Заложники солнца. Глава 26

Мила Бачурова
Глава 26.

Новосибирск – Неизвестный поселок (-217 км)

- Блин! - честь распахнуть дверцы мавзолея собирались предоставить Кириллу. Но не вышло – сил на это у путешественника, как ни пыхтел, не хватило. За створки взялся Рэд. – Это еще что?! - командир с натугой рванул дверцу, и отшатнулся от увиденного.
Кирилл заглянул вовнутрь. Вот уж чего не ожидал.
Содержимое шкафа показалось закутанным в грязный, мерзкого вида войлок. Даже очертания того, что когда-то стояло на полках, угадывалось с трудом. Покров издавал неприятный запах, и при свете фонаря Кириллу показалось, что шевелится.

- Не надо! – он попытался перехватить протянутую руку Насти. – Не трогай!
А девушка спокойно отщепила кусочек, и поднесла ближе к фонарю.
- Не волнуйся, - насмешливо успокоила она. – Пивные дрожжи людей не едят.
- Чего? – Рэдрик смотрел на ее руку с опаской.
- Пивные дрожжи, - повторила Настя. - Помните, Нина Александровна рассказывала? Тут внутри, на полке, закваска стояла. Температура, влажность – идеальные условия для роста плесени. И, знаете… - она поковыряла покров ногтем. – Ничто другое так удачно реактивы не защитило бы.
Джек обрадовался.
- Во! – торжествующе поднял палец он. – Видали, какая от пива польза?!

Очищенные пробирки и колбы бережно упаковали в коробки – их принесли с собой новосибирцы.
Настя, Володя и другие ребята прибыли, когда адапты уже пришли в себя, и даже могли разговаривать. Разве что сипели больше обычного.
Андрей Юрьевич остался в больнице, но про него точно было известно, что опасность миновала. В больницу же, по утверждению обеспокоенной Насти, следовало немедленно отправить и Джека, и Рэда, и Кирилла заодно.

- Что тут у вас было? – допытывалась девушка. – Вы чего такие… странные?
Джек отшучивался – хотя путешественник видел, что чувствует себя еще паршиво, и привычный развеселый тон дается красавцу нелегко, - Рэдрик отмалчивался.
А сам Кирилл отчего-то даже не сумел как следует обрадоваться чудесному спасению реактивов. Судя по всему, нимало не пострадавших… Хотя это был настоящий клад. В мавзолее обнаружились такие вещества, найти которые он, даже в самых смелых мечтах, не рассчитывал.
Наверное, какая-то часть души так и осталась навсегда на берегу. В наполненной болью палатке.

Вместе с Настей на берег явился парень по имени Игорь – Кирилл уже видел его, в кабинете у Валерия. И юный химик обрел наконец-то адекватного собеседника.
Упаковывая пробирки, успел рассказать и про теорию Вадима о синтезе лекарства, и про механизм адаптации, который изучали в Нижнем, и о замечаниях, которые сделал Борис.
Игорь внимательно слушал. Переспрашивал, задавал вопросы. Многого из того, что упоминал новый знакомый, не знал – уровень образования его и воспитанника Бункера заметно разнился, - но был по-настоящему увлечен наукой. О Борисе, виденном еще в детстве, вспоминал, как о божестве. И Кириллу, которому скоро предстояло снова увидеться с кумиром, от души завидовал.

В самом разгаре беседы новый знакомый неожиданно прыснул.
- Я что-то смешное сказал? – удивился исследователь.
- Нет, - парень улыбнулся еще шире. – Ты, просто… очень забавно говоришь. О таких серьезных вещах рассказываешь – я половины не понимаю - и материшься, как сапожник! У нас даже Андрей Юрьич, когда не в духе, так не загибает. Вот и смешно.
Кирилл мысленно повторил про себя только что произнесенную фразу.
- Извини, - густо покраснев - надо же, не разучился еще! - попросил он.

Оставив Олесю в гарнизоне, Рэдрик с Джеком стесняться в выражениях перестали. Поначалу спутника это забавляло – вот не думал, что на основе десятка слов можно выстроить такое лексическое многообразие, – а сейчас, оказывается, сам заговорил не лучше. Причем, что интересно: в общении с девушками или, например, с Борисом, нецензурные слова не проскакивали и даже не пытались! А стоило оказаться в обществе парня своего возраста – как свежеобретенная лексика полилась рекой.
- Ребята так говорят – ну, и я за ними. Ты меня одергивай, ладно?
- Да мне-то что. – Игорь улыбался. – Говори, как хочешь. Просто, смешно стало.

***

Настойчивая Настя, сумевшая-таки выпытать у бойцов, что произошло, и распахнувшая глаза от ужаса – хотя Кирилл, рассказывая, постарался максимально смягчить краски - немедленно по возвращении, потащила гостей в больницу.
- Обед вам сюда принесут, - сказала она. – Галина Федоровна, не выпускайте их, пожалуйста!
- От меня не сбегут, - уперев руки в широкие бока, пообещала Галина Федоровна.
И Кирилл, глядя на представительную докторшу во все глаза, подумал, что сбежать отсюда будет посложнее, чем из гарнизона.

На лице женщины грозно хмурились черные брови. Уложенные в высокую башню волосы, у корней были седыми, а дальше – неожиданно рыжими. Двойной подбородок опирался на необъятный бюст – медицинский халат едва на нем сходился, - а ниже тело Галины Федоровны было похоже на сложенные в стопку спасательные круги. Голос у докторши оказался под стать внешности – густой и басовитый.
- А ну, марш в смотровую! – скомандовала она.

Герои дня, по одному, были пропущены через смотровую.
Несчастных посетителей скрупулезно исследовали. Взвесили - Кирилл открыл от изумления рот, увидев, что стрелка весов, в Бункере едва дотягивавшая до шестидесяти, уверенно перевалила за семьдесят, - заглянули в глаза и горла, простучали локти с коленями, и прослушали грудные клетки.
Джеку обработали рану и смазали ожоги. Рэдрик с Кириллом, к тому времени, уже лежали в кроватях.

- Значит, слушайте внимательно, - непререкаемым тоном заявила Галина Федоровна - убедившись, что разведчик тоже улегся и всем своим видом изображает смирение. – Лечение вам назначаю такое… - она помедлила и вдруг грозно рявкнула, - кушать и спать! Понятно?
В первый момент герои, от неожиданности, обалдели.
Потом Джек расплылся в широкой улыбке.
- От это, я понимаю, больница! – восхитился он. - Всю жизнь бы так лечился! –приподнявшись на локте, заговорщически подмигнул грозной даме. - А можно, доктор, коль пошла такая пьянка, еще самогона и девочек?.. Чтобы уж - до полного выздоровления?
- Нельзя! – отрезала Галина Федоровна. – Кушать и спать! И никаких нервных возбудителей! Включая девочек… Курите?
- Не-ет! – Джек даже руками замахал от удивления. – Никогда! Это ж вредно!
- Врешь, – уверенно отмела женщина. - Лиза! Проверь их одежду, сигареты – мне на стол. Сейчас обед принесут, потом дашь молока с медом, чтобы лучше спалось… И все! На бочок – и баиньки! Понятно? – она грозно смотрела на пациентов.
Даже у Джека не нашлось, что ответить.
- Ну вот, другое дело. Отдыхайте, - милостиво разрешила докторша.
И, покачивая спасательными кругами, выплыла за дверь. Лиза, немедленно - следом. Раскатавший было губу Кирилл ей и слова сказать не успел.

- Крутая тетка! – откидываясь на подушку, восхитился Джек. – «На бочок – и баиньки»… Зашибись – лечение! У нас, блин, режим: поели – лежим! – и расхохотался.
Кирилл с Рэдриком - следом.
- А че, пацаны, - отсмеявшись, решил командир. – Когда еще так свезет? Этак, в натуре, и дохлого вылечить можно. – И, с наслаждением потянувшись, заложил за голову руки.

Никто из пациентов, и даже Лиза, не видел, как суровая докторша рыдала в соседней палате. Там отлеживался после приступа Андрей Юрьевич. С «Галчиком» они дружили еще с молодости.
- Ты бы видел этих мальчиков, Андрюша… До чего израненные! И ожоги, и пулевые, и осколочные - хоть в медицинский справочник. Что ж этим детям вынести-то пришлось! А самое главное, понимаешь - им, как так и надо, это все! Ну, ожоги. Ну, ранение… Когда я взялась ладони зеленкой мазать – все в порезах, говорят, крючками рыболовными ободрали – они на меня смотрели, как на дурочку. На фиг, говорят, надо, медикаменты переводить? И сейчас, слышишь, как хохочут… - из-за стенки донесся дружный молодой смех. - А этот красавчик, у которого воронка на плече такая, что смотреть страшно – громче всех.
- Так, не плачут ведь. - Андрей Юрьевич погладил подругу по вздрагивающей руке. – Не то, что некоторые медработники.
- Шутишь все…
Галина Федоровна высморкалась.
- Скажи… А ты, и правда, веришь… Что вакцину создадут?
Андрей ответил сразу, убежденно и не задумываясь.

- Я верю, что к этому нужно стремиться, - горячо проговорил он. - Что нельзя опускать руки и жить последним днем! Ты посмотри, Галчик, что вокруг творится. Уроды совсем распоясались, ничего уже не боятся. Ни солнца, ни пули. Вспомни: ни мы в Омске, ни Борис у нас, уж сколько лет не были. Пробовали – и, поджав хвост, назад бежали. Знать не знали, что он состав этот новый придумал, для плащей. Что таблетки сердечные довел до ума… Только эти сумасшедшие пацаны и сумели прорваться. И то, рассказывали, в каждом поселке уроды на них набрасывались, как с цепи сорвавшись - едва ли не под колеса. С боем прорываться пришлось. Такое… отчаяние обреченных наступает, понимаешь?
Галина нахмурилась.
- Жить осталось недолго, уроды это чувствуют - и стремятся насладиться хотя бы последними днями? Ты это хочешь сказать?
- Примерно, - кивнул Андрей. - Их уже не так пугает собственная возможная смерть. Они играют ва-банк. Кто-то гибнет, а кто-то и джек-пот срывает. Получает еду, оружие, лекарства… И таких, желающих сорвать джек-пот - чем дальше, тем больше. Страшно думать, как ребята назад пробираться будут… Галчик, я поеду с ними.
Женщина в испуге отшатнулась.
- Андрей… Ты с ума сошел?! Ты же едва от приступа оправился!
Но Галина знала друга достаточно давно, чтобы понимать: от решения тот не отступится.

***

Рэдрик, узнав о том, что Андрей Юрьевич собрался ехать в Омск, упирался до последнего.
- Дядя, тебе жить надоело?! – яростно сверкая глазами, сипел командир. – Ты ж чуть не сдох, прям у нас на руках – забыл, что ли? Ты ведь даже стрелять не умеешь!
- А я стрелять и не буду. - Выкрики Рэда разбивались о спокойное, но очень решительное, добродушие завхоза. - Я вам платформу толкать помогу, и за рычаги дергать. Вчетвером-то, как ни крути, сподручней, чем втроем. И руки, опять же, освобожу – тому, кто стрелять умеет.
Командир угрюмо промолчал.
- В конце концов, проявите уважение к принимающей стороне, - не зная, видимо, что еще добавить, попросил Андрей Юрьевич. – Разрешите воспользоваться, так сказать, транспортным средством. Не поверите, сколько всего за эти годы накопилось, о чем с Борисом потолковать хочется.
- И что? Кроме тебя, толковать некому? Помоложе-то?
- У тех, кто помоложе, и тут дел полно, - отрезал завхоз. – А, с моими - любая баба справится. И потом, я ведь к Борису – не навсегда собрался. Ребята за мной приедут. Думаете, вы одни на весь мир, такие лихие? Дрезину наши умельцы осмотрели, сказали, что через месяц-два такую же слепят. Вот и повод будет, из поселка наконец-то вырваться.

Присланные Валерием деловитые парни в спецовках платформу осмотрели. Удалили ржавчину, тщательно смазали. Ободрали с бортов лохмотья дерматина, укрепили железом.
Джек ходил вокруг и восторженно прищелкивал языком. По его мнению, теперь на этаком «звездолете» можно было гнать «хоть в Америку».
Представление о географии адапты имели крайне смутное, и морочить другу голову рассказом о том, что Америка находится на другом континенте, Кирилл не стал.

Он боялся, что Лиза на проводах начнет плакать, но девушка держалась стойко.
- Может быть, мы еще и увидимся, - грустно сказала она. – Но только я тебя ждать не обещаю. Сам понимаешь…
- Понимаю, - согласился путешественник.
Это, несомненно, было правильно – что Лиза не обещает его ждать. Но все же почему-то обидно.

Гостям собрали в дорогу и еды, и медикаментов. Тщательно упаковали отобранные реактивы в металлический контейнер. Конечно, исследователь с удовольствием забрал бы все, что обнаружили в мавзолее - но, во-первых, места в набитых рюкзаках было не много, а во-вторых, совесть тоже надо иметь.
Он долго просидел в кабинете Валерия. Делился с Игорем, и еще двумя – пожилыми уже – мужчиной и женщиной, всеми знаниями о новом мире, которые удалось добыть. Постарался не упустить ни одной полезной идеи или разработки. «Коллеги» сосредоточенно записывали.

Провожать гостей собралась целая толпа.
Непривычный к такому вниманию Рэд чувствовал себя неловко.
- Счастливо оставаться, - пробурчал он. – Живы будем – увидимся. Лекарство вам привезем… Погнали, что ли?
- Спасибо вам за все! - от души добавил Кирилл.
- Да, - спохватился командир. – И спасибо, тоже.
Джек был занят - он прощался с девушками. Красавца облепила целая стайка, но Насти среди них не было.

Еще в больнице разведчик признался, что к девушке пальцем не притронулся. Строгая воспитанница Нины, давным-давно и пока безответно, была влюблена в Володю. Выведать это, по словам Джека, ничего не стоило, ибо «крепко врезанных – за километр слыхать».
- А чего ж ты тогда у нее торчал, аж до вечера? – недоверчиво удивился командир. – Почему спать не пришел?
Красавец расплылся в довольной улыбке.
- Кино смотрел.
- Да иди ты…
- Ей-богу, у бабки спроси! Сперва с девчонкой за жизнь трещали – ихнюю сестру ведь, как прорвет, не остановишь. А потом, когда валить собрался – бабанька прискакала. Раскудахталась - звездец! Да зачем же ты пойдешь, да по такому солнцу, да оставайся, места полно. Вот, пожалуйста, в гостиной ложись – и отдыхай… А я, гостиную-то, срисовал, едва вошел, двери у них везде нараспашку. Монитор на стене висит – во. – Разведчик широко развел руки. – Я говорю – а кино включите? Они – конечно-конечно, выбирай…

А Володя-то с Настей, заметил Кирилл, стоят рядом. И не просто так стоят.
- Ты и с ним, что ли, «потрещать» успел? – кивая на взявшуюся за руки пару, спросил у Джека он.
Тот возмутился.
- Я, че - на сутенера похож? Делать больше нечего.
Обнял Настю на прощанье - гораздо крепче, чем следовало бы недавнему знакомому, - заработал яростный Володин взгляд, и, довольный, полез в дрезину.

***

Проведенная разведка показала, что в первом же обитаемом поселке к визиту гостей подготовились.
- На въезде в город, навалили на рельсы всякого дерьма, - рассказывал Джек, - и ждут. Всю ночь караулят, а на день в дом ушли.
- Дом далеко? – Рэдрик деловито хмурился.
- Да прямо у дороги.
- Сколько их там?
- Семеро, не считая баб.
- Огнестрел?
- Калаши. Я два заметил.
- Ай да гарнизонщики, – восхитился Рэд. – Сильны! Аж досюда Диких стволами затарили… Ладно. – Он потер повязкой лоб, и принялся излагать план. – Значит, так. Встаем на закате. Пакуемся в комбезы, дрезину подкатываем как можно ближе - докуда сумеем, чтобы не услышали. И мы с Жекой идем к ним… Вдвоем управимся?
Разведчик пожал плечами.
- Должны.
- Окей. Бункерный, ты с дядей Андреем на улице останешься, кучу раскидывать. - За время путешествия, пренебрежительное обращение «дядя» сменилось у адаптов на «дядь Андрей». - Да гляди как следует, чтобы из дома никто не выскочил, и из соседних не прибежали!
Кирилл кивнул.

- А, прибегут или выскочат – что делать?
- Радоваться, - буркнул Рэд. - Ствол тебе для чего – мух отгонять? Вали всех, кого достанешь, и дядю Андрея прикрывай. У тех, кто в соседних домах, огнестрела, скорее всего, нет.
- Нету, - подтвердил Джек, – у паханов только.
- Ну, во… Они, может, как пальбу услышат – со страху даже и не вылезут. А ты, дядь Андрей, главное, не отвлекайся. Знай себе, кидай - что они там на рельсы навалили. Бункерный прикроет, не боись.
Завхоз сумрачно покачал головой.
- Я не боюсь. Давно, конечно, дело было, но сражаться доводилось. В панику клянусь не ударяться… Плащ вот, правда, не самый удобный. Мешать будет.

Защитный костюм производства «Борис и компания» представлял собой не комбинезон, как у адаптов, просторный и не сковывающий движений, а что-то вроде чехла с капюшоном. Прятаться под таким от солнца, просто передвигаясь по улице, труда не составляло. А вот растаскивать наваленную на рельсы «гору дерьма»…
- В мой комбез запихнешься, - критически оглядев завхоза, решил Рэд. – Впритык, конечно, но должен влезть. А я - в плаще. Нам-то с Жекой, главное – до дома доскакать. А там уж по фигу.
 - Вы… - Андрей Юрьевич откашлялся. – Я так понимаю… разговаривать с уродами даже не собираетесь? С теми, что в доме?
- Как пойдет, - обронил Рэд. - Обычно не до базаров. А что?
Андрей Юрьевич молчал.

- Дядь Андрей, - чуть мягче проговорил командир. – Ты, может, подзабыл, пока за забором сидел… Тут – война! Дикие нас убивают, мы - их. Я, например, хоть роту этой погани положу – и спокойно обедать сяду. А ты, если отвык - так лучше собирайся, да домой шагай. Мы недалеко пока отъехали, и дорога пустая. За две ночи дойдешь.
- Дойду, конечно… - Андрей Юрьевич печально смотрел куда-то перед собой. – Вот ведь, - развел руками он. - И понимал, что так будет, а все равно... не по-людски как-то. Вы, все же, попытайтесь с ними поговорить. Ладно? Вдруг согласятся нас не трогать.
- Окей, - легко согласился Рэд. – Чего ж не попытаться. Может, и правда, не все еще мозги проторчали.

Укладываясь спать, Кирилл внезапно сообразил, что, объективно - правильнее было бы Жеке остаться на улице, а ему самому пойти с Рэдом. Стрелять в помещении, при свете и с близкого расстояния – совсем не то же самое, что вглядываться в густеющие сумерки, и успеть заметить возможного противника раньше, чем он тебя.
Хотел сказать об этом командиру. А потом понял, что тот все решил правильно.
Новобранец никогда еще не расстреливал врагов в упор, глядя в глаза. И сомневался, что хорошо с этим справится.

***

То, что стук колес становится различим с расстояния около полукилометра, бойцы вычислили, еще добираясь сюда. Смазанный и избавленный от ржавчины, «звездолет» катился по рельсам заметно тише, чем раньше. Но все же решили ни рисковать. Оставили дрезину в полукилометре от засады.
Таясь, подобрались к нужному дому - двери и ставни казались закрытыми наглухо, но какое-то наблюдение за рельсами Дикие все же, несомненно, вели.
Дом был каменный, трехэтажный, однако во всех обитаемых поселках люди теперь селились только в первых этажах. Домов в изменившемся мире было много, обитателей – мало. Живи, где хочешь.

Кирилл с Андреем Юрьевичем замерли под окнами. Адапты неслышно взбежали на крыльцо. По сигналу командира, дружно ударили в дверь – та провалилась вовнутрь. И исчезли.
Спустя секунды, из дома послышались выстрелы – Кирилл насчитал четыре – и истошно завизжала женщина. Тут же послышался до боли знакомый глухой звук, и визг прекратился. Должно быть, кто-то из адаптов ударил женщину в висок. Путешественнику показывали этот удар – не всегда смертельный, смотря как бить, но гарантированно вышибающий из противника сознание. Новобранцу такое пока не удавалось, тут нужны были точность и хладнокровие. А адапты били мастерски.

Андрей Юрьевич, не сдержавшись, болезненно охнул. Кирилл протянул руку, успокаивая.
- Не бойтесь! Ее не убили, - прошептал он. – Просто вырубили.
Завхоз благодарно кивнул.
Больше выстрелов не было. Скоро в ставню негромко постучали изнутри, условным стуком.
Кирилл встрепенулся.
- Бежим!
Он, как было условлено, прикрыл выбитую дверь. А Андрей Юрьевич бросился к завалу.

Путешественник уже разглядел, что Дикие стащили сюда все тяжелое, что подвернулось под руку: мебель из окрестных домов, садовые скамейки, даже покореженный автомобиль приволокли.
Если бы можно было не соблюдать необходимую тишину, времени на разбор баррикады – учитывая богатырскую силу завхоза - ушло бы гораздо меньше. Но действовать приходилось бесшумно.
К тому же, от Кирилла было мало толку.
Он то принимался всматриваться вглубь улицы, то косился на замерший в тишине дом. И хорошо, что всматривался. Фигуры, выскочившие из другого обитаемого жилища - слава богу, не ближайшего, а через два, дальнее строение выглядело гораздо солиднее, чем ближние развалюхи - сумел заметить раньше, чем те заметили незнакомцев.
- Тихо! – наблюдатель схватил Андрея Юрьевича за руку. – Присядьте!
Мужчина молча подчинился. Кирилл потащил завхоза за собой, в укрытие баррикады.

- Кучер! – настороженно позвал кто-то из выскочивших. Окрик разнесся по тихой, пустынной улице так громко, что казалось – кричат в двух шагах. - Че у вас там за кипиш? Че палите?
Подходить ближе сосед, похоже, побаивался – тут Рэдрик как в воду глядел. Но эти два дома были в поселке не единственными обитаемыми. Если сейчас не ответить – Дикий, скорее всего, поднимет тревогу.
Кирилл поудобнее перехватил автомат. У дальнего жилища стояло человек пять.
- Кучер! – снова, еще громче, позвал сосед.
- Андрей Юрьевич, оставайтесь здесь, - шепотом попросил путешественник. – Не мешайте.
Мужчина кивнул.
От скрипа открываемой ставни, Кирилл едва не подпрыгнул.

- Че орешь? – высунувшийся в окно человек недовольно сипел.
Боец пригнулся за баррикадой низко, как мог, и жестом заставил пригнуться спутника. Он пока не очень понимал, что происходит, и почему высунувшийся так спокоен – будто ничего не случилось. Но, согласно адаптским правилам, в непонятной ситуации следовало себя вести по принципу «меньше пыхтишь – меньше налажаешь».
- Нормально все, – сварливо сообщили из открытого окна. - Ляху на дурь прихлобучило, палить начал… Угомонили уже.
Соседи помолчали.
- Так, че?.. Мы – спать тогда? – с заметным облегчением в голосе, прокричал все тот же мужчина.
- Не хочешь спать – иди работай, - предложил остроумный Кучер.
И с треском захлопнул ставню.

Кирилл дождался, пока паникеры-соседи скроются.
Рука, которой боец постучал в ставню – ушли, все нормально - подрагивала. И потом облился под одеждой до самых пяток. А так – ничего.
Вернулся к Андрею Юрьевичу, помог разбирать завал. Раскидав баррикаду, напарники подогнали к дому дрезину – адапты запрыгнули в нее на ходу.
Высунувшегося было снова, на стук колес, соседа, загнали в дом единственным выстрелом. Дальше поселок проехали без остановок.

***

- И как вы только заставили этого Кучера говорить! – восхитился Кирилл. – Я уверен был, что он на помощь позовет! Стрелять уже приготовился. А он – работай иди… И, главное, голос такой недовольный - как будто от пьянки оторвали. А не заставляют, под автоматами, черт-те что пороть.
Рэдрик с Джеком переглянулись.
- А мы никого не заставляли, - невозмутимо обронил командир. – Я этого Кучера первым грохнул, как только вошли. Я говорю – брось оружие, жалом в пол! - а он, придурок, ствол задрать попытался. Ну, и...  понятно. И второго, который с огнестрелом был – тоже. Тот, правда, пошустрее оказался, пару раз пальнуть успел. Тетка завизжала… Ну, Жека ее успокоил, чтоб не крякала. А потом мы их с четырех комнат в одну согнали, жвалы позаткнули – и всех делов. Быстро управились. После того, как паханов положили, пикнуть никто не посмел.
- А… - Кирилл уже вообще ничего не понимал. – Если все они молчали… И этого… Кучера… вы убили?.. Кто же тогда с соседом разговаривал?
- Кто-кто, - раздался вдруг недовольный голос Кучера. – Конь в пальто!

Оторопевший Кирилл вытаращил на Джека глаза. Даже рычаг от удивления бросил.
- Вот это да! Я не догадался…
Разведчик довольно засмеялся.
- Ну, если ты не догадался – хоть и рядом сидел, куда уж было этому, поленом треснутому! Я на то и рассчитывал.
- А откуда же ты узнал… - Кирилл все еще не мог поверить. – Про Ляху какого-то…
- Так, коню ж понятно было, что разоряться начнут, - объяснил Джек, - че вдруг за пальба?.. Я у Диких спрашиваю: этого, с калашом - как звать? Говорят, Ляха… Вот и все.
- Парень, - с чувством проговорил Андрей Юрьевич. – Да ты просто гениальный актер! Я ведь тоже не догадался. До того, как все случилось, тебя любой театр с руками оторвал бы!
- Вот уж - на фиг, - презрительно скривившись, отказался от театральной карьеры разведчик. – Не девка, небось, танцы отплясывать. Я до того, как все случилось, машины бы собирал. Были такие люди, которые любую машину - да хоть пароход! - собрать и разобрать могли. Помнишь, Сталкер, Герман рассказывал? – Рэдрик утвердительно кивнул. - Вот это, я понимаю, вещь! Это тебе не Диких отстреливать.
Андрей Юрьевич, слушая, улыбался, но как-то грустно.
- А я бы в хоккей играл, - неожиданно добавил командир. – Герман говорит, у меня удар правильный, и башка хорошо работает. Он говорит, до того, как все случилось, у меня уже, точно, взрослый разряд был бы.
- А я… - Кирилл задумался. Вспомнил рассказы Сергея Евгеньевича.

Исследовательские центры. Лаборатории. Морской шельф, земные недра, космические станции… От разнообразия перспектив даже голова закружилась.
Мечтатель взял себя в руки.
- Я бы изучал мир, который нас окружает, - твердо объявил он. – Я бы сделал так, чтобы люди никогда не оказывались в заложниках! Ни у Солнца, ни у болезней. Чтобы для того, чтобы выжить, не приходилось убивать. Никому.
- Так не бывает, - обронил Рэд. Но как-то неуверенно.
И никто командира не поддержал. Даже Джек не смеялся.

А Андрей Юрьевич странно молчал.
- Дайте-ка, ребятки, закурить, - не глядя на спутников, попросил вдруг он. – Что-то я разнервничался.
Укладываясь спать, Кирилл заметил, что мужчина потихоньку проглотил таблетки.
Завтра нужно будет поговорить с Рэдом. Нельзя все-таки пожилому человеку так тяжело, наравне с ними, вкалывать.


Конец главы.

Продолжение:

http://www.proza.ru/2016/09/20/1736