Чудо-птица
http://www.proza.ru/2016/09/19/1502
—Аль не веришь мне? Ну тогда пойдем, доведу я тебя до места того—сам узришь чудо дивное, доселе только в сказках сказанное. А заодно по порядку я тебе расскажу как дело было, — этими словами Илья Кузьмич встретил путника, который хоть и шел издалека, чтобы убедиться что Птица Счастья существует, но ответил, что никаким россказням не поверит он, пока не увидит ее глазами собственными.
Сам Илья Кузьмич жил на краю деревни Сбытчина. Бывало, сядет у окна и смотрит прищурившись в даль на дорогу извилистую, угадывает: свои идут или со стороны кто пожаловал. Ежели со стороны кто, поджидает странника и выходит на дорогу, чтобы первым обо всех новостях рассказывать. А уж похвастать такой невидалью, что случилась в деревне ихней, вдвойне приятно.
—Ну так вот, —продолжает свою речь Кузьмич и ведет гостя к озеру, — Как-то летним вечером сидели мы на завалинке, да от нечего делать лузгали семечки. Обо всем уже было говорено. Гармонист песню за песней играет—девок зазывает. А девки уж тук как тут—в сторонках собираются и смеются. Весело им молодым девкам-то. Ребята, кто посмелей, к девкам тем поближе подбираются. Шутить да заигрывать пытаются. Бабы песни заводят, а то и в пляс на радостях пойдут.
Но такое беззаботное веселье только после уборки урожая случается. Особливо, когда урожай хороший. А в другое время то холод, то голод, то болезни замучают. Тут уж не до веселья всем. Выжить бы. Вот и стала наша вдова Васильевна на жизнь жаловаться. Сил говорит нету. Помру скоро. Да и откуда силам-то взяться. Урожая только месяца на два хватит. А там хоть ноги протягивай. Дети мои беспризорными по миру пойдут. На чудо только и надеюсь.
И только высказала она чаяния свои, как в небе зарево запылало и светло стало словно днем-деньским ясным солнечным. Птица огненна появилася, в небе радостно закружилася, и запела песню дивную, а из клюва жемчуг посыпался прямо в руки всем нам нуждающимся.
Я, да все деревенские наши, глаза повытаращили, рты пораскрывали, уши порастопырили. Кто незрячим был—видеть стал. Кто болел— хворь их покинула. Девки наши еще краше стали—глаз не отвести. Щеки румяные под цвет ленты алой, что в косы их вплетена. А у парней сил появилось немеряно—кочергу им согнуть, что глазом моргнуть. Старики да старухи лет на десять-пятнадцать помолодели. Вот какое чудо приключилося! Так и стали мы величать эту птицу редкую Чудо-птица и попросили не покидать ее отныне нас.
—Хорошо, —птица молвила, —Будь по вашему. Послужу вам верою и правдою. Счастливо и в достатке жить будете. Поселюсь я на берегу озера в клетке из солнечных лучей вылитой. Только не вздумайте дверь мою запирать. Каждым утречком на рассвете нужно лететь мне к солнышку, искупаться в его океане пламенном, клевать зернышки огненные. Чтобы свет источать, нужно мне со светилом видеться. А к полудню буду я возвращаться к вам.
И увидели крестьяне рядом с озером клетку золотом отливающую. Птица крыльями взмахнула и в мгновенье ока в клетке той очутилася. Вскоре голову спрятала под крылышком и заснула сном праведным.
А народ еще пуще прежнего всполошился весь. Не привыкли они друг другу доверять, а тут птице диковинной волю дать, а потом ищи ее свищи—не поймать во век. И решили они запереть ее. Не пускать никуда и подле себя держать. Так и сделали.
На рассвете птица проснулася и хотела полететь к зовущему ее солнышку. Да не тут-то было. Заперта ее клетка накрепко. Не видать ей свободы, не петь ей песен райских о счастии. Взмолилась она отпустить ее как вчера ввечеру договаривались, но молчанием одним ответили ей жители.
День за днем проходит. Птица в клетке чахнет. Не сверкают больше ее перышки, взгляд тусклый без искорки, и клетка словно ржавчиной покрылася. Да и у деревенских людей все неладно-нескладно выходит. Но во всем обвиняют они птицу коварную. Понаобещала всего, но не выполнила, а сами уж и забыли что это они договор с ней нарушили.
Так и месяц прошел. А на утро первого числа месяца нового не нашли крестьяне птицы в клетке той, а только пепел увидели. Но так и не смогли уразуметь что случилось с ней: то ли сжег ее кто, то ли сама сгорела от горюшка.
Чудо-птица же зародилась из пепла заново, и малым птенцом вылетела меж решеток клетки своей к ласковому родимому солнышку.
Росла там и крепла в любви и тепле светила заботливого. А как выросла, опять потянуло ее к людям в надежде той, что больше между ними стало доверия.
С этим сказом довел Кузьмич гостя до озера, на берегу оного стояла клетка солнечными лучами свитая, а в клетке той, который год уж как жила Чудо-птица на счастие всем, кто верит в нее и предоставляет ей свободушку.