4. Пашка
А мысли у Наташи Антоновой были невеселые: закончилась школьная практика, где она с другими девочками две недели пропалывала школьные клумбы, в то время как Пашка с другими мальчишками работал на городском стадионе: ремонтировал и красил скамейки. Девчонки были возмущены таким несправедливым решением; они тоже хотели красить! Тем более на стадионе, подальше от надоевшей школы. Но руководитель школьной практики была непреклонна: - Пропалывать клумбы!
Пашка в последнее время занимал все Наташины мысли. Он учился в одном классе с Наташей, и она никогда не обращала на него особенного внимания, пока однажды весной их класс не вывели во двор раскидывать кучи снега вместо физкультуры. Физрук вручил всем лопаты, показал куда кидать снег и ушел.
Все зашумели и завозмущались: - Мы не обязаны! У меня новые сапоги! Нужно было предупреждать заранее! - и демонстративно уселись на низкое металлическое ограждение, побросав лопаты. Тут появился Пашка, снял куртку и, прихватив лопату, полез на кучу.
- Давай-давай! Шибче работай! - заулюлюкали одноклассники, а Пашка, не обращая внимания на насмешки, улыбаясь и насвистывая, вонзал лопату в снег и сильными движениями откидывал его через плечо. Наташе стало стыдно и она тоже полезла на кучу. Пашка весело взглянул на нее и одобрительно подмигнул. Наташе тоже стало весело и она с криком: - Поберегись! - налегла на лопату. Одноклассники нехотя присоединились к ним. Дурачась и толкая друг друга, они быстро раскидали всю кучу.
Наташа с мокрыми ногами, раскрасневшаяся, со счастливым лицом подбежала к Пашке: - Молодец! Какой ты молодец! Просто здорово!
На что Пашка, поднимая и отряхивая куртку, снисходительно усмехнулся: - Ничего особенного…
Вообще-то, звали его не Пашкой, а Олегом. Фамилия у него была нерусская – Пашкаувячус. Когда в седьмом классе к ним пришла новая биологичка и долго, подслеповато щурясь, пыталась прочесть его фамилию в журнале: - Пашка... Пашка... - под общий хохот в классе кто-то крикнул: - Пашка! Зовите его просто Пашка! - и это имя навсегда закрепилось за ним.
Он был высокий и худой, но была в нем довольно-таки мужская сила, потому что он с детства занимался гантелями и поднимал гири. Ему не было равных среди мальчишек, когда они, пыхтя и напрягаясь до синевы, пытались положить его руку в армрестлинге. Учился он неплохо, особенно его увлекала физика. Он готовил лабораторное оборудование, с удовольствием демонстрировал всякие физические опыты и вообще пользовался безмерным уважением физика, который доверил Пашке ключи от лаборатории – святая святых молодого учителя. Там, в этой лаборатории, они вдвоем что-то паяли, собирали радиосхемы и колдовали над проводами.
Но самое главное, что отличало его от других и сразу бросалось в глаза при одном только взгляде - это его волосы: курчавые и рыжие, настолько ярко пламенеющие, что многие дети, да и учителя тоже, пытались потрогать их при встрече с ним.
Вот и тогда, среди раскиданного снега, Наташа, улыбаясь, протянула руку к Пашкиным волосам. Он мотнул головой, чтобы увернуться, и Наташа убежала, смеясь и оглядываясь на Пашку.
Отец его, то ли литовец, то ли эстонец, плавал на рыболовецком судне в Балтийском море. Пашкина мать сбежала с годовалым сыном на руках от бесконечного одиночества в неприветливом городке, где везде говорили на чужом непонятном языке, а продавцы в магазинах жестами объясняли, что не понимают, чего от них хочет эта молодая русская.
Вернувшись к родителям, она вскоре вышла замуж за хорошего человека, который и воспитывал Пашку, как своего. Родного отца Пашка никогда не видел, только на черно-белой фотографии, где он, Пашка, с вытаращенными испуганными глазенками и открытым ротиком, готовый сию минуту зареветь, сидит на руках у улыбающегося сухощавого мужчины с короткими курчавыми волосами, а рядом стоит, тоже улыбающаяся, мать, положив руку на плечо мужчины.
Мать говорила, что Пашка весь пошел в отца, который был рыжим-прерыжим, как огонек. От отца регулярно приходили алименты, а больше он никак не проявлялся в Пашкиной жизни.
После того случая на школьном дворе Наташа стала смотреть на Пашку другими глазами. Ей нравилось в нем решительно все: и его необычная внешность, и его спокойная независимость, и то, как он почти на равных, по-взрослому, общался с учителями.
В тот же год они всем классом поехали гулять в нагорный парк на выставку. Был конец мая, учеба закончилась, впереди школьная практика и летние каникулы, у всех было балдежное настроение. Они наперегонки, тяжело дыша, вбежали по высоченной деревянной лестнице, ведущей на выставку, где среди павильонов с достижениями народного хозяйства раскинулся старый парк. Наверху открывался впечатляющий вид на город.
- А давайте сфотографируемся! - все стали выстраиваться и кучковаться, чтобы попасть в объектив. Вдруг к ним привязались двое пьяных взрослых парней. Они стали корчить рожи, наставлять девчонкам рожки и пьяно орать: - Сейчас вылетит птичка!
Ситуация была неприятной и грозила вылиться в потасовку, но тут Пашка вылез из толпы, обнял парней за плечи и стал подталкивать их в сторону, миролюбиво приговаривая: - Ну-ка, ну-ка, пойдемте, я вам покажу что-то!
Они стали, вроде бы, сопротивляться, но Пашка уверенно повел пошатывающихся парней дальше, к аллее, уговаривая, как маленьких детей: - Ну, на что вам школьники, смотрите, как там интересно! Пиво продают и очередь совсем небольшая!
Те что-то мычали и пытались вывернуться из цепких рук, но Пашка держал их крепко, уводя все дальше. Отойдя на довольно приличное расстояние, они остановились, парни стали с чувством, пьяно пожимать Пашке руку и пытаться рассказать ему свои биографии.
- Надо было им врезать! - сказал кто-то, когда Пашка отделался от парней и вернулся.
- Не надо было! - коротко сказал Пашка.
Испугавшаяся Наташа вцепилась в Пашкину руку: - Пойдемте, скорее отсюда!
Они всей оравой побежали в парк, где до одури качались на качелях и визжали на каруселях. Наташе было весело и радостно еще и оттого, что рядом, касаясь ее плеча, был Пашка и, казалось, весь мир распахнулся перед ними, приоткрывая счастливое будущее, в котором им предстояло жить.
И теперь, сидя в кустах и сосредоточенно штрихуя свои кубы и цилиндры, Наташа вспоминала ту недавнюю прогулку в парке, и сердце ее замирало от мысли, что не увидит Пашку аж до первого сентября.
http://www.proza.ru/2016/09/14/579