Солнце медленно садилось за горизонт. Плотоядные тучи, казалось, съедали светило, которое пускало в небо последние отсветы лучей.
Каблуки Эрни уверенно стучат по мостовой. Холодный и дождливый Лондон никогда не был рад новым гостям, которых так и манили огромные часы, старые мостовые, кирпичные стены. Манила та Британия - старая, умудренная опытом. Лондон ругался, сбивал с ног неловких прохожих сильными струями северного ветра, обливал холодным дождем, щипал морозным воздухом за щеки и носы - все без толку. Люди съезжались сюда сотнями, тысячами, гуляли по его улицам, спешили на работу, шлялись по магазинам, просиживали свою скучную жизнь в офисах. Лондон ворчал, сердился, пытался избавиться от назойливых посетителей. Туристы, новоявленные жители охали, всплескивали руками, восхищались, а горажане лишь пожимали плечами, ведь к ним старый Лондон уже привык. Или они к нему? Сердце Британии - Хранитель страны упорно злился, но выбора не было. Властная Британия принимала гостей, давала им дома, работу, широкие улицы, сотни торговых центров.
Эрни дышала этим воздухом жадно, как будто ей его не хватало. Она в одиночестве бродила по незнакомым улицам, знакомясь с Лондоном. С городом ее матери. Где ждала ее обычная жизнь. Университет, собака, ужин и сон. Долгие прогулки и старая виолончель - ее единственные развлечения в этом городе. Пес Джейкоб радостно встречал ее, восторженно нюхал куртку, впитывая в себя новую страну, новый город. Он был еще малышом, неумело ходил в лоток и распускал слюни. Белоснежный лабрадор - подарок матери. Ей велели еще месяц-другой подержать его дома, лишь потом щенку разрешалось полноценно гулять на улице, пока что он удовлетворялся угрюмым сидением на застекленном балконе.
Не разобравшись, город встретил ее километровыми лужами, стеной ледяного дождя и хриплым кашлем студеного ливня. Дрожа от холода, пробираясь сквозь уличные потопы, дошла она все-таки до нужной улицы, до своей уютной квартирки, где уже заждались ее чемоданы и приунывший четвероногий друг.
Они быстро привыкли друг к другу. Эрни училась вновь жить, слушать новый город, исследовать его. Джейкоб жалобно скулил, когда его хозяйка, натянув кожаную куртку и крепкие ботинки, уходила вновь и снова. Он знал, что это надолго, верно сидел у двери и ждал.
Старый Лондон ласкал девушку ясным небом, каждое утро будил лучами солнца. Он приручился, как маленький щенок. Как глупый Джейкоб, который уже привык к странностям своей подруги.
Впереди ее ждал университет, в который она не горела желанием идти. Ее ждали схемы, конспекты, планы, тетради, ручки, лекции и аудитории. Ее ждала такая до боли обычная жизнь, что хотелось расплакаться.
Она плакала вечерами. Когда город оседал во тьму, а она пила горячий чай, пытаясь унять эту дрожь. Вспоминала мать: ее добрые глаза, теплую улыбку, ласковые руки и мягкий голос. Эрни каталась по широкой кровати, рыдала, выла. Тоска по матери не оставляла ее и тут. Джейкоб лаял, не понимая ничего. А потом снова привык. Неуклюже забирался на кровать, кряхтя, ложился рядом, лизал мокрое лицо, лапами цеплялся за пижамную кофту и тихо что-то бормотал про себя, на своем собачьем языке. Эти долгие вечера отчаянья, бессоные ночи. Эти попытки привыкнуть, забыть и забыться.
Она отламывала здоровенный кусок от засахаренного комка меда, держала во рту, а тот, сладкой водой, плавно плыл в горло. Запивала чаем, жевала кислый лимон. Она никогда не болела и, уж тем более, не умела лечиться. Просто меланхолично выпивала литры чая и съедала банки сладкого меда, а также шкурки лимона валялись в мусорке.
Этот день наступил. Он подкрался так незаметно, что она даже вздрогнула, разбуженная будильником. Утренний кофе и яичница с беконом. Честно говоря, она понятия не имела, как завтракают англичане, лишь вспоминала обрывки маминых слов.
Пес опять распластался у входной двери и не хотел выпускать ее в суровый мир.
- Джейкоб, дорогой, мне пора на учебу, - тот преданно лизал ее губы, скулил, притворно не догадываясь, чего от него хотят. - Так, хватит шалить! Совсем скоро ты сможешь гулять вместе со мной, потерпи немного! - Собака завиляла хвостом. - А теперь дай мне пройти. - Она перешагнула через него и хлопнула дверью. Джейкоб покорно улегся поближе к выходу и задремал.
На улице сияло солнце. Впереди был новый день. Ей предстояло идти в университет. Первый раз. Сердце безумно колотилось, а она медленно и с наслаждением дышала.