Из "Театральных хроник» (Павел Лосев)
В перерыве подготовки фестиваля в Центральном Доме кино мы с коллегой пошли пообедать в ресторан. Сели за двухместный столик у окна, сделали заказ и тихо беседовали, ожидая его. Я сидел лицом к двери. Принесли поднос с заказанными блюдами. Отворилась входная дверь и по ступенькам поднялся Михаил Козаков. У меня сохранились хорошие отношения с ним еще с «Современника». После моего ухода из театра мы иногда встречались в самых неожиданных местах. Я встал из-за стола и пошел ему навстречу. Тепло поздоровались. Миша сказал:
-Рад тебя видеть. Часто здесь бываешь?
-Взаимно. Нет, делаю фестиваль Нино Рота, зашли поесть.
Как-то искусственно улыбнувшись, Козаков сказал:
-Я уезжаю в Израиль.
-Надолго? – спросил я.
-Навсегда.
Я почувствовал, что у меня внутри что-то оборвалось. Мы обнялись.
Больше мы не виделись. Миша вернулся в Россию, работал много и плодотворно. Я собирался прийти на его антрепризу, но не удалось. Затем он тяжело заболел и опять уехал в Израиль.
Когда я навещаю свою мать, похороненную на Введенском кладбище, я обязательно прихожу на его могилу.
http://www.proza.ru/2016/06/09/1736
Моя рецензия на «Театральные хроники» П.Лосева:
Спасибо, Павел, очень здорово написали, все эти штрихи интересны помнящим Ваших персонажей. Мы с моей женой Софой были на последнем концерте Миши Козакова в Тель-Авиве, он читал Пушкина, Пастернака. Была израильская зима, на улице - градусов +16С, в небольшом зале было холодновато. Зрители в основном люди пожилые, театралы, знающие и любящие поэзию, любящие Козакова. Миша был болен, в теплом свитере он стоял на сцене, говорил и прихлёбывал из стакана, возможно - коньяк. Читал он великолепно, "Руслан и Людмила" у него звучали совершенно необычно, сразу почувствовали, что написал это Пушкин - мальчик, написал с добрым юмором. Видно было - Мише читать тяжело, но он читал стихи, потрясающе читал.
. Из зала просили - отдохните, сделайте перерыв, но Миша ответил – ребята, я не могу перестать читать, если сяду, мне будет уже не встать. Почитал он ещё немного и мы, публика, попросили: не надо дальше, закончим концерт, Вам трудно.
Когда мы выходили из зала, навстречу шла Аня, Мишина жена. Софа её спросила - ну зачем же вы организуете эти концерты, ему же так тяжело, он кашляет. Аня ответила - он без этого не может, это единственное, что его поддерживает. Тот вечер оказался самым последним выступлением Михаила Козакова, через несколько дней его поместили в больницу и оттуда он уже не вышел.
Валерий Хатовский 17.09.2016
Добрый вечер, Валерий! Рад, что могу пообщаться с Вами. Миша всегда был для меня потрясающе творческим человеком. Он ворвался в искусство, как молния. Гамлет у Охлопкова в театре Революции, великолепная роль в фильме "Убийство на улице Данте". Затем были роли в Современнике: Женя Кисточкин, Сирано де Бержерак, роли в кино и театре в зрелом возрасте. Великолепные работы в кино и театре. Изумительное мастерство чтеца, равного которому я не помню. В последний период жизни - антрепризы. Спасибо Вам за память о нем, за то,что поделились своими воспоминаниями. С уважением. Искренне Ваш Павел.
Павел Лосев 17.09.2016
А какого Шейлока сыграл Миша за несколько лет до этого в «Венецианском купце»! Спектакль только на нем держался, остальные персонажи – какие-то торговцы, предавшая отца дочка - совершенно безликие и неинтересные. Но - такая пьеса. Смотрели мы его в Тель-Авивском Дворце Культуры (Гейхал а-Тарбут). В сцене суда Миша вышел в форме израильского офицера, и это был не презренный средневековый еврей, как во всех прежних постановках этой пьесы, возможно со времен Шекспира. Шейлок Михаила Козакова – гордый свободный человек, судимый кучкой антисемитов, убитый, но не сломленный. Успех был потрясающий, публика аплодировала, стоя в проходах, у сцены, кричали: Браво, Миша!
Расскажите, Павел, об этом в Москве. А его "Играем Стринберг-блюз", а «Дядюшкин сон», а фильм "Очарование зла"? Гениальный актёр и режиссёр на все времена!
Валерий Хатовский 17.09.2016