Сказка про надежду

   
На маленьком-маленьком островке где-то далеко от земель, чьи названия нам известны, ил рыбак. Добрый малый, веселой и отзывчивой души человек. Была у него, как полагается, жена под стать – умница, красавица, свет его тихой жизни. И дочка была – ясноглазая девочка с черными смоляными косами и улыбкой, от которой расцветали цветы на единственном на островке пригорке.
Жил рыбак не тужил, рыбу ловил, плавал на большую землю на лодке, чтобы продать свой улов, привести домой хлеба, сыра, тканей и каши. Жена пряла пряжу из шерсти с двух овец и барашка, которых муж еще ягнятами купил в городке на берегу. Дочка пела песни. Голос ее летел вместе с чайками над голубой морской водой, голос ее бился о скалы родного островка пенистым прибоем, голос ее дарил утешение усталым от долгого плавания душам на кораблях, проплывающих мимо. Девочка танцевала на рассвете, подняв руки к небу, смеялась, отбрасывая черные косы на ветер, а он ловил их, тяжелые, силился поиграть и не мог.
Так и жили они, ничего в их жизни не происходило плохого. Дни были тихи и светлы, дни были наполнены любовью, радостью, песнями и работой.
Так и дожили до зимы… Отец убрал лодку с воды, просмолил днище и целыми днями чинил сети, склонив обветренное загорелое лицо над паутиной мелких ячеек, переливающихся перламутрами рыбных чешуек. Жена помогала ему, вдевая жили в костяную иглу. Дочка собирала из резных, отбеленных солнцем ракушек бусы. Зима была временем сказок. И в первый ее день, когда ветер задул уже холодный, злой, поднимая темные волны на еще светлой морской глади, отец как делала ежегодно рассказал дочери сказку про птицу.
Птица эта жила где-то далеко и приносила людям надежду. Она являлась только тем, кому и вправду была нужна, кто отчаялся, кому больно, у кого душа плачет, подобно чайке… Ее видели лишь те, кто потерял все, кто почти ослеп от слез. В первый день зимы прилетала птица-альбатрос и дарила надежду. У каждого этот подарок был свой, особый, именно ему предназначенный. Нельзя альбатроса позвать, он сам выбирает душу. Нельзя его поймать – не стоит и пытаться, это волшебная птица.
Девочка слушала отца внимательно. Ее маленькое чистое сердце не знало горя, тьмы, отчаяния. Но ей так захотелось увидеть альбатроса! Чайки, гагары, неуклюжие на берегу и юркие в воде пингвины, ласточки – так много крылатых жило возле рыбацкого дома. А вот альбатросы никогда не залетали сюда. Никто не видел их, впервые об этой удивительной птице слышала дочь от отца. Ночью, когда звезды усыпали небо, словно хлебную лепешку кунжутом, девочка в одной сорочке, босая, выбежала на скалу, встала распахнув  руки, будто хотела обнять весь мир:
– Абатроооос! – крикнула она, и ветер подхватил ее слова и бросил в бушующую начинающимся штормом ночь, – Мне не нужно подарка от тебя! Я просто хочу сказать спасибо, что ты есть! Мне папа рассказал, какой ты хороший, как ты помогаешь! Спасибо, Альбатрос!
Она рассмеялась и замахала руками, словно Альбатрос могу видеть ее из дали, где был сейчас. Но он увидел. Он увидел и изумился – к нему взывали тысячи тысяч девочек, женщин, мужчин, стариков и старух, ему молились, как божеству: «Спаси, убереги, приди, чтобы помочь!» Никто никогда в этом древнем мире не кричал ему «спасибо» в студеной, ревущей ветром ночи. Он поднялся на белое крыло, и синей тенью примчался к босоногой дочке рыбака, стоящей на высокой скале.
–Я дам тебе потому что ты не попросила, а поблагодарила. Вот мой дар тебе, дитя! Лови и береги…  – в голове у девочки теплый голос чудесной птицы.
В протянутые руки ей упал крошечный деревянный медальончик в виде ладони. Была та ладонь не больше ногтя взрослого мужчины. Тонкая вощеная черная веревочка, доходящая девочке до начинающих обозначаться клювиков-грудей. Между ними и лег подарок Альбатроса, дочка рыбака еще раз поблагодарила птицу и побежала домой. Она ворвалась в избушку, возбужденно блестя глазами, клацая зубами от холода, бросилась к родителям в постель.
–Доня, что? – сонно спрашивала мать, тревожно вглядываясь в дочкино лицо, – Ноги ледяные, ты где была?
–Папа, мама, я видела Альбатроса! Он вот что мне дал…
–Малышка, это всего лишь сказка, мне рассказывал ее мой отец, а ему его отец… – сказал рыбак, обнимая девочку, плотно закутывая ее в горячее одеяло, – Ты, верно, где-то подобрала это штучку… Море многое приносит к нашим берегам. Тебе почудилось…
–Нет, он говорил со мной, я видела, у него большие крылья и такой странный клюв… И голос… Это все на самом деле было, папа!
–Ну, пусть так, давай-ка спать, ясынька моя…
…Отшумели штормы. Пришла весна. Веселым чириканьем осыпали ласточки-береговушки маленький рыбацкий мирок. Отец смотал сети, уложил их на дно лодки, толкнул ее на бирюзовую спокойную воду. Пора было выходить на промысел. Новый алый парус, который шила и красила ему жена какими-то едко-пахнущими кореньями, собранными на дне возле берега, тут же весело наполнился теплым весенним ветром. Девочка висела у отца на плече, жена тихо говорила, чего привести:
–Ленту дочери привези и гребешков, невестится уж… Хостов возьми на паруса, еще нашью тебе. Береги себя, ты один у нас кормилец, ты душа наша… – и отступила и заплакала, но тотчас справилась с собой и скоро клюнула мужа в висок теплым поцелуем, – Обернешься, начнем крышу чинить…
Так и уплыл рыбак. И пропал. Совсем. Неделю нет. Две. Три. Месяц минул. Два. Жена слегла в горячке – без души жить нельзя. Душа ее пропала в море и алый парус, верно, течение растащило на сотни ниточек… Она медленно умирала, не в силах пить, есть, казалось, ей больно даже дышать. Уже и слезы кончились, и потускнели глаза. Она молча лежала на постели, смотрела в потолок и лишь иногда глубоко вздыхала. Этих вздохов девочка особенно пугалась – каждый раз ей казалось, что это последний… У потели лежали тихие, будто все понимающие овцы, иногда они подходили к больной, лизали ей пальцы.
Дочка рыбака проглядела все глаза на морскую воду. Весна выдалась злая, по-зимнему штормовая. Огромные валы волн катились и катились, словно хотели столкнуть островок и унести за край земли. Ветер выл собакой на покойного. Девочка в стеганой зеленой куртке, теребя косы, стояла и стояла на выступающей над водой скале, где когда-то прилетел к ней Альбатрос. Она до боли зажимала в ладошке его подарок – деревянный медальон в виде раскрытой ладони.
–Какой прок мне от этой вещицы? Может и вправду все почудилось той ночью? – спрашивала девочка у морского мокрого песка, но он молчал, посверкивая на холодном солнце обкатанными водой камушками.
Однажды ночью когда у матери случился припадок и она плакала, страшно крича, рвала на себе волосы и металась по кровати, девочка не выдержала, вылетела простоволосая на улицу. Ветер трепал смоляные пряди, хлестал ими по лицу, толкал ее в грудь, словно говорил: «Не ходи!». Но она пошла. Она выбежала на скалу, рванула шнурок с шеи:
–Альбатрос! – подарок волшебной птицы полетел в море.
Ночь смешала воду с небом. Темно и холодно. Мир до порядка, мир хаоса, новорожденный из ночи и праха.
–Альбатроооос! Забери что дал мне, забери все и еще сверх того забери, пусть отец будет жив! Пусть отец… – и больше уже она говорить не смогла, сдавив рукою горло, упала на колени и разрыдалась.
«Ничего-ничего-ничего, пусть папа будет жив! Пусть он вернется к нам!»
Она проснулась оттого, что щеки коснулось теплое крыло. Открыла глаза – нет никого. Только голос в голове: «Никогда не теряй надежду. Даже если не видишь света, он где-то есть! Верь и жди!»
Вдалеке на успокоившейся морской глади алел латанный-перелатанный алый парус.
–Мама! – девочка закричала так, что все чайки, лениво расхаживающие вокруг с шумом поднялись вокруг, недовольно крича, – Мама! Отец… Вернулся папа!
В дверях появилась исхудавшая женщина с огромными глазами. Никто не узнал бы в ней прежней статной дородной жены рыбака. Но в глазах ее, вновь затеплившихся тем светом, расцвела надежда…

 цикл «сказки Рена»