А ты третий день всё с ртутью под мышкой. Neighbourhood «A Little Death» - это то, что доктор прописал. Но он что-то напутал с противопоказаниями. Теперь и нос твой хлюпает, как башмаки прохожих по лужам за окном. Вода с неба залила тротуары. От воды из твоих глаз отсырели все носовые платки в доме. А я так не люблю сырость.
Я люблю солнце. И ты. Мы жмуримся вместе, глядя на него. Сидим вдвоем на широком подоконнике, смотрим в окно и слушаем звуки улицы. В дождь я сплю. Такая моя натура. А тебе во время дождя плачется особенно трагичнее. И вино хлещется бессовестнее. Но я вина не пью. Только составляю тебе компанию.
Все твои беды от неумения распознавать фальшь. И потому, что ты не трехцветная. Да-да! И когтей приличных не нажила. Твоими «мягкими квадратами» ни нападешь, ни оборонишься. И спину надо выгибать дугой. Ну а как ты хотела, милая? Я-то знаю, о чем пою. Тебе еще только 30, а мне уже за 10.
Да что нам его порода! Подумаешь, какой серенгети нашелся. Тоже мне. У нас с тобой этой дворянской крови! Моя пра-пра-пра (сколько же там было пра?)бабушка, между прочим, у самих Оболенских на содержании была. На сливках, да на телячьих вырезках. В изголовьях спала, да на коленках лежала. Так что мы с тобой почти княгини. Это он нам не пара! Может он не серенгети вообще, а русский голубой? Ну вот, наконец-то ты улыбнулась. Пусть катится восвояси на своих пятистах лошадиных силах.
Нам же с тобой лучше дома. Ну согласись, - босиком по паркету гораздо приятнее, чем на шпильках по проспекту. И если ты не забыла, я - гуру фелинотерапии. За один сеанс тебя на ноги поставлю. Если, конечно, твое противное французское вино тебя с них не свалит. Пойдем - ка лучше на кухню, молочка погреем. Да и рыбка сама себя в миску не положит.
Наступит завтрашний день. Он будет без ртути под мышкой. Без вина и слёз. И мысли будут светлые, и сердце станет целое. И закончится дождь.