Весь следующий день Николь провела в ожидании продолжения рассказа Стеф, так захватила её эта история. Она никак не могла сосредоточиться в библиотеке, и на тренировке занималась кое-как.
Стеф все время была рядом с ней, наблюдая и притормаживая. Но, как только они вернулись домой, она снова ушла, сославшись на срочное дело.
Николь была разочарована, так как рассчитывала на продолжение рассказа.
Чтоб хоть как-то себя занять, она затеяла генеральную уборку на кухне. За этим занятием и застала её Стеф, вернувшись через час.
– Что за разгром? – поинтересовалась она, глядя на снятые шторы, перевернутые стулья и выставленную из шкафов посуду.
– Да так, решила приборку сделать, – Николь стояла на подоконнике. Она только что закончила вытирать оконное стекло.
– Значит, чаепитие пока отменяется, – произнесла Стеф, снимая куртку. – Где тряпка? Давай быстрее закончим с этим.
– Да я всё сама сделаю, – Николь легко спрыгнула на пол. – Тут осталось-то пол помыть да посуду назад поставить. А ты пока отдохни, устала наверно.
– И с чего это вдруг такая забота? – Стеф подозрительно посмотрела на неё.
– Ну, если не хочешь – не отдыхай, – как ни в чём не бывало, произнесла Николь. – Помоги тогда посуду расставить.
Пока Николь мыла пол, Стеф рассказывала, чем она занималась. Оказалось, что она уже давно ищет сведения о таких, как Николь. Но пока безрезультатно. Нигде никакой зацепки.
– А что ты хотела, – Николь подхватила ведро и сдунула прядь волос со лба. – Это не те сведения, чтобы лежать на виду. Здесь всё прикрыто.
Не успела она это произнести, как перед глазами возникла картинка: Стеф с довольным видом поднимает лицо от книги.
– И скоро ты что-то найдешь, – неуверенно произнесла она. – Я это вижу.
– Ты опять, – строго произнесла Стеф. – Я же просила пока этого не делать.
– А я ничего и не делала. Мы только поговорили про это, и оно раз и выскочило, – было видно, что Николь сама растеряна.
– Ладно, рассказывай, что ты видела?
– Ты радуешься чему-то, а перед тобой лежит книга.
– А что за книга?
– Я не разобрала. Но она большая с желтоватыми листами. И они были какие-то обгоревшие что ли.
– Ясно, что ничего не ясно, – Стеф поставила последнюю тарелку на полку. – Ты закончила?
Николь кивнула и, подхватив с пола тряпку, выскочила из комнаты. Когда она вернулась, на столе уже стояла тарелка с пирожками, а в чашках – душистый чай. Стеф на кухне не было.
Николь взяла пирожок и осторожно поднесла его к носу. Пахло прилично, никаких неприятных ощущений не было.
– Не бойся, – раздался у неё за спиной голос подруги, – пирожки с яблоками и корицей.
– Да я, в общем-то, не боюсь. Просто новый запах. И он на меня не действует.
– А как ты вообще? Целый день была на людях. Как ощущения? – Стеф внимательно смотрела на нее.
– Абсолютно нормально. Да ты же сама видела – всё хорошо, я держусь. Если бы не ощущения в горле, так вообще всё происходило бы как раньше. Но и они стали какие-то не такие. Ты заметила, даже когда мы обедали, я уже легче проглатывала. А печень мне вообще понравилась.
Стеф улыбнулась при воспоминании о том, с каким азартом Николь расправилась с говяжьей печенью. Она специально попросила запечь её большим куском на гриле. Когда Николь раздирала печень зубами, по её рукам и подбородку тек розоватый сок, но она этого не видела. А запах чувствовала. Стеф поняла это по тому, как у неё трепетали ноздри. Зрелище было ещё то. Хорошо, что в это время посетителей в кафе было мало, и они смогли устроиться на улице в беседке, подальше от лишних глаз. Здесь Николь могла дать полную волю своим разыгравшимся инстинктам.
– Ты всё-таки ещё тот кадр, – улыбнулась Стеф. – Каждый раз меня удивляешь. Никак тебя не раскусить.
– А вот кусать меня не надо. Съешь лучше пирожок и расскажи, что было дальше, – Николь демонстративно откусила кусок от пирожка и, усиленно жуя, смотрела на подругу. – Ты так интересно рассказываешь, как будто я книгу читаю, с подробностями и в красках.
– Когда-то я действительно всё записывала, вела дневник. Но потом решила от него избавиться. Мало ли что, вдруг попадёт в чужие руки. Но я помню все записи, память у меня фотографическая. Вот сейчас тебе рассказываю, а ощущения, как будто это было вчера, – проговорила Стеф, присаживаясь за стол. – Через некоторое время к нам пришёл ещё один мужчина, – продолжила она свой рассказ, – такой же красивый и бледнолицый, как Омар.
– Здравствуйте, – произнёс он на безупречном английском, который так легко выдаёт иностранца. – Меня зовут Селим.
– Ну, наконец-то, – обрадовалась я, – хоть кто-то говорит по-английски. Где я? И кто эти люди? И что со мной произошло?
– Присядьте, я вам всё расскажу.
Мы уселись на коврик в углу комнаты.
– С вами произошёл несчастный случай. Вас нашёл Омар, сын Мали, – он указал рукой на мужчину. Тот в ответ прижал руку к груди и слегка поклонился.
– Вы упали со скалы в Цветном каньоне и закатились в расщелину. Вас искали, но у нас быстро темнеет, и поиски прекратили до утра. Вы потеряли много крови и повредили позвоночник. Омар принёс вас в дом к Мали, и она вас вылечила.
Я внимательно слушала его. Травма позвоночника, потеря крови…
– А какое сегодня число? – спросила я его.
– Прошло четыре дня, как вы в доме у Мали.
– Сколько? – не поверила я.
– Четыре дня, – повторил он и замолчал. В комнате стало очень тихо.
– Как четыре дня? – моему удивлению не было предела. – А как же повреждённый позвоночник? Вы что, волшебники?
– Нет, не волшебники, но сейчас вы абсолютно здоровы.
У меня был готов сорваться вопрос, но Селим его предугадал.
– Вы стали другой. Совсем другой. Вы теперь такая же, как Мали, Омар и я, и ещё много других. Мы выглядим как обычные люди, но ведём другой образ жизни. Мы не едим, не пьём, не спим. Мы не болеем и… не умираем.
Вот тогда я реально испугалась. Меня начало колотить мелкой дрожью.
– Кто вы? – почти шёпотом спросила я.
– Мы – вампы, но люди нас называют вампирами. И вы теперь – одна из нас.
Я не могу передать тебе своё состояние, когда я всё это услышала. Меня заколотило ещё сильнее. Я истерически зарыдала, но из моих глаз не пролилось ни капли слёз. Потом я принялась хохотать, бить по ковру руками. Мали пыталась несколько раз подойти ко мне, но я видела, как Селим каждый раз жестом её останавливал.
Наконец я успокоилась, и в горле у меня опять всё зажгло. Я начала усиленно сглатывать слюну. Мали принесла мне миску с жидкостью. Я жадно её выпила и вопросительно посмотрела на Селима.
– Я живу рядом, в соседнем доме, – произнес он. – Здесь никто не говорит по-английски, кроме меня. Поэтому, пока вы будете проходить обучение, я буду Вашим переводчиком.
– Обучение? – я опять ничего не могла понять. – Какое обучение?
– Ну, не можете же вы в таком состоянии и в таком виде вернуться в свой мир?
– А что со мной не так?
– Сейчас увидите. И давайте перейдем на «ты». Так будет удобнее.
Он что-то сказал Мали. Она вышла из комнаты и, вернувшись, протянула мне зеркало.
Взглянув в него, я невольно вскрикнула. На меня смотрело чужое, но прекрасное бледное лицо. На его фоне ярким контрастом выделялись знакомые глаза с ярко-красными зрачками.
– Это я? – невольно вырвалось у меня.
– Да, теперь это ты, – утвердительно произнес Селим.
– И я теперь всегда буду такая? – задала я вопрос, хотя уже прекрасно знала ответ.
– Всегда.
Меня как будто окатили холодной водой. Я стояла, безвольно опустив руки, и никак не могла поверить в происходящее. Селим подошел ко мне, и, взяв меня за плечи, произнёс:
– Пойми, это не болезнь, которую можно вылечить. Это теперь твоя сущность и тебе придется либо её принять, либо... Мне не хотелось бы с тобой об этом говорить.
Он опять замолчал. Я, закрыв глаза, пыталась хоть как-то понять происходящее.
– Мы не создаём себе подобных без нужды, – продолжил Селим. – Мали хорошая знахарка, она пыталась вернуть тебя к жизни, но всё было бесполезно. Ты умирала. Даже если бы ей это удалось, ты осталась бы глубоким инвалидом, навсегда прикованным к постели. Поэтому, когда она увидела, что ничего не получается и ты умираешь, ей пришлось обратить тебя. Так что теперь она – твоя вторая мать.
Он опять что-то сказал Мали. Она в ответ улыбнулась и, приложив руку к груди, слегка поклонилась.
– Мне пора идти, – Селим поднялся с коврика. – Постарайся хоть немного выучить язык. Тебе это пригодится.
– А сколько мне нужно здесь находиться? – я никак не могла поверить в происходящее. – Меня ведь будут искать. Да, меня уже ищут. Родители никогда не смирятся с моей пропажей.
– Я всё улажу, не в первый раз. Мы очень далеко в глубине страны. Сюда туристы не заходят, да и власти тоже. Так что месяц у нас есть. Тебе нужно научиться жить по-новому. Ты ведь планируешь жить среди обычных людей?
Я согласно кивнула.
– А люди так сладко пахнут. Ты даже представить себе этого не можешь. Пока не можешь. Он сделал глубокий вдох, и его глаза затуманились.
– И не каждый может сдержать себя, – продолжил он через некоторое время. – А тем более новичок. Будем потихоньку выводить тебя в ближайший город. Там ты под присмотром наших друзей будешь учиться контролировать себя. А потом мы вернём тебя в мир и придумаем тебе историю.
Когда он ушёл, я ещё долго сидела в углу, обдумывая, что он мне сказал. Одно я поняла твердо: возврата к прошлому нет. Я теперь другая, вдали от родителей, друзей и всего того, что делало меня счастливой. За что мне всё это?
Я хотела плакать, но слёз не было. Зато была жажда и нестерпимая боль в горле. Я сделала несколько глотательных движений и начала растирать шею. Мали тут же принесла мне чашку с красноватым напитком. Он опять принёс мне облегчение, и боль в горле поутихла.
– Мали, – обратилась я к женщине и, показав на пустую чашку, спросила: – Что это?
Она ответила мне на своём языке. Я повторила. Потом она принесла несколько предметов и стала их называть. Я старательно повторяла за ней. Вот так я начала изучать местный диалект арабского и провела свой первый день.
Весь следующий день Мали с Омаром учили меня их языку. Наконец, Мали встала и жестом позвала меня с собой. Подойдя к сундуку, стоящему в другом углу, она достала из него легкий светло-бежевый шарф и протянула мне.
– Надень, – сказала она мне и жестом показала, что надо сделать.
Я накинула шарф на голову и плечи, как было у Мали. Она одобрительно покачала головой и, протянув мне солнцезащитные очки, показала рукой на дверь. Очки я надела, но, перешагивая через порог, глаза зажмурила.
Солнце уже садилось, но было довольно светло. Я это почувствовала даже с закрытыми глазами. Потихоньку приоткрыв оба глаза, я огляделась.
Вдоль накатанной земляной дороги стояли простые одноэтажные дома с соломенными крышами. Дворы были обнесены низкими оградами из ветвей деревьев. Улица была пустынна: ни людей, ни животных. Я непроизвольно вздохнула и тут же пожалела о содеянном.
Новые запахи ворвались в меня, щекоча ноздри и раздирая горло. Я сжала шею руками и сделала несколько глотательных движений. Мали развернула меня к себе и показала, как лучше дышать: медленно и неглубоко. Через некоторое время я узнала, что могу совсем не дышать. Но в людском мире нужно было вести себя так, чтобы не вызывать подозрений.
Мы ещё немного постояли на пороге, а когда вернулись в дом, Мали снова напоила меня напитком.
На следующий день Мали опять вывела меня вечером на улицу. Запахи и звуки будоражили моё воображение так, что я изо всех сил сдавливала пальцами её руки, крепко державшие меня.
Она спокойно говорила мне ободряющие слова, но меня ничего не отвлекало. Я была в панике.
Когда я сказала об этом Селиму, он начал меня успокаивать.
– Путь, который тебе предстоит пройти, ещё впереди. Ты стоишь у подножия пирамиды, а её вершина очень далеко. Ты только начинаешь принимать себя такой. Тебе нужна практика и время. У тебя всё получится, – уверенно закончил он.
Так прошла неделя. Меня выводили на улицу то Мали, то Омар. Такие прогулки становились всё длительнее и в разное время дня. Постепенно я привыкла к запахам и уже не так остро реагировала на них.
А вот с солнцем было сложнее. Оно никак не хотело быть моим другом. Его свет раздражал меня, а тепло лучей, даже через плотную одежду, приносило муки. Селим как мог успокаивал меня, говорил, что это дело времени.
Я продолжала учить арабский язык и через некоторое время довольно сносно объяснялась со своей новой семьей.
Селим навещал меня каждый день, и мы подолгу разговаривали. И однажды он поведал мне историю, как его племя, а теперь и моё, появилось в этих местах.
– Группа мужчин и женщин, они называли себя «учёными», приехали сюда, в этот отдаленный регион, чтобы изучать обычаи и нравы обитавших здесь племен. Они никому не докучали, жили обособленно в построенном ими поселке. С разрешения местных вождей иногда приходили в селения во время праздников, иногда лечили местных жителей.
Но вот однажды селение поразила какая-то болезнь, перед которой эти «учёные» были бессильны. И на своём совете они приняли решение: единственное, что они могут для них сделать – это обратить в себе подобных. Но что было делать с детьми и стариками? Дети не могли себя контролировать, а старики не смогли бы помогать в защите рода. Подумав, старейшины приняли решение их не обращать. В результате дети и старики все погибли, а взрослые стали им подобными – вампирами. Через некоторое время они разбрелись по свету вместе с «учёными» – старейшинами, а Селим и Мали остались. Они были жителями спасённого племени.
– Где теперь наши создатели – я не знаю, – закончил свой рассказ Селим. – Но я продолжаю их благородную миссию – спасать обречённых.
Стеф замолчала, а Николь всё представляла себе картинки из её прошлого.
– Хорошо, что они были рядом, когда это случилось с тобой, – наконец проговорила она.
– Тогда я так не думала. Я вообще плохо соображала и принимала всё как есть.
– А сейчас? Что ты думаешь сейчас?
– Всегда думаю только с благодарностью. За то, что дали мне второй шанс. Хотя всё было очень непросто.
Стеф снова замолчала, смотря куда-то вдаль.
– Как я тебя понимаю, – вздохнула Николь, – тебе было в сто раз трудней.
– Тебе тоже сейчас не сладко. И поэтому я рядом, – Стеф похлопала её по руке.
– И это очень хо-ро-шо, – улыбаясь, проговорила Николь нараспев. – А что было дальше?
– А дальше была подготовка к докладу. Ты, по-моему, совсем забыла про учёбу.
– Ну, Стеф, пожалуйста! – заканючила Николь.
– Потом. Сначала доклад.
Поняв, что ждать бесполезно, Николь встала из-за стола и пошла в свою комнату.
А Стеф осталась сидеть, задумчиво глядя вдаль. Воспоминания захлестнули её, заставив заново проживать те события.
Глава 9. http://www.proza.ru/2016/09/18/1797