Юность всё простит

 
                Когда я думаю, я схожу с ума

Я переехал вскоре после кончины своей матери. Мне было всего 17 лет отроду, а я уже повидал и самоубийство, и похороны в закрытом гробу и рыдающего отца. Да, вы уже осознали, моя мать покончила с собой. Но не думайте что это из-за неразделенной любви, сложной жизни или психической болезни. Дура она и скучно ей было. Деньги в карманах были всегда, отец ее любил да и с головой у нее все хорошо было, ну временами. Причина переезда ясна как день: кровь настолько сильно впиталась в паркет, что думать о поющих птицах за окном как о маневре переключения было сложнее, чем хотелось бы. И случилось это все в столовой, поэтому "Господь наш милосердный, благодарим тебя за эту тобой посланную еду и за кровь матери под нашими ногами, аминь".

Сейчас я расскажу вам о себе то, что вы должны знать. Я же говорил, что мне 17? Ах, да. Мой родной город похож на ту дыру, где экономика страны хоронит свои неоправданные надежды, а мой отец скупает их и покупает за это хлеб. Жил я хорошо, у меня было все, чем мог похвастаться современный идиот вроде меня: коллекция ссылок на порно сайты, запароленные гаджеты и депрессивное, ничем неоправданное состояние. Отец часто напоминал мне, еще при жизни матери, что стоит мне найти какую-то богатенькую дурочку с длинными волосами, вроде соседских девок, которые следят только за регулярным принятием противозачаточных и своей губной помадой, но мать, ах, мать, наоборот берегла меня от этих разносчиков СПИДа и ненависти. Я иногда жалею что ее нет рядом, но в то же время благодарен судьбе за столь ненавистный урок для меня, из-за которого я правда время от времени смотрю на небо моля о объяснении и с банальным вопросом «За что?». Хотя знаете, спасибо, спасибо, спасибо. Вам возможно покажется довольно скептическим то, что я в подобном возрасте пишу о своих переживаниях, делюсь с вами болью. Но, увы, мне больше некому рассказать о своей напрасной юности. Мне даже кажется, что феномен напрасной юности переживает каждый по своему и разном возрасте, кому как доходит, как говорится. Вот и правда, задумайтесь: кто-то просто спит все свободное время оправдывая свою отчужденность усталостью, хотя от него за версту тянет враньем, а правда в том, что он лишь разделяет свои интересы с придуманными сонными образами; кто-то занят учебой и всегда говорит об учебе, иногда осознавая, что самому тошно от того, что кроме домашнего задания и несправедливой оценки ему обсудить нечего; кто-то откладывает свои мелочные проблемы на второй план разделяя улыбки с полосами дешевого амфетамина и старыми песнями Джонни Кэша или даже Джерри Ли Льюиса, одновременно осознавая летальность, но ничего не может с этим сделать, потому что или слишком поздно, или готовность на все еще не пришла; кто-то делает вид что он счастлив, улыбаясь бедам и неся голову слишком высоко и слишком смело, но как только выпадает возможность побыть одному он до дыр стирает манжеты модных курток, чтобы вытереть царские слезки, а потом ненавидит себя за слабость и дальше идет с гордо поднятой головой; кто-то пытается обратить на себя внимание родственников и отвлечь их от собственных проблем, вроде сломанного ногтя или проигрыша любимой футбольной команды; кто-то даже говорит что плевать на общество, но каждый раз, общество, не убивая его морально выдает пакет милосердия в виде прибавления пальцев вверх и подписчиков в социальных сетях; Я могу обобщить, и сказать что этот кто-то – это вонючий Я. Вы спросите о любви? О девушках? Найдите мне такую, которая не будет любить Есенина и я на ней женюсь. Вы спросите почему Есенин? Вы даже не представляете столь маразматическую логическую цепочку, какой изображу ее я. Представьте себе, все эти черноволосые дуры на вопрос о любимом поэте всегда гордо говорят о великом Сергее Александровиче. «Разве это плохо?» спросите вы. Нет-нет, мой дорогой друг, неужели ты считаешь что из искусства можно делать стереотип? Отнюдь, дорогой, это грех, как по мне. Но причем все таки этот надоевший Есенин? Да ладно тебе, спроси у любой расфуфыренной девчонки кто же ее любимый и совершенный поэт. И знаешь что ты услышишь? Совершенно верно и предсказуемо. Скажу более, она перечислит трех-четырех, это если попадется с образованием, чтобы показаться более экстравагантной и умной, и да-да-да, дорогой, в тройке будет Есенин. Вы наверняка подумали «Ну что за имбицил?», я лишь улыбнусь и посоветую прочесть вам Китса. Прекрасная, прекрасная любовь. Знаете, да, я мечтаю о том, чтобы у меня была любовь. Нет, скорее я хочу этого, но всегда есть одно но. Окружение. Как минимум мой отец и мать. Не буду бить изначально самым грустным и расскажу интригующую историю их любви немного позже, если вы сами того захотите. Но сейчас скажу лишь одно – я не хочу того, что случилось с ними из-за такой любви. Брак по залету, по совершенной случайности порвавшейся резинки и размера отцовского кошелька. Романтика, не так ли? Хотя грех жаловаться, многие и этим не могут похвастаться, а я вот, оригинален, наверное. Иными словами я называю это коктейлем «Личная жизнь». Рецепт слишком прост: 1 столовая ложка пустых обещаний, 20 мл. ненависти к лишнему весу друг друга, ложечка свежевыжатого оттраханого мозга и присыпать это стружкой из отвращения к любовникам друг друга – получайте ваш заказ. А если серьезно, таким образом рождаются, растут и что-то даже знают такие мелкие пылинки как Я. Вы, кстати, не думайте, что я последний социопат, эгоист, эгоцентрик и еще десяток таких же умных и страшных определений. Я обычен, не хуже вас, между прочим, но и вы не лучше меня, обратите на это внимание. А обычные парни, вроде меня, читают только мистера Аллена Гинзберга и восхищаются только «Воплем», иногда говоря об этом даже тем, кому не нужно. Я обычен, только мое имя и фамилия слишком часто встречается на пузырьках и баночках с препаратами от расстройства личности, да, такое тоже бывает. Хотя скорее это просто глупый способ вытравить мою печень и срубить с отца еще десяток тысяч чего-нибудь. Ах да, любовь. Все, что я могу сказать в конце своей исповеди – это то, что я хочу найти ту неприкосновенную силу мира, с такими же неприкосновенными чувствами и жизнями, которую старики называют бесконечностью, а не банально дрочить когда все спят.