Суд над эстетом

Виорэль Ломов
Суд над эстетом


Судебный процесс 1895 г. по делу Оскара Уайльда о «нарушении нравственности» приковал к себе внимание всего мира тем, что, осудив знаменитого писателя за содомию, наряду с этим заявил о правах сексуальных меньшинств. Именно после него адепты однополой любви стали испрашивать от общества снисхождения к себе, а позднее затребовали признания еще и некоей своей исключительности.
Процесс лишний раз показал, что в мире ханжества любой авторитет можно сбросить с самого высокого пьедестала. А еще — верность сентенции писателя: «Истинны в жизни человека не его дела, а легенды, которые его окружают. Никогда не следует разрушать легенд. Сквозь них мы можем смутно разглядеть подлинное лицо человека».

Оскара окружали сплошные легенды, да и сам он после опубликования романа «Портрет Дориана Грея» (1890) и постановки пяти его пьес превратился в человека-легенду. Блестящий рассказчик и сказочник, комедиограф и эссеист, критик и лектор, законодатель мод и мастак эпатажа — он целую «пятилетку» был звездой первой величины. Вдобавок Уайльд был признан вождем эстетизма и главой английских декадентов. После того, как Оскар стал завсегдатаем старейшего Уайт-клуба, членами которого был весь бомонд столицы, он стал воистину знаменит — министры и герцоги буквально смотрели ему в рот. Его называли «королем жизни», «принцем Парадокса», «апологетом Красоты», «мастером красноречия» и т.д. И вот в один прекрасный день вся эта позолота осыпалась, певец роскоши и наслаждений сменил «темно-лиловый бархатный жакет с кружевными манжетами» и бутоньеркой в петлице на полосатую робу арестанта и «сфинкс» превратился в каторжника.

Дело имело свою предысторию. Оскар был женат на дочери ирландского адвоката Констанции Ллойд, имел двух малюток-сыновей, в которых души не чаял. И все бы ничего, не встреть он в 1886 г. 17-летнего студента Оксфорда Роберта Росса. Росс совратил склонного к этому пороку Уайльда и ввел его в круг гомосексуалистов. Надо отдать должное Роберту, он из тех немногих, кто не бросил Оскара в несчастье.

1891 год стал для Уайльда годом триумфа «Портрета…» и знакомства с юным лордом Альфредом Дугласом («Бози»), горячим поклонником его таланта. 22-летний развратный красавец вскружил голову 37-летнему эстету и, перекинув на него свои проблемы, стал щедро тратить время и деньги писателя. Подсовывая Оскару «свежих» мальчиков, Дуглас и вовсе опускал Уайльда на дно духовного разложения.

Ничего нет тайного, что не стало бы явным — связь Уайльда с Дугласом стала известна отцу Альфреда, маркизу Квинсберри. К нему попало недвусмысленное письмо Оскара к Бози, и маркиз, исключенный ранее за множество скандалов из палаты лордов, решил устроить публичный скандал и выправить свое пошатнувшееся в обществе реноме. Для этого Квинсберри устроил «западню для олуха»: оставил в клубе записку Уайльду, в которой назвал его содомитом. Записка стала достоянием любопытных. Провокация, рассчитанная на вынужденный ответ писателя, сработала. К ответу же Оскара маркиз, по одной из версий, стал готовиться заранее, занявшись сбором сведений о сексуальных партнерах Уайльда. (По другим сведениям Квинсберри не собирался устраивать громкий скандал, Уайльд сам «полез в бутылку»).

Оскар не думал затевать судебное разбирательство, но Дуглас, ненавидевший своего отца, вынудил все же заняться этим. Друзья пытались убедить Оскара не возбуждать иск и уехать из Англии, но Уайльд не внял их словам и обвинил маркиза в клевете. 2 марта 1895 г. Квинсберри был арестован, но затем отпущен под залог.

Дело Уайльда в суде вел сэр Э. Кларк, виртуоз по части высоких дел. Маркиза защищал Э. Карсон, бывший однокурсник Уайльда по колледжу. Квинсберри подготовил список из 12 имен «мальчиков», готовых за умеренную плату дать любые показания, а Карсон внес пункт, обвинявший писателя «в безнравственности и гомосексуальных наклонностях, о которых свидетельствуют его опубликованные работы, в частности «Портрет Дориана Грея»». Карсон, зная Оскара, верно рассчитал, что тот обязательно ввяжется в обсуждение своего романа.

Так и произошло. Суд состоялся 3—5 апреля. Карсон умело повел процесс, столкнув Оскара на литературную колею, богато устлав ее обширными цитатами из Уайльда. Там денди, что называется, «понесло». От его остроумных эскапад переполненный зал покатывался со смеху. Процесс напоминал дискуссионный клуб беспечных литераторов, хотя в реальности одной из сторон грозила обструкция общества и каторга. Присяжные же с каждым остроумным (но не по существу) ответом писателя все больше склонялись в поддержку маркиза. Письмо Уайльда Дугласу, в котором Оскар сравнил «милого моего мальчика» с «Гиацинтом, которого так безумно любил Аполлон», зачитанное суду, лишь добавило присяжным решимости принять сторону Квинсберри.

После того, как от Искусства перешли к прозе жизни, и замаячили продажные «мальчики», Кларку все же удалось убедить Уайльда, что далее вести процесс бессмысленно, и тот отозвал свой иск. Присяжные вынесли вердикт: подсудимый Квинсберри не виновен.
Оправданный маркиз, не откладывая дела в долгий ящик, тут же передал все собранные материалы главному прокурору. 13 апреля Уайльда арестовали за «совершение непристойных действий лицами мужского пола». После доследования разрешили внести залог.

Оскара встретил другой Лондон. Большинство друзей отреклись от него. С молотка продали за ничтожную часть ее реальной стоимости всю богатую обстановку дома — в уплату долгов писателя. Сняли со сцены спектакли по его пьесам, прекратили продажу сочинений. Газетчики еще до решения суда склоняли эстета на всякий лад. Ему был закрыт доступ даже в отели и кафе.

Второй суд по обвинению Уайльда в гомосексуализме начался 26 апреля. Разбирательство вновь то и дело съезжало на разбор литературных произведений Уайльда, но Кларк, взявшийся бесплатно защищать Уайльда, старался строить защиту на дискредитации продажных свидетелей. Поединок остроумия и улик закончился вничью. Процесс зашел в тупик, и присяжные не смогли вынести вердикт. Судья вынужден был назначить по делу Уайльда третий суд.

7 мая писателя освободили под залог в 5000 фунтов, собранными друзьями. Оказавшись на свободе, Уайльд опять отказался покинуть страну.

Третий суд состоялся 20—25 мая. Там было все то же, вот только над головой обвиняемого тучи сгустились куда сильнее, чем месяц назад. Завершился процесс вердиктом: «Признан виновным по всем 25 пунктам обвинения и осужден на два года тюрьмы и тяжелых работ», по поводу чего судья посетовал, что, к сожалению, по данной статье обвинения нельзя дать больше. От последнего слова Уайльд отказался. А Англия полностью отказалась от него. Даже имя «Оскар» было предосудительно упоминать в печати.

В Редингской тюрьме Уайльд написал пропитанную болью исповедь «De Profundis» («Из бездны»), посвященную Бози, который ни разу не навестил его и ни разу ему не написал. О писателе вообще никто не вспоминал, разве что Бернард Шоу тщетно добивался его досрочного освобождения. В мае 1897 г. Оскар был выпущен из тюрьмы. Не имея средств к существованию, больной и разуверившийся в эстетизме, писатель уехал в Париж.

Гениальная поэма «Баллада Редингской тюрьмы» стала единственным литературным произведением Уайльда, опубликованным после его освобождения. Эта поэма и несколько писем в «Дейли крoникл» oб ужасном положении детей, содержавшихся в тюрьмах, привели к изменению статей английского законодательства. Более Оскар не писал ничего. К. Бальмонт назвал его «богачом, у которого целый рудник слов, но который больше не говорит ни слова».

В бедности, лишившийся семьи и лишенный отцовства, забытый всеми, Уайльд принял новое имя — Себастьян Мельмот, перед смертью изрек, наверное, последнее свое «словечко»: «Я не переживу XIX столетия. Англичане не вынесут моего дальнейшего присутствия», принял католичество и 30 ноября 1900 г. в возрасте 46 лет шагнул из заштатной парижской гостиницы в вечность. Врач констатировал гуммозный менингит. Похороны оплатил Альфред Дуглас, откликнувшись на смерть Оскара парой сонетов. В том же году скончался и маркиз Квинсберри.

По ходатайству англиканской церкви в «уголке поэтов» Вестминстерского аббатства была водружена мемориальная доска в честь Уайльда — рядом с досками Шекспира, Мильтона, Диккенса, Т.С. Элиот и Т. Дилана.


Рис. http://neobychno.com/img/2011/06/05-wilde.jpg
Оскар Уайльд и лорд Альфред Дуглас («Бози»).