Захват

Юлия Григорьева 2
20-я Школа К2

Данная школа будет посвящена отработке двух навыков.

Первый – держать темп произведения.
Это – в общем, а в частности, курсантам предстоит сосредоточиться на такой характеристике сцены как ее напряжение.

Работа представляет собой фрагмент объемом от 5 до 15 тыс. зн., в котором изображена сцена с высоким внутреннем напряжением и\или сцена с высоким внешним напряжением.
«И\или» означает, что курсант может прислать 2 работы, одну про внешнее, другую – про внутреннее напряжение героев. А может – только одну.

Фрагменты могут быть написаны как специально для Школы, так и взяты из старых произведений.

Не заморачивайтесь на том, чтобы придать вашей работе законченность. В данной Школе будет оцениваться не ваше умение строить композицию, а умение ПЕРЕДАТЬ ТЕМП И ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ НАПРЯЖЕНИЕ.
Если ваши герои дерутся, не тратьте время на подводку и объяснения. Пусть ваши герои дерутся потому, что они дерутся. Покажите нам драку, да такую, чтобы у нас самих кулаки зачесались. Передайте накал действий.
Соответственно, если ваш герой лежит на диване и размышляет, тварь он дрожащая или право имеет, то окуните нас, читателей, в водоворот его чувств, да так, чтобы мы, на своем диване, подпрыгнули от эмоций.
Вот сверхзадача Школы.

Объем 5,8 тыс. зн.

ЗАХВАТ

Кабинет был обставлен просто, но как говорится, со вкусом. За огромным столом морёного дуба в удобном кресле со слегка потёртой обивкой восседал Сам. На зелёном бархате стола — только хрустальная пепельница, тоненькая папка в чёрном кожаном переплёте и, вероятно, чья-то фотография в рамочке. Вошедший не мог увидеть изображение.

Впрочем и сам генеральный был типичным служакой тридцатилетней выслуги, с благодарностями и именным оружием, с перспективой почётного выхода на пенсию и благопристойной старости. В отличие от Бульдога, генеральный звёзд с неба не хватал, они сами падали к его ногам.

— Двенадцать часов. Понятно?

Расстегнул верхнюю пуговицу, расслабил узел галстука и откинулся на спинку кресла.
— Где?
—  Где и есть. Найти и обезвредить, задача ясна?
— Так точно, только ...
— Никаких «только», чтобы через двенадцать часов на столе лежал отчёт. Берёте живой. Или мёртвой, но эта мразь нужна конторе только живой. Идите и выполняйте. Возьмёте что и кого сочтёте необходимым.
— Есть.

                ***

Скрипнула входная дверь, и она почуяла смерть. Взмыла прыжком на звук. Их разделяли метры, так что он успел выстрелить в неё, разнеся вдребезги бокал и окно. Она же успела развернуться в полёте и вбить стрелку каблук в пах. Ладонь встретилась с кулаком, револьвер вылетел из онемевших пальцев. А ладонь въехала в висок противника. Одновременно с другой ладонью Кошки, встретившейся со скулой напавшего.

— Лежать! Руки за голову! — ворвавшийся в кабак следующий захватчик увидел своего ведущего напарника на полу.
Минутного замешательства ей хватило.

Бросилась плашмя, несколько раз перекатилась по полу, подхватила кочан кукурузы*. Несколько раз глухо бухнуло в унисон с залаявшим сучком**. Поздно.  Очередь прошлась там, где Кошка была секунду назад. А стрелок заваливался на стойку, марая её ошмётками мозгов. Ещё две дум-думки*** пробили лёгкое. Бьющая толчками кровь смешивалась с вином из разбитых бокалов. На сервировочном столике скрючился и фаршированный свинцом халдей#. 

Кошка осела в кресло. Прикрыла глаза. Расслабилась. Сказывалась и бурная ночь и этот поединок. Перестрелка-перестрелка... Барабан опустел, пуст как её душа. «На любой ваш вопрос - наш ясный ответ: У нас есть "максим" - а у вас его нет», - она хмыкнула и зашвырнула в угол бесполезное оружие. Надо было сконцентрироваться, успеть собрать остатки сил. Глупо думать, что по её грешную душу пришли только эти дурни. Будут ещё. Обязательно. Она отработанный материал и лишний свидетель.



В разбитое окно впрыгнули двое. У каждого по стволу. Один метнулся влево, другой — вправо. Один ствол направлен на Кошку, второй жёстко уткнулся ей в затылок.
— Руки за голову!
Привычное движение безоружного - подчинение приказу вооружённого. Пока.
 
Вошли трое. Рассредоточились, замерли. Было слышно хриплое дыхание. Тошнотворно воняло кровью напополам с дерьмом и пороховым газом.

— Хватит тебе. Побегала и достаточно. — она вздёрнула подбородок. Подтянулась. Глаза прищурились, — можешь руки опустить.

Тонкие пальцы впились в подлокотники. Она, придержала дыхание, метула взгляд на Бульдога. Тот смотрел сквозь неё. Сволочь!
Кошка стиснула зубы и прерывисто выдохнула. Умереть было обидно, но умирать одной и болезненно было непристойно глупо.



Разве кому-то покажется странным, что одна её рука скользнула в карман, что пальцы другой массируют затылок?

Пилка для ногтей оказалась зажатой между вздрагивающих от напряжения пальцев. Вздрагивающих в такт шумному дыханию на три по кругу. Слегка шевельнулась, делая вид, что слушает Бульдога. Пронесло. Не заметили или не придали значения.

Она развернулась в кресле, глубоко вздохнула, напряглась и взвилась в воздух  коронным прыжком, резко выпрямив ноги, оттолкнувшись спиной от спинки кресла, ударив предплечьями о подлокотники. С Бульдогом их разделяли каких-то метра полтора. Но те в камуфляже были профессионалами. Правый рванул вбок и вперёд, прикрывая шефа собой. левый — оттолкнул того с линии огня.
Кошка развернулась в полёте боком, приземлилась и саданула снизу вверх локтем в живот. Правый сложился пополам. А ей стало намного удобнее взмыться вверх из приседа. Выбросила вверх согнутую руку. Предплечьем заехала левому в шею. Тот завалился на пол, как подстреленный, плеснув изо-рта кровью. А Кошка метнулась к Бульдогу низким коротким прыжком. И вонзила в глаз пилку.

Сзади кто-то обхватил её за шею. Она вскинула руки, основаниями ладоней нанесла хлёсткий удар по ушам, согнулась, упала на колени и швырнула напавшего через себя. И слепо заметалась между опрокидывающихся столов и кресел., Уходила от ударов и пуль, доставая бывших коллег носком ботинка в пах, локтем в подбородок, коленом в грудную клетку, ребром ладони по шее. Убивать проще, чем брать живьём.


И снова двое! Успели, уроды, мать их за ногу! Во-время успели-подоспели. Сколько же их ещё? А она выдохлась.  Она почти не видит и не слышит, нет чутья боевого, остатки сил на исходе. На автомате, по инерции, как помнило вымуштрованное тело. Бай её достал, успел, сука, зацепил. Достал и отлетел к стене от удара ребром ладони по кадыку.

Её качнуло, повело в бок. Оттолкнувшись бедром от стола, рывком, на излёте она врезалась мощным прыжком в последнего фигуранта, нанося удар головой снизу вверх. Ножа под ребром она почувствовать не успела. Только раскинула руки, будто обнимая убийцу и медленно сползла к его ногам.

                ***


На грязном полу среди обломков и тел она так и лежала раскинув руки. В её глазах отражался лишь свет единственно уцелевшей люстры.  А душа её уже была где-то далеко-далеко, там, где бродили на берегу крылатые кони, отражаясь в прозрачной воде.

___________________________________________________
* кочан кукурузы - револьвер
** сучок — автоматический пистолет
*** дум-дум — экспансивная пуля
# — официант

иллюстрация взята с просторов инета и никакого отношения к рассказу не имеет, кроме самой, собственно, ДРАКИ