1. Корчагина, 12.
Она ее не узнала. Дверь открыла худая тетка в домашнем халате и платке, и у Наташи даже мелькнула мысль, что она, вероятно, ошиблась. Но эта незнакомая женщина вдруг улыбнулась Алькиной неповторимой усмешкой и весело протянула: - А-а, привет, заходи! - и сделала жест рукой, приглашая войти, как будто они только вчера расстались, и не было между ними этих семи с половиной лет.
Все еще не веря, с колотящимся сердцем, Наташа пошла за ней по темному коридору, заставленному какими-то коробками, и, войдя в комнату, увидела огромные бабкины часы. За стеклянной дверкой отливали медью массивный маятник и гири, на потемневшем циферблате с трудом угадывались позолоченные стертые цифры, а витиеватые ажурные стрелки торжественно поблескивали, словно украшения на новогодней елке. Часы были всегда предметом семейной гордости и заботы: деревянный короб, украшенный резными финтиклюшками, любовно красили черной краской и покрывали лаком всякий раз, когда в доме затевался ремонт. Только тогда, увидев эти часы, Наташа до конца осознала, что перед ней Алька.
В комнате кроме часов находился мужчина, смахивающий на киношного супергероя из американского фильма - невысокий, сухощавый, с длинными черными волосами, заплетенными в смешную косичку. Узкие азиатские глаза внимательно и настороженно смотрели на Наташу, и когда Алька пропела: - Знакомьтесь, это Наташа, - шагнул навстречу, протянул руку и коротко представился: - Валерий.
После неловкой паузы Валерий сказал, обратившись к Альке: - Ну, все, я поехал, вы тут уж без меня. В общем, я завтра в семь, а ты решай…
Он не договорил, как-то очень значительно посмотрел на Альку и, кивнув Наташе, быстро ушел.
- Ну как тебе мой Валерик? Красавец! - как всегда намеренно ставя ударение на последнем слоге, вкладывая в это слово и иронию, и предупреждение - Не вздумай возражать!- Алька начала безостановочно болтать, между делом переоделась в ванной, взялась варить кофе.
- Этому рецепту меня еще Толян научил, умел, собака, впечатление производить. Помнишь Толяна? - кричала, выглядывая из кухни, Алька.
Наташа огляделась: однокомнатная тесная квартирка с маленьким балкончиком. Она вспомнила прежнюю четырехкомнатную на Октябрьской в старом доме сталинской постройки с высокими потолками и широченными подоконниками, с огромным фикусом в бабкиной комнате и лепниной на потолке.
Здесь же было все чужое и, как бы, случайное, и странно было узнавать знакомые вещи: и зеленую софу – подарок к Алькиной свадьбе, и большой старомодный полированный шифоньер из комнаты Веры Николаевны, и журнальный столик с инкрустацией шахматной доски, раньше стоявший в зале большой квартиры между двумя креслами. Дверцы шкафа были распахнуты, на диване и в детской кроватке валялись какие-то вещи, на полу лежала дорожная сумка.
- Стоят, - разочарованно произнесла Наташа, подошла к часам, открыла стеклянную дверцу и тронула маятник.
- Стоят, - махнула рукой Алька - Два года уже стоят…
Они сидели на кухне и пили кофе, сваренный Алькой по особому рецепту. Вместо халата она надела обтягивающие джинсы и футболку, что особенно подчеркнуло ее пугающую худобу. Платок Алька не сняла и была бы похожа скорее на подростка, чем на сорокадвухлетнюю женщину, если бы не ее дряблая зеленоватая кожа и предательские морщины на лице и шее.
- Куда-то уезжаешь? - Наташа кивнула на валявшуюся сумку и разбросанные вещи.
- Да, уезжаю... - Алька на миг задумалась, - Не решила еще... И мотнула головой, словно отгоняя какую-то навязчивую мысль: - А ты как нашла меня?
- Да вот, нашла...
Наташино внимание привлекла фотография, приткнутая к висящему на стене старому зеркалу с обшарпанной полочкой, тоже знакомому, оттуда, из прошлой жизни.
- А это мой Павлушка! - с гордостью произнесла Алька, - У бабы Кати сейчас. Правда, хорошенький?
Наташа подошла к фотографии и долго рассматривала серьезное сосредоточенное лицо мальчишки, державшего возле уха телефонную трубку, словно прислушиваясь, что ему там в этой трубке говорят.
- Как твой Борясик поживает?
- Разошлись давно, - махнула рукой Наташа.
- Да, ну? - удивилась Алька, начала расспрашивать и о чем-то своем рассказывать, а Наташа, пытаясь поймать Алькины глаза, которые та с беспечным видом прятала, невпопад заливаясь смехом, не могла отделаться от чувства нереальности всего происходящего.
Они просидели так около часа, так и не сказав самого главного, ради чего Наташа, сломя голову, помчалась на остановку, а потом долго и нудно ехала в полупустом трамвае, прислонившись к оконному стеклу, за которым медленно проплывали серые гаражи и бетонные заборы. О том, чем были заняты все ее мысли, пока она искала и спрашивала у женщины, продающей семечки возле магазина, где этот проезд Корчагина, 12, и когда вошла в темный подъезд, где пахло мочей, и поднималась на второй этаж, вглядываясь в номера квартир.
Ей казалось, что вся ее жизнь, никчемная и бестолковая, в этот момент рушилась, обнажая что-то новое, пугающее, то, чего она никак не могла понять и ощутить.
- Ты давно приехала? - выпытывала Алька.
- Вчера. И вообще я увольняюсь и сюда переезжаю, мне хорошее место предложили.
- Да ты что? - изумилась Алька, - А как же квартира?
Наташа пожала плечами: - Обменяю. Может быть, с мамой объединимся, что-нибудь подыщу здесь поприличнее. Она ведь одна осталась: Лидочка с мужем в Казахстан уехала. Представляешь, уже второго родила!
Алька изумленно качала головой. Она опять о чем-то задумалась, наморщив лоб и глядя в окно, и Наташа вся напряглась, ожидая, что вот сейчас они наконец-то приступят к главному. Но Алька неожиданно встала и, теребя в руках кухонное полотенце, то сворачивая, то разворачивая его, внимательно разглядывая нарисованные на нем вишенки и листочки, сказала: - Мне нужно собираться.
Наташа растерялась, тоже встала, пробормотала что-то вроде: - Да, да, конечно... И тут же рванулась к ней: - Алька!
Но Алька взглянула на нее такими ненавидящими глазами, что Наташа отпрянула и пошла к выходу, натыкаясь на коробки и не сразу сообразив, как открыть дверной замок. На пороге она оглянулась, но Алька подтолкнула ее: - Иди уже! - и тут же захлопнула за ней дверь.
Ничего не понимая, ошарашенная Наташа вышла из вонючего подъезда и, спотыкаясь, направилась к трамвайной остановке.
http://www.proza.ru/2016/09/14/628