Глава 6.
Машина подпрыгнула в очередной рытвине.
- Ага, и лешие по камышам скачут, с тобой не соскучишься, - хмыкнул управляющий, - с чего бы вдруг, там глубина по колено, зимой промёрзнет до дна.
Однако по интонации я понял, что вопрос встречен как говориться в лоб. И это было интересно.
Развернувшись у будки сторожа, Пётр Григорьевич велел вынуть велосипед из багажника и добираться после дойки самостоятельно.
Я понял его торопливость, ведь с востока полнеба заслонил огромный облачный взрыв. Переливающаяся под солнцем слоистая башня показывала, что подошёл синоптический фронт и окончательный конец «бабьему лету» и хорошей погоде.
Я подготовился к дойке, проверив утренние соединения и крепления молокопровода, а от нечего делать, прогулялся к Шмарке надеясь на берегу разглядеть следы утреннего рандеву. Место, где я раздевался выделялось примятой травой, а весь остальной берег, до того места, где животные подходили пить был девственен, когда я возвращался из-за холма появился поющий автобус, сегодня он выяснял отношения между совхозом, что на горе и колхозом, что под горой. Песня жизнеутверждающе постановила быть счастью между простым шофёром и доярочкой и вывалила весёлых и шумных исполнителей из автобуса на волю, наружь или нарусь, как говорили местные. Между прочим только в моей голове местное слово наружу-нарусь, почему то ассоциировалось со словом Русь, думаю, что московские академики местного диалекта не слышали и происхождение слова Русь для них сплошная загадка.
Ну ладно, пока я так размышлял, приближаясь к месту моих трудовых свершений, пошёл предвестник. Дождь при солнце, редкие крупные капли – оплеухи, очень холодные и чувствительные.
Они залетали за пазуху, били по шее и по ушам молчаливо жующих жвачку бурёнок, а так же по лицам пастушьих лошадей, я, почему то не могу назвать мордой эту часть головы этих умных животных. Но на этом пока и кончилось, ливня не последовало, видимо там, в переливающейся башне, решили подготовить более грандиозный спектакль.
Всё в этот вечер прошло штатно, даже оснастка не вибрировала, утренняя авария уничтожила резонанс. Закончив все дела я покатил домой, где-то в дали, слева от деревни уже непрерывно урчало, ноги сами давили на педали и необычно быстро докатили меня до квартиры. У дома Останиных стоял знакомый УАЗик. Я привычно вкатил в калитку велосипед, в это время из открытой двери веранды доносился негромкий говорок. Однако он внезапно смолк, едва я перешагнул порог и все мои знакомцы во главе с управляющим и хозяевами уставились на меня как на «апостола новой веры».
- Ну ладно, встал Петр Григорьевич из-за стола, - спасибо за угощение, дел невпроворот – и взглянув на меня вышел.
Я подумал, что чем-то смутил компанию и два раза стукнув по язычку умывальника и вытеревшись хозяйским полотенцем под всеобще молчание ушёл к себе в комнату. Едва закрылась за мной дверь, вновь возник говорок.
- Э-хе-хе – вздохнул Фёдор Алексеевич, - пора и нам по домам.
Слышно было как люди подымались из-за стола, через какое-то время кто-то я не разобрал кто произнёс:
- Ты поговори Александровна, надо предупредить, слышишь?
- Да неуж-то не слышу, сама поди знаю.
Чем были озабочены мои хозяева и кого они хотели предупредить я так и не понял, потому что в тоже мгновение над деревней лопнуло небо, все мгновенно «прошило» рентгеноскопией, а хозяйский дом подпрыгнул и судя по силе удара не один он в деревне.
- О господи! – воскликнула хозяйка и слышно было как забился в агонии холодильник. Всё. Электричество кончилось. Ну вот надо идти выполнять свои служебные обязанности.
На веранде была одна Антонина Александровна, она уже налила мне борща и пододвинула полную чашку котлет.
- Иди Михаил вечерять.
Обычно Антонина Александровна изъяснялась привычным литературным языком и говорила иди ужинать. Я улыбнулся.
- С удовольствием, только одну минутку, - и выбежал под покрапывающий дождь, где через четыре дома, надев резиновую перчатку по-быстрому покрутил ручку фазного токоприёмника. Всё это я проделал молодцевато, втянув голову в плечи под артиллерийскую кононаду с неба. Едва я влетел на веранду ливануло стеной, и порыв ветра захлопнул учтиво за мною дверь. Стало сумрачно.
Антонина Александровна молча возилась с посудой, я угощался изумительными котлетами, а дождь деловито мыл окна.
- Что там у тебя утром случилось Михаил, - наконец спросила хозяйка.
- Ничего, молокопровод полетел.
- Нет, после, в Шмарихе?
- Ничего.
-Ну, так ты же деду Сашке говорил?
- А глупости, - улыбнулся, не понимая суть вопроса, - ну дед болтун, - подумал я.
- Да нет не глупости Михаил. Вот послушай. Женщина так с тарелкой в руках и присела напротив на пристенную скамейку.
- Ты думаешь, почему колобка нашего, Колей – Петей зовут?
- Током ударило и крышу сдвинуло.
- Нет, то что с головой у него, точно стало это точно, а вот током его не било, не било.
- А что же?
- А вот слушай, привязалась к нему одна зараза, живёт она в наших местах и к неженатикам прилипает. То девкой покажется, то ещё чем, вот Коле-Пете она русалкой и показалась.
- Да ну, - усмехнулся я.
- Вот смейся-смейся, мы тоже не верили, а однажды нашли его без сознания на берегу Шмарки, весь в синяках и поцарапанный с ног до головы, а вот тут, Антонина Александровна показала себе на плечо, следы от пальцев и маленькие дырочки на шее вот тут.
- Врачи со скорой сказали, что большая потеря крови, а вот сам представь, что вокруг ни одного следика кровяного, ни капельки. Сам он белый как мел.
- Ну и что!
- А то, что когда вернулся он из больницы, так несколько раз топиться бегал на эту Шмарку, говорил жить без неё не могу. А без кого не объясняет. Мы уж из сил выбились, посмотришь вроде нормальный мужик. Особенно Петр Григорьевич замучился, он ведь брат его сводный. Ну, делать нечего, начала я его отпаивать травами, да вижу беда, он от трав то совсем другим становиться, Петром себя называет. Ну думаю тут надо по другому решать. Зову Григорьича и решаем мы его в городе женить, на одной моей знакомой девушке. Ну что ж женили, думали он там останется. Нет, его сюда в Старо-Лежнёво веревкой тянет, как мёдом намазано. Вот сейчас в деревне живут, соседи Маториных. Ну ты знаешь, картошку им копал. Я в подтверждение помотал головой.
- Так вот Михаил, рассказывай что ты в речке видел?
- Доярку.
- Что за доярка? Они боятся после Коли-Пети к Шмарке подходить.
- Голую, - улыбнулся я отпивая из чашки чай, удивившись с какой стороны я узнал старо-лежнёвцев, они оказывается ещё и суеверные были и прелесть, верили во всякие сказки.
- Не лыбся, Михаил, да рассказывай толком, - серьёзно распорядилась женщина.
От этой серьёзности я чуть не рассмеялся и боясь обидеть произнёс:
- Смеялась и звала к себе и за плечо обнимала.
- Покажи!
Я оттянул футболку с правого плеча и пододвинулся к окну, чтобы было видней Антонине Александровне. Что было в следующие мгновения я помню до сих пор.
Взрослая и крупная женщина отпрыгнула от меня как от прокажённого метра на три!
Я медленно скосил глаза и взглянул на своё плечо. На нём отпечатался след руки!!! Вот тебе на! В виде пяти антропометрических синяка, повторяющих контур небольшой ладошки. Я потрогал, никакой боли!
Антонина Александровна, уже смоталась за своим супругом, и они безмолвно склонились над моим плечом. Лопнул очередной разряд, отчётливо высветив мою регалию, Михаил Алексеевич икнул, обдав запахом чеснока и мужской «радости» по три рубля шестьдесят две копейки и подтвердил реальность происходящего.
-Да-а, видишь ты, как у Коли-Пети тогда!
- Да, если не принимать во внимание трубу, - в тон им ответил я не сдерживая иронии.
- Какую?
- Стеклянную, сегодня утром на дойке, сорвалась мне на плечо.
- Тьфу ты, - искренне расстроился старый солдат, осуждающе взглянув на супругу, - э-эх наплели тут с Григорьичем с три короба, а мы и уши развесили.
Так я узнал, о чём тут было совещание до моего прихода и заговорщическое молчание всей публики.
Ливень резко стих, и Старо-Лежнёво перестало подпрыгивать при каждом ударе грома. Действие переместилось за лес, в сторону цивилизации, то есть центральной усадьбы, а иначе просто Лежнёво.
- Ой, не темни Михаил, - пыталась сохранить лицо специалиста по непознанному моя хозяйка, - « не уж то я не вижу следов, точно как у Коли-Пети».
Михаил Алексеевич, махнув рукой побрёл в горницу, а я улыбаясь двинул исполнять свои обязанности, звонить, узнавать, что с электричеством и надолго ли я обесточил деревню.
Ближайший знакомый телефон был на зернотоку, но хлюпая по лужам мимо клуба, я вспомнил, что в библиотеке тоже есть телефон, тем более, что это было значительно ближе.
Пробираясь по тропинке и срезав дорогу, я обсыпал на себя всю воду с деревьев вместе с листьями, приятно было ощущать на себе брезентовый сухой дождевик, в который я облачился по требованию Антонины Александровны. Клуб ждал меня приоткрытой дверью, замка не было.
К моей радости все помещения были открыты, но в мокром дождевике в библиотеку не хотелось и я его снял. В сумраке между книжных полок, с той стороны линии, женский голос ответил, что включения не будет до десяти часов утра, записали мою фамилию и должность.
Вечер был свободен и я собирался на квартиру, осталось только найти замок, начальница обычно оставляла его в ящике у сцены, в зрительном зале.
Полтора месяца назад, расписавшись в трёх ведомостях сразу, я к своему изумлению оказался обладателем приличной пачечки денежных знаков. Местный магазин тоже был большим сюрпризом. В нём хозяйничала семейная пара, муж и жена, и современное кирпичное здание с двумя витринными окнами было полно разнообразного товара. Местные хвалились, что такого нет даже в районе. Действительно я неплохо прибарахлился, даже купил кассетный магнитофон и кучу батареек. Первое время я не выпускал его из рук, теперь он стоял в сейфе, рядом с билетами и ведомостями. Во всяком случае, я так думал.
Первое, что я услышал зайдя в пустой и тёмный зал тихую мелодию ИГЛЗ «Отель Калифорния», последние гитарные фразы. Я замер, некоторое время была тишина и снова тихие звуки игры Глена Фрая, оканчивающиеся резким ударом. После третьего прозвучания музыкальной фразы я понял, что кто-то перематывает кассету моего новенького магнитофона.
- Ну да, - видимо начальница Клара пережидала непогоду в кинобудке…в темноте???
- Фу ты, - выдохнул я и двинулся в направлении звуков, но чем ближе я подходил, тем больше сомневался, что это Клара. Запах знакомых духов!!! Когда я заглянул в приоткрытую дверь, в глаза бросилось чёрная девичья коса в руку толщиной и гибкая красивая спина в футболке по которой спускалось это чудо. Забыв про всё я радостно стал подкрадываться не дыша, но девушка всё равно оглянулась. На лице было столько восторга и непосредственности, что я растерялся, я давно уже не видел такого проявления радости. Неужели до сих пор не слышала «Калифорнию»?
- Ну, здравствуй, - вставил почему-то я.
Девушка кивнула головой, слушая как перематывает двигатель, но вдруг щёлкнула на тумблер «стопа», схватила магнитофон и прильнув ко мне, просто напросто затянула меня между кинопроекторов.
- Да, в чём дело, - улыбаясь и приятно чувствуя тёплое тело девушки,ведь между нашими организмами, были только две футболки - заупрямился я.
Но девушка приложила обратную сторону своей ладони к моим губам и умоляюще посмотрела мне в глаза.
В тоже время в проём двери шагнула начальница Клара, а следом за ней Фёдор Алексеевич!!!
- Ну, где он?
- Незнаю, - пожал плечами «старый солдат»,- я по пятам за ним, ты же видела сама Кларочка, мокрые следы до зрительного зала.
- Ну, вот куда он мог деться, - рассердилась начальница и вышла на середину комнаты.
Она была в метре от нас! Она смотрела мне в глаза и не видела!!!
И тут я чуть не вскрикнул. Черноволосая красавица силой впилась в мои губы своими и утопила в запахе духов.
Глазами я видел, как начальница Клара подошла к сейфу и приоткрыла скрипучую дверцу.
- Ну, так и есть, он магнитофон взял и ушёл домой.
- Да не мог он уйти, я на крыльце стоял, пока ты не пришла.
- Может через пожарный, - Клара вдруг посмотрела мне в глаза, принюхалась и прислушалась, - давай посмотрим, - и они вышли в зал.
Напоследок начальница пошутила, - каким это ты дядя Федя одеколоном пользуешься, в горле першит?
- Как обычно, тройной, засмеялся Фёдор Алексеевич, - не понимая,- домашней перегонки.
В зале хлопали крышки сидений, это земляки продвигались в темноте к пожарным дверям в надежде, что я вышел через них…..