По загородной трассе в среднестатистически престижном авто, в ещё утром выглаженной, но слегка помятой за полдня сорочке slim fit и узких скинни-брюках ехал мужчина. Его тело давно привыкло к неудобству модной одежды, поэтому особого дискомфорта он не испытывал, но была заметна ухмылка и слегка прищуренный озорной взгляд. Также заметно было и то, что совсем недавно он побывал в руках барбера, мастера сурового шика, так как прическа и лёгкая небритость были в идеальном состоянии.
Расплавленная жара оставалась за окнами автомобиля, а внутри царил мир прохлады и тихой музыки. Рядом на переднем сиденье лежали букет цветов и большой яркий свёрток. По нарисованным розовым пони на подарочной бумаге и форме упаковки можно было понять, что внутри, скорее всего, кукла, и везётся она маленькой девочке на день рождения, потому что на заднем сиденье ехали «пассажирами» разноцветные надувные шарики, собранные в пучок блестящими лентами.
Сейчас мужчина был примерным семьянином и уравновешенно-спокойным членом общества без особо вредных привычек и с относительно здоровым образом жизни. Все его действия были правильными, все шаги обдуманными. Если он сейчас устанет или у него затекут ноги, то остановится возле ближайшей автозаправочной станции, выйдет, немного разомнется, сходит в магазин при заправке и купит бутылку минеральной воды без газа, или закажет «тройной карамельно-имбирный макиато с тыквенно-миндальным соусом». Но ещё недавно, каких-то шесть-семь лет назад, он бы просто выплюнулся из машины на обочину и бахнулся в высокую траву, чтобы к небу торчали только ноги в кедах, и затянул бы косячок. Когда-то он позволял себе многое. Когда-то он был – мистер хипстер…
Маленький фургончик, легендарный Т1, весь раскрашенный в яркие цвета, подпрыгивая на ухабах и позвякивая подвеской на поворотах, летел по пыльной узкой дороге, пролегающей между засушливой степью и скалистым хребтом. Внутри бусика было шумно и весело, а внутреннее убранство добавляло позитива. По обрамлению лобового стекла болтались тканевые висюльки-помпончики, два передних сиденья были украшены ткаными накидками наподобие пончо перуанских пастухов из крашеной шерсти лам. В салоне было двое – водитель, со здорово отросшими и щекочущими шею волосами, которые были обхвачены на уровне висков плетёным шнуром, и пассажир, в бандане с диким рисунком из ромашек и точно в таких же шортах, видимо, пошитых из одного отреза или просто найденных на гуманитарке. Скорее всего, раньше этот прикид служил придурковатой униформой в какой-то садоводческой компании.
В такой машине не было и не могло быть никаких искусственных средств обдува, даже стеклоподъемники были механические в виде допотопных изогнутых ручек. Все окна фургона были открыты настежь, но всё равно время от времени пассажир обливался водой из бутылки и со смехом брызгал на водителя. Именно поэтому цветные футболки с небрежно нарисованным пис-знаком у одного и надписью «Make love» на радуге у другого были мокрыми, но практически тут же высыхали от иссушающе-жаркого ветра. Рука пассажира с кучей всяких браслетиков из шнурков и ракушек на запястье дирижировала в открытом окне и ловила тяжело ложащийся от быстрой езды ветер в ладонь.
Пунктом назначения была Марихуанская впадина. Так назывался пляж в дальней бухте на южном берегу, который был идеальным местом для молодых и свободных от обязательств и предрассудков. Парни ехали туда уже во второй раз, и настроение их поднималось с каждым из шестисот километров на одно деление по их личному внутреннему барометру.
Ехали они весело, с криками и гиканьем, для них обоих это было как вырваться из клетки и бежать сломя голову к свободе, чтобы не догнали. Это была просто какая-то животная радость, и они знали наперёд, что даже не поймут, сколько дней прошло там, на берегу, потому что время в бухте текло как-то по-особенному. Ясно было одно, что они просто несколько раз будут ложиться спать, причем не замечая, есть ли солнце или на небе уже луна. Они же в очках с разноцветными стёклами! А значит, перед глазами всегда ярко и празднично. На носу у пассажира сидели большие круглые в желтой пластиковой оправе очки с сиреневыми стёклами. На лбу у второго поблёскивали зелёными огнями стёкол чёрные очки в стиле Боба Дилана. Перед глазами на салонном зеркале заднего вида болтался ярко-голубой ловец снов: тонкий, как паутинка, ажурный, с монеткой внутри и бисерными висюльками, на кончиках которых висели смешные пёрышки неизвестных птиц. За окном медленно менялся пейзаж, но ноги пассажира в жёлтых «конверсах» были неизменным украшением приборной панели.
К вечеру фургончик должен был причалить в бухте, где состоится встреча с другими такими же слегка сумасшедшими, но совершенно понятными людьми. Все они ехали с разных концов страны: пляж в обрамлении скалистого утёса с одной стороны и ворчливого моря с другой был местом встречи старых друзей или новых незнакомцев.
Туда можно было приехать с кем угодно, и тебя никто бы не спросил: зачем, почему? Два парня, по-приятельски держащихся за плечи друг друга – это нормально. Две девчонки, обнимающиеся у костра – это красиво. Там всё было правильным, что называлось любовью.
За год до этого Хэп ехал туда один. Он также сидел за рулем своей колымаги шестьдесят четвёртого года выпуска, которая тогда имела симпатичные ржавые бока зелёного цвета и относительно белую крышу. Он попросту сбегал от того, что тяготило в городе, что грузом нависло на шее и никак не хотело убираться к чёрту. Про Марихуанскую впадину он узнал от знакомых. И как только ему улыбнулась фортуна, а парню удалось продать свой старый мотороллер и добавить выручку к той сумме, что скомканными купюрами валялась на дне коробки из-под магнитофона, он махнул по заданному маршруту.
Фургончик Т1 достался ему практически даром, но денег на его реконструкцию, а тем более покраску у парня не было. Ехать в такую даль на неопробованном корыте, ничего особо не понимая в моторах, да и, в принципе, в том, что находится под капотом, было стрёмно. Но это ни на секунду не смутило внезапно созревшего путешественника. Было решено – поездке быть!
Дорога оказалась на удивление лёгкой, если не считать пробитого колеса, засорившихся от некачественного бензина свечей, странного вида парня-автостопщика, который по прибытии в нужный пункт не захотел покидать авто и был вытолкан лишь благодаря дальнобойщикам на стоянке у мотеля. Ещё Хэп дважды сворачивал не туда и снова возвращался на трассу, но всё это казалось ерундой. Всё можно было простить дороге за возможность оказаться в вожделенном оазисе.
Когда Хэп наконец-таки добрался до места, то сам берег и разбитый тут лагерь его действительно впечатлили. Люди здесь были невероятно гостеприимными, но в то же время совершенно не навязчивыми. Он очень быстро сдружился с Дакотой и Нико. Девчонки оказались очень весёлыми и взялись знакомить новичка с их лагерем. Всё было так, как хотелось обустроить в своей собственной жизни: никаких правил, никаких границ, никто никому ничего не должен, а если и должен, то это прощалось. Дети цветов, дети природы, мать их так.
А вечером был костер, гитара, песни на крыше его фургона, на которую они залезали с Дакотой. У неё оказался очень мелодичный, хоть и тоненький голосок, и акустическая версия «People are Strange» группы The Doors звучала невероятно мило. А внизу к танцующей Нико, которая томно размахивала своей по-цыгански длинной цветастой юбкой, понемногу присоединялись и другие люди, которые то повисали друг на друге, изображая медленный танец, то прыгали вокруг костра, словно играя в салки, то распластывались на песке, любуясь этой пёстрой толпой и покуривая невидимые в темноте сигаретки, дающие о себе знать лишь очень узнаваемым ароматом. Причудливые отблески от костра и тени фигур удивительным рисунком ложились на песок. Это выглядело как замысловатая светомузыка в странном танцзале под вечерним небом.
После полуночи, когда девчонки в обе щеки расцеловали Хэпа и улизнули в свою палатку продолжать вечер, парень отправился на ночное купание. В свете полноватой луны водная гладь с тихими волнами была очень привлекательной, и то и дело где-то оттуда, со стороны бескрайней стихии, доносились голоса. Натолкнуться, купаясь, на влюблённую парочку не хотелось, и Хэп пошел вдоль берега к краю пляжа, чтобы там окунуться в приятную прохладу.
Звуки возни он услышал сразу. Разобрать голоса было невозможно, потому что они словно специально звучали в одной тональности с шумом прибоя. Но то, что это не охи страсти, стало понятно практически сразу, как прозвучал мат и женский голосок выдавил: «Отвали, козёл!»
Уже через пару секунд Хэп был на спине какого-то парня, который так и не отпустил девчонку, вырывающуюся из его рук. Незнакомец продолжал удерживать её за руку и лишь выпустил из своих пальцев волосы девушки, но только для того чтобы прихватить за шевелюру того, кто внезапно повис на его спине.
- Отпусти её, сука!
- Да пошёл ты, придурок! Не лезь, куда не просят!
- Он меня хотел изнасиловать! - шипела девчонка и всё продолжала пинать ногами своего обидчика в ответ.
Хэп обхватил рукой шею парня и с силой рванул на себя. От этого тот сипло захрипел и обеими руками вцепился в чужое предплечье, сдавливающее горло. Девчонка, конечно же, тут же отпрянула.
- Чего стоишь? Беги! – рявкнул Хэп и, не удержав равновесия, рухнул на песок спиной, завалив на себя и незнакомца.
- Отпусти, долбоёб! Она сейчас сбежит! – и, не глядя, залепил незнакомцу ладонью с размаха куда-то в район уха.
- Лежи, псих! – Хэп попытался обхватить своими ногами ноги парня, но тот вывернулся и перекатился лицом к земле, потянув за собой нападающего. – Вали отсюда, пока я его держу! – прижимая обидчика всем телом к песку, выкрикнул Хэп.
- Ну что, поймал, презик драный?! – склонившись над ними обоими, довольно язвительно прошипела девчонка и попыталась наподдать лежащему лицом в песке парню. – Так тебе и надо, ушлёпок!
- Поймаю ещё раз – трахну тебя о скалы! – не сдержался парень и снова попытался перевернуться, а заодно и лягнуть ногой всё ещё торчащую тут девицу.
- Заткнись, трахальщик! – вспылил Хэп и уже сам несильно засветил кулаком где-то в район глаза парня. Тот в ответ брыкнулся так, что Хэп свалился боком на песок, и теперь парни сцепились между собой. – Ты на кого полез, кобель?! На молоденькую девчонку?
- Да нахер она мне сдалась, прошмандовка?! – сорвавшимся голосом взвизгнул парень и тут же получил ногой в спину от всё ещё стоящей над ними девицы.
- Это тебе за прошмандовку! – хищно процедила она.
- Так его, детка, - подбодрил Хэп и снова навалился на парня, который на пару секунд утратил ориентацию от боли в спине.
- Суууу… – простонал он, но не успел договорить. Девица мигом оббежала обоих валяющихся на песке и с таким же остервенением звезданула ногой по заднице своего спасителя.
- А тебе за детку, пидорас! – зло прорычала недавняя жертва и тут же испарилась в темноте. Лишь секундой мелькнула её белая блузка, и вот её уже нет.
- Вот дерьмооо! – Хэп от неожиданности скатился на бок, чем высвободил лежащего под ним парня. – Что это было?!
- Пиzдец, - негромко прохрипел парень и медленно перекатился на спину. – Вот падаль. Могла же и хребет сломать.
- Нехер было насиловать, - буркнул Хэп, растирая ладонью свою пятую точку. В шорты набился песок, и тело чесалось то ли от увесистого пинка, то ли от мелких песчаных гранул.
- Ты дебил, да?! Я ж сказал – не насиловал я её! Она деньги спёрла и траву! Паскуда.
- Да ладно? – моментально забыв про свой тыл, Хэп снова повернулся на бок и глянул на парня. – А я думаю, чего она не орала, а только шипела на тебя? Чтобы внимания не привлекать? А то мог кто-то, и правда, на подмогу тебе прийти?
- Думал он…
- И не удрала, как только я тебя скрутил…
- Да ладно, забей, - парень попытался подняться, но, простонав, снова рухнул на песок. – Вот дрянь! Так долбанула по почке. Ещё и руку искусала. Если бы не ты, я б из неё вытряс всё назад.
- Ты извини, я ж не знал.
- Понятное дело. Только как мне теперь совсем без бабла? Да и трава была на компанию. Сбрасывались-то все.
- Херовое дело. А если сказать, как всё было?
- Ага! Что малолетняя курва спёрла всё?
- Я подтвержу.
- А ты откуда знаешь? Может, я тебе вру?
- Врёшь? – удивлённо уставился Хэп, но, увидев, что парень снова пытается подняться, кинулся ему помогать.
- Да отвали ты, я сам. Ты вообще откуда взялся? Я тебя вроде не видел раньше.
- Я Хэп.
- Счастливчик, что ли?
- Ну, как бы…
- Хорошо, что не хэппи энд, - хрипловато засмеялся новый знакомый и тут же зашипел, схватившись за поясницу. – Мне ещё концов не хватало…
- Ты о чём?
- Да ладно, забей, - он всё же поднялся на ноги и протянул руку Хэпу, всё ещё сидящему на песке. – Я Скай. Держи клешню.
- Красиво.
- Да чё ты? Я ж не девка, чтобы комплименты моему имени делать. Зовут и зовут. Тоже мне, важность. Захочу – поменяю. Это, кстати, моё второе.
- А раньше кем был?
- Кори. Кориандр. Но Руфус донимал, мол – бабское имя. Вечно цеплялся.
- А кто такой Руфус?
- Ты совсем тёмный?
- Да я случайно, в общем-то, здесь. Узнал у себя в городе и вот решил рвануть.
- Я сто лет у себя в городе не был. А чё? Живу один, родаки наведывались раз в год, и то, чтобы посраться со мной и сказать, что выросло из меня дерьмо, и они в этом совсем не виноваты. С сеструхой мы на ножах. Переходной возраст.
- Прямо сто лет? – усомнился Хэп в сроках, так как рассказ о самих взаимоотношениях с дорогими родственниками был в пределах нормы, примерно так же и он со своими предками общался, исключая лишь сестру, которой у него не было, да «столетие» собственного отсутствия дома. Его проведывали регулярно и так же регулярно плакались, что надежды на сына перестали вселять уверенность в его светлое будущее и их спокойную старость ещё класса с шестого.
- Ну, хорошо, не сто. Но месяца три я уже точно дома не появлялся.
- Я так долго тут не смогу, у меня с финансами негусто, - и Хэп мысленно пересчитал наличность в своих карманах и за козырьком на лобовом стекле «тэшки».
- Своим ходом? Или на попутках?
- У меня фургон.
- Пассажиром возьмёшь?
- Куда?
- Да пофиг! Ты куда дальше едешь?
- Думал тут побыть пару дней, потом назад.
- Есть шикарная маза! Можно сначала…
И Скай начал изливать на нового знакомого кучу совершенно нереальной инфы про какие-то заброшенные склады, про возможность потянуть оттуда крам и о крутом чуваке на той стороне посёлка, который скупает всё за баснословные деньжищи.
- Ну как, ты в деле?
- Не знаю, стрёмно как-то, - начал юлить Хэп.
- Вот педик и есть, - отмахнулся Скай. – Не зря лярва тебя так назвала. Мамин сынок!
- Да иди ты! – взвился Хэп. – Следи за ртом! Сейчас как завалю! – и, прихватив парня за щёки пальцами одной руки, второй замахнулся, сжав в кулаке. – Сам ты педик!
- И чё? - совсем не испугался Скай, лишь гаденько заржав. – Завалишь педика и что делать будешь?
Хэп не знал, что ответить, и поэтому опустил руки. Новый знакомый опять рассмеялся и начал стаскивать с себя одежду.
- Ладно, счастливчик, пошли купаться, - стянув шорты и оставшись совершенно голым, парень вприпрыжку побежал к воде.
Раньше на это совершенно никак не обращалось внимание, и Хэп запросто раздевался в общественных душевых или при купании без девчонок. А сейчас, стянув шорты и оставшись в трусах, он помедлил. Вроде и не хотелось раздеваться совсем, но, с другой стороны, потом идти до машины мокрым и там стаскивать их с себя – тоже морока. Поэтому парень по-быстрому стянул всё до конца и, придерживая рукой хозяйство, неизвестно от кого пряча его, тоже стартанул в сторону воды.
Ночное купание голяком почему-то всегда вызывает приступ счастья. Наверное, сходство с первобытными людьми, которые не задумывались об одежде и каких-то правилах приличия, и было тому причиной. И парни купались. Совершенно забыв о том, что оба знакомы едва полчаса, причем большую часть времени они угощали звездюлинами друг друга, что одного обокрали, а второй и без посторонней помощи был на мели. Почти полная луна и искрящаяся белым светом солёная вода сделали своё дело – смыли все проблемы и подарили ощущение крошечного счастья.
- Ну что, спать? – стоя по пояс в воде, спросил Скай и, подхватив ладонью воду, обрызгал подплывающего Хэпа. – Или ещё поплаваем? Ты как?
- Да хватит, наверное, накупался. Да и после дороги немного в сон клонит. Я ж вторые сутки на ногах. Сначала сборы, потом дорога неблизкая, тут с девчонками познакомился – Дакота и Нико. Знаешь их?
- Конечно, - Скай присел в воду, опустившись коленями на дно, оставив на поверхности лишь голову. – Сестрички-лисички.
- Они сёстры? – удивился Хэп. – Не похожи вроде.
- Дурень! Они пара!
Теперь Хэп поднялся на ноги, подплыв близко к новому знакомому и остановившись так, что волны плескались, ударяясь в его живот.
- В смысле… они это? - на всякий случай уточнил Хэп, чтобы развеять или подтвердить свою догадку.
- Это самое, - засмеялся Скай и тоже поднялся на ноги, оказавшись на расстоянии полусогнутой руки от Хэпа. – А что тебя удивляет?
- Да нет, ничего, - Хэп чувствовал себя неловко, стоя сейчас под ночным небом практически по пояс в воде, но всё же голым, а напротив себя видя совершенно незнакомого, но, судя по всему, без комплексов парня. Чтобы хоть как-то закрыться, он скрестил руки на груди.
- А ты как? Имеешь пару?
- Нет. И мне норм, - зачем-то добавил Хэп.
- И я сам по себе, - пожал плечами Скай и обеими ладонями стёр влагу с лица. – Я тебе нравлюсь? – и сделал шаг вперёд, оказавшись впритык. Секунда, и он подался вперёд, клюнув практически по-детски в щеку парня напротив.
От неожиданности Хэп отпрянул назад, но его ноги так и остались стоять на песчаном дне, потому что новый знакомый наступил сверху на них своими ногами. Руки на груди как будто свело судорогой и расцепляться никак не желали, поэтому Хэп просто рухнул мягко назад и тут же скрылся под водой. Какая-то секунда, и уже новый знакомый тянул его за волосы наверх, а сам «утопленник» отфыркивался и хватал ртом воздух.
- Отвали от меня, озабоченный! – он, усиленно отмахиваясь руками от спокойно стоящего Ская, начал замедленный забег по воде в сторону берега. Когда вода ему стала доходить до коленей, он начал, как цапля, высоко поднимать ноги, чтобы быстрее бежать.
- Псих, я ж тебе жизнь только что спас! – вслед удаляющемуся голому заду кричал Скай. Его разбирал смех, и в то же время было жаль, что весёлый вечер с новым знакомым вот так внезапно закончился.