнут во имя Господа и во славу их Святого, в битве с этой парочкой!
И, в который уж раз, начал жестикулировать святоша.
- Говорит, что лишь истинно праведный может стать императором под рукой мудрого, - перевёл мой приятель, - чтобы доказать, что заслуживаем права сразиться с духом Святого, мы должны три дня провести в молитве и посте, ограничиваясь лишь небольшим количеством воды, а так же вытерпеть тридцать ударов кнута каждый.
«Проклятье, - выругался я про себя, - три дня без еды! Мыслимое ли это дело для цверга воздерживаться от пищи? А мой бедный друг, вытерпит ли он порку»?
- Рады и счастливы мы будем любому испытанию, - я поклонился низко, - единственное, друг мой недавно перенёс тяжёлое заболевание, если начнёте его хлестать, помрёт, так и не став праведником, спешу заметить. Может ваше святейшество дозволит, чтобы мне достались все эти удары? Тем паче, Игроком и будущим правителем являюсь я, а Чермизул, всего лишь спутник, ни на что не претендующий, и не сможет заменить меня на ристалище.
- Лираитон, ты что удумал? – ужаснулся черношлемник.
- Лежи, молча, цверга не напугать какой-то там поркой, - я сверкнул глазами на приятеля, - на нас всё заживает, как на крысах. А ты точно откинешься.
Лев подумал немного и кивнул важно, немного пожестикулировал. Несколько верующих в плащах схватили нас и потащили куда-то.
- Могли бы и повежливее себя вести, - проворчал я, - всё же мы не преступники, а неофиты! Вот сейчас как обижусь, как надаю всей ораве по шее, узнаете, как задирать честного цверга.
Угроза была вполне реальной, измождённые тощие туземцы мне были не противники, даже всем племенем, махну пару раз киркой, и разлетятся как осенние листья на ветру.
****
Первым делом нас раздели и выдали меховые плащи, сковали ноги цепями, прицепив стальные бруски, а потом повели на экзекуцию. Судя по всему, раньше штука, на которую меня положили, защёлкнув на руках и ногах специальные зажимы, была алтарём какому-то местному божку. С боков монолит обтесали, убрав все надписи и рисунки, или что там было?
Я повернулся, глянул на палача, которого изрядно шатало даже от малейшего ветра, и вздохнул. Доходяга. Как бы бедолага не помер от переутомления, пытаясь пробить мою твёрдую шкурку.
И вот туземец взмахнул длинным узким кнутом и нанёс удар. Проклятье, а ведь больно же! Однако, терпеть, не издам ни звука, не дождутся!!!
- Эй, ты там бьёшь или гладишь? – поинтересовался я, - да моя бабушка младшую сестру по попе сильнее хлопала! Будешь халтурить, потребую увеличить количество ударов до ста. Не удивительно, что вы ещё не достигли праведности, раз не способны даже хлестать. Давай не ленись, а то встану, тебя уложу и такой урок преподам, внуки - правнуки помнить будут!
Палач честно попробовал бить сильнее, но уже на пятом ударе совсем выдохся, а на десятом рухнул на колени. Его сменил другой экзекутор. Этот и бил сильнее и выдержал целых двадцать ударов. Я уже терял сознание от боли, кожа на спине лопнула, кровь лилась.
- Эй, народ, когда полумёртвых черепах сменят настоящие мужчины, разбудите, - я зевнул, - а то я совсем заскучал. Помнится, как-то плита с потолка упала, прямо мне на ногу, вот тогда действительно больно было, а сейчас… Не избиение, а массаж какой-то. Хоть бы солью догадались присыпать раны. Видели бы мои сородичи таких дохленьких палачей, от смеха померли.
На шестидесятом ударе всё тело занемело, окружающий мир скрылся в кровавом мареве, голова кружилась, однако, когда зажимы сняли, я, опираясь на трясущиеся руки поднялся, сел на алтаре, свалился на землю, но заставил себя подняться под испуганные и удивлённые вздохи туземцем, хоть и, покачиваясь, побрёл к Чермизулу, который отвернулся, не в силах смотреть.
- Ну, пойдём отдыхать? – поинтересовался я, едва ворочая распухшим языком.
- Ты… ты из чего сделан? - пролепетал чёрный, - я после такого месяц пролежал пластом!
- Поэтому, я и не позволил тебя бить, - ухмыльнулся я, - возись потом с полутрупом. Хорошо только, что сначала выпороли, а потом, отправили голодать. Сразу после такой разминки отправиться путь было всё же тяжеловато.
****
Всё же святоша оказался добрым существом, находясь в полуобморочном состоянии, не очень страдаешь от голода. Наверное, я даже бредил. Теперь досталось Чермизулом, пришлось ему перевязывать мои раны, смачивать губы мокрой тряпкой, поить как ребёнка. Однако, железное цвержье здоровье помогло. Хоть и чувствовал себя скверно, но, на четвёртый день сумел подняться и направился к жилищу сильфа.
Leo прочитал длинную и нудную проповедь. Создавалось впечатление, что он в молодости являлся младшим учеником жрецов, нахватался каких-то верхов, а потом был благополучно изгнан. Молитвы святоша помнил плохо, путал слова, кое-что домысливал сам. В общем, еле дождались окончания. И вот Лев сделал несколько величественных движений руками, хлопнул ладонями по земле, поднялся, не без помощи стражей, потом достал грязную тряпицу, развернул, извлёк своё кольцо, и надел на тощий палец с длинным обкусанным ногтем, нажал на букву, повалил дым, и предстало пред нами нечто невероятное. Такого жирного джинна я в жизни не видывал, живот свисает до самых колен, груди почти как у женщины, четыре складки на подбородке полностью скрывали шею, щёки лежали на плечах, от носа остался только кончик, глаза превратились в две щёлки. На голове – пышная чёрная шевелюра, волосы торчат в разные стороны. Из одежды – длинная белая тога.
- О, «Отражатель», - Чермизул всплеснул руками, - почти такой же опасный, как «Неуязвимый», если не страшнее.
- И какая же способность у этого духа? – уточнил я.
- Можно было понять и по названию класса, - мой спутник вздохнул, - поглощает энергию удара, который по нему наносят, и отвечает таким же, но увеличенным в два раза. Причём, не только отражает физическую атаку, но и ментальную, и магическую.
- Другой вариант неуязвимости. Но, такого противника, одолеть проще простого, - я зевнул и похлопал ладонью по рту, - Атим, подойди, шепну кое-что на ушко.
Джинн приблизился, выслушал меня, заулыбался, кивнул довольно и направился к сопернику.
Лев Leo зажестикулировал, показал указательным пальцем в небо, потом, на принца и провёл ладонью по горлу. Отражатель тяжело ступая, так что земля затряслась, направился к моему воителю. Атим кинулся на врага, и начал активно наносить по нему удары руками и ногами, только… только это была не более, чем имитация. Принц касался соперника совсем легонько, хотя и казалось, что бьёт изо всех сил. От таких «ударов» даже младенец не покачнулся. Противник попытался ответить, замахал своими жирненькими ручонками, но его шлепки так же были слабы, казалось, что маленькая девочка пробует отмахиваться, а вовсе не грозный боец ведёт бой. На атаку подобное не тянуло. Всё, что требовалось, подождать три минуты. Думаю, если бы на схватке присутствовал судья, он объявил бы проигравшим жирного духа куда раньше. И вот, что и закономерно, Отражатель превратился в дым и втянулся в камень на животе моего духа.
- Ты… ты обманщик!!! – завопил святой, вскакивая, - мой джинн, не мог, не мог так быстго пгоигать и кому, толстому, ленивому, болтливому цвеггу!
- Потише, достопочтенный, - я хищно улыбнулся, - во-первых, у нас был договор, помните? А будете лаяться, могу и передумать. Мы ведь официального договора с контрактом не заключали, не так ли? Разве Б-г не велел праведным быть терпеливыми и скромными и воспринимать поражения, как должное, и ждать, пока, волей Господа они не станут победами? Разве тот факт, что мой Атим победил, не знак того, что Великий Чемпион, а следом и Швард, падут, и вы займёте то место, которого заслуживаете, возле трона Повелителя Вселенной, место духовного руководителя и Первосвященника? Того за чьими жестами, будет смотреть вся вселенная, погружённая в молитвенное созерцание. Разве я не оружие, данное вам Небом, такое, с помощью которого можно уничтожить всё зло в мире? Оружие, которое можно будет потом наточить, и начистить, должным образом, ибо Правитель должен быть, в первую очередь, праведен, главный раб у великого Святого, единственного Пророка, прозванного Уста Единого. Возрадуйтесь, ибо сегодня – первый день вашего восхождения к абсолютной власти!!!
- А, о, да-да, - сильф покивал и тут же раздул щёки, менее всего, в этот момент, походил он на скромного праведника, (не смотря на все уверения, гордыни в этом безумце было столько, что хватило бы и на тысячу человек).
- Молитесь за меня, о, мудрейший из мудрых и ждите, - я поднял указательный палец вверх, - когда Швард падёт и, так называемый, Император сгинет в безвестности, станет жалким рабом, я приду за вами, возьму за руку и отведу в свои чертоги, или где там, по вашему мнению, должно обитать императору, посажу на трон, что будет возвышаться над моим, и объявлю всем и каждому, что отныне, они должны подчиняться вам. А пока, позвольте слугам вашим проводить нас до следующей террасы.
- Ну, ты даёшь, приятель, - на языке цвергов произнёс Чермизул, - даже я бы поверил. Сколько пыла! Проклятье, ты же не собираешься и вправду этого ненормального делать Первосвященником?
- Ты забыл кое-что, точнее, пропустил мимо ушей, так же как и этот святоша, - я хитро прищурился, - я сказал, ЕСЛИ пожелаю стать Повелителем Вселенной. А мне это даром не нужно. Представь себе, сколько надо трудиться, чтобы поддерживать порядок в целой огромной вселенной? Да если не превратить всех, кто в ней обитает, в послушных рабов, меня мигом свергнут! А править рабами это такая скучища. Есть определённые желания, но куда более разумные и скромные.
- Но, ты пока о них не расскажешь, - кивнул мой спутник.
- А какой смысл? – я передёрнул плечами, - пока что говорить о желаниях так же бессмысленно, как мечтать о слитках золота до того, как они извлечены из породы. Как ты мог заметить, враги становятся всё сильнее и безумнее и у нас столько же шансов победить их, сколько и проиграть. Кроме того, где-то неподалёку бродит Тьерина, обещавшая отомстить мне, а она одна опаснее, чем все служители Шварда вместе взятые.
- Ну, в этом случае ты сам виноват, - черношлемник поморщился, - обидел девушку своим недоверием, теперь расплачивайся за свою грубость. Мне кажется, если бы ты был полюбезнее, цвержиха растаяла, как снег на ветру. Даже самые испорченные и злые женщины, способны на любовь и падки на лесть. А уж если ручку поцеловать, да в щёчку чмокнуть у-у-у-у. Тем более, что ты вполне можешь стать богатеньким, прославленным и уважаемым всеми героем. Тем, кого не забудут, даже когда имена нынешних правителей сотрутся из памяти. Просто мечта для любой дамы, тем паче, для хитрой и амбициозной.
- Вопрос в том, насколько герою нужна «хитрая и амбициозная» возлюбленная, - возразил я, - ведь, если добьюсь победы, смогу выбрать себе любую деву, не только красивую, но и добродетельную, скромную, честную…
- В таком случае, тебе понадобится целых четыре жены, - хохотнул чёрный.
Тем временем, приблизились мы к очередной террасе. Я повернулся к стражам.
- И да, достопочтенные, - я хитро прищурился, - теперь у вашего святоши нет духа, пугать вас некем. Если пожелаете жить более спокойной жизнью… ну, вы меня поняли.