Короче, звонит девочка, бронирует на два дня бюджетный пятый номер у меня в гостинице, говорит, что музыкант, едет экзамены сдавать в консерваторию. Я предварительно интересуюсь, не барабанщица ли, и узнав, что флейтистка, даю согласие.
Девочка оказалась ангелом небесным, из тех, что "дыша духами и туманами...", блондинка с внешностью мультяшной феи, фигуркой Барби и неземной кротостью в васильково-голубых, наивно распахнутых в мир, очах. Я тут же представил, какую божественную музыку должно играть это создание, и душа моя замерла в сладостном предвкушении.
Вечером, едва заслышав первый звук флейты, я ринулся на балкон, благо открытое окно пятого номера было в метре от него, и застыл, внимая музыке. Музыки, правда, не было, девочка как заведенная долбила гаммы, ничуть не заботясь о моем эстетическом наслаждении. Подождав час-другой, я понял, что это не разогрев, и ужаснулся...
Я раньше много читал, о пытках музыкой и о том, как бесконечно повторяющаяся мелодия способна свести с ума даже железного дровосека. Но это была даже не музыка. Проклятая флейтистка долбила повторяющееся чередование трех нот без устали, как буровой станок, эта последовательность сверлящих мозг звуков, отражаясь от стен двора-колодца, заползала в мой череп и гулко прыгала в нем, отталкиваясь от его стенок. Ни закрытые окна, ни подушки, кучей сваленные на голову не помогали.
Я всегда гордился своими стальными нервами-канатами, я могу подряд прослушать несколько альбомов Найн Инч Нейлз, ни разу не скривившись, да что там, я могу слушать дроун-метал! Но тут я понял, что еще пять минут, и я взломаю топором дверь девочкиных апартаментов, ворвусь туда с яростным воплем разъяренного орангутана и сладостная картина того, где окажется после этого ангельская флейта, целиком овладела моим помутившимся сознанием...
В общем, я уехал жить в офис, никто не пострадал, наша флейтистка, двое суток терроризировавшая весь двор, успешно сдала экзамен и съехала восвояси. А на следующее утро горничная обнаружила в номере три пустых коньячных бутылки и одну рюмку.
Я сижу сейчас на работе, пишу эти строки, а перед глазами у меня стоит навязчивая картина: пьяная в дымину девочка, совершенно голая, с распущенными золотыми волосами, наливает очередной полтинник, опрокидывает его в себя, приникает губами к флейте и начинает пилить одну и ту же гамму. Ее глаза полузакрыты, а лицо искажено гримасой невыразимого кайфа...